Владимир Путин чистит международный имидж страны футболом. Потеплеет ли западный мир к России на спортивной почве? Обсуждают политики Леонид Гозман, Борис Надеждин, Владимир Семаго.
Полная видеоверсия программы
Елена Рыковцева: Мы не столько события обсуждаем текущего дня, потому что их просто нет, мы обсуждаем, кто как готовится и к каким событиям. Например, Алексей Навальный готовится к завтрашним событиям, а это очередные гуляния на Тверской улице и на Дворцовой площади в Санкт-Петербурге. Владимир Путин готовится к своей инаугурации, и еще он готовится к чемпионату мира по футболу. С нами Владимир Семаго и Борис Надеждин. Очень много кадров было, таких светлых, праздничных кадров, как Владимир Путин в Сочи встречает президента ФИФА. Давайте интонации послушаем каналов федеральных, как они про это рассказывают.
Ваш браузер не поддерживает HTML5
Владимир Путин в Сочи встречает президента ФИФА
Елена Рыковцева: Только ли о футболе идет речь? Я, кстати говоря, добавлю, потому что я смотрела прямую трансляцию включения Инфантино, он сказал: "Поздравляю вас с избранием на пост президента Российской Федерации". Там не только футбольная была часть, там была и политическая.
Владимир Семаго: Во-первых, футбол – это не игра, это же политика, в очень большом, масштабном понимании. Для людей, которые этим занимаются в России, конечно, это часть политики. Представьте себе Мутко, который не политик, а занимается футболом. Не может этого быть. Естественно, все люди, которые так или иначе соприкасаются с футболом, причем очень высокого уровня. И президент, который подарил стране этот чемпионат мира. Единственное, что он к этому подарку не присовокупил команду. Обычно на чемпионате мира должна быть еще команда национальная, которая играет. У нас ее, к сожалению, не существует на данный момент. Но я думаю, что за оставшийся месяц мы кого-нибудь наберем, у нас, в конце концов, можно паспорта продать кому-нибудь.
Борис Надеждин: Поздно.
Елена Рыковцева: Вы как считаете, надежды возлагает специальные, особенные на этот чемпионат мира Владимир Путин не только по части спортивной, футбольной, продвижения российского спорта, а по политической, что вот вы к нам нехорошо относитесь, может быть, вы потеплеете, растаете?
Борис Надеждин: Во-первых, надо ясно понимать, что ФИФА безразлично относится к политическому режиму, вообще к ситуации в стране, где проходит чемпионат мира. Там своя логика, чтобы сначала в Африке, потом в Южной Америке, теперь Европа, свое понимание, где лучше инфраструктура и так далее. До этого чемпионат мира был в Бразилии, хорошая, успешная страна, но до этого был в Южноафриканской Республике, где уровень преступности ужасающий, 10% населения вооружены и охранниками работают. А следующий чемпионат мира после российского будет в Катаре, то есть арабская фундаменталистская монархия. В этом смысле наивно думать, что как-то ФИФА может повлиять. Обращение наших правозащитников к ФИФА, чтобы защитить чеченского правозащитника, – это совершенно бессмысленная вещь. ФИФА принципиально говорит так: мы не рассматриваем ситуацию в стране, это может быть диктатура, абсолютная монархия, может быть что угодно, там могут негров гонять, а могут белых, как в Иордании, а мы будем проводить. Поэтому наивно думать, что это как-то повлияет.
Владимир Семаго: Тут есть один момент. Южноафриканский союз никогда не претендовал на звание футбольной державы, так же как и Катар, они говорят: у нас есть деньги, мы хотим подарить вам подарок. Мы, говоря о том, что организовываем футбольные состязания такого уровня, – говорили о том, что у нас есть футбол. Исторически он у нас существовал. Я говорю о сегодняшнем моменте, что организовывая футбольный чемпионат мира у себя в стране, мы забыли организовать команду, а это один из важных факторов.
Елена Рыковцева: Вы все время хотите на спортивную часть перестроить, направление нашего разговора. А я все-таки хочу сказать, что человек, который смотрит телевизор, иностранец, например, видит Путина и этого благостного итальянца, который говорит: как у вас хорошо, какие вы молодцы, какая прекрасная страна, чудесные люди. Он не думает о том, что сказал Борис, он не думает о том, что эта ФИФА, она далека от политики, он думает, что все-таки есть люди, как этот ее президент, которым нравится Россия, может быть, в ней есть что-то прекрасное. Мне почему-то кажется, что Владимир Путин рассчитывает на такие вещи.
Борис Надеждин: У нас почему-то очень сильно в голове наших людей как-то связана политика, какие-то мировые противостояния и спорт. Я помню хорошо, что когда наши играли с немцами буквально недавно в финале чемпионата мира по хоккею, то как-то этому придавали значение, что "можем повторить", георгиевские ленточки, какой-то ужас был. Я говорю всегда: сейчас сборная Монголии приедет сюда играть, будут скакать монголы по Москве, по Суздалю с копьями, ленточками и криками "можем повторить". Это совершенно нелепо, абсолютно.
Елена Рыковцева: Давайте посмотрим этот сюжет информационный, который вводит нас в ту тему, что "Хьюман Райтс Вотч", несмотря на то что она знает про ФИФА и про то, что сказал Борис Надеждин, она все равно пытается от нее добиться.
Ваш браузер не поддерживает HTML5
Добиться освобождения Аюба Тетеева
Елена Рыковцева: Итак, они на полном серьезе рассчитывают, что ФИФА надавит на руководство Российской Федерации и добьется освобождения этого человека. Что вы думаете об этой их надежде?
Владимир Семаго: По-моему, это абсолютно безнадежное предприятие. ФИФА никогда функционально в подобные вещи не влезала. Задача, которую ставит перед собой ФИФА, – это обеспечить максимально слабую группу для страны-организатора. Как это получается, я до сих пор не знаю. Но всегда при жеребьевке возникает ситуация, что страна-организатор обязательно должна попытаться выйти хотя бы из группы, для этого делается все. Это традиция.
Борис Надеждин: Я знаю, как это делает Центризбирком. Девочка шарики вытаскивает, и все время "Единая Россия" получала первое место в бюллетене. Потом мне рассказали, когда можно стало рассказывать, что все очень просто: председатель избирательной комиссии правильный шарик клал в морозилку на ночь: девочка, ты там пошарь и самый холодный вытащи. Я ни в чем не хочу обвинять ФИФА.
Владимир Семаго: ФИФА что может сделать? Два варианта: не проводить или проводить, но при этом погрозить пальчиком. По-моему, это повод заявить о себе, нежели воспользоваться благородной организацией ФИФА.
Борис Надеждин: Я сам подписывал обращение, либеральная публика подписывала обращение с требованием освободить Титиева. Даже по картинке видно, что этот человек меньше всего похож на наркомана. Опять же репутация чеченских правоохранительных органов слабенькая, прямо скажем, в этом смысле, подбросить могут и чего угодно, люди пропадают, к сожалению. Но я скажу, что два серьезных препятствия, чтобы это возымело свое действие. Первое препятствие – это то, о чем мы говорили: ФИФА не лезет в политику. Вы можете себе представить, сколько в Южной Африке попросить кого-то выпустить или в Бразилии той же, там одних президентов несколько штук сидит. Есть второе препятствие. Дело в том, что Путин просто по тому, что мы понимаем об отношениях Путина и Кадырова, у Кадырова абсолютный карт-бланш на силовые действия в пределах своей республики. Даже я вам больше скажу – были ситуации, когда они в Москве оружие применяли, чеченские спецслужбы, и людей похищали. Тогда как-то вмешивались, да и то. Представить себе, что Путин будет влезать в то, что Кадыров делает в Чечне, при нынешней ситуации абсолютно невозможно.
Елена Рыковцева: С нами на связи Леонид Гозман. Считаете ли вы, что Владимир Путин этими встречами с футбольными чиновниками, с иностранцами пытается все-таки растопить сердца заграничных недоброжелателей? Считаете ли вы, что он в этот чемпионат мира по футболу вкладывает гораздо большее, чем спортивный смысл?
Леонид Гозман: Вы знаете, он всегда вкладывает в спорт больше, чем в спорт. Я думаю, он действительно хотел бы, он же нормальный человек, он хотел бы снять это напряжение, но за бесплатно, ничего для этого не делая, из Донбасса не уходя, Крым не отдавая, ничего не делая, но чтобы было помягче. Я хочу обратить внимание, что он за последнее время сделал несколько, с моей точки зрения, совершенно неожиданных миролюбивых шагов. Самое главное то, что несмотря на угрозы сбивать американские ракеты и даже открыть огонь по носителям этих ракет, то, что один наш умный генерал умудрился сказать, когда американцы обстреливали Сирию, наши сидели тихо и ограничивались потом осуждением. В этом смысле ничего не сделали, оставили Башара Асада один на один с американцами. Это очень здорово, это очень правильно на самом деле. Я думаю, что чемпионат мира попытаются использовать именно для того, чтобы лучше стали к нам относиться, потому что он явно не сможет его использовать так, как использовал свою Олимпиаду, чтобы доказать, что мы крутые. Потому что при всей моей некомпетентности в футболе, как я понимаю, там нам ничего особенного не светит, никаких побед. Значит у него есть два варианта. Один вариант – спровоцировать какой-нибудь скандал и обидеться на весь свет, продолжать вооружаться. Но вроде это ему не надо, он и так вооружается. Второе – попытаться рассказывать, как мы всех любим, какие мы гостеприимные, как у нас толерантно относятся к гомосексуалам и так далее. Я думаю, в эту сторону он будет действовать.
Владимир Семаго: Мне представляется, что чемпионат мира по футболу – это для внутреннего пользования. Это подарок мужикам русским, которые любят футбол: видите, я вам все. Олимпиаду подарил. Чемпионат мира, пожалуйста, у вас тоже будет чемпионат мира. Как может меня, смотревшего в 1966 году чемпионат мира в Англии, восторгать страна? Я ее не вижу. Я вижу футбольные состязания. А вот это имиджевое, чтобы страна для меня вдруг стала: о, вы знаете, великая Англия.
Елена Рыковцева: Как же, приезжает корреспондент, вы же посмотрели все восемь минут сюжета "Вестей" о том, как готова Россия, какие волшебные приспособления устроены для спортсменов. И вот приезжает корреспондент какой-то страны, рассказывает, что это просто счастье и праздник оказаться в этом государстве на чемпионате мира по футболу.
Владимир Семаго: И "Вести" об этом говорят, что иностранцы восторгаются. И каждый сидящий здесь говорит: слушай, иностранцы нас как любят, они так восторгаются. Молодец Путин, видишь, придумал Чемпионат, и все восторгаются. Это для внутреннего.
Елена Рыковцева: Сможет ли "Хьюман Райтс Вотч" добиться чего-нибудь политического от этого чемпионата мира, в частности для человека, который в застенках в Чечне находится, или это просто сотрясание воздуха?
Леонид Гозман: Оюба Титиева надо пытаться освободить, сотрясая воздух, сотрясая воду, все что угодно. Сидит совершенно невиновный человек, и с ним могут сделать все что угодно. Поэтому, мне кажется, любые действия осмысленные и правильные, вне зависимости от того, один шанс из тысячи на успех или один шанс из ста тысяч на успех, это неважно, это все равно надо сделать обязательно. Добьются или не добьются – не знаю. Никогда нельзя сказать заранее, теория вероятности не распространяется, не работает на конкретный случай. Поэтому по теории вероятности, конечно, ничего не получится, Оюб Титиев будет сидеть, а в реальности, может быть, отпустят. Черт его знает, что придет в голову, возьмут и отпустят – тоже возможно. Но если не сотрясать воздух, то точно не отпустят. Поэтому правильно делают, что сотрясают.
Елена Рыковцева: Давайте посмотрим, что говорили наши московские прохожие, как они отвечали на вопрос, поправит ли свой имидж Россия посредством чемпионата мира по футболу.
Опрос на улицах столицы
ПРОДОЛЖЕНИЕ РАЗГОВОРА – ОБ ИНАУГУРАЦИИ ПУТИНА И О СИСТЕМЕ, КОТОРУЮ ОН ВЫСТРОИЛ ПОД СЕБЯ, – СМОТРИТЕ НА ВИДЕО И СЛУШАЙТЕ В ЗВУКЕ