Пропажа Медведева – бунт на коленях?

Дмитрий Медведев исчез на целых две недели без объявления отпуска. Его удалили с политического поля?

А он не хочет подыграть и сказать, что это он добровольно? Дмитрий Орешкин, Константин Боровой, Александр Мельман и Василий Волнухин в обсуждении царского приезда в Новосибирск Путина и загадочной ссылки Медведева.

Ведущая Елена Рыковцева

^{Видеоверсия программы}

Елена Рыковцева: Сегодня мы занимаемся поисками пропавшего Дмитрия Медведева. С нами Константин Боровой, с нами Александр Мельман. С нами на связи Дмитрий Орешкин. И с нами на связи Новосибирск, который не имеет отношения к Дмитрию Медведеву, потому что в Новосибирск Владимир Путин приехал без него, без Дмитрия Анатольевича, который пропал. Приезжает Владимир Путин в Новосибирск и анонсирует, что завтра он выскажет все, что думает по поводу пенсионной реформы. Сейчас мы увидим, как его в Новосибирске встречают люди. Кстати, хочу сказать, что ведущий выпуска новостей "Россия-24" сказал: "Вот посмотрите, как Владимир Путин пообщался с народом". Мы тоже с вами сейчас посмотрим.

Благодарности Путину

​Елена Рыковцева: Этот кусочек крутят и крутят. Константин, как вы думаете, почему теперь даже вопросов не задают от народа, а только "здоровья", "спасибо"?

Константин Боровой: Мне кажется, это старая история, старый анекдот, когда люди выходят с плакатами, с пустыми листами, и так все ясно с этой властью, которая решает свои проблемы, а народ под ногами болтается, мешается. И основная установка пропагандистская "лишь бы не было войны". Здоровья вам, Владимир Владимирович, психического здоровья – это тоже фактор очень серьезный. По тому, что он делает в последнее время, вот эти угрозы, военные учения, вдруг ни с того ни с сего завтра на нас собирается кто-то напасть, очень интересно кто. Я тоже присоединяюсь: психического здоровья уважаемому президенту Владимиру Владимировичу, выздоровления скорейшего. Потому что все это можно довести до просто трагического состояния. Действительно в ответ на санкции могут начать использовать ядерное оружие, войну какую-то.

Елена Рыковцева: Специалисты говорят, что некоторые психиатрические вещи не лечатся. Вы желаете здоровья психиатрического в тот момент, как этот процесс, может быть, на той стадии находится, на которой желать бесполезно.

Константин Боровой: Может быть, тогда отставка и следующего Путина. Их же там много.

Елена Рыковцева: Тогда мы точно заподозрим, что что-то с ним не так, если он вдруг уйдет в отставку по вашему пожеланию.

Константин Боровой: Двойников, говорят, столько, не двойников, а соратников, так что заменить есть кем.

Елена Рыковцева: Эта картинка, согласитесь, что она уже необычная, она не очень современная. Все-таки стараются они, чтобы люди что-то спрашивали, уточняли, деловой разговор шел, и вдруг "спасибо, спасибо" и "будьте здоровы". Вам тоже показалось, что здесь какой-то перекос куда-то?

Александр Мельман: Здесь просто дается эмоциональная подпитка, здесь действительно нет никакой фактуры. Эмоциональной в связи с пенсионной, как сказал Володин, "реформой" говорить нельзя, с пенсионным решением. Поэтому надо создать такой психологический фон. В отличие от доктора Борового я считаю, что господин Путин практически здоров, не знаю, насколько это хорошо или плохо, психически в том числе. А вот эта массовка – это действительно старые методы советского образца, поэтому здесь ничего нового я не вижу. Я понимаю, что в администрации есть реальное напряжение по поводу всего, что будет происходить сейчас насчет пенсионной реформы, поэтому такая картинка идет.

Елена Рыковцева: Ровно по этой причине, что нам хотелось понять, как на самом деле люди встречают, как реагируют на все это, у нас на связи Василий Волнухин, главный редактор аналитического сайта "Тайга.инфо". Вы знаете этих людей, они живут рядом, они действительно ничего, кроме "спасибо", своему президенту сказать не могут, когда они его видят?

Василий Волнухин: Почему, они могут сказать что-то еще, кроме "спасибо". Например, говорили женщины очень импульсивно, что шел дождик, а когда президент к нам вышел, то тучки разошлись, появилось солнце, пока он с нами общался, солнце светило. Это все происходило в городе Обь, спутник Новосибирска, там открывали новую школу. По сообщениям журналистов и по тексту моего коллеги, эти люди стояли рядом со школой достаточно продолжительное время, ожидая Путина, в надежде, что он к ним выйдет. Видимо, хотели его за что-то поблагодарить. У них это получилось. Причем вышел он действительно в последний момент, когда кортеж уже собирался отходить. Видимо, решили, что нужно какое-то живое общение.

Елена Рыковцева: Я думаю, хватило ума, может быть, именно у телевизионного начальства вырезать фразу, что шел дождь, но взошло солнце, когда вы появились, чтобы не доводить нас до красного каленья или до белого кипения. А если бы не эти люди, которые его специально ждали, чтобы поблагодарить и сказать, что солнце взошло, если бы он пошел в другой народ, в новосибирский, как бы вы спрогнозировали реакцию, он бы услышал то же самое или с ним захотели бы пообщаться на какие-то более серьезные темы?

Василий Волнухин: У нас в редакции как раз сегодня затрагивалась эта тема, мы тоже размышляли над тем, что если бы он вышел на улицу в Новосибирске, даже возьмем какой-нибудь абстрактный спальный район, я думаю, что все-таки словами благодарности и криками "спасибо" дело бы не обошлось, и вопросы не срежиссированные, а достаточно более неприятные, в любом случае прозвучали бы.

Елена Рыковцева: Ровно это та, наверное, причина, по которой его не отправили в Новосибирске в район, а отправили на совещание совещаться со своими же московскими министрами и советниками. Еще раз подчеркну, что Дмитрия Медведева среди них не было, но это отдельная таинственная тема, мы еще к ней вернемся. Давайте посмотрим, как Владимир Путин в Новосибирске проанонсировал свое завтрашнее заявление по пенсионной реформе.

Путин о пенсиях

​Елена Рыковцева: Константин, могли бы вы нам на простой народный русский язык перевести, что он сейчас сказал?

Константин Боровой: Обычно прямо противоположное имеется в виду, когда он говорит: мы не можем, как Людовик, говорить, что после нас хоть потоп. Это означает, что мы можем говорить. Я попался однажды на удочку Путина, когда он говорил о развитии малого бизнеса. Я принял участие в нескольких совещаниях, конференциях, какие-то разработки пытался продвинуть, пока один из кремлевских бывших друзей не начал надо мной смеяться. Ты, говорит, здоровый взрослый человек, кто же допустит развитие малого бизнеса, этих свободных независимых людей, они же завтра выйдут на протесты. Не будь идиотом, нельзя ему верить. Понятно, что пропагандистская кампания – это же не что-то помимо Путина. Пропагандистская кампания – это группа Путина проводила, пропагандистская кампания в поддержку пенсионной реформы. Замысел очень простой: проводить надо, но не пенсионную реформу, а забить дырочки в бюджете. Делать надо? Надо. Максимальный вариант – ограбить как следует. Следующие 5–8 лет никто не будет выходить на пенсию, ну и хорошо, деньги накапливаться начнут. А царю дать возможность чуть-чуть откатить, чуть-чуть помягче. И ограбить удастся, и благодарность получить. Опять все будут стоять на коленях, благодарить, произносить то, что вам не понравилось, а мне кажется, это все хорошо – это стабильность. В сегодняшней ситуации, действительно опасная ситуация, вот эти санкции начали действовать, отключение от международной экономики, промышленность отключается от современной технологической базы. Все очень плохо. В этих условиях еще немного, и кошельки пособирают у пенсионеров и у старшего поколения. Понятно, что это все вызывает страшное напряжение. В этих условиях Путин и пропаганда находят возможность выдавить что-то позитивное.

Елена Рыковцева: Анонс его завтрашней речи про позитив уже дает понять, что это все для вас, чтобы вам было хорошо. Завтра, не знаю, что он изменит в планах правительства, но он замотивирует это так, что вы должны быть мне благодарны. Вы считаете, это пройдет, сможет снять настроения остро критические по отношению к этой реформе? Степень доверия к нему настолько высока, что когда он просто скажет словами, что для вас же это, дурашки, ему поверят?

Александр Мельман: Состояние общества – надо его понимать, чувствовать. Социологические опросы, которые нам говорят о том, что рейтинг Путина за последние несколько месяцев снизился аж на 15 пунктов, Путин очень чувствителен к этим показателям, потому что страна держится на этих рейтингах, поэтому будет все сделано для того, чтобы он больше не спадал. Наш коллега из Новосибирска сказал, что если бы Путин был в Новосибирске и выступал перед другой аудиторией, там бы пошли какие-то неудобные вопросы. Мне так не кажется. Потому что, мне кажется, народ по-прежнему безмолвствует, по-прежнему такое состояние, что он будет благодарить за все. Так было не раз. В "Зимней вишне" человек, который потерял всю семью, он потом пошел и стал поддерживать власть. Это очень сильный показатель того, как это сейчас происходит. Другое дело, что мы помним, как это было с Михаилом Горбачевым, когда сначала тоже была большая поддержка в обществе. Я помню как в 1986 году он в Ленинград поехал, выступал перед публикой, там в основном были женщины, тоже его все благодарили. Что было потом, мы знаем, как снижается этот рейтинг, как снижался рейтинг Ельцина. Это, я думаю, власть будет очень тонко просчитывать. Действительно здесь Путину нужно будет откатить, о чем многие эксперты говорили, что так должно быть, при этом принципиально не меняя ничего. Эти возгласы приветствия, славословие – это все элемент зомбирования, который по-прежнему пока еще действует на массовую аудиторию, пока люди не проснулись до такой степени, хотя звоночки постоянно звучат.

Елена Рыковцева: С нами на связи Дмитрий Орешкин. Почему, вы считаете, на федеральных каналах так неприкрыто оставляют в виде общения с народом исключительно славословие в адрес Владимира Путина, больше уже нет вопросов, нет ответов, только "спасибо" и "желаем здоровья"? И как вы поняли его анонс завтрашнего выступления по пенсионной реформе, в чем он может откатить назад, в чем он успокоит народ?

Дмитрий Орешкин: Мне кажется, все предсказуемо и естественно. Чем хуже реальные дела, тем больше приходится говорить о личном вкладе Леонида Ильича Брежнева. В моем представлении Владимир Путин прошел почти все, еще не все, этапы развития Советского Союза. У него был период НЭПа, довольно разумные экономические решения, потом период Сталина, когда он желваками завоевывал Крым, Абхазию и так далее, естественно, все это в миниатюре или повтор истории бывает в виде фарса. И наконец, сейчас ситуация Брежнева, когда надо расширять грудь, чтобы подсаживать побольше орденов, когда стабильность, когда мы идем от победы к победе. А на самом деле имеет место застой и отставание от развитого мира. Так что в принципе это закономерно. Доживет ли Владимир Путин до фазы Черненко – это интересно. До Горбачева точно не доживет, потому что это должен быть уже другой человек какой-то на его месте. Так что ответ на ваш первый вопрос, мне кажется, очевиден – это нормальная логика забронзовевшего авторитарного режима.

Елена Рыковцева: Если это поздний Брежнев, вы же помните отношение к позднему Брежневу, в общем смеялась уже вся страна, а эта страна пока не смеется, она пока что любит от души и носит на руках.

Дмитрий Орешкин: Я думаю, что значительная часть населения уже прекрасно понимает, с кем имеет дело, просто никто не хочет высовываться. Если про Брежнева рассказывали анекдоты, то про Путина рисуют картинки. Мы живем в несколько иной информационной реальности. Но если вы думаете, что кто-то пойдет за Владимира Владимировича, разрывая тельняшку на груди, нет, ни в коей мере. Просто люди соблюдают правила игры, они не хотят лишний раз подставиться, но внутри себя вполне рационально и здраво рассуждают, что надрываться резона нет, а лучше все равно никого не будет. Такой вариант, опять же характерный для авторитарных режимов. Если не Путин, то кто? Если не Путин, то кот. Сделано так, чтобы альтернативы не было. Представьте себе Илью Яшина на месте президента, представьте себе Дмитрия Анатольевича Медведева, кого угодно, Навального, далеко не лучший взгляд, далеко не лучшая ситуация. Просто кроме Путина ничего не остается, если есть Путин – есть Россия, а вот когда Путин превратится в Константина Устиновича Черненко – и Россия, соответственно, превратится в инвалида.

Елена Рыковцева: Может быть, и убрали Медведева с наших глаз для того, чтобы мы не вспоминали, что именно он может заменить Путина. Пока что это единственный, который физически заменял Путина на какое-то время.

Дмитрий Орешкин: Как говорил один мой знакомый генерал ФСБ – не исключено. Я думаю, что проблема проще. Это сигнал тем сторонникам Медведева в элитных кругах, которые надеются на реальную, разумную, вменяемую экономическую политику. Поскольку Путин популист, ему сейчас будет важно сделать заявление, что он эту нехорошую пенсионную реформу не пропустит, а значит, на самом деле выход только один – он будет печатать деньги. Ни в каком другом источнике денег он не наберет. Соответственно те, кто не являются либералами или как-то еще, а просто вменяемые экономисты, понимают, что так делать нельзя, что уже доигрались, без повышения пенсионного возраста просто концы с концами не сходятся. Иначе бы, конечно, никогда ни Путин на это не пошел бы, ни Медведев на это не пошел бы. Медведева припрятали, я думаю, это согласованная политика, потому что если бы это было сделано помимо Медведева, то он бы дал сигнал, он человек, который пользуется Твиттером, у него есть пресс-секретарь, который мог бы сказать что-то, а они ничего не говорят, они говорят про спортивную травму, живо напоминая Юрия Лужкова, который пришел как-то к народу с фингалом под левым глазом, объяснив, что получил это на горнолыжных склонах. Хотя гораздо легче это объяснялось бы столкновением со скалкой, которую держит в твердой руке спутница жизни Юрия Лужкова Елена Батурина. Но он был перед народом с этим фингалом, а Медведева нет. Я думаю, что такая его позиция, что он ничего не комментирует, не говорит, он прячется, означает, что да, его задвинули, и да, он этим недоволен. Если бы он был доволен, если бы принимал как норму, он бы дал понять, что ничего, все нормально, подвернул лодыжку, нанося удар сверху бадминтонной ракеткой по воланчику.

Елена Рыковцева: Он не признается. Это очень интересно, мне как-то в голову не пришло, что раз он затих и не признается, что с ним все хорошо, он, как в Форосе Горбачев, абсолютно запертый дает нам понять, что что-то не так. Давайте покажем хронику исчезновения Дмитрия Медведева.

Пропажа Медведева

​Елена Рыковцева: Тогда, после Навального, это было коротко, может быть, приболел, здесь полных две недели. Алексей Макаркин допускает, что он может сам себе такое нарешать: я не хочу комментировать реформу, она непопулярна, я отойду в сторонку. Я очень сомневаюсь, что он может принять такое решение, что пусть Путин за меня разруливает все эти неприятности.

Константин Боровой: Это классическая конспирология, то, что мы сейчас слышали, замысел такой хитрый для отставки, для неполучения травм в связи с реформами. Я думаю, что очень скоро мы его увидим, журналисты зададут ему вопрос. Хотя в этом выводе, который я сейчас скажу, меня убедил Алексей Навальный, его расследование, конкуренция за пост премьер-министра идет давно и очень серьезная. Улюкаева с его Министерством экономического развития съели, но это мало, мелко. Вы представляете себе, если какой-нибудь Игорь Сечин станет премьером, грузовики просто смогут подъезжать к хранилищу ЦБ и золото выгружать, всю наличную валюту, что угодно. Для Путина Медведев в этой шкале кремлевской самый скромный. Вы можете себе представить, что для Якунина создается благотворительный фонд, чтобы ему построили дачу.

Елена Рыковцева: Не могу, он сам справится.

Константин Боровой: А тут фонд. Я представляю себе, как это было сделано: у Димки вообще ничего нет, постройте ему, помогите материально. Я с ним не знаком, я считаю, что он несет паритетную ответственность с остальными за то, что сейчас происходит в России, но я вижу, что он самый скромный. Он не создает благотворительный фонд для строительства шубохранилища в Швейцарии.

Елена Рыковцева: За это они его и наказывают, за скромность?

Константин Боровой: Нет, это конкуренция. Это позиция ключевая, действительно Путин, мало ли что с ним произойдет, плюс ко всему меняется ситуация, может быть, просто понадобится его убирать. И кто? Валентина Матвиенко? Нет, конечно. Премьер-министр – преемник Путина, и за эту позицию очень жесткая конкуренция.

Елена Рыковцева: И какой мы должны сделать вывод из того, что вы сказали? Тревожные вещи, это не дворцовый переворот, потому что народа это не касается, все равно, кто будет премьером, людям. Кто устроит Владимира Владимировича, тот устроит народ.

Константин Боровой: Конечно. Но сама по себе эта позиция, ее надо оккупировать, ее надо занять, ее надо контролировать. Дискредитирующая информация, которая идет по поводу Медведева, кстати говоря, и Володина, тут есть еще один момент – как реагируют наши средства массовой информации, пропаганда. Если бы это был в чистом виде фейк, молчали бы, подумаешь, журналисты какие-то раскопали – нет его три дня. Они активно это продвигают. Я посмотрел сегодня, все наши основные пропагандистские средства массовой информации эту информацию продвигают.

Елена Рыковцева: По телевизору это не продвигают. У нас средство массовой информации в России – это телевизор.

Константин Боровой: Это конкуренция, это очень важная ключевая позиция, за нее силовики сегодня взялись.

Елена Рыковцева: И что с ним сделали?

Константин Боровой: Да появится он через два дня, все будет в порядке.

Елена Рыковцева: А что делал две недели?

Константин Боровой: Ничего. Болел, ногу сломал, может быть, может быть, лицом ударился действительно.

Елена Рыковцева: А почему он не напишет у себя в Твиттере, чтобы его пожалели? У него же миллионы подписчиков, они пожалеют: слушай, выздоравливай.

Константин Боровой: Законы пропаганды чуть-чуть другие. Надо будет написать, надо будет что-то продвинуть.

Елена Рыковцева: Дмитрий как раз и объяснил, почему он не пишет, а вы нет.

Константин Боровой: Это конспирология. Не пишет и не пишет. Дмитрий Анатольевич, напишите Лене что-нибудь приятное. Это подогревает интерес к проблеме.

Елена Рыковцева: Конечно, совсем не значит, что он сам это пишет, но Тимакова Наталья могла бы написать в Твиттер за него: лежу дома, плюю в потолок, грызу семечки.

Константин Боровой: Последний раз, когда в похожей ситуации он размещал свои твиты и фотографии, Алексей Навальный легко диагностировал, что он находится в этой резиденции, над которой летал квадроцикл и фотографировал. Вы можете себе представить квадроцикл, который летает, фотографирует. Это ФСО, это силовики, это борьба за это самое место. Дискредитирующая информация, которой он боится, и правильно боится, потому что эти ребята и убить могут, если захотят. Он молчит, потому что не хочет вмешиваться в политику, которой руководит Путин. Если он первый, раньше Путина скажет, что нужна иная пенсионная реформа, просто действительно может получить отставку. Он молчит, потому что умный.

Елена Рыковцева: Я не подтверждаю, что каналы говорят о его исчезновении, это невозможно для них – это не их тема. Однажды, когда Путин надолго пропал, выпустили маленькое сообщение Пескова только по каналу "Россия-24", что не волнуйтесь, все будет хорошо. И тогда все заволновались, потому что никто не знал даже, что он пропал. Скажите, пожалуйста, невооруженным глазом человек может заметить, что его нет сейчас в информационном пространстве две недели? Или людям настолько все равно, что они бы и не знали, если бы мы сейчас не рассказывали?

Александр Мельман: Да, безусловно, когда мы говорим в нашем узком кругу, что пропал Путин, общественность волнуется, пропал Медведев, узок круг этих революционеров в интернет-пространстве, действительно народу, так называемому обществу, телезрителям нет до этого никакого дела. Действительно телеканалы об этом не говорят. Действительно телеканалы являются главным средством донесения так называемой информации до населения. При этом то, что господин Боровой, господин Орешкин исподволь оставляют за господином Медведевым оппозиционную нишу – это такой романтизм нашей интеллигенции. Когда Дмитрий Медведев был президентом, мы тоже за ним выстроились в очередь, какие-то либеральные люди якобы декларировали какую-то надежду. Я тогда недоумевал, как можно было так обольщаться. Медведев абсолютно человек системы. Я согласен с Константином Натановичем, что он, может быть, наиболее порядочный из них. Хотя этот порядочный должен иметь эти уточки, эти кроссовки, даже неважно, как он называется, Дмитрий Анатольевич или святейший патриарх – это все люди системы, они должны быть в этом все, это для них нормально. А то, что Медведев ничего не говорит, – это такой некий сигнал. Дмитрий Медведев существует для Владимира Путина как премьер для битья. Если мы проанализируем прессу, не телевидение, а комариный писк, типа "Ленты" или нашего издания, то там, конечно же, люди отыгрываются на Медведеве по полной программе. Путина критиковать нельзя, зато на Медведева все нападают.

Елена Рыковцева: Всегда в КВН такой почтительный юмор в адрес Путина и наотмашь в адрес Медведева.

Александр Мельман: Медведев абсолютно системный человек, он молчит, потому что надо молчать. Ничего своего он иметь не должен. Когда он был президентом, некое поле действий у него было, он же победитель Грузии у нас так называемый, но на самом деле некая есть договоренность. Туману навели очень много, даже господин Боровой не может толком сказать, почему Медведев замолчал.

Елена Рыковцева: А вы как думаете сами?

Александр Мельман: Я когда шел сюда, когда заявили эту тему, действительно я смеялся немножко. Но когда вы мне показали вашу аналитическую докладную, я напрягся, я теперь буду много думать, куда же исчез Медведев. Действительно, мне кажется, это довольно серьезная кремлевская византийская игра.

Елена Рыковцева: Мы сегодня специально опрос провели среди людей, прохожих московских, чтобы узнать, они это заметили, не заметили исчезновение.

^{Опрос на улицах Москвы}

Елена Рыковцева: Пока вы слушали опрос, я сидела в интернете, который людям доносит информацию, что он исчез, и на сайте "Вестей" видела, что единственное упоминание сегодня Дмитрия Анатольевича в статье "Вестей" о том, как Владимир Путин собирается объявлять свое видение пенсионной реформы. Пишется так: "В свою очередь премьер-министр Дмитрий Медведев заявил 10 августа: "Это действительно сложный вопрос, который волнует общество, но это как горькое лекарство – человек не хочет его пить, но понимает, что если он это лекарство не выпьет, все может закончиться гораздо хуже. Так же эти изменения". Это была последняя фраза, на Камчатке сказанная, Дмитрия Анатольевича, которую мы услышали с федеральных каналов, теперь они ее будут цитировать вплоть до того, пока он не появится. Дмитрий, не очень согласны с вами коллеги, они говорят, что он добровольно молчит, сказали молчать – и молчит.

Дмитрий Орешкин: Что стоило заявить, что он в отпуске? Вместо этого накручиваются какие-то довольно вымученные объяснения про какую-то травму непонятно, в каком виде спорта, пресс-секретарь молчит, твиттер Медведева молчит. Я думаю, что это скорее форма бунта на коленях. Потому что понятно, Медведев – это человек, и не глупый человек, он понимает, что на него навесят всю реформу, то, что он ее продвигал, правительство продвигало. Как вы справедливо заметили, 10 августа он говорил, что это горькое лекарство, которое надо выпить. Владимир Путин, по всей видимости, скажет, что мы обойдемся без этого горького лекарства, вместо этого придумает сладкую эмиссию, за которую будет расплачиваться то же самое правительство. Если и говорить про позицию Медведева по-человечески, то радоваться этому совершенно не имеет оснований. Потому что то, что он предлагал сделать, отброшено, и на него же будет навешана ответственность за то, что это не сделано. Деньги на пустом месте не появляются, их надо или отбирать у населения, или надо меньше платить населению, или их надо печатать, или их надо где-то занимать, из воздуха они не придут. Я бы для себя это назвал никакой не конспирологией – это некоторая форма бунта на коленях: я ухожу, я обиделся, меня две недели нет. Потом, скорее всего, вернется, дай бог здоровья. В некотором смысле это, мне кажется, свидетельство не только конкуренции за пост премьера – это само собой, но и некоторого расхождения между группами Медведева и Путина по вопросу этой самой проклятой пенсионной реформы, которая по сути никакой реформой не является, потому что речь идет о том, как у людей забрать деньги. Реформой пенсионной занимались 10 лет назад, пытались перевести на накопительную систему, не удалось, потому что финансовые бумаги не растут в цене, соответственно, накопительная система не работает, а бумаги не растут, потому что мы присоединяем Крым, побеждаем весь окружающий мир и так далее. То есть за это все отвечает Владимир Путин в глазах избирателей, за победы отвечает, но платит за них Дмитрий Анатольевич. Сейчас будет то же самое с пенсионной реформой, только в квадрате. И у Медведева безвыходная ситуация, он будет в дураках так или иначе. Он как автор пенсионной реформы непопулярен, если этот вариант решения дефицита денег не будет принят Путиным, а похоже, что не будет, то отдуваться все равно придется Медведеву, где-то он должен будет эти деньги добывать. Где? Негде. Рисовать, печатать. Кто будет виноват за инфляцию, последующие события? Опять же Медведев. Так что я думаю, что в некотором смысле не то что попытка нанести какой-то политический урон или еще что-то, а просто такая не очень зрелая обида.

Елена Рыковцева: Завтра Владимир Путин объявляет некие свои мысли по поводу пенсионной реформы, при этом не присутствует премьер-министр, не оценивает этого, не высказывает своего отношения. И он спокойно остается после этого премьер-министром? Вы считаете, это все не ведет к тому, что его не будет больше никогда? Почему вы считаете, что он появится просто так? Он не поехал с Путиным, он не послушал программное выступление по реформе, а это главное, что сейчас в стране происходит по его части, ему не дают высказаться. Вокруг Путина сидит группа советников, министров, которым он предложил высказаться. Медведева в ней нет.

Константин Боровой: Функция у Дмитрия Анатольевича еще со времен Петербурга: Дима, принеси чаю. Он абсолютно исполнитель, у него нет своей позиции и никогда не было. То, что предполагается, что это группа – это абсолютно автономные люди, Набиуллина, Силуанов и так далее. Если бы они попытались каким-то образом координировать свои действия, через 15 минут на столе у Путина лежало бы предложение провести судебный процесс над Промпартией, то, что было в конце 20-х годов. Нет там отдельной автономной позиции. Надо будет, будет присутствовать со сломанной ногой, с фингалом под глазом, не надо будет, сейчас не нужен он – не будет присутствовать. Это сильное очень предположение насчет того, что Дмитрий Медведев является игроком на этой площадке.

Елена Рыковцева: Это очень неуважительно, очень унизительно. А ну-ка из-за стола марш, тут взрослые едят, а ты с детьми тусуйся.

Константин Боровой: Это называлось всегда борьбой бульдогов под ковром. Публичной политики внутренней в России нет. Делятся места, делятся позиции. Начались санкции и все просчитали, что произойдет через 90 дней.

Елена Рыковцева: Две есть истории, завязанные на правительство: одна – пенсионная реформа, а вторая – ответ, который сначала МИД назвал будет симметричный. Все начали хохотать, потому что как может быть симметричный ответ у страны, где 2–3% в мировой экономике, по сравнению со страной, где 23%. И потом уже через два дня объявили, что будут асимметричные. Это тоже должен подписать Медведев.

Константин Боровой: Не принимает он решения, он исполняет решения.

Елена Рыковцева: Вы помните, чья подпись стоит под приказом о санкциях?

Константин Боровой: Вы не помните этот разговор Дмитрия Анатольевича и Барака Обамы? Владимир просил что-то сделать. На что президент Соединенных Штатов говорит: передайте Владимиру. Курьер – это максимально, что ему поручали, хотя называли его в этот момент президентом России.

Елена Рыковцева: Вот такое отстранение его, что мы не хотим тебя сегодня видеть – это очень редкий случай, все-таки нельзя считать нормой. Это же не норма на две недели человека скинуть куда-то.

Александр Мельман: Не вчера же мы родились, живем довольно долго, мы все понимаем, что институт репутации наверху совершенно сведен к минимуму. Правит клан, правит кооператив "Озеро". Действительно роли распределены, достаточно они едины при всей якобы борьбе, о которой нам часто говорят. Потому что они хотят удержаться наверху, поэтому единство во что бы то ни стало. Хотя действительно может прийти какой-то крайний край, когда начнется разброд и шатание, но не сейчас. Господин Медведев, как конь был в Сенате в Древнем Риме, и Дмитрий Анатольевич тоже переживет. Он же пережил наезд Алексея Навального и потом появился как ни в чем не бывало.

Елена Рыковцева: Он как раз пропадал после этого, он, может быть, переживал.

Александр Мельман: Может быть. Не психоаналитик я другу своему. Потом появляется, все как не бывало. А господин Навальный сейчас на 30 дней присел. Поэтому я с вами тоже не очень согласен, мы все понимаем, как это делается, Дмитрий Медведев все издержки берет на себя, как всегда – это нормально.

Елена Рыковцева: Я тогда поддержки попрошу у Дмитрия Орешкина. Считаете ли вы, Дмитрий, что в порядке вещей так человека немножко отодвинуть? Хочу спросить у вас также, считаете ли вы, что и вокруг антисанкций может быть какая-то интрига, завязанная на фигуру премьера?

Дмитрий Орешкин: У меня два простых соображения. Во-первых, я согласен с Константином Натановичем, что функция Медведева в этой системе, конечно, курьер. Но даже курьер может обидеться. Тут довольно резкое понижение статуса и довольно явное публичное унижение, а Медведев тоже человек. Объясните мне, если он человек системы, зачем ему надо исчезать, как это системе идет на пользу? Нет, он должен был присутствовать, говорить: да, Владимир Владимирович трезво оценил, а мы примем и выполним. Выкатывать глаза и держать руки по швам. Все было бы замечательно. Ваш вопрос, касающийся санкций. Опять же, Владимир Владимирович на белом коне, он побеждает Соединенные Штаты, поднимает Россию с колен, а расхлебывать или платить за все эти удовольствия Дмитрию Анатольевичу.

Я, кстати тоже сидел в интернете, смотрел, где там Медведев. Он назначил двух замминистра просвещения, кажется, буквально вчера или позавчера, он или кто-то другой от его имени это сделал, мы не знаем, но сказано, что Медведев. Он не появляется, хотя это по щелчку пальцев можно было сделать, в Твиттере написать, что да, как Юрий Михайлович Лужков объяснял или как про Ельцина говорили, – работает с документами, а Лужков на горных лыжах катался. Нормально. А здесь почему-то этой нормальности мы не наблюдаем. Я не слышу объяснения этому феномену уважаемых гостей в студии.

Елена Рыковцева: Мы закончим нашу передачу на том, что общий заголовок выкристаллизовывается из разговора – "Обиженный курьер".