Книги, как и люди, имеют свои подчас причудливые судьбы. В США в издательстве Колумбийского университета в серии "Русская библиотека" впервые вышла на английском книга Фридриха Горенштейна "Искупление". Несмотря на относительно небольшой объем, автор не без оснований считал это свое произведение романом.
Именно этот роман был вообще первой изданной книгой в жизни Горенштейна. И это также произошло в США. Издателем выступил в 1984 году писатель Игорь Ефимов. Для уехавшего из СССР в конце 1980 года и обосновавшегося в Западном Берлине Горенштейна это было несомненно радостным и важным событием. В 1986 году вскоре после выхода на русском в Германии в мюнхенском издательстве "Страна и мир" романа "Псалом" (тоже исторически первое издание) Горенштейн побывал в Нью-Йорке, где на встречах с читателями его представляли два его издателя на Западе, оба жившие в то время в США, – Игорь Ефимов и Виктор Перельман, издававший журнал "Время и мы", в номере 42 которого в 1979 году впервые опубликован отрывок из "Искупления".
Ваш браузер не поддерживает HTML5
Игорь Ефимов – о Фридрихе Горенштейне
Ваш браузер не поддерживает HTML5
Виктор Перельман – о Фридрихе Горенштейне
"Искупление" – скорее всего, первое из опубликованных на русском языке произведений, в котором затронута тема участия местного населения на оккупированных нацистами территориях бывшего СССР в Холокосте, в уничтожении евреев. Убийства евреев осуществлялись не только по приказам оккупантов, но и часто местными полицаями по своей инициативе, развязанной ощущением безнаказанности. Именно такой случай рассматривается в "Искуплении". Полицай Шума, до войны сапожник по профессии, называемый дворником Франей "Шума-ассириец", убивает семью врача: его самого, жену, дочь и маленького сына. Убивает завернутым в газету кирпичом, а после этого сбрасывает трупы в помойную яму и несколько дней не дает их похоронить. Позднее дворник Франя все же закапывает трупы неподалеку от места убийства.
Старший сын врача, лейтенант авиации Август приезжает с фронта в родной, недавно освобожденный от немцев город (в котором угадывается Бердичев), чтобы найти тела своих близких и похоронить их на кладбище…
То, что делал в литературе Горенштейн, всегда было искусством и всегда наполнено загадочным в духе "фантастического реализма". Так, например, описание болезни, мук убийцы Шумы в месте отсидки напоминает у Горенштейна преисподнюю. Дворник Франя рассказывает в "Искуплении":
"…Приехал тут один, освободился… Видал его в пересыльном… Болеет все Шума, и болезни какие-то невиданные, какие лишь в аду бывают… Мясо на ногах лопается, тело в нарывах, так что спать нельзя ни на спине, ни на животе, ни на боках, засыпает на коленях, в стену лбом упершись, а как заснет, свалится на нары, начинают гнойники лопаться, и вскакивает с криком… Его за то другие заключенные не любят, спать мешает… И еще не любят, что как еду раздают, съест ее быстро, словно пес миску вылижет, и ходит просит чужие миски облизать… Кровью кашляет, а не помирает никак…"
А смерть маленького сына Шумы от взрыва найденной его старшим братом бомбы? Она вроде случайна, но в контексте убийства Шумой маленького брата Августа не становится ли она посланным свыше отмщением? На этот вопрос, конечно, нет ответа.
В "Искуплении" есть сцена, где Август спорит с профессором философии:
"Профессор, – говорил Август, – дело не в убийствах, как они ни страшны… Это старый грех, при наличии которого человечество научилось продолжать свой род… Когда я увидел своего искалеченного отца и после этого… Я мечтал рвать чужое мясо убийцы… Жилы его… Ночью мне приснилось, что я убиваю его детей… Это было ужасно… Я проснулся в холодном поту, я понял, что не могу жить более… Но здесь было отчаянное сопротивление плоти моей, змеиной мудрости, делающей все маленьким, делающей смешной любую скорбь и ненависть… Я говорю много, профессор, и беспорядочно, но вы знаете, конечно, почему… Зверь в моем состоянии просто воет…
– В Библии есть место, – сказал профессор, – помните ли вы… Доколе, Господи, терпеть ты будешь наши жертвы и не поразишь мучителей… Тут не дословно, но смысл таков… И Господь отвечает: подождите, пока число жертв еще прибавится и станет таково, что наступит тот заранее установленный предел, после которого все жертвы и мучения будут отомщены.
– Вы хотите сказать, – крикнул Август, подавшись вперед, навалившись грудью на стол, – вы хотите сказать, что это было неизбежно и, может, даже необходимо… Вот она, мерзкая змеиная мудрость, которая вползает в висок… Стоит лишь забыться… Вы мерзкий человек, с вашей копеечной философией. Вам надо набить морду… Но вы говорите, я все выдержу… Я понять должен, иначе погибну…
– Я хочу сказать, – терпеливо разъяснял профессор, не обратив внимания на грубый выкрик в свой адрес, – я хочу сказать, что предел уже приближается… Возмездие, месть доступны всем, искупление же только правым, на чьей стороне истина… Приближается библейская черта… До черты искупление совершалось веками, правоту обиженных можно было порой увидеть лишь через столетие, теперь же, за чертой, пройденной ценой жизни миллионов невинных, возмездие и искупление сольются воедино…
– Этого мало, – сказал Август, – это непонятно… Не этого я от вас ждал… Еще один момент… Те, кто гибли во рвах и горели в крематориях, были далеки от совершенства… Но рано судить жертвы, пока не наказаны палачи… Однако придет время и жертвы тоже ответят за преступления, совершенные против них…"
Последняя фраза Августа загадочна. Позднее, в романе "Псалом" Горенштейн называет вину еврейского племени с точки зрения Бога – это беззащитность. Но и это не следует понимать буквально – перед нами скорее высокая философская игра мысли, чем реальное утверждение самого автора.
Первое издание романа "Искупление". США, 1984 год
В романе называется национальность Шумы – ассириец. Почему Горенштейн, описывая события в Украине, избирает для убийцы, для носителя зла такое редкое (не местное, не коренное) этническое происхождение? Более того, Горенштейн еще более запутывает читателя, когда дает ему усомниться, ассириец ли убийца на самом деле. Почему, для чего? "В городе жила большая восточная семья, державшая рундучки по чистке обуви и продаже ботиночных шнурков. Некоторые именовали их грузинами, а некоторые ассирийцами. В действительности же они были то ли курды, то ли сербы". Важно понять, что именно нам этой небольшой мистификацией хочет сказать автор. Горенштейн в таких моментах никогда не дает точный ответ, он ставит вопрос, и этот вопрос, как взгляд героев в небеса, присутствует в прозе. Я интерпретирую игру с национальностью Шумы как художественное воплощение мысли Горенштейна о том, что, хотя все происходило в оккупированной Украине, было бы неверным говорить о вине всех украинцев, которых, конечно же, было большинство среди полицаев, среди тех, кто убивал евреев. Горенштейн подчеркивает таким образом, что главный признак явления – вовсе не национальный, а социальный, признак определенного уровня развития, точнее, недоразвития этих представителей рода человеческого, а их этническое происхождение с точки зрения писателя вторично.
В начале 1980-х годов Радио Свобода готовилось к чтению "Искупления" на своих волнах. Было ли осуществлено чтение – пока неизвестно, но сохранилась запись беседы работавшего в Русской службе Юрия фон Шлиппе с Горенштейном. Беседа явно записывалась для этих планировавшихся передач. Почему роман называется "Искупление"? В чем это искупление? Об этом Горенштейн говорил в беседе с Юрием фон Шлиппе.
Ваш браузер не поддерживает HTML5
Фридрих Горенштейн в беседе с Юрием фон Шлиппе
О том же Горенштейн написал и в небольшом тексте "Преступление и искупление" с подзаголовком "саморецензия".
"Искупление" было дважды инсценировано (в Париже в театре Жан-Луи Барро ,1992, режиссер Жозанн Руссо, и в 2016 году в Омске режиссером Алексеем Крикливым) и экранизировано Александром Прошкиным.
Сцена из спектакля "Искупление" по роману Фридриха Горенштейна на сцене Омского драматического театра. Режиссер Алексей Крикливый. Фото Павла Ковалева
Два слова о серии "Русская библиотека" в издательстве колумбийского университета. Это рассчитанный на долгое время проект по переводам и публикации не переводившихся до сих пор на английский произведений русской литературы. Уже вышли в свет книги Михаила Зощенко, Андрея Платонова, Андрея Синявского, и вот теперь серию продолжила публикация романа Горенштейна.
Благодарим электронную библиотеку мюнхенского издателя Андрея Никитина-Перенского за предоставление фонограмм и помощь в подготовке материала