Падшие ангелы. Власовские дни Праги

Иван Толстой: Тема сегодняшней программы – непростая, болезненная. Как относиться к власовскому движению? Прошло три четверти века с окончания войны, а русское сознание травмировано феноменом… Феноменом чего? Вот тут и начинается разведение мнений по полюсам. Феноменом предательства, говорят одни. Феноменом вызова кровавому диктатору Сталину, утверждают другие, и в этом случае травма, что называется, светлая. Феноменом спасения целого миллиона красноармейцев от верной смерти в гитлеровских лагерях для военнопленных – от голода, болезней и издевательств, - спасения ценой перехода на сторону генерала Власова, то есть не немецкую сторону.

Я не собираюсь читать морали и говорить, кто прав, кто виноват. Власовская история – это военная драма, логично и неизбежно переросшая в мировоззренческую трагедию и моральный тупик. Интересно, что поступок генерала Власова и военнослужащих, перешедших на его сторону, почти все называют предательством, но в понятие предательства вкладывают разный смысл: для одних Власов предал родину (однозначно плохо), для других это родина предала своих пленных, отказав им в малейшей поддержке продуктами и лекарствами (а через Красный крест это можно было делать, другие военнопленные в гитлеровских лагерях, простите, шоколад жрали).

Третьи говорят, что если уж волею судьбы Власов перестал воевать за Сталина, то это уже хорошо, поскольку всё, что против Сталина, - всё благо.

Четвертых раздражает, что под свое предательство Власов подложил насквозь фальшивую теорию: попал в плен, так удавись или молчи, но не придумывай, будто ты идейный антисталинец.

Другие считают, что власовская история стала невольным срезом советского общества, показав, до какой степени не существовало хваленого единства, трубившего со страниц большевистских газет.

Защита родины – безусловно, дело святое и свои воины в этом смысле – ангелы. И не попади четыре миллиона советских людей в плен, их также причислили бы к ангельскому войску. На стороне противника они стали ангелами падшими.

Повторяю, я выносить моральных оценок не буду. Для этого надо было бы – как минимум – самому оказаться в той ситуации.

И своего собеседника сегодня я просил ограничиться фактической стороной дела. А тема у нас – Власовцы и майские события в Праге 45-го. Тут тоже многое мифологизировано, перепутано, снабжено готовыми этикетками и поверхностными выводами.

Один из самых компетентных исследователей в этом вопросе – архивист Владимир Поморцев. Мы с ним в пражской студии «Свободы».

С чем, по-вашему, Владимир, связана болезненность этой темы?

Владимир Поморцев: Если мы говорим о власовцах, я не могу сказать, что о какой-то болезненности идет речь. Скорее, есть какой-то набор шаблонов, через который эта тема воспринимается, которые сформировались еще в 1940-е годы.

Иван Толстой: А как может не быть в этой теме шаблонов, если, с одной стороны, большинство здесь не были, с другой стороны, обрушилась вся лавина, вся мощь, вся гильотина советской пропаганды? Поэтому естественно, что есть эти шаблоны.

Владимир Поморцев: Я и говорю, что советская пропаганда сформировала определенные шаблоны, определенные штампы в восприятии этой темы, что все власовцы – предатели. И точка. И обсуждения здесь быть не может. И через призму этих шаблонов современные россияне продолжают на эту тему смотреть. Скорее, вопрос в том, что люди очень мало знают об этой проблематике и предпочитают просто жить в том мифе, который был сформирован советской пропагандой.

Иван Толстой: А разве нет шаблонов с другой стороны, со стороны адептов Власова, что все власовцы герои, так сказать?

Владимир Поморцев: Они, может быть, и есть, но это не настолько общее место, чтобы это было широко известно.

Иван Толстой: Строгие факты. Хроника и комментарии по ходу вашего изложения. Хроника освобождения Праги. Мы находимся в мае 1945 года. Что здесь происходит?

Владимир Поморцев: Начать стоит с апреля 1945 года, когда 1-я дивизия Русской освободительной армии или, если быть более точным, 1-я пехотная дивизия Вооруженных сил Комитета освобождения народов России была переброшена на Восточный фронт в районе Франкфурта-на-Одере, где она принимала участие в боях с Красной армией. В течение нескольких часов пока операция продолжалась, а после этого эта дивизия фактически вышла из оперативного подчинения Вермахту, перемещалась с севера на юг, и к 4 мая 1945 года оказалась в окрестностях Праги.

Иван Толстой: А почему она вышла из подчинения?

Владимир Поморцев: Формально - потому, что эта дивизия была частью Вооружённых сил Комитета освобождения народов России и должна была подчиняться приказам своего главнокомандующего генерала Власова. На тот момент у командира дивизии генерала Буняченко не было приказа генерала Власова продолжать боевые действия на Восточном фронте. Поэтому они сначала ушли в тыл, потом сместились немножко на юг и оказались в зоне действия группы армий «Центр», то есть у них сменилось подчинение со стороны Вермахта, и дальше они уже продолжали перемещаться на юг. К сожалению, нет точных сведений, чего именно хотели части Русской освободительной армии добиться, есть только предположение, что была идея собраться всем вместе либо в Австрии, либо в Словении, и там уже, будучи всем частям вместе, оказаться в более выгодной переговорной позиции с союзниками по дальнейшей судьбе этого соединения.

Иван Толстой: Были ли бои во Франкфурте-на-Одере кровопролитными?

Владимир Поморцев: Это были одни из самых ожесточённых боев последнего этапа Второй мировой войны. Но власовцы там принимали участие только в очень небольшом эпизоде. Более того, гитлеровцы очень боялись, что вся дивизия перебежит на сторону Красной армии, поэтому специально выбрали такой участок фронта для них, где перебегать было бы неудобно. Справедливости ради надо сказать, что ни один, в итоге, не перебежал. Вся операция «Апрельская погода» продолжалась, по разным оценкам, от 4-х до 8-ми часов, и участие именно власовцев в этой операции было крайне незначительным.

Иван Толстой: Можно ли собрать какие-то цифры об убитых со стороны советской армии от рук власовцев в этой операции?

Владимир Поморцев: Я думаю, речь может идти только о десятках человек, если они вообще были.

Иван Толстой: Потому что это всегда болезненный вопрос, сколько наших погибло от рук «ихних».

Владимир Поморцев: Здесь уже путаются понятия. Если мы говорим о частях, которые находились в непосредственном подчинении генерала Власова, то таковых на конец войны было, в лучшем случае, 125-150 тысяч человек. А граждан Советского Союза, которые принимали участие на стороне Вермахта во Второй мировой войне, было в разы больше, по разным оценкам - от миллиона до двух миллионов человек. Это были очень разные соединения, которые в глазах обывателя очень часто тоже являются «власовцами», хотя это не так.

Иван Толстой: Назовите, пожалуйста, эти другие соединения, помимо власовцев, на стороне Вермахта.

Владимир Поморцев: Главным образом, это были так называемые «хиви», то есть восточные добровольные помощники, которые помогали регулярным частям Вермахта в тылу - подносили снаряды, обеспечивали транспортное снабжение.

Иван Толстой: Из кого они состояли, как они формировались, если совсем коротко?

Владимир Поморцев: Из жителей оккупированных советских территорий.

Иван Толстой: Мы перемещаемся на территорию Чехословакии. Мы остановились на 4 мая.

Баррикады в Праге, май 1945

Владимир Поморцев: Начиная с апреля 1945 года ведется подготовка к Пражскому восстанию, причем подготовка к восстанию ведется несколькими разными центрами довольно спонтанно, нет четкого понимания, что будут делать восставшие, нет единого командования и, главная проблема - у восставших нет оружия практически вообще. Рассчитывали только на то оружие, которое находилось в Праге. Чешские части, которые находились на территории Праги - жандармерия и другие формирования - вооружены были не то, что не автоматами, а хорошо, если хотя бы карабинами или ружьями. Часто бывали ситуации, когда на двадцать человек приходилась только одна винтовка. Обсуждались даже такие планы, что американцы из Италии отправят самолет с оружием и сбросят его на Карлову площадь в центре Праги. В итоге, посчитали, что эти планы совершенно нереальны. Опыт такого сбрасывания оружия был во время Словацкого национального восстания в 1944 году, когда советское командование сбрасывало оружие восставшим, и там получалось, что до половины оружия терялось - либо не находили сброшенную посылку, либо оружие ломалось при приземлении. Поэтому восстание готовилось, желание восстать было, поскольку перед этим было шесть лет протектората, но не было никаких шансов, что это восстание будет сколько-нибудь успешным. Если бы все происходило без участия власовцев, то восстание было бы подавлено в лучшем случае 6 мая, а, скорее всего, уже вечером 5 мая восстание бы закончилось. Если бы оно вообще началось. Если бы у восставших не было твердой уверенности, а большинство историков склонны считать, что была твердая уверенность в том, что 1-я дивизия Буняченко перейдёт на сторону восставших, и это соглашение было достигнуто с ними до начала, а не во время восстания.

Иван Толстой: Многое в Праге названо именем 5 мая. По-видимому, это очень драматический и судьбоносный день. Расскажите, пожалуйста, что тут происходило.

Владимир Поморцев: Это день начала Пражского восстания. Где-то около полудня оно началось с перестрелки на Вацлавской площади, потом приключился бой за здание Чешского Радио на Виноградской улице. Восставшие сумели его отстоять, два дня вещание велось из этого здания. Это день, когда начали строить баррикады, когда началось массовое сопротивление оккупационным силам.

Иван Толстой: Что при этом делают власовцы в городе?

Владимир Поморцев: Власовцы в это время еще не в городе. Власовцы обошли город с запада в начале мая, и 4 мая они оказались в районе деревни Сухомасты, на юг от Праги, в районе замка Карлштейн. Они там были расквартированы. И только утром 5 мая, еще до начала восстания, там появляются парламентеры будущего командования восставших. Никто не знает достоверно, кто были эти люди, существуют совершенно разные взаимоисключающие версии, но более или менее достоверно можно утверждать, что рано утром 5 мая, то есть фактически до начала восстания в Праге, этими неизвестными представителями восставших и генералом Буняченко было подписано соглашение о совместной борьбе против, как там было сказано, «фашизма и большевизма». И с этого началось участие власовцев в Пражском восстании. Накануне, в ночь на 5 мая было большое совещание, где обсуждалось, нужно ли 1-й дивизии принимать участие в Пражском восстании. Там присутствовали все командиры полков, против был один только полковник Архипов, командир 1-го полка, и против был генерал Власов, который там тоже присутствовал. Но Власов находился в неудобном положении, он не мог прямо запретить, поскольку речь шла о дивизии Буняченко, командиром дивизии был Буняченко. Уже за несколько дней до этого Власов, во время одной из встреч с солдатами дивизии, сказал, что он полностью доверяет генералу Буняченко. В этой ситуации он не мог запретить им принимать участие в Пражском восстании. Или не хотел. Тут сложно сказать, какая была мотивация. В итоге, было принято решение. 5 мая было подписано соглашение, оно не сохранилось, но оно довольно подробно описано, во-первых, в воспоминаниях немецкого офицера связи, который это соглашение, видимо, видел, майора Гельмута Швенингера, и это же соглашение было потом в несколько интерпретированном виде опубликовано в листовках, которые раздавали солдатам дивизии Буняченко. О его тексте можно получить довольно четкое представление.

Иван Толстой: Вы сказали «против фашизма и большевизма». Против фашизма – понятно, а «против большевизма»? Эта формулировка пришла не с власовской ли стороны?

Владимир Поморцев: Скорее всего, потому что это была одна из основных целей, провозглашённая Комитетом освобождения народов России. Это было антибольшевистское движение.

Иван Толстой: Значит, с пражской стороны восставшие согласились, тем самым, с этой частью?

Владимир Поморцев: Непонятно, кто именно со стороны восставших подписывал это соглашение. Более или менее очевидно, что среди восставших были силы, которые явно симпатизировали Советскому Союзу, которые связывали свое будущее с Советским Союзом и, в конечном счете, когда они взяли верх во время Пражского восстания, и восстание закончилось тем, чем оно закончилось. Но на тот момент, видимо, те офицеры, которые подписывали соглашение, были готовы на такую формулировку.

Иван Толстой: Где географически в этот момент, в ночь с 4 на 5 мая, находятся советские части?

Владимир Поморцев: Советские части находятся очень далеко. Ближайшие к Праге части - это части 1-го Украинского фронта под командованием маршала Конева. Они находятся в двухстах километрах к северу от Праги, еще в северной Саксонии. Более того, они не то, что там находятся, они там ведут довольно ожесточенные бои. Например, Дрезден, который был практически полностью уничтожен авиацией союзников в феврале 1945 года, они полностью взяли под контроль только днем 8 мая 1945 года, только через три дня. А 5 мая они находятся еще сильно севернее Дрездена. Части 2-го Украинского фронта под командованием маршала Малиновского только-только взяли Брно и находятся на отдыхе в районе Брно, в двухстах километрах восточнее Праги. Но эти части были абсолютно измотаны ожесточенными боями в Моравии и просто не готовы были никуда выдвигаться прямо 5 мая. Части 4-го Украинского фронта генерала Еременко только 30 апреля взяли Остраву и находились на подступах к Оломоуцу, двести пятьдесят километров от Праги.

Иван Толстой: Где находятся американские части?

Владимир Поморцев: Американские части 5 мая находятся уже в Пльзени, в восьмидесяти километрах к юго-западу от Праги. 5 мая была взята Пльзень.

Иван Толстой: Итак, 5 мая. Прага. Что происходит? Встает солнце.

Прага в майские дни 1945-го. Реконструкция , 2015

Владимир Поморцев: Около полудня начинается перестрелка на Вацлавской площади, во второй половине дня начинается стихийное строительство баррикад по всему городу. Причем, то, что это строительство было стихийным, показали дальнейшие события, потому что эти баррикады были построены как попало. Иногда центральная улица была перегорожена, баррикадами, а по соседней улице можно было эту баррикаду просто объехать, что немецкие части часто и делали. Немецкий гарнизон, расквартированный в Праге, пытается захватить радиостанцию, поскольку радиостанция ведет вещание, призывает к восстанию жителей города. Это им не удается, восставшие держат оборону, радио продолжает вещать из здания на Виноградской лице.

Иван Толстой: Уточняющий вопрос. Немецкий гарнизон. Какова его численность, где он расположен и какова его реальная мощь?

Владимир Поморцев: Непосредственно в Праге было расквартировано, по разным оценкам, порядка десяти тысяч человек, но нужно понимать, что это были тыловые части, которые не принимали участия в боевых действиях. Во многом это были части только-только набранные, то есть это были 18-летние немецкие парни, которых только-только призвали в армию и сказали, что они будут служить в Вермахте. И очень много раненых. Многие немецкие солдаты, которые здесь физически находились, были не в состоянии какое-то активное участие принимать в боевых действиях, поскольку находились в госпиталях. Но нужно принимать во внимание, что за Прагой, в ближайших окрестностях Праги с юга и с севера находились еще порядка десяти-тридцати тысяч человек. Причем, это были чуть лучше подготовленные части чем те, которые находились в Праге. И, опять же, нужно понимать, что в Праге - десять тысяч, вокруг Праги - еще двадцать-тридцать тысяч, но на северо-востоке от Праги, в районе города Градец Кралове, находилась почти целиком группа армий «Центр», почти миллион солдат на тот момент, под командованием фельдмаршала Шернера. То есть, тут силы были все равно не равны. Даже если бы власовцев было не двадцать тысяч, а сто тысяч, у Шернера все равно было больше, и при желании он мог начать наступление на Прагу. Но одновременно нужно понимать, что это был конец войны, что дело было уже после 30 апреля, Гитлер уже покончил с собой, все понимали, что война близится к развязке и для немецкой армии речь шла скорее о том как сохранить больше жизней, нежели о том как героически умереть в последние дни войны.

Иван Толстой: Итак, как проходит 5 мая до конца и чем заканчивается? Какой итог 5 мая?

Владимир Поморцев: 5 мая восставшие захватывают некоторые объекты в центре города, контролируют некоторые районы центра города, весь город перегорожен баррикадами, и во второй половине дня 5 мая 1-я дивизия Буняченко четырьмя колоннами, четырьмя полками начинает движение на Прагу. Вечером 5 мая уже отдельные части 1-й дивизии Буняченко появляются в Праге. Разведывательный дивизион майора Костенко появляется на юге, в районе Збраслава и Радотина, там утром 6 мая у него были первые стычки с немецкими частями. И другие части тоже. К вечеру 5 мая власовцы перебазируются на юго-западные окраины Праги. Это районы Новые Бутовицы и Зличин.

Иван Толстой: Реальные и конкретные столкновения власовцев в немецкими частями. Какие, когда, в каком количестве?

Владимир Поморцев: Движение власовцев на город начинается 6 мая. 6 мая после полудня части 3-го полка под командованием подполковника Рябцева-Александрова начинают атаку аэродрома Рузине. Это был стратегический пункт, потому как только начав штурм аэродрома они уже заблокировали возможность поднимать авиацию, которая базировалась на этом аэродроме, эта авиация не могла принимать участие в подавлении восстания. Причем, бои за аэродром продолжались почти сутки, только ко второй половине дня 7 мая власовцы, 3-й полк Рябцева-Александрова взял аэродром. Они не то, чтобы его захватили, а немецкие части, которые там находились, через щель в окружении смогли уйти и оставили аэродром. Тем не менее, начиная с вечера 6 мая авиация, которая была расквартирована в Рузине, уже не принимала участия в событиях Пражского восстания. Части 1-го полка полковника Архипова 6 мая заняли практически всю западную, левобережную часть Праги и 7 мая начали наступление на восток. В течение дня 7 мая части полковника Архипова, 1-й полк, фактически разбили Прагу на две части, весь центр Праги с запада на восток был захвачен частями Архипова, и это имело очень важное значение, потому что из-за этого немецкие части с севера и юга не могли координировать свои действия между собой, не могли действовать совместно. Одновременно части второго полка под командованием подполковника Артемьева вышли на берег Влтавы в районе устья реки Бероунка, это район Збраслава, деревня Лаговички на юг от Праги, теперь это уже черта города, и там они остановили наступающие с юга внепражские немецкие части. Это было место одних из самых ожесточенных боев. То есть, те части, которые должны были прийти на помощь немецкому гарнизону Праги с юга, это боевая группа дивизии СС «Валленштейн», не смогли пробиться в Прагу вплоть до 8 мая. Сначала их остановили в Лаговичках, потом они попытались обойти части Артемьева через Сливенец, и там их встретили другие части полка Артемьева и остановили. Одновременно части 4-го полка полковника Сахарова продолжали бой за отдельные объекты в центре города. По состоянию на вечер 7 мая, когда власовцы приняли решение прекратить участие в пражских событиях, мы имеем ситуацию, когда аэродром Рузине захвачен и не принимал участие в подавлении восстания, практически весь центр Праги с востока на запад захвачен частями 1-го полка, и сдерживаются внепражские части на юге

Иван Толстой: Где в этот день и в эти часы находится сам генерал Власов?

Владимир Поморцев: Сам генерал Власов все время находился при штабе Буняченко. Штаб Буняченко находился в районе Инонице, там был завод «Вальтровка», который производил авиационные двигатели в годы войны. Этот завод был полностью снесен пару лет назад. Власов находится там, но не вмешивается в события Пражского восстания. Более того, как принято считать, у него была тяжелейшая ангина в это время, и он с температурой под сорок в полубессознательном состоянии находился. Он вмешался лишь однажды, когда понял, что происходит что-то не то в отношении командования восставших к власовцам, и отправил своего адъютанта в штаб восставших. После этого власовцы узнали, что командование восставших фактически перешло к Чешскому национальному совету, а он не желает видеть власовцев своими союзниками, потому что верх в этом Чешском национальном совете к тому времени взяли либо коммунисты, либо им сочувствующие, которые полностью ориентировались на Красную армию и на Советский Союз.

Иван Толстой: Самостоятельно или под влиянием какого-то политического давления?

Владимир Поморцев: Сложно сказать. Безусловно, давление какое-то было. В Праге находились какие-то советские партизаны, которые были в контакте с Чешским национальным советом, какая-то связь была у них, видимо, и с советским командованием. Тем не менее, я думаю, что вечером 7 мая уже стало понятно, что город возьмет Красная армия. Потому что первоначально все расчеты и власовцев в том числе были на то, что американцы находятся ближе всего к Праге и, скорее всего, город займут. К вечеру 7 мая было точно понятно, что американцы в Прагу не придут, а Красная армия к Праге приближается. Соответственно, чешское командование восставших думало, что оно будет говорить, когда здесь будет Красная армия.

Иван Толстой: Когда реально входит в Прагу или готова войти в Прагу советская армия?

Владимир Поморцев: Готова советская армия была войти в Прагу 12-15 мая. Те планы Пражской операции, которые были подготовлены в начале мая 1945 года предполагали, что Красная армия не спеша освобождает Саксонию, потом заходит на территорию Чехословакии и примерно 12-15 мая советские войска будут в Праге.

Иван Толстой: Но у нас на дворе еще ночь с 5-го на 6-е, мы дальше пока по событиям не двинулись. Что происходит в эту ночь и в день 6 мая 1945 года? Что самое главное нужно знать про бои за Прагу 6 и 7 мая?

Владимир Поморцев: 6 мая продолжаются бои с участием восставших, одновременно власовцы передислоцируют свои части в западной части Праги и готовятся прейти в наступление 7 мая. Нужно понимать, что дивизия из двадцати тысяч человек это довольно большая толпа народу, которую нужно разместить, покормить, дать им выспаться. И в ночь на 7 мая началось масштабное наступление власовцев уже по всем направлениям, где они планировали наступать. Не все шло как планировалось, потому что планировалось одновременно сдерживать немецкие части, которые наступали с севера, со стороны Миловиц, где они были расквартированы, но, в итоге, там не хватило сил власовцев, там оборону держали восставшие и не смогли ее удержать - в ночь на 8 мая немецкие части прорвались оттуда в Прагу. Это были те части, которые потом обстреляли Староместскую ратушу, которая сгорела утром 8 мая. Тем не менее, к вечеру 7 мая власовцы практически полностью контролировали центр города, начиная от самых западных окраин и заканчивая примерно тем местом, где мы сейчас с вами находимся, то есть в районе Ольшанского кладбища власовцы были. Есть фотографии власовцев на площади напротив главного входа на Ольшанское кладбище.

Братская могила солдат РОА на Ольшанском кладбище, Прага

Иван Толстой: Вообще, сами участники власовского движения оставили сравнительно немного литературных свидетельств о тех днях и месяцах. Но сохранилась и много раз записывалась песня – гимн Русской освободительной армии: «Мы идем широкими полями, На восходе утренних лучей, Мы идем на бой с большевиками За свободу родины своей». Вот одно из исполнений.

(Гимн)

«Приходи и ты к нам в полк, товарищ, Если любишь родину, как мы». И ведь душевные слова… Нет, спор о предательстве или правоте власовцев не прекратится, вероятно, никогда.

Продолжаем беседу с историком Владимиром Поморцевым.

Итак, один из мифов: власовцы-таки освобождали и освободили Прагу. Второй миф: власовцы не имеют отношения к освобождению Праги и этой чести они должны быть лишены. Ваш ответ?

Владимир Поморцев: То, что они не имеют отношения к освобождению Праги, это слишком спорное утверждение, потому что очевидно, что они здесь находились и их роль была, если не определяющая, то довольно существенная. Говорить о том, что они освободили Прагу целиком, тоже довольно сложно, потому как освободили это значит освободили и что-то с ней дальше делали. Они взяли под контроль практически весь центр города, здесь их участие было очень существенным. Напоминаю, что они заблокировали участие авиации, сделали невозможной координацию между отдельными немецкими частями в центре города. Но говорить, что они полностью взяли город под свой контроль нельзя, и нельзя говорить, что они освободили Прагу, поскольку буквально через несколько часов, вечером 7 мая, все части власовцев были стянуты обратно на запад. Они оставили город, восставшие 8 мая подписали акт о капитуляции с немецким гарнизоном и только 9 мая в Прагу вошли советские войска. События последующих сорока лет показывают, что правильнее говорить, что Прагу освободила Красная армия, поскольку город оказался под контролем Красной армии.

Иван Толстой: Охарактеризуйте, пожалуйста, степень кровопролитности боев со стороны Красной армии, советской армии за Прагу. Сколько здесь погибло советских бойцов, с кем проходили эти военные стычки и как проходили? День 8-9 мая.

Владимир Поморцев: Красная армия появилась здесь на рассвете 9 мая, при этом каких-то кровопролитных боев за Прагу в это время уже не было, потому что в это время уже больше 6 часов как был подписан акт о капитуляции немецкого гарнизона. Немецкие части, которые находились в Праге, сложили оружие и пытались уйти на запад, в американский сектор. Когда Красная армия здесь появилась на рассвете 9 мая 1945 года, уже все было окончено. Я очень долго пытался найти в архивах и разных других источниках какие-то случаи, где прямо рассказывается о потерях Красной армии непосредственно при взятии Праги. Документально подтвержденный случай всего один. Только про одного человека мы можем говорить, что он погиб непосредственно в Праге, при занятии Праги Красной армией. Это тот самый лейтенант Иван Гончаренко, танк которого был подбит около Манесова моста в центре Праги.

Иван Толстой: Один из переживших годы оккупации здесь, в Праге, один из эмигрантов, Евгений Магеровский, уже покойный, сын известного историка и одного из руководителей Русского заграничного исторического архива в Праге Льва Магеровского, вспоминал (не в этой студии, но в одном из разговоров, который я с ним записал), что утром 8 мая, когда они с семьей бежали из Праги, в районе нынешней Европской улицы, то есть, Хоромержице, вот эти примерно места, он в 6 часов утра, выйдя разведать по просьбе родителей обстановку на улице, увидел танк со странной белой звездой. Прибежал домой и сказал: «Танк со звездой! Но с белой». «Это американский танк, - ответил ему отец, танк «Шерман»». Что делал американский танк утром 8 мая в Праге?

Владимир Поморцев: Судя по всему, речь идет о так называемой «Миссии Велиховки», когда американский конвой (я не уверен, что это были танки, по-моему, какие-то бронетранспортеры), по согласованию с немецким командованием, должен был доставить фельдмаршалу Шернеру, который находился в это время в местечке Лазне Велиховки в районе Градца Кралове, где находился штаб группы армий «Центр», текст Акта о капитуляции Германии, который был подписан в Реймсе накануне. Эта миссия была согласована с немцами, вечером 7 мая американцы проехали туда, утром 8 мая они возвращались обратно. Речь шла, видимо, об этих танках, которые таким образом оказались в Праге.

Мемориал памяти советских воинов на Ольшанском кладбище, Прага

Иван Толстой: Действия власовской армии после того, как она покинула Прагу?

Владимир Поморцев: 8 мая они снова собираются в районе деревни Сухомасты, где они уже были 5 мая, и начинают перемещение пешим порядком на запад, в американский сектор. К 12 мая они оказываются в районе местечка Шлюсcельбург (нынешняя деревня Лнарже под Плзенью), и там пытаются пройти в американский сектор. Американцы им отказывают в проходе, в итоге, 12 мая около полудня в районе местечка Лнарже солдатам 1-й дивизии было объявлено, что дивизия распущена и было предложено самостоятельно пробираться маленькими группами в американский сектор. Кому-то это удалось, кому-то это удалось, но потом их выдали обратно, многие прямо на месте решили покончить с собой. Были многочисленные случаи самоубийства, в том числе застрелился подполковник Рябцев, который накануне взял аэропорт Рузине. Все остальные 12 мая во второй половине дня были захвачены Красной армией. Были случаи бессудных убийств со стороны Красной армии. Большая часть из этих двадцати тысяч, дивизии Буняченко, была пешим порядком перегнана в Дрезден и оттуда уже отправлена в советские лагеря. Те, кто выжили, обычно получили приговор пять-десять лет лагерей и потом уже оставались в Советском Союзе до конца жизни стигматизированные, как бывшие власовцы, поскольку отношение к ним было соответствующее в советском обществе.

Иван Толстой: Я процитирую относящийся к пражским событиям фрагмент из книги немецкого историка Йоахима Хоффманна «История власовской армии»:

«Вскоре после вступления в город генерал Рыбалко прибыл на заседание ЧНС (Чешского Национального Совета), чтобы выяснить чрезвычайно важные для СССР вопросы — "узнать о смысле восстания, его течении, участии в нем так называемой власовской армии и капитуляции немцев. Судя по реакции генерала, полученные им сообщения не удовлетворили его — он без обиняков заявил, что все власовцы будут расстреляны. В ответ на "энергичные и сердечные" просьбы председателя профессора Пражака и других членов Совета пощадить этих людей, сражавшихся за Прагу, генерал Рыбалко пошел на "великодушную уступку", заявив, что расстреляют не всех.

В боях за Прагу погибли сотни солдат РОА, множество было ранено. Раненым в пражских больницах выделили отдельные палаты, на которых сначала висела надпись "героические освободители Праги". Вскоре после вступления Красной армии в город органы СМЕРШа начали регистрацию раненых. О дальнейшем рассказывает доктор Степанек-Штемр, впоследствии эмигрировавший в Израиль:

У меня была знакомая, моя землячка из Моравска-Острава, Е. Р., молодая женщина, чудом пережившая Освенцим, Терезиенштадт и Дахау. В первые дни после окончания войны она работала в пригороде Праги Мотол. (Рядом с больницей находился большой лагерь для пленных немцев, я часто ездил туда проводить допросы.) Е. Р. рассказала мне, что в больнице в Мотоле лежало около 200 раненых власовцев. Однажды в больницу явились советские солдаты, вооруженные автоматами. Они выгнали из здания врачей и санитарок, вошли в палаты, в которых лежали тяжело раненые власовцы, и вскоре оттуда раздались длинные очереди... Все раненые власовцы были расстреляны прямо в кроватях.

Такая же судьба постигла и солдат, лежавших в других больницах. С. Ауски на основании достоверных источников сообщает о расстреле в Праге и окрестностях более 600 членов РОА. Могилы многих солдат РОА, проливших кровь за освобождение города и расстрелянных красноармейцами, можно найти на Ольшанском кладбище».

Иван Толстой: На Ольшанском кладбище в Праге есть довольно значительный по площади участок, на котором расположены мемориальные могилы павшим советским войнам. Я знаю, что вы водите экскурсии на это кладбище, рассказываете об истории боев за Прагу, об истории гибели советских людей в Праге в мае 1945 года, и что после ваших экскурсий есть достаточное количество людей недовольных этим рассказом. Какую историю вы излагаете и чем люди бывают недовольны? Какие возникают главные вопросы у ваших слушателей?

Владимир Поморцев: Советский мемориал на Ольшанском кладбище создавался и долгие годы существовал как подтверждение пропагандисткой версии о том, что Красная армия освободила Прагу и понесла при этом колоссальные потери. Как я уже сказал, при всех попытках найти эти колоссальные потери за освобождение Праги, я нашел только одного человека, про которого можно документально утверждать, что он погиб именно на территории Праги. При этом я сразу оговорюсь, не нужно забывать, что за освобождение Чехословакии погибло почти 150 тысяч советских солдат, то есть соотношение потерь все равно несопоставимое. Речь идет только о том, что потери Красной армии именно в боях за Прагу были абсолютно несущественными. И нельзя сказать, что это плохо, потому что это мечта любого полководца - освободить город, не потеряв ни одного солдата. Что, собственно, и произошло – Красная армия взяла полностью город под контроль, при этом потеряла только одного солдата. Тем не менее, правила того времени предполагали, что победа покупается кровью, то есть нужно было какое-то подтверждение версии о том, что Красная армия за Прагу сражалась, власовцы в боях за Прагу не принимали участие, и в качестве одного из подтверждений этой версии было создано мемориальное кладбище на котором официально похоронено 437 человек, а, скорее всего, там лежит порядка 500 человек, потому что есть очень много людей, про которых известно, что они там точно были похоронены, но обелиска им не было установлено по каким-то причинам. И я начал разбираться с судьбой этого мемориала, как так получилось, если потерь нет, а при этом почти пол тысячи человек там лежит. Во-первых, изначально это кладбище возникло как кладбище, где хоронили жертв разного рода небоевых инцидентов уже после войны – попавшие под поезд, попавшие в автокатастрофу, умершие от отравления метиловым спиртом. Там 46 человек лежит, у которых в графе «Причина смерти» прямо написано, что умер от отравления метиловым спиртом. И только к июню 1945 года на это кладбище стали переносить похороненных в центре Праги, каковых было несколько десятков. Но, хотя они были похоронены в центре Праги 9 мая 1945 года, это были люди (за исключением лейтенанта Гончаренко, который действительно погиб в центре Праги на рассвете 9 мая), которые погибли еще на подступах к Праге, их, что называется, на броне привезли в Прагу уже мертвыми и похоронили в центре города, а потом перезахоронили на Ольшанском кладбище. А дальше, уже летом 1945 года, там происходили совсем странные события. Допустим, чтобы в центральной части мемориала получился комплект из шести героев Советского Союза, этих героев Советского Союза собирали по всей Чехословакии. Одного привезли из Вышкова, двоих привезли из Братиславы, двоих положили за компанию, и уже сейчас выясняется, что они просто не были героями Советского Союза, хотя они там были похоронены. Причем, герой Советского Союза, которого привезли из Братиславы, тоже погиб уже после войны, разбился на мотоцикле. Привезли самого высокопоставленного советского военачальника генерала Максима Евсеевича Козыря, который погиб на подступах к Брно. Сначала его похоронили в Брно, потом останки перенесли на Ольшанское кладбище. И так далее. Перетащили памятник офицерам Русской Императорской армии, которые умерли в пражских госпиталях в 1813 году после битвы при Дрездене и битвы при Кульме. Это герои наполеоновских войн. Причем, судя по всему, перетащили памятник, а сами останки бросили в том месте, где они раньше были похоронены, где они до сих пор лежат, в другой части Ольшанского кладбища. Шла масштабная кампания по созданию титульного памятника советской армии. Он был и остается титульным памятником освобождению Чехословакии советской армией, куда все официальные делегации приносят венки, где всегда очень много народу 9 мая. Но при этом нужно понимать, что это часть пропагандисткой кампании, пытающейся доказать, что ключевая и единственная роль по освобождению Праги принадлежит Красной армии. Что не совсем так.

Иван Толстой: Как относятся официальные российские представители к тому, что вы этот миф, создававшийся в течение более чем полувека, развенчиваете?

Владимир Поморцев: У меня с ними очень непростые отношения. Вся моя история взаимоотношений с этой темой началась с того, что Российское посольство начало реставрацию мемориала на Ольшанском кладбище, и при реставрации они допустили дикое количество ошибок, просто грамматических ошибок в надписях на обелисках советских солдат - были перепутаны имена, фамилии, обелиски местами. Если очень примерно считать, то каждый третий обелиск, содержал либо орфографическую, либо фактическую ошибку. И ситуация остается до сих пор непростой, поскольку деньги на реставрацию мемориала истрачены, некоторые ошибки удалось потом исправить, некоторые там остаются. Допустим, солдат по фамилии Багиров там уже пять лет лежит под фамилией Бочаров. Все знают, что он был Багировым, но посольство решило, что раз мы его написали Бочаровым, пусть Бочаровым теперь и остается. И для того, чтобы понять, какие фамилии были правильные, я начал разбираться с причинами смертей этих конкретных людей. Сначала нужно было исправить ошибки, которые наделало Российское посольство при реставрации обелисков, а потом, когда я полез в архив, стал разбираться с настоящими фамилиями этих людей, оказалось, что там все не так просто. И в этот же момент появилась тема власовцев, с этим мемориалом связанная, поскольку там были и остаются несколько могил, которые сразу после войны были подписаны как могилы неизвестных, а потом, в 1980-е годы, эти могилы неизвестных каким-то образом переподписали какими-то фамилиями. Причем могилы, которые раньше были подписаны как могилы неизвестных, теперь подписаны какими-то именами, а солдат с такими именами в русских архивах не существует. И наиболее правдоподобная версия, которой я придерживаюсь сегодня, это то, что в этих могилах на территории советского мемориала были похоронены некоторые из тех власовцев, погибшие в дни Пражского восстания. Они были похоронены там как неизвестные, а когда это в 1980-е годы выяснилось, решили подписать эти могилы какими-то произвольными именами.

Иван Толстой: Какие настроения на тему освобождения Праги существуют в чешском обществе?

Братская могила погибшим участникам Пражского восстания на кладбище Малвазинки в пражском районе Смихов

Владимир Поморцев: Тут есть прямо противоположная тенденция. Если российские власти до сих пор пытаются доказать, что роль власовцев была абсолютно несущественная и Прагу освобождала Красная армия, причем ценой колоссальных потерь, чешские историки и чешское общество, наоборот, придерживаются противоположной версии, что роль восставших и роль власовцев была ключевой, если не определяющей, а Красная армия уже пришла на все готовенькое. Тут не нужно забывать, что все-таки победа во Второй мировой войне была плодом совместных усилий всех союзников, и роль Красной армии была, по меньшей мере, не последняя здесь, и занятие Праги 9 мая 1945 года, уже после фактического окончания Второй мировой войны на Европейском континенте, был одним из эпизодов этой огромной трагедии, в которой Красная армия, безусловно, принимала участие. Что нужно помнить и ценить.

Иван Толстой: Понятно, что при советской, чехословацкой власти говорить на власовскую тему не приходилось. А что произошло с тех пор, за прошедшие тридцать лет, насколько действительно сказано то, что должно быть сказано? Насколько открыты архивы, насколько опубликованы документы?

Владимир Поморцев: По крайней мере, чешские архивы открыты полностью, выпущено очень много серьезных монографий, исследований на эту тему. Можно сказать, что в той части, в которой эту тему можно было исследовать, эта тема исследована более, чем досконально. Проблема остается. Это объективная проблема, потому что ситуация замалчивалась в течение десятилетий коммунизма в Чехословакии, многие могилы власовцев оказались утраченными, многие документы оказались потерянными и восстановить всю правду, всю полноту картины, в общем-то, уже никогда не будет возможным.

Иван Толстой: Расскажите, пожалуйста, о том, как вы сейчас, столько уже зная, исследуете эту тему дальше и к чему это, в идеале, должно у вас привести? К какой-то книге?

Владимир Поморцев: Я надеюсь, что рано или поздно это приведет к книге, которая будет посвящена именно участию Красной армии в освобождении Праги, поскольку те вещи, которые я нашел в архивах, они, во-первых, мало изучены, в том числе послевоенные потери Красной армии от разного рода небоевых инцидентов, и эти вещи совершенно не отрефлексированы, потому что это отдельная большая трагедия, когда война закончилась, а люди продолжали умирать в том числе от таких нелепых причин как отравление метиловым спиртом. То есть, это не о том, что они отметили победу, а о том, что та трагедия, которая началась в 1939 году, трагедия Второй мировой войны, она для многих красноармейцев продолжалась и после 9 мая 1945 года, и люди продолжали умирать. Была легенда, что немецкие танки ездят на чистом спирте, поэтому очень часто сливали топливо с танков и просто выпивали его, не понимая, что там метиловый спирт. Тут нельзя сказать, что у меня к ним есть какие-то претензии. Это просто одна из малоизученных страниц Второй мировой войны, и тоже своего рода трагедия. Там были разные случаи, были случаи самоубийств, которые были уже в сентябре 1945 года. Это были офицеры, которые оставались расквартированы в Чехословакии, и почему они застрелились - совершенно непонятно. На Ольшанском кладбище три таких человека похоронены. Про одного известно, что он был похоронен где-то на окраине Праги, его пытались перенести на Ольшанские кладбище, но потом отказались переносить, поскольку он был самоубийцей. По одному из самоубийц была отправлена похоронка, что он погиб в бою, на основании этого вдова начала получать какое-то пособие, и уже в конце 1940-х годов, в архиве есть документы, началось разбирательство по поводу того, кто сообщил неправду. Потому что, если человек покончил жизнь самоубийством, вдова не имеет право на какое-то вспомоществование. Уже после войны началось разбирательство, почему и кто сообщил неправду командованию, что он пал смертью храбрых. Представляете себе, что такое в ситуации НКВД, Берии и конца 1940-х годов в Советском Союзе разбирательство по поводу того, почему вдова получает пособие за офицера, который покончил жизнь самоубийством? Я общался со многими родственниками похороненных на Ольшанском кладбище, они часто меня сами находят, и очень часто они от меня узнают реальные обстоятельства их гибели. Справедливости ради надо сказать, что даже в тех случаях, когда люди умирали от отравления или покончили жизнь самоубийством, родственники с пониманием относятся к тому как закончилась жизнь их предка. Хотя для них это, конечно, своего рода шок - узнать через 70 лет после войны, что на самом деле все было так, а не иначе. Но, война есть война.

Тема захоронений власовцев оказалась очень сильно взаимосвязана с захоронениями красноармейцев. Когда я начал разбираться с советским захоронением на Ольшанском кладбище, выявил вот эти несколько десятков могил, которые непонятно кому принадлежат и которые, скорее всего, принадлежат власовцам, я вынужден был заниматься всеми захоронениями власовцев на территории Праги. По крайней мере в одном случае я достоверно смог доказать, что на одного из похороненных, который лежит на Ольшанском кладбище как красноармеец Николай Лукашов, имеется запись о смерти, что он умер 28 мая 1945 года в одной монастырской больнице в центре Праги, и в книге регистрации умерших он четко записан как солдат армии генерала Власова. То есть, как минимум, в одном случае мы можем почти наверняка утверждать, что власовцы похоронены вместе с красноармейцами на Ольшанском кладбище. Более того, на кладбище в Воковицах есть совместная могила, где наверняка известно, что в этой могиле похоронены одновременно и власовцы, и красноармейцы, и пражане-участники Пражского восстания. Это кладбище находится по дороге в аэропорт. Моя исследовательская работа выливается в то, что я вынужден, в итоге, заниматься и могилами красноармейцев, и могилами власовцев. Я недавно нашел новое кладбище, где похоронены, как принято считать, беглые советские военнопленные, которые в мае 45-го года на стороне восставших принимали участие в Пражском восстании. Опять же, нельзя сказать наверняка - либо название «беглые военнопленные» было дано им для маскировки, потому что одновременно в этом же месте принимала участие в боях дивизия Буняченко, либо это на самом деле были советские военнопленные.

Иван Толстой: Есть ли в Праге какая-то улица, какое-то здание, какой-то еще исторический объект, названный именем, которое имеет отношение скорее к Власову, чем к чему-то другому?

Владимир Поморцев: Таких объектов нет, если не считать братских могил власовцев на восемнадцати разных пражских кладбищах. Единственный памятник Власову, который есть на территории Чехии (и один из двух, которые вообще в мире существуют), это небольшой камень около дворца в деревне Лнарже, в районе которой были расквартированы части 1-й дивизии 12 мая 1945-го года. Это здание, в котором Власов провел две последних ночи перед арестом. Там теперь такой небольшой памятный знак стоит. Собственно, это все. Историческое здание завода «Вальтровка», где в дни Пражского восстания находился штаб генерала Буняченко, и которое заслуживало того, чтобы быть объявленным памятником истории, пару лет назад снесено полностью, сегодня там новостройки и бизнес центр.

Есть определённое количество зданий, которые связаны с участием Власова и дивизии Буняченко в событиях Пражского восстания, но все эти объекты ждут своего времени, они заслуживают, чтобы хотя бы мемориальная доска на них висела. Допустим, здание спортивного клуба «Сокол» в деревне Сухомасты, где было подписано историческое соглашение о совместных действиях власовцев и восставших, или штаб полковника Архипова в центре города - отель «Беранек» около станции метро И.П. Павлова. Такие объекты есть, про них известно и, думаю, рано или поздно там появятся мемориальные доски.