Куда ни глянь, всюду проекты. Одна женщина из киевской ТВ-среды недавно рассказала, как её мужу и ей где-то между 2014-м и 2015-м годами предложили "участвовать в этом проекте" – речь шла о "проекте Украина". Они, малость подумав, согласились, и через пять лет купно со своим артистическим кружком стали президентом большой европейской страны с населением то ли под, то ли за 40 миллионов человек. Эту женщину "в народе" зовут, как и в её кружке, Ленкой. Она не подозревала, что дала не что иное, как признательное показание.
Авторы "проекта", заполучив эту пару, принялись вместе с нею "варганить" (тоже их слово) телесериал "Слуга народа". Это об идеальном украинском президенте из простых учителей по фамилии Голобородько. За этого Голобородько, даже не за актёра Владимира Зеленского, сыгравшего его роль, и отдало свои голоса большинство украинских избирателей. Принять такое решение, по моему убеждению, им помогли пропагандистские подразделения русских гибридных войск, действовавших не только из-за "поребрика", но и внутри страны.
Спустя год оказывается не совсем праздным вопрос: стал ли победитель полноценной властью? Для кого-то почти да, но не для госаппарата и местного самоуправления. Для этих сил властью надо не оформиться, не записаться, а, если выразиться по-старинному, родиться. Царь должен быть настоящим. Если царь не настоящий даже в глазах части его сторонников, то дела не будет, а ему самому придётся плохо.
Будущее украинского самозванца темно потому, что слишком многие голосовали не за него, а против его основного соперника. Но это не самое интересное (во всяком случае, для меня) в данную минуту. Высшие должности в Украине оказались у людей, для которых украинство есть что-то привычное, но чуждое, досадное, некая помеха. Это сравнительно молодые люди домашнего и кабинетно-коридорного русского языка. Как Россией когда-то управляли носители французского, так Украиной сегодня управляют носители русского. Дипломаты-чиновники царского времени, мягко говоря, не обрадовались, когда им было, наконец, велено составлять бумаги по-русски. Нынешний украинский случай несколько необычен тем, что победителям президента Петра Порошенко, казалось бы, никто и ничто не мешает перейти на русский язык в казённом обиходе. Большинству населения это было бы "без разницы". И однако же "Слуги народа", как они себя официально наименовали, этого не делают. Украинизация приглушена, но не свернута.
Более того, один известный в прошлом украинский профессор-политолог, человек вызывающе русскоязычный, выносит им следующий приговор: "Власть – это не когда твой президент у власти, а когда страной правят твои идеи. В этом плане ультраправые власть уже захватили. Олигархи думают, что это они используют последних в своих интересах, а на деле наоборот. Это ультраправые используют олигархов, корректируя их бизнес, настроение и мировоззрение в своих целях". Он имеет в виду тех, кого называют нациками, бандеровцами, упоротыми националистами. Будь они в заметном наличии, они должны были бы радоваться такому признанию их успеха, но их даже не горстка, а горсточка, чьи ватажки к тому же отнюдь не равнодушны к русским деньгам.
Политолог выдал за действительное то, что таковым не является – и трудно сказать, явится ли когда-нибудь. Пока, переселившись в Крым, он предается панике, в его родном Киеве, например, наклевывается что-то вроде движеньица под лозунгом: "Не отдадим России русского языка Украины!" Утверждают, что он таки существует, особый, украинского пошиба, русский язык, а вместе с ним – того же пошиба русская культура, каковую намерены лелеять в пику "запоребриковой". Естественно, в этом случае украинство с его языком исчезло бы окончательно и бесповоротно, но об этом молчат.
Украинцы, как всякий безгосударственный народ, всегда делились на поддающихся и не поддающихся
Русскости в Украине с ее языком, в том числе не совсем человеческим, с культурой, в том числе низкопробной, идеологиями, в том числе дикими, намного больше, чем украинства с его языком и всем, что в том числе. Тем не менее в России есть люди, которые считают, что украинство распоясалось дальше некуда. Причем это не обязательно граждане, обработанные кремлевской пропагандой. Иные из них даже чураются зомбоящика, но положение в Украине представляют себе так, как того хочет он. Что не удивительно, приходится сказать. В самой Украине, в ее столице, есть люди, рассказывающие друг другу, что человеку с русским языком скоро не выйти на улицу.
Знаю киевлянку… У неё высшее филологическое образование, в быту она русскоязычная, каких миллионы, но свободно владеет и украинским. Она не первый год уверяет всех и каждого, особенно московских гостей, что да, скоро ей не выйти на улицу с её русским языком. Откуда это все идет и почему пришло к лукавой мечте о "Русской Украине"? Украинцы, как всякий безгосударственный народ, всегда делились на поддающихся и не поддающихся. Поддавшийся – это тот, кто, стремясь понравиться московской власти, перенял её язык и сверху вниз смотрит на сородичей, кои остаются самими собой. Обе породы до поры до времени мирно сосуществуют – даже, бывает, под одной крышей. Но когда московская власть слабеет или уходит, а украинство начинает поднимать голову – о, тогда наступает совсем другая жизнь! Поддавшийся становится гневливым и мнительным. Какая-нибудь выходка дюжины бандеровцев его задевает так, словно их тьмы и тьмы, а на дворе – устроенный ими массовый террор. Человек боится расстаться с чувством своего превосходства над не поддавшимися.
Добавим сюда креолов. Мыкола Рябчук, признанный знаток этих материй, давно заметил, что своей независимостью Украина обязана креолам – потомкам русских, "понаехавших" сюда в разные времена. Креолы же, как сказано тоже не вчера (будь то испанские, английские и пр.) могут создавать и создавали приличные общественные устройства, но в первую очередь для себя, а не для местных. Не исключено, что "Русская Украина", которая пока что только бродит в некоторых киевских умах, – одна из таких затей. Хотят устроить себе свою Украину, европейскую, свободную, отдельную от России, но русскую. Почему же "слуги народа" не спешат присоединиться к этому делу, что в их положении означало бы возглавить его? Откуда отмеченное крымским сидельцем влияние "ультраправого" украинства на мировоззрение, настроение даже первейших украинских воротил, а не только на их политическое и бизнесовое поведение? Чей это проект, выражаясь языком Ленки и её супруга?
Тайна сия велика есть. В таких случаях, то есть когда больше нечего сказать, добавляют про историю: её, мол, тайна, её проект. Не исключено, что серьёзные украинские деньги, а с ними и отнюдь не равнодушные к ним "слуги народа", чувствуют, что на двух стульях не усидеть, а украинский стул в конечном счете может оказаться более устойчивым: как-никак он расположен ближе к Западу.
Анатолий Стреляный – писатель и публицист
Высказанные в рубрике "Право автора" мнения могут не отражать точку зрения редакции