В 2019 году в России было возбуждено 190 тысяч уголовных дел, связанных с наркотиками. Из них до суда дошли 99 тысяч (52 процентов), пишет РБК со ссылкой на статистику Генпрокуратуры и Верховного суда.
Всего в работе у следствия в 2019 году находилось более 230 тысяч наркотических дел (с учетом тех, которые не были расследованы в прошлые годы). Каждое третье дело было приостановлено в связи с тем, что не удалось установить обвиняемых. В 2019 году в качестве обвиняемых по наркотическим делам проходили около 85 тысяч человек.
За последние четыре года их количество уменьшилось, но при этом возросло среднее число эпизодов на каждого обвиняемого. Кроме того, в четверти регионов России за последние четыре года зафиксировано уменьшение числа наркотических преступлений более чем на 15%, еще в четверти – рост более чем на 10%.
Многие зарегистрированные преступления по "антинаркотическим статьям" – это уголовные дела по факту сбыта, основанные на административных делах об употреблении наркотиков, уголовных делах об их хранении или о смерти людей, связанной с наркотиками. Часто это заведомо бесперспективные дела, "которые потом висят приостановленными", утверждает юрист фонда Андрея Рылькова Арсений Левинсон: "В некоторых регионах, чтобы улучшить статистику, всех, кого привлекают за хранение, просят написать, что случайно нашел наркотики на улице. И тогда это вроде не сбыт, и дело не выделяют".
Смотри также Басманный суд отпустил полицейского из дела Голунова под домашний арест
- В июне 2019 года специальный корреспондент "Медузы" Иван Голунов был задержан в центре Москвы. У него в рюкзаке и в квартире были обнаружены наркотики. После громкой общественной кампании Голунов был отпущен, обвинения с него были сняты, а задерживавших его полицейских и их начальство уволили.
- Позднее Следственный комитет обвинил задерживавших журналиста полицейских в фальсификации доказательств, превышении полномочий и хранении наркотиков. По версии следствия, арестованные полицейские подбросили Голунову наркотики ради поощрений и продвижения по службе. Журналист считает, что его преследование связано с его работой. Следствие эту версию не рассматривает.