Большая ливийская сделка Кремля. Кто кого поддерживает в новой войне

В Ливии с каждым днем разгорается все более ожесточенная новая гражданская война между признанным ООН Правительством национального единства (ПНЕ) в Триполи во главе с премьер-министром Физом Сараджем и отрядами так называемой Ливийской национальной армии (ЛНА) Халифы Хафтара, самого влиятельного полевого командира страны, провозгласившего себя фельдмаршалом. За спинами всех сторон конфликта стоят разные мощные государства – Франция, Саудовская Аравия, ОАЭ, Россия, Египет, Турция, Италия, Катар.

Новый период активных боевых действий в Ливии, богатой нефтью, но разоренной и фактически распавшейся на многочисленные полусамостоятельные квазигосударственные образования стране, явно будет долгим и весьма кровопролитным.

Международное сообщество, очевидно, совершило большую ошибку, предоставив ливийцам самим решать свою дальнейшую судьбу после свержения в 2011 году при поддержке НАТО диктатора Муаммара Каддафи. В настоящий хаос страна погрузилась через три года, в 2014-м, после провалившихся парламентских выборов, в результате которых на территории Ливии образовалось как минимум двоевластие и началась война между разнородными силами повстанцев, когда-то выступавших единым фронтом.

Бойцы Правительства национального единства в Триполи, сражающиеся с армией Хафтара. 8 апреля 2019 года

Основные стороны конфликта, противостоящие сейчас в Ливии друг другу при поддержке различных временных союзников, это:

• Палата представителей Ливии (Меджлис) – ранее признанный многими государствами парламент, избранный в 2014 году, известный также как "Правительство в Тобруке". Он контролирует обширные области востока (Киренаика), юга (Феццан) и центра страны, однако сегодня фактически стал марионеткой в руках Халифы Хафтара и его разношерстной ЛНА.
• Правительство национального единства (ПНЕ) в столице Триполи, на западе (Триполитания) во главе с Президентским советом, руководимым премьер-министром Фаизом Сараджем. Этот орган власти был создан в 2016 году при поддержке Совета Безопасности ООН. ПНЕ до сих пор удерживает столицу и даже оказалось способно на удачное контрнаступление против Хафтара, в последние несколько дней. Это удалось силам Сараджа благодаря временной поддержке нескольких влиятельных местных племенных вооруженных групп, по самым разным причинам (историческим, этноконфессиональным и т.д.), считающих армию Хафтара, и его лично, непримиримым врагом.

При этом в Ливии действует огромное количество средних и мелких группировок, отрядов и банд, часто выступающих самостоятельно, а иногда – перебегающих из одного лагеря в другой. Самые крупные из них, это, к примеру, "Бригады Мисураты" или "Зинтанские бригады". Есть в стране и террористы из "Исламского государства", проникшие в страну в 2014 году и всегда выступающие самостоятельно.

Самопровозглашенный фельдмаршал Халифа Хафтар, амбиции которого стремительно росли в последний год, давно уже угрожал начать наступление своей армии на Триполи, чтобы окончательно утвердить свою единоличную власть во всей Ливии. Обе стороны используют авиацию, танки и тяжелую артиллерию и каждый день сообщают о потерях в своих рядах. Однако общее число погибших в новом конфликте вовсе не так велико, как могло бы показаться на основе поступающих сообщений о "тяжелейших боях".

"При оценке того, что контролируют Хафтар, а что ПНЕ, следует исходить не столько из того, кто какую территорию занимает, но и из того, где и сколько сосредоточено населения. Только Триполи – это треть населения Ливии. А Триполитания по числу населения в 2006 году в два раза превышала Киренаику (3,6 млн в Триполитании против 1,6 млн в Киренаике). То есть количество ливийцев в районах ПНЕ до сих пор больше, чем в районах, подконтрольных Хафтару". Об этом пишет знаток региона, политолог-востоковед Кирилл Семенов, которого Радио Свобода вновь попросило помочь разобраться в сложившейся на сегодня в Ливии очень запутанной ситуации:

​– Как долго могут продлиться нынешние боевые действия? Есть ощущение, что Халифа Хафтар просчитался, поверив в быструю победу. Однако все у него пошло не так?

– Конечно, эта военная кампания может очень затянуться. Существует много гипотез, что именно сподвигло Хафтара начать эту операцию. Либо он просто хотел укрепить свои позиции, либо действительно взять Триполи. Возможно, он не ожидал такой быстрой обратной реакции, но в итоге силы всей западной Ливии быстро мобилизовались, и теперь ему придется уже, возможно, вести долгие военные операции против всех них. А его противники, не исключено, сами будут пытаться переходить к активным контрнаступательным действиям и стараться отобрать у Хафтара какие-то подконтрольные ему регионы. В любом случае первый этап, который он задумывал, то есть войти в Триполи с помощью местных сил, которые, как ожидал Хафтар, так или иначе перейдут на его сторону, провалился. Возможно, у него есть еще "план Б", о котором мы в скором времени узнаем. Хафтар, возможно, пойдет ва-банк, перебросит новые подкрепления не только из Феццана, но и из Киренаики, и других регионов, обнажив тылы.

​– Вопрос, ответ на который важен для всех: кто поддерживает и непосредственно воюет на стороне его ЛНА? И в первую очередь, есть ли там все-таки российские военные и наемники из России? О которых, кстати, опять сообщают западные СМИ, например, газета The Telegraph со ссылкой чуть ли не на Уайт-холл?

– За Хафтара воюют различные местные группировки всей восточной Ливии, то есть Киренаики. Есть у его вооруженных сил и регулярный компонент – это, прежде всего, так называемое подразделение "Сайко", что на русский язык можно перевести как "Громобой". Это спецподразделение возникло еще в армии Муаммара Каддафи и во время революции перешло на сторону повстанцев. А затем, трансформировавшись, оказалось уже в составе Ливийской национальной армии. Его численность – 3,5 тысячи бойцов плюс еще несколько танковых, артиллерийских и механизированных бригад, это еще приблизительно 3,5 тысячи солдат. Все остальные – это местные формирования, просто иррегулярные вооруженные группировки, которым присвоены различные номера бригад и подразделений. При этом львиную долю в этих формированиях составляют весьма радикальные исламисты-салафиты. Именно они идеологически Хафтара очень сильно поддерживают против сидящих в Триполи "Братьев-мусульман". Этот фактор очень важен, то, что Халифа Хафтар опирается именно на просаудовских религиозных деятелей, которые своими фетвами дали ему возможность мобилизовать салафитов в восточной Ливии, которые и сформировали многие отряды Хафтара.

Гаубица войск ЛНА, захваченная отрядом ПНЕ под Триполи во время контрнаступления. 8 апреля 2019 года

Что касается его внешней поддержки, то это, в политическом плане, в первую очередь Франция и Саудовская Аравия. Собственно, нынешнее наступление и началось после его визита и беседы в Эр-Рияде с наследным принцем Мухаммедом ибн Салманом. А главный его военно-финансовый спонсор – это Объединенные Арабские Эмираты. И, конечно, за его спиной стоит Египет, для которого борьба с "Братьями-мусульманами" – это священное дело, фактически часть идеологии нынешнего египетского режима. Поэтому египетский президент, фельдмаршал Абдул-Фаттах Сиси будет поддерживать Халифу Хафтара при любых условиях.

Что касается поддержки Хафтара из Москвы, то она есть, но все-таки весьма ограниченна и не находится на том же уровне, как поддержка тех государств, которые я перечислил выше. Российских ЧВК в действительности пока никто в Ливии не видел. Говорить об их присутствии можно много, но мы пока прямых доказательств их там хоть сколько-нибудь значительного присутствия не нашли. Нет фотографий. Каких-то точных мест их предполагаемой дислокации названо никем не было. Пусть выплывет хотя бы название района, где они расквартированы, где есть их какая-то база, или название какого-то нефтяного месторождения, которое они могут охранять, ну, хоть что-то подобное. Если российские ЧВК там и есть, и они сверхталантливо прячутся, то они все-таки как минимум в военных операциях Хафтара не участвуют. Просто потому, что их деятельность, скорее всего, где-то бы да зафиксировали. Противники Хафтара давно вопили бы об этом на всех углах.

Шила в мешке не утаишь! Известно, что, например, у Италии, поддерживающей ПНЕ, есть своя военная база в Мисурате, и этого никто не скрывает. Возможно, какая-то линия прямой постоянной связи Кремля с Хафтаром имеется, и, да, Министерство обороны России, из всех российских ведомств, больше всех лоббирует интересы этого самозваного фельдмаршала. Видимо, и какие-то российские офицеры связи находятся в Тобруке, его "столице". Возможно, да, какие-то услуги российские офицеры, советники оказывают ему в качестве консультаций. Но, повторю, вряд ли какие-нибудь регулярные российские подразделения, либо бойцы частных военных компаний, либо просто российские военные советники находятся на поле боя, в зоне проведения его наступления на Триполи. Это очень маловероятно.

– Дипломатически Кремлю удается выглядеть пока нейтральной стороной в этом конфликте? Резолюцию ООН против Хафтара, предложенную Великобританией, ведь Москва отвергла, по ней даже не голосовали.

– Министр иностранных дел России Сергей Лавров, находясь недавно в Каире, выступил прямым лоббистом интересов Хафтара. Лавров обратился к неким "иностранным спонсорам" Правительства национального единства в Триполи с призывом, чтобы они "повлияли" на силы Сараджа и те не применяли бы тяжелые вооружения против Ливийской национальной армии! Это все выглядело как: "Ребята! А ну-ка не мешайте Хафтару, собственно, наступать на Триполи".

Похороны в Триполи солдат армии ПНЕ, погибших в боях с армией Халифы Хафтара. 8 апреля 2019 года

​– Париж преследует в Ливии свои, чисто экономические интересы. А Эр-Рияду и Абу-Даби зачем понадобилось это наступление Халифы Хафтара? Я думаю, что им явно нет особого дела до ливийской нефти, своей хватает. Тут есть какая-то религиозная, идеологическая, политическая подоплека?

– Это и есть суть дела! Для ОАЭ и Саудовской Аравии, конечно, важно покончить с этим последним форпостом "арабской весны", который остался, как блокированный островок, именно в Триполитании. Фактически в Сирии всё народное вдохновение закончилось и задавлено. В Египте все закончилось еще раньше. А вот Ливия – это единственная страна, где "Братья-мусульмане" и другие силы, которые начали "арабскую весну" и приняли в ней самое деятельное участие, еще сохранили уверенные позиции и даже, можно сказать, до сих пор причастны к управлению государством. Да, есть еще Тунис, но это совсем отдельный разговор, который заведет нас очень далеко от главной темы беседы. И конечно, это для ОАЭ и саудитов во многом еще и принципиальное идеологическое противостояние, в том числе и с недавно возникшей "третьей силой", то есть осью "Анкара-Доха". Потому что богатейший и независимый в последнее время Катар и крепнущая Турция, новые стратегические союзники, являются как раз сторонниками Правительства национального единства Сараджа, которое заседает в Триполи, и они пытаются его поддерживать. Хотя, конечно, не на том уровне, на каком Объединенные Арабские Эмираты или Египет поддерживают Хафтара. Конечно, это важнейшая, для понимания причин нынешнего конфликта в Ливии, линия разлома.

​– Интересно, а зачем президенту Турции Реджепу Эрдогану, который стремится все к более абсолютной власти и активно исламизирует страну, и Тамиму бин Хамаду аль Тани, эмиру Катара, абсолютному монарху, поддерживать идеи, в общем, арабской демократии, "арабской весны" и так далее?

– Аль Тани, можно сказать, просто демократ, в контексте региона и окружения. У него власть, конечно, абсолютная – но если только смотреть на него откуда-нибудь из Европы. В действительности это государство – модель большой племенной управленческой структуры, среди которых выделяются племена Бени Утба и Бени Тамим, они исторически и населяют этот полуостров, где находится Катар. Здесь нет какой-то одной абсолютной власти, все решения принимаются и достигаются путем постоянных консультаций и договоренностей эмира с разными ведущими шейхами. То есть это вовсе не такой режим, как в Эр-Рияде. Саудовская Аравия – это действительно деспотическое государство, которое возникло путем завоевания окрестных территорий, разных племен Неджда. В том числе подчинения тех земель, где веками существовала другая религиозная идеология, прежде всего Хиджаза.

А Турция и Катар сейчас выступают за изменение традиционной системы власти в исламском, арабском мире – в сторону большей либерализации, смены деспотических монархических режимов на новые парламентские демократии с элементами исламизма. Ну, или, наоборот, за утверждение исламистских режимов с большими элементами демократии. Именно Катар и Турция считают, при всех их проблемах и недостатках, что в этом заключается единственный выход для Ближнего Востока, который может придать импульс его развитию и превратить в важного мирового игрока.

​– Ливийская народная армия Хафтара, как мы уже говорили, это удивительно разношерстное сборище, в составе которого воюют совершенные идеологические и религиозные антиподы. И в его рядах, действительно, много радикальных исламистов, салафитов и не только. Почему тогда в России о нем и его армии говорят как об исключительно светских бойцах "за правое дело", за "демократические принципы"?

– Конечно, Кремлю так удобнее. Выступая на стороне Хафтара, Москва старается избегать любых острых углов. Зачем говорить о таких неудобных моментах, которые собственному народу придется как-то разъяснять? Отмечу еще один важный момент – в действительности для России поддержка Халифы Хафтара самого по себе не так уж важна. Я думаю, здесь большую роль играет некая общая стратегическая сделка, связанная со всей ближневосточной политикой Кремля, с нынешними отношениями Путина с Абу-Даби и Эр-Риядом. И в обмен на поддержку Хафтара Москвой ОАЭ и Саудовская Аравия будут более лояльны к режиму Башара Асада в Дамаске. Поэтому Кремлю тут не столь принципиально, какие силы воюют за Хафтара, будь то салафиты или кто-то еще.

​– Что известно о личностных качествах Хафтара, что он за человек? И насколько он религиозен?

– Безусловно, он не является религиозным человеком, по крайней мере я лично не видел ни одной фотографии или видео, где бы он читал намаз и тому подобное, соблюдал любые исламские нормы. Его личностные качества, как говорят его оппоненты, очень неприглядны. Это военный, который стремится к абсолютной власти и готов ради нее идти на любые жертвы, человек, который любым путем добьется собственной цели. И то, что он будет и в дальнейшем воевать ради власти, мало у кого вызывает сомнения. Это полевой командир, который не готов подчиняться вообще какому-либо, любому, гражданскому правлению. Хафтар будет стараться все сделать для того, чтобы, раньше или позже, только он сам один уже мог бы назначать и правительство национального единства, и определять его роль, и урегулировать весь ливийский конфликт. Чтобы весь процесс крутился вокруг него. Он, собственно, начал свой путь к власти еще в 1987 году, во время правления Муаммара Каддафи, когда, будучи командующим ливийским экспедиционным корпусом в Чаде во время тамошней войны, принял решение сдаться противнику и стать личным врагом Каддафи. Теперь Халифа Хафтар находится на вершине и как никогда ранее близок к своей цели.