Кунцевский суд Москвы, который в пятницу должен вынести приговор студенту ВШЭ Егору Жукову, накануне отказался привлечь в качестве специалистов для проведения повторной лингвистической экспертизы четырех профессиональных лингвистов. Вместо этого суд заслушал эксперта ФСБ Александра Коршикова, у которого физико-математическое образование. Тот в суде заявил, что писал своё заключение, "не пользуясь словарями и основываясь исключительно на статьях Уголовного кодекса". Егора Жукова обвиняют в "призывах к экстремизму", прокуратура запросила для него четыре года колонии.
Защита Егора Жукова предлагала суду заслушать лингвиста, преподавателя Высшей школы лингвистики ВШЭ Анну Левинзон и доктора филологических наук Нину Добрушину, а также ведущего научного сотрудника Института русского языка им. Виноградова РАН Ирину Левонтину и бывшего начальника отдела лингвистических экспертиз Московского исследовательского центра Юлию Сафонову.
Но судья Кунцевского суда Светлана Ухналева посчитала, что их квалификации и ученых степеней для участия в процессе недостаточно, и поэтому рассматривала лингвистическую экспертизу, выполненную сотрудником ФСБ Александром Коршиковым.
"Я открываю Уголовный кодекс и ищу, на какую статью похоже то, что говорится в роликах", – рассказал Коршиков в суде. Он подтвердил, что у него нет ни лингвистического, ни юридического образования – только физико-математическое. Лишь в 2016 году он прошел специальную подготовку, но заявил при этом, что в год подписывает "больше 300 экспертиз". Именно Коршиков нашёл в роликах Жукова призывы к экстремизму.
Суд над Егором Жуковым
Ведущий научный сотрудник Института русского языка им. Виноградова Ирина Левонтина рассказала Радио Свобода, почему суд предпочел экспертизу ФСБ заключению профессиональных лингвистов:
У него нет лингвистического образования, и он нам доказывает, что в роликах Егора Жукова есть призывы к насильственным действиям
– Я вполне могу понять судью. Дело в том, что у них в деле есть экспертиза, которую делал эксперт ФСБ. У него нет лингвистического образования, он математик, и он там доказывает, что в роликах Егора Жукова есть призывы к насильственным действиям. Собственно говоря, это все, что есть у обвинения, больше ничего нет. Вот ровно на этом они основывают свое обвинение. Эта экспертиза имеет очень грубые и явные ошибки, поэтому выпустить нормального лингвиста было бы для суда самоубийственно, это бы сразу подорвало основное доказательство вины Егора.
Лингвист Ирина Левонтина
– Что вам показалось неубедительным в экспертизе ФСБ?
Там много ошибок. Эксперт ФСБ фантазирует. Он анализирует фразы вне контекста
– Там много ошибок. К примеру, этот "эксперт" доказывает, что призыв к насильственным действиям содержится во фразе: "Мы должны хвататься за любые формы протеста". Он пишет, что раз формы любые, значит, в том числе имеется в виду и насильственное свержение строя, вооруженное восстание и так далее. Это полная ерунда. Мы все понимаем, что в естественном языке, когда мы упоминаем слово "любой", мы имеем в виду буквально "любой", а понимается это все-таки в определенном контексте. Если человек говорит: "Я буду рад любому подарку", – никому не придет в голову считать, что он будет рад, если ему подарят дохлую крысу или бомбу. Ясно, что "любой" здесь все-таки имеет определенные пределы. А что делает "эксперт" ФСБ? Он фантазирует. Он анализирует эти фразы вне контекста. Если посмотреть в контексте, то все ролики наполнены объяснениями Жукова, что ненасильственный протест не только этически привлекательнее, но и гораздо эффективнее. Он пропагандист ненасильственного протеста. Он спорит с Навальным, что надо разнообразить формы ненасильственного протеста и так далее.
– На что еще обратили внимание профессиональные лингвисты, которых не допустили к участию в процессе?
Эксперт делает вид, что не понимает разницу между "обсуждать" и "призывать"
– В экспертизе ФСБ много чистого передергивания. В одном из роликов Жуков пересказывает книжку, переведенную и опубликованную в России, где рассказывается о том, какие вообще в истории бывали формы ненасильственного протеста. Начиная с комедии Аристофана "Лисистрата", где героиня в качестве протеста отказывалась исполнять супружеские обязанности; кроме того, там рассказывается о Ганди, который призвал индийцев не покупать соль у англичан, а вываривать ее дома, и так далее. То есть это просто просветительский ролик – рассказ об истории ненасильственных форм протеста. И даже это "эксперт" выдает за призывы. Егор Жуков говорит: "Давайте это обсудим". А эксперт делает вид, что не понимает разницы между "обсуждать" и "призывать". Вот такие передергивания, собственно, и позволяют ему сделать свои выводы. Это единственное, что он нашел в роликах Жукова, во всех остальных случаях он сам был вынужден признать, что призывов к насильственным действиям нет. Поэтому, конечно, допустить нормальных лингвистов в процесс было никак невозможно, и судья под различными надуманными предлогами нас отклонил. С вполне понятной целью – чтобы в процессе не прозвучало, что все доказательство вины Егора построено на передергивании, – уверена ведущий научный сотрудник Института русского языка им. Виноградова Ирина Левонтина.
Егор Жуков в суде
О лингвистической экспертизе роликов Егора Жукова, проведенной сотрудником ФСБ Александром Коршиковым, говорит доктор филологических наук Нина Добрушина:
Он никогда не ссылается ни на какие научные источники
– Этому эксперту искренне кажется, что его здравого смысла и обывательского представления о языке и речи вполне достаточно для того, чтобы сделать экспертизу, – полагает Нина Добрушина. – Когда его спрашивают – как именно он пришел к тому или иному выводу, он никогда не ссылается ни на какие научные источники. Он прямо говорит: "Я не обязан сообщать о ходе своих рассуждений полностью". В то же время любой человек, который занимается научной деятельностью, очень хорошо знает, что в научном тексте ход рассуждений должен быть детализирован до самого последнего пункта. Вы должны абсолютно четко изложить, каким образом вы приходите к определенному выводу. Но он не может проводить научных исследований – у него просто нет этой квалификации, он вообще не лингвист! Он даже подчеркивает, что наука его не интересует. В результате его экспертиза устроена таким образом, что фактически расширяет значение любого слова ровно до того диапазона, который ему нужен: протест – значит насильственный протест, учреждение – значит избирательная комиссия. Если можно так расширительно толковать каждое слово, то, конечно, любой текст будет призывать к насильственному свержению строя, – заключает Нина Добрушина.
Мурад Мусаев
Адвокат Егора Жукова Мурад Мусаев уверен, что суд отклонил участие в процессе профессиональных лингвистов намеренно, так как в его планах – обвинить Егора Жукова в деле о призывах к экстремизму:
С формальной точки зрения это лингвистическое заключение. Но де-факто это бред сивой кобылы
– Все дело Жукова основано на одном-единственном заключении эксперта ФСБ. С формальной точки зрения это лингвистическое заключение, но де-факто это бред сивой кобылы. В этом сходятся практически все специалисты-филологи, к которым мы обращались. Нормальные лингвисты говорят, что никаких призывов к насильственному изменению основ конституционного строя в России в этих роликах нет. Тут ведь, строго говоря, и лингвистом быть не надо, достаточно более-менее сносно владеть русским языком. Там не просто нет призывов к насилию, там есть призыв к ненасилию. Егор Жуков на протяжении этих роликов отговаривает своих зрителей, комментаторов в ютьюбе даже от самой идеи насильственного протеста. И раз, наверное, 150 повторяет, что власть в России можно сменить только мирным путем, что мирный протест в два раза эффективнее насильственного, что насилие – это не вариант. Надо быть очень умелым "экспертом", чтобы назвать это призывом к насильственному изменению основ конституционного порядка. Суд должен оправдать Егора Жукова. Но есть большие сомнения в том, что суд в России в 2019 году может себе позволить оправдательный приговор по такому делу, – полагает адвокат Мурад Мусаев.
21-летнего студента ВШЭ Егора Жукова арестовали 2 августа по обвинению в участии в "массовых беспорядках" на акции оппозиции в Москве, которая прошла 27 июля. Позже дело о беспорядках закрыли в отношении части обвиняемых по этой статье, а Жукову предъявили другое обвинение – о призывах к экстремизму из-за четырех роликов в его видеоблоге на ютьюбе. В качестве меры пресечения студенту назначили домашний арест. Росфинмониторинг включил Жукова в список экстремистов и террористов.
По версии следствия, "испытывая чувство политической ненависти и вражды к существующему в Российской Федерации конституционному строю, системе государственной власти и ее представителям, действуя по мотиву личной неприязни к ним и осознавая общественную опасность", Жуков, записывая видеоролики, "решил привлечь неограниченной круг лиц к своей экстремистской деятельности".
Егор Жуков вину не признает, считая, что его преследуют исключительно по политическим мотивам.