Путевые заметки обозревателя Радио Свобода о поездах, которые скоро могут отменить. Цель поездки – личная. Срок – пять дней. Время действия – начало августа 2018-го.
1. ДОРОГА В КИЕВ
Мы сели в поезд "Москва – Киев" в Брянске.
Это мы так экономим.
Билеты в этот поезд давно дико дороги. В оба конца на двоих 30 тысяч рублей с копейками. Однако же в один конец удается сэкономить целых 5 тысяч, если сначала сесть в поезд на Брянск, потом выйти на вокзале и глубокой ночью перехватить поезд Москва – Киев.
И вот мы на совершенно пустой платформе показываем паспорта российским пограничникам и входим в свое купе.
Там сидит женщина. Убитая – это ничего не сказать. Она какая-то оцепеневшая. Она видит нас и говорит:
– Извините. Меня к вам посадили. Меня депортируют. – Она замолкает и снова погружается в свои мысли.
– Как? Погодите. Объясните! – просим мы.
– Мне закрыли въезд в Россию на три года и отправляют домой, – говорит женщина.
– Почему вам закрыли въезд? За что?
– Нарушила сроки пребывания. В России можно находиться только три месяца. Я была больше. В Украине после этого тоже нужно провести три месяца. Я провела меньше.
– Но вы же знали эти требования?
– Конечно, – усмехнулась женщина. – Но рассчитывала, что опять пронесет. Я восьмой год езжу. До сих пор проносило.
Дальше она рассказывает свою историю.
Она простая.
Мы ее и так знаем наизусть. Потому что наши добрые знакомые из Николаевской области занимаются тем же промыслом в той же Москве. И знакомые их знакомых. Дочери, матери, бабушки.
Все они – эти женщины – сиделки. Они ухаживают за больными московскими стариками. Они работают вахтовым методом. По двое на одного пациента. По три месяца, которые законодательство России позволяет находиться на территории страны. Одна приезжает, другая уезжает.
Когда-то Януковичу за его хорошее поведение власти России подарили дополнительные три месяца – в сумме полгода, которые граждане его страны могли безвыездно жить в РФ. Потом – за плохое, "майдановское" поведение украинцев – эту льготу забрали. Они снова работают по три месяца. Но иногда нарушают. Наша соседка по купе нарушала все время. Говорит, что раньше к людям пенсионного возраста вроде нее относились снисходительно. Не наказывали. Но всему приходит конец. В тот день она ехала в Москву кишиневским поездом. В 11 вечера ее высадили брянские пограничники. В час ночи ей разрешили сесть в наш поезд, который шел на Киев.
И вот она сидит в полном оцепенении.
Что теперь делать.
Первое – сиюминутное. Как добраться домой, в Винницу? Нашим поездом ей позволили доехать только до Конотопа. Я быстро-быстро, пока у меня еще есть российский интернет, смотрю расписание поездов на Винницу из Конотопа. Ого. Это ей придется сидеть на вокзале с ночи до обеда. К тому же у нее нет с собой гривень. У нее только 100 долларов. Но, допустим, она их утром поменяет. Но она будет дома только к завтрашнему вечеру. Сплошное мучение.
Второе – главное. Как жить дальше? Она зарабатывала в Москве хорошие деньги. Первые годы по 45 тысяч в месяц. Но пару лет назад бабушка, за которой она ухаживала, стала совсем плохой. И она попросила хозяев увеличить жалованье. И теперь у нее 60 тысяч в месяц. Плюс ее, конечно, содержат. Еда, жилье.
Я, честно сказать, эти цифры воспринимаю с некоторым ужасом. Я пытаюсь представить, сколько нужно платить местным московским сиделкам, если приезжие, которых нанимают ровно по той причине, что они дешевле, получают приличные даже по московским меркам деньги. Я сижу и думаю, что это, конечно, обоюдная кровная зависимость. Московских семей – от украинских сиделок. И украинских сиделок – от денег московских семей.
– Как вы теперь?
– Теперь попробую в Польшу. В Украине я этим не заработаю ничего, – говорит женщина.
Она уже позвонила в Москву, рассказала о своей беде. Там с больной бабушкой пока что сидит ее напарница. У той, по счастью, не закончились положенные три месяца. Московская семья должна будет успеть найти ей смену.
Наш поезд прибывает в Конотоп. В купе заходит украинская пограничница. В руках у нее паспорт женщины, который, оказывается, изымал начальник поезда.
– Это вам запретили въезд в Россию? – спрашивает она женщину. – Заполняйте бумагу. Какая у вас причина запрета?
– Нарушила сроки пребывания на территории РФ.
– Такое возможно? – спрашивает пограничница.
– В смысле? – женщина не понимает вопрос. Мы тоже не понимаем.
– Ну, это соответствует? Потому что иногда не соответствует. – Она, видимо, хочет сказать, что иногда российские пограничники разворачивают людей под надуманными предлогами.
– Соответствует, – вздыхает женщина. – Я нарушила.
– Пишите причину запрета.
Женщина пишет. Пограничница забирает листочек и уходит. Потом проходит таможня, и в поезде становится тихо. Женщина не понимает, что ей делать дальше. Она хочет идти и спрашивать начальника поезда, выходить ли ей сейчас на станции или можно доплатить и поехать до Киева.
– Знаете что? – решительно говорю я ей. – Никуда не ходите. Ложитесь спать. Надо будет – вас найдут. А, скорее всего, забудут. Спокойно выйдете в Киеве и поедете домой на автобусе.
– Я все равно не засну, – вздыхает женщина.
– Ну не спите. Лежите тихонько. Отдыхайте. Главное – не дергайтесь.
…Утром она смотрит на меня с благодарностью и даже немного улыбается. Я оказалась права. Про нее правда забыли. А может, не забыли, а просто пожалели. Она вышла в Киеве. И, наверное, уехала в Винницу. Там она будет нянчить четырех своих внуков и искать возможность уехать в Польшу. И, будем надеяться, найдет.
2. ДОРОГА В МОСКВУ
На обратном пути мы оказались в одном купе с папой и мальчиком восьми лет. Мальчик – гражданин России. Папа – гражданин Украины. С мамой они в разводе. Папа возил мальчика к своим родителям. Мальчик не выпускает из рук игрушечный локомотив с желто-голубой полоской и надписью "Украина".
– Он об этой игрушке полгода мечтал! – смеется папа. – Бабушка ему показала подарок по Скайпу, и он извелся: скорее, скорее!
Мальчишка чрезвычайно контактный. Немедленно доложил, как ему нравится Киев. А когда мы пересекали границу все в том же Конотопе и все стали вытаскивать паспорта, он ошарашил папу заявлением, что тоже хочет украинский паспорт. Папа очевидно растерялся и сказал, что над этим надо подумать.
Мы мирно прошли все паспортные и таможенные процедуры. И вдруг из соседнего купе раздались ужасные крики. Кричал мужчина.
– Вы спятили, что ли!!! Куда я с ребенком – ночью, на улицу!!!
Мы притихли.
– Я знаю, в чем дело, – сказал наш сосед. – Я слышал, как его проводник еще в Киеве предупреждал, что будут проблемы. Он сказал, что все утрясет.
А дело, оказывается, было в том, что этот мужчина не запасся доверенностью на вывоз ребенка от матери. Вот нашему соседу по купе такая доверенность была не нужна. Потому что по российским законам для российских детей, путешествующих с одним из родителей, на выезде из страны разрешение второго не требуется. Украинских пограничников на выезде из их страны российские дети не интересуют тем более. Интересуют только свои. А для своих у них другое правило. Если ребенок едет с одним из родителей, от другого нужна доверенность. И вот теперь этого папу в Конотопе высаживают украинские пограничники. И он страшно кричит:
– Вот она, мать, посмотрите на нее! Она вам все скажет по видеосвязи! Она разрешает!
– Нужна нотариальная доверенность, – растолковывают ему пограничники.
Но тот не хочет поверить, что с ним обойдутся так жестко. Он кричит:
– Вы что думаете: у меня деньги километрами?! Вы представляете, сколько я заплатил за билеты?! (Не знаю, как пограничники, но мы-то представляем…)
В полном отчаянии он снова звонит супруге:
– Бери такси! Приезжай в Конотоп! Скажи им!
– Послушайте, – пытаются образумить его пограничники. – Это не поможет. Поезд ждать ее все равно не будет. На такси тут не меньше чем два часа. Вы заплатите кучу денег. И главное, вы не сможете ночью оформить доверенность. Она же не поедет с вами в Москву?
– Не поедет, – обреченно говорит мужчина.
– Поэтому ее присутствие в Конотопе проблемы не решит. Возвращайтесь с ребенком в Киев, оформляйте доверенность и выезжайте в Москву снова.
Мужчина с ребенком выходят из поезда. Он уже потерял кучу денег. В пересчете на рубли 16 тысяч за билеты Киев – Москва. Плюс что-то заплатит за дорогу до Киева из Конотопа. Ну и главное – нервы. И ребенок! Ему надо спать. А тут такое.
Эта станция – Конотоп – стабильный островок слез и печали.
3. ПОЕЗД "МОСКВА – КИЕВ – МОСКВА" В УСЛОВИЯХ ВОЕННОГО ВРЕМЕНИ
Как вы уже поняли, все увиденное нами в эту поездку не имело к войне никакого отношения. Это имело отношение к законодательству обеих стран, которое пассажиры нарушали вполне сознательно, в надежде на авось. Вся свистопляска киевского мужчины с украинской границей случилась по той же причине, что свистопляска у нашей винницкой женщины с российской. Он знал, конечно, про требование закона. Но думал, что пронесет.
Про войну заговорил наш сосед, украинский папа российского мальчика.
– А вот вы говорите, что часто ездите. Вы скажите, что мне отвечать своим друзьям в Москве? Они все хотят в Украину. Но боятся границу. Боятся, что россиян высаживают. Еще говорят, что нужны приглашения. Вот что вы скажете?
Я говорю ему, что, во-первых, в этих поездах россиян очень мало. Лично я, перебрав в памяти всех своих соседей по купе за последние четыре года, вспомнила только двоих выходцев из Ивано-Франковска, которые живут на два дома: в Юрмале и в Москве, и у них, соответственно, паспорта граждан России и Латвии. Одного молодого парня, который сказал на украинской границе, что едет к матери, и его попросили позвонить этой матери, и он сказал, вы с ума сошли – в пять утра, она испугается. И они не настаивали и пропустили его. И вот теперь этот мальчик Дима. Все остальные были гражданами Украины. Все они ездили в Москву на работу или к родным.
У меня в памяти начали всплывать их лица. Худющая преподавательница фитнеса. Парень-коммивояжер, который организует доставку товаров туда-сюда и утверждает, что украинцы к его бизнесу в России относятся исключительно позитивно. Девочки, которые ездили устраиваться в московское модельное агентство. Мужик, который боялся показать пограничникам свой загранпаспорт, ибо там у него была отметка о пересечении границы с Крымом, и "если они это увидят, замучают расспросами, а потом еще и в СБУ затаскают". Дама, которая возвращалась от дочери, вышедшей замуж за москвича. Ну много их было. И все украинцы. Это, конечно, абсолютно украинский маршрут, этот Киев – Москва – Киев, который для меня Москва – Киев – Москва.
Так что нет. Я не видела никаких драм, связанных с россиянами. У нас с мужем за годы войны не просили никаких приглашений. У них по законодательству приглашение формально не требуется. Они могут попросить. Но если у вас его нет, вас не высадят. Страх, что высаживают всех подряд, он чисто медийный, он возникает от того, что завернут украинцы очередного российского пропагандиста, ну и ор долго-долго стоит во всю ивановскую, и ощущение, что вот всех. На самом деле, если у вас чиста совесть по части соблюдения украинских требований, ну, к примеру, вы не посещали аннексированный Крым, или посещали настолько по-партизански, что вас не накрыл там какой-нибудь "Миротворец", вы с большим процентом вероятности въедете на поезде в Украину.
Если, конечно, они не отменят эти поезда, как на днях – когда мы были в Киеве – предложил министр их инфраструктуры Владимир Омелян. Я не знаю, что они в итоге решат. И не мое дело комментировать их решения. Просто с учетом моего пассажирского опыта, который состоит в понимании, что ими пользовались преимущественно граждане Украины, и представления, что эти поезда с их безумно дорогими билетами приносили украинской железной дороге миллионы долларов, их отмена будет в первую очередь ударом по украинцам и по украинской казне. И больше ни для кого она ударом не будет. По украинцам это, наверное, будет такой воспитательный удар. Что опомнитесь. У нас война. Не фиг шляться к агрессору на работу. И пр. Смысл, наверное, будет такой. По казне – это я вообще не понимаю, кого они этим накажут. Какой и для кого тут будет воспитательный урок, ибо отмена пассажирского сообщения, она же не будет означать прекращения всех торговых отношений с Россией. То есть железную дорогу и конкретные бригады они лишат заработка, а какие-то другие отрасли, компании, производства и пр. не лишат. Этой логики я не понимаю. Ну мне они и не должны ничего объяснять. Это своим гражданам. Это они между собой разберутся.
Но пока поезда ходят. Пока в них ездят люди. И в них даже работают кондиционеры. Пару лет назад я писала, какой ад мы пережили в этом поезде. Потому, садясь в вагон в августовской киевской духоте, мы, наученные горьким опытом, сразу спросили у проводницы:
– А кондиционер будет?
Ответ поразил своей витиеватостью:
– Раньше работал. Будем надеяться, что и дальше будет работать. Мне бы тоже этого хотелось.
Этот уклончивый ответ вогнал меня в реальную панику. Но кондиционер и правда задышал, едва мы двинулись.
Ну и само ж/д-сообщение Украина – Россия еще дышит. Пользуйтесь, пока есть возможность.