Таких президентских выборов в Украине ещё не было и уже не будет. Это выборы в условиях войны, которую большинство населения не то что не замечает, а не желает замечать. Точнее, войну не учитывают, обсуждая, что было сделано властями за время, что она длится, и что должно быть сделано в ближайшем будущем. Войну – значит Россию. На войну-Россию отказываются – и отказываются вызывающе – возлагать какую-либо ответственность за то, что повседневная жизнь не улучшилась. Не улучшилась – значит, ухудшилась. Если судить по бесконечным политическим разговорам, именно так это воспринимается даже теми, кому сегодня живется сытнее, чем вчера.
У действующего президента в первом ряду претендентов на его место, по существу, нет политических противников или соперников – это скорее его личные недруги. Каждый из них более или менее открыто обещает ему в случае своей победы скорые суд и расправу. Они-то и подсказали населению вопрос, который теперь на устах у каждого из недовольных: "Что он мне дал, этот президент?" Отсюда и второй вопрос: "Чем одарит лично меня тот из сорока или сколько их там, кому отдам свой голос?" При этом не скрывается, что лучше бы получить что-то сразу, да на том и быть с ним в расчете: сотню-другую гривен или что-то вроде привычного кулька гречки.
Конечно, посулы превышают спрос в миллионы раз. Здесь впереди всех нынешних и, видимо, будущих претенденток и претендентов г-жа Тимошенко. Её поистине отчаянные обещания рассчитаны, кажется, на то, что сама их безразмерность не может в конце концов не сразить здравомыслящих людей. Ложь, как известно, должна быть запредельной, чтобы оказаться действенной. Здесь явно надежда на это. Правда, те, кто намерен голосовать за эту незаурядную, не ведающую смущения женщину-политигрока, видят в Тимошенко просто симпатичную им особу, не обращая внимания на её речи.
В который раз приходится убеждаться, что не любят ту власть, которая позволяет себя не любить. Такой шквал поношений, под которым сейчас корчится украинская верхушка, под стать только революционным дням. Отличие в том, что мишенями избраны все-таки физлица, руководящий сонм, а не общественные порядки. Украинская народная тюрьма плачет больше по старшине, чем по строю, носителем которого та служит. Оголтелые нападки из всех утюгов на власть имущих привели к тому, чего меньше всего ожидали борцы за счастье народное: общественное мнение их тоже причислило к лагерю хищников: мол, все вы одним составом мазаны.
Коли ты архиерей, то и будь архиереем!
В то же время исключительно дружное ополчение всех на одного может пойти на пользу как раз ему. Стая, охваченная азартом травли, не может вызывать сочувствия. Гончим к тому же с самого начала вредит то, что их слишком много. "Ну, куда еще и ты лезешь?" – "Тебя там только не хватало". Каждый из четырех десятков кандидатов рассчитывает, что участие в президентской гонке сделает его более узнаваемым, а значит, поможет на осенних парламентских выборах. Однако может быть и наоборот. "В президенты не попал – думаешь, в депутаты повезет? Ну, уж нет!"
Основной массе избирателей всё еще ничего не говорит выражение "разделение властей". Первое лицо, мол, есть первое лицо – оно обязано всё решать и за всё отвечать. Объяснение, что в Украине парламент вместе с правительством значат больше, чем президент, не просто не принимается, а отвергается с негодованием. Коли ты архиерей, то и будь архиереем! Довольно существенные демократические реформы последних лет остаются вне общественного поля зрения. Потребность в продолжении и ускорении европейского курса обывателем как следует не осознана. Если победит нынешний президент, то подстегивать его будет уже не только и даже не столько дядя Сэм, сколько опасение получить на свою голову очередной Майдан. А низовую жажду заметных посадок придется удовлетворить безотлагательно, о чём Порошенко прямо заговорил в эти дни. Так он откликается на последние коррупционные скандалы и протестные выходки молодежи на его встречах с избирателями.
Больше всего бумаги расходуют на себя два-три основных кандидата. Их агитационные листки яркие, сами просятся в руки, но берут их многие так, словно боятся запачкаться. Не все разносчики и, главным образом, разносчицы этой продукции по квартирам и домам делают свою платную работу при свете дня. Можно даже сказать, что это дело стало преимущественно ночным, сродни привычным стыдным и небезопасным занятиям. Это влияние телевизора. Слово "галдёж" на украинский переводится так: "галас". Он-то, предвыборный телевизионный галас, и внушил многим людям отвращение к любой избирательной кампании. Во всяком случае, на то похоже. В то же время, как это бывает, украинец уже и не представляет себе, что может быть иначе. Убирать, складывать и разбрасывать навоз – работа не самая приятная, запахи проникают до костей, но деваться некуда. Тем более что где горько, там и сладко, или, как говаривала моя мать, где воняет, там и пахнет. Это – о парном молоке и сале с чесноком.
Анатолий Стреляный – писатель и публицист, ведущий программы Радио Свобода "Ваши письма"
Высказанные в рубрике "Право автора" мнения могут не отражать точку зрения редакции