Несколько месяцев продолжается скандал и одновременно пиар-кампания вокруг режиссера Ильи Хржановского, автора проекта ДАУ, ныне художественного руководителя мемориала Бабий Яр в Киеве. Часть украинских деятелей культуры организовала письмо о недопустимости его пребывания на этом посту, прокуратура Харькова возбудила дело об этике использования младенцев-сирот на площадке ДАУ, культурная общественность обсуждает экстравагантную фигуру режиссера, а историки – небесспорную концепцию его новой команды в Бабьем Яру (опубликована киевским изданием Iсторична правда). Чиновники российского Министерства культуры подвергли ДАУ цензуре, отказав в прокатном удостоверении четырём фильмам монументального проекта. Влиятельная русская кинокритика в целом восторженно приняла работу Хржановского, будучи уверенной, что его грандиозный проект навсегда останется в истории искусств, изменив представления о возможностях кино.
Режиссёра защищают как бунтующего эстета, вынося за скобки крупные бюджеты, манипулятивные техники работы в кадре, неприятные вопросы феминисток. Среди предшественников Хржановского перечисляют Пазолини, Германа, Балабанова, Гротовского и Арто (добавлю, его ближайший “символический отец” – Ульрих Зайдль, чьи проекты осуществляются в беднейших странах третьего мира). Как пример подобного инструментария можно рассматривать и делегированный перформанс, направление современного искусства, которое критикуется за экономическую закрытость и использование дешёвой рабочей силы.
ДАУ мог бы стать любопытной иллюстрацией отношений России и Европы (пиар-проекты на крупные русские деньги, истории презентаций в Берлине и Париже), а также заметной главой в истории постколониальных исследований на примере России и Украины. Некоторые наблюдатели полагают, что карьера Хржановского на новом посту в определённом смысле зависит от того, как отрефлексирует украинское общество свою роль в постколониальном театре.
Смотри также "Это донос в газету "Правда". Сергей Лозница о ДАУ и Бабьем Яре
Итак, к истории ДАУ. Команда из России, поддержанная госденьгами и средствами олигарха Сергея Адоньева, приезжает в Харьков, где фактически и символически покупает ресурс: площадку, мощности, людей, местных политиков и чиновников. Отличие от использования Голливудом дешёвых съемочных площадок Хорватии и Чехии состоит в том, что до событий “революции достоинства” Украина воспринимается многими русскими деятелями бизнеса и культуры как “один народ”, как легитимная площадка для экспериментов (в советской империи институт, где работал Лев Ландау, прототип героя ДАУ, действительно располагался в Харькове, как одной из столиц советского проекта). Госкино Украины частично финансирует ДАУ и после его окончания отвечает за производство. Режиссер использует граждан России и Украины для съёмок. История террора и советского насилия становится рамкой для извлечения из актеров архаических реакций: страха, сексуальности, разнообразных психических девиаций. Это шокирующая, по-своему впечатляющая, элитарная работа для очень подготовленного зрителя.
Вернусь теперь к назначению Хржановского художественным руководителем мемориала в Бабьем Яру и новому витку скандала. Главная проблема не в одиозности появления режиссёра со сложной репутацией на посту, который, как кажется, должен занимать музейщик. Проблема даже не в “московском” или “украинском” нарративе, хотя главный спор сейчас разворачивается вокруг “Холокоста евреев” или “Холокоста всех, кто был уничтожен в Бабьем Яру” (здесь опять возникает вопрос об использовании Украины как постколониальной площадки с навязываемым смыслом).
Бабий Яр - не одноразовая акция. Это трагический исторический сюжет, который не вынесет дилетантского подхода, от кого бы он ни исходил
Важнее сейчас то, что тот (возможно, промежуточный) вариант проекта развития мемориала команды Хржановского, который попал в прессу, пока представляет собой схоластический документ с околонаучной аргументацией, в котором нет музейной конкретики. Критиков проекта больше всего смущает то, что посетителям фактически предлагается сыграть в компьютерную игру, выбрав роль жертвы или палача. Вопрос о достоинстве жертв, о сострадании и сопереживании, важнейший в международных коммеморациях подобного рода, этим документом как будто не замечается. Собственно, об этом прежде всего говорит главный историк проекта Карл Беркгоф, который опубликовал открытое письмо об этической несовместимости с новой командой музея.
Бабий Яр - не одноразовая акция. Это трагический исторический сюжет, который не вынесет дилетантского подхода, от кого бы он ни исходил: от киевской власти, от олигархов, курирующих проект, от новой команды русского режиссера, или от какого-нибудь "нового лица" в администрации cтраны. Поэтому волнение всех заинтересованных сторон в Украине вполне объяснимо.
Елена Фанайлова – журналист Радио Свобода
Высказанные в рубрике "Блоги" мнения могут не совпадать с точкой зрения редакции