"Закономерный итог"

Эксперт по военному кораблестроению и действующий сотрудник одного из предприятий в этой области рассказывает в интервью Радио Свобода о системных проблемах ВМФ России и об очередном ЧП на многострадальном авианосце "Адмирал Кузнецов" в контексте этих проблем.

В Мурманске в центре судоремонта "Звездочка" в пятницу вечером после суток работы пожарных наконец удалось потушить пожар на единственном российском авианосце "Адмирал Кузнецов". Возгорание произошло в четверг вечером в первом энергоблоке корабля от искры при проведении сварочных работ. Площадь пожара достигла 600 квадратных метров, тлеющая оплётка кабелей спровоцировала выброс едкого дыма. На борту находились 400 человек, два человека погибли, еще 12 пострадали. Происшествие на "Кузнецове" стало очередным ЧП, которые в последние годы сопровождают этот корабль: поход в Сирию в клубах дыма и потеря там нескольких истребителей, авария на плавучем доке, где до этого ремонтировали авианосец. Нынешнее ЧП, как ожидается, затянет ремонт "Кузнецова" как минимум на год, до 2023-го.

Можно ли на примере "Адмирала Кузнецова" делать выводы о состоянии всего российского флота? Каково это состояние, в чем причины возникающих здесь проблем и может ли Россия догнать в оснащении своих военно-морских сил страны НАТО? На эти вопросы в интервью Радио Свобода отвечает бывший специалист боевой части одного из российских военных кораблей, а ныне сотрудник одной из компаний, связанных с военным кораблестроением, и один из ведущих анонимного телеграм-канала "Записки мичмана Птичкина", в котором публикуются новости и анализ происходящего в российском военно-морском флоте и в военно-морских силах других стран мира.

– Вчера вечером вы написали о решении штаба по тушению пожара затопить энергоотсек "Адмирала Кузнецова" – "Это конец". Почему у вас были такие настроения? Военные говорят, что пожар потушен, а воду из отсека откачивают.

– Здесь нужно понимать несколько вещей. Первое: речь идет о трюме первого энергоотсека. По открытым данным, там находятся дизель-генераторы, ряд систем, связанных с главной энергетической установкой, и несколько километров кабель-трасс. Это основная проблема и достаточно "вкусный" заказ для основных поставщиков и подрядчиков. Никаких принципиальных сложностей для завершения модернизации данный пожар не имеет, но он может значительно увеличить ее сроки. К тому же, чтобы заменить несколько километров кабель-трасс, нужно очень сильно "разгребать" корпус, делать множество технологических отверстий, и возможно, будет дешевле построить новый корабль в Китае или у нас.

Второе: какие-либо выводы о состоянии подпалубных помещений, которые у Кузнецова долгие годы находятся в плохом, мягко скажем, состоянии, можно будет сделать только после созыва и работы в течение нескольких недель соответствующей комиссии. Третье: поскольку работы ведет 35-й судоремонтный завод, входящий в центр "Звездочка", входящий, в свою очередь, в Объединенную судостроительную корпорацию, для корпорации это будут огромные репутационные потери. Еще в понедельник глава ОСК Алексей Рахманов задавался вопросом: а нужен ли нам "Кузнецов" в этом виде? Поскольку для корпорации проще построить новый корабль. У нас есть определенное количество старых кораблей, тяжелых ракетных крейсеров проекта 1144 "Орлан": "Нахимов", "Петр Великий". У нас есть ракетные крейсеры проекта 1164 "Атлант": "Москва", "Варяг", "Маршал Устинов". Эти корабли нуждаются в модернизации по целому ряду систем. Долгое время в отрасли существовало мнение, что нужно создавать "новые корабли в старом корпусе", но достаточно отследить сроки модернизации этих кораблей, чтобы понять, что эти идеи потерпели крах. То же самое, скорее всего, и с "Кузнецовым".

Пожар на авианосце "Адмирал Кузнецов", 12 декабря

– Почему же тогда действительно не построить "с нуля" новый авианосец?

– Здесь нужно немного углубиться в историю, чтобы понять контекст. Зачем вообще России нужен авианосный флот, учитывая, что она не ведет, по крайней мере по декларируемым государством оборонным интересам, никакой захватнической политики, не нуждается в десанте на какие-нибудь острова и так далее? Во-первых, это определенные психологические проблемы бывшей сверхдержавы, что у сверхдержавы должны быть авианосцы. Их достаточно легко уничтожить путем массированной атаки с подлодок или ракетных кораблей, но есть мнение, что они нужны. Оно сохраняется – в кораблестроительной программе до 2050 года авианосцы заложены. Это вопрос престижа, и именно поэтому "Кузнецова" будут сохранять до последнего, пока не будет построен такой же новый корабль. В России, Индии, Китае – странах с недостаточно развитой флотской наукой – умение сделать свой авианосец, "венец кораблестроения", очень важно. Во-вторых, "Кузнецов" нужен не только для того, чтобы демонстрировать, что у нас есть авианосец и мы можем его эксплуатировать. Кузнецов нужен прежде всего для сохранения компетенции летчиков палубной авиации. Палубная авиация нужна, как демонстрируют, например, американские войны в Ираке и Афганистане или российская операция в Сирии. В-третьих, это сохранение возможности строительства и эксплуатации авианесущих кораблей. Без "Кузнецова" очень много кадров просто отправятся в Китай вместе с техдокументацией – как в свое время Украина продала техническую документацию на атомный авианосец "Ульяновск".

Как развивались авианесущие корабли в Советском Союзе? Изначально у нас были авианесущие крейсеры, противолодочные вертолетоносцы проекта 1123 "Кондор" – "Москва" и "Ленинград". Следующей серией стали "Кречеты", проект 1143: "Минск", "Киев" и более совершенный "Новороссийск", который уже был максимально близок к авианосцу. "Кондор" – это были только вертолеты, "Кречеты" – уже самолеты вертикального взлета, например Як-38. Як-38 был самолетом крайне неудачным, поэтому решили делать "недоавианосец". Так родилось следующее поколение проекта 1143, 1143.5: "Варяг" и "Адмирал Кузнецов". Это, по сути, промежуточное звено от противолодочных вертолетоносцев к полноценным авианосцам. Первым полноценным авианосцем, с катапультой, атомной главной энергетической установкой должен был стать "Ульяновск", разобранный на стапеле уже при независимой Украине. Его разобрали, потому что была нарушена производственная кооперация между заводами, отсутствовали единые советские органы управления, российские и украинские власти не договорились. Сейчас, по оценке Минпромторга, переход к строительству больших кораблей – эсминцев и авианосцев – возможен, при негативном сценарии, только после 2035 года. Чтобы не потерять палубную авиацию за эти 10–15 лет, и нужно восстановить "Кузнецова". Иначе наши палубные летчики будут вынуждены учиться в Китае и Индии, а Дели и Пекин, во-первых, прежде всего заинтересованы в том, чтобы обучать своих, а во-вторых, это будет огромный удар по престижу страны. С точки зрения боевых возможностей один авианосец ничего не решает. Когда их строил СССР или когда их строит Китай, это всегда большая серия. По 2–3 корабля на флот: один в ремонте, один в море, один ждет в базе. Должна быть возможность ротации этих кораблей.

Китайский авианосец "Ляонин", построенный на базе купленного у Украины авианосца "Варяг" проекта 1143.5, в рамках которого был сделан и "Адмирал Кузнецов"

– "Кузнецов" нужно сохранить до 2035 года, но пока получается с трудом – он уже стал поводом для насмешек над всем российским флотом. Это невезучесть конкретного корабля или что-то большее?

– Во-первых, это потеря компетенций после распада Советского Союза и неспособность восстановить производственную кооперацию. Например, в производстве морских газотурбинных двигателей, основных силовых установок для больших кораблей – их серийное производство в России до сих пор не налажено. Что касается авианосцев, то сейчас мы их производить просто не можем, потому что это огромные деньги. К тому же нужно понимать, под какой самолет нам строить авианосец. В США, в НАТО создан достаточно универсальный F-35. У нас был достаточно прорывной для своего времени проект Як-141, после первых испытаний он был закрыт и спустя 30 лет устарел. Остальные ныне имеющиеся самолеты, которые теоретически можно посадить на палубу, – ни тяжелый Су-57, ни МиГ-35, фактически "допиленный" МиГ-29 – для этого не очень подходят. Чтобы построить авианосец, нужен и завод. Это может сделать "Севмаш", но он загружен подводными лодками. Это мог бы сделать Черноморский судостроительный завод, но он фактически уничтожен, да и политическое положение не позволяет такой заказ разместить на территории Украины, хотя еще в 2000-х годах такие разговоры были. Еще один вариант – это керченский "Залив". Там строили для военных сторожевые корабли проекта 1135, там построили огромный атомный лихтеровоз "Севморпуть", сейчас там строят танкеры для ВМФ и морские кабелеукладчики. Для постройки авианосца завод нужно модернизировать, это несколько лет. С учетом опыта модернизации Северной верфи, по сути главного военно-морского завода страны, это большая проблема: например, там выкинули из списка подрядчиков "Метрострой", один из руководителей которого в итоге попал за решетку. Конструкторские бюро тоже потеряли с советского времени некоторые компетенции, необходимые для постройки авианосца. Как я уже говорил, нужен не один авианосец, а по 2–3 на Северный и Тихоокеанский флоты, им нужны корабли сопровождения, нужен новый палубный самолет. Это целый комплекс проблем и огромное финансирование.

2017 год, завод "Севмаш", спуск на воду атомного подводного крейсера "Казань"

– Но сохранить один "Адмирал Кузнецов", казалось бы, гораздо проще, чем реализовать эти планы.

– Вы видели вакансии 35-го судоремонтного завода с указанием зарплаты? Сварщик, 40 тысяч рублей в месяц. Это одна составляющая. Вторая проблема – промежуточность самого проекта, по которому построен "Адмирал Кузнецов", о которой я уже говорил. Третья – само время. Его пришлось экстренно уводить с Черноморского флота, чтобы корабль не пропал совсем, потому что на тот момент Украина не могла его адекватно содержать, он был бы продан в Китай или стал бы металлоломом. Его увели на Северный флот, где для него не было инфраструктуры базирования. Для большого корабля создается большой причал, к нему подводят коммуникации, например электричество, чтобы сохранить ресурс корабельных генераторов. Этот причал для "Кузнецова" сейчас находится в полузаброшенном состоянии в одной из бухт Кольского полуострова. Отчасти из-за климатических особенностей, отчасти в силу эпохи как таковой, отчасти в силу иных причин. Я не думаю, что это было сделано по злой воле, просто кто-то досиживал до пенсии, не было системной технической политики, государственной воли. В итоге техника разработки 80-х годов просто не выдерживает. Люди, которым платят так мало, тоже не железные, чтобы в таких условиях работать идеально. Это закономерный итог, который можно изменить только вместе с изменением подхода к флоту как таковому.

– Вспоминая все аварии и ЧП последних лет, так или иначе связанные с флотом, кажется, что их запредельно много: "Лошарик", Ненокса, тот же плавучий док в Мурманске. Есть ли у них общие причины?

– Я бы не стал сводить все это в единую картинку. Флот, корабли – это всегда зона повышенной опасности. ЧП происходят всегда. Мы о них можем узнать, а можем не узнать. Про ЧП на китайском флоте мы не знаем, при том что это флот, который в современной истории никогда не вел боевых действий. Про ЧП в американском флоте мы узнаем лучше, чем даже про Россию, потому что там более открытая информационная политика. Когда американский эсминец сталкивается в тумане с японским грузовым судном, там гибнут люди, а развороченный эсминец идет на базу, об этом сразу узнает весь мир. Для сравнения: у Военно-морского флота России нет даже своего сайта.

Есть колоссальная проблема с точки зрения пиара и выстраивания позитивного образа флота. Это грустно, потому что кораблики красивые, можно было бы молодому поколению все это показывать, будущим конструкторам и корабелам. Есть много ЧП в России, о которых мы не знаем. Кроме того, по-моему, проблема отсутствия серийного производства двигателей куда серьезнее, чем ЧП. А ЧП есть везде. К сожалению, это так. Только в 2018 году только на верфях Объединенной судостроительной корпорации произошло четыре пожара из-за причин, аналогичных пожару на "Кузнецове": нарушение техники безопасности при проведении сварочных работ. Кто проводит эти сварочные работы, за какие деньги? Это гастарбайтеры или профессионалы с окладом в 150 тысяч? Просто все находится в таком состоянии. Из кризиса этого надо выходить, мы из него выходим, но очень медленно.

– Вы несколько раз упомянули словосочетание "политическая воля". Она есть у нынешнего российского руководства? Вы верите бравурным заявлениям о новом российском сверхоружии и так далее? Будет ли у России к 2035 году новый авианосец?

– Я не говорю, что к 2035 году обязательно что-то будет. Бравурные заявления есть везде, везде есть пропаганда. Везде говорят, что наше оружие – самое лучшее. Но помимо бравурных заявлений есть еще и реальность. У российского военно-морского флота то ли два, то ли один ходовой эсминец. У ВМФ США эсминцев штук 70. Это несравнимые величины. Да, у нас прекрасные подводные лодки, но их тоже не так много. Теперь смотрите: самая крупная планируемая серия боевых надводных кораблей в Российской Федерации – это малые ракетные корабли проекта 22800 "Каракурт" возмещением около 800 тонн. Их планируется построить то ли 18, то ли 23. Напомню еще раз: американские эсминцы – это 70 кораблей водоизмещением 7–10 тысяч тонн. Когда будет заложен первый российский подобный корабль, сколько их будет построено, два, три – неизвестно.

Тяжелый атомный ракетный крейсер "Петр Великий"

Можно ли сравнивать флоты США, России, Китая? Об этом можно говорить только очень условно. У каждой из этих стран свои интересы, своя государственная политика, исходя из которой выстраивается в том числе и флот. У нас полноценных океанских кораблей осталось штук 10–15. Из них на ходу – половина. О чем тут говорить, какие бравурные заявления? Заявить можно все что угодно. Сейчас у нас на ходу один атомный ракетный крейсер и два обычных ракетных крейсера. Вот такой флот. Большие крейсеры мы, наверное, больше не будем строить никогда. Самое важное сейчас для ВМФ России – освоить большие серии. Это важно с точки зрения экономики и поддержки рабочих на заводах. Это дает возможность планирования, корабли одного типа, мы знаем, как их обслуживать, какие у нас поставщики, как их конфигурировать в ударные группы, взаимодействовать с подводными лодками. Самая большая проблема – то, что у нас корабли строят сериями по 2–3 корабля, а не по 10–20. А ЧП у нас всегда были и будут происходить при таком состоянии инфраструктуры, кадров, зарплат, технической политики, вернее, ее отсутствия и отсутствия политической воли, что "мы строим флот".

Американцы вместо множества разных серий строят десятки кораблей одного типа. Они знают, как их обслуживать, какие у них проблемы. В России это помогло бы и флоту, чтобы было на чем ходить морякам, и промышленности, чтобы это было выгодно. Если этого не будет, то да, мы можем построить один звездный межгалактический крейсер. Какой прок с него будет флоту, если противник выберет этот крейсер как приоритетную мишень и уничтожит его, направив на него сотню крылатых ракет? Сейчас в России "Петр Великий" – это именно такой корабль. Да, он может в одиночку отбиться от чего угодно и, возможно, даже противостоять американскому авианосцу с эскортом. Но если против него выйдет один японский флот или какой-то из флотов США, у него, естественно, нет шансов.