Самое узнаваемое здание Новосибирска – Театр оперы и балета – с недавних пор с наступлением темноты начинает переливаться сполохами разноцветных огней. Впервые это случилось в день, когда театр отмечал свое 75-летие. Новое световое оформление мало кому из горожан понравилось. Разве что совсем юным новосибирцам. Тинейджеры с удовольствием делают селфи на фоне меняющегося до неузнаваемости памятника архитектуры. Люди постарше не скупятся на злые слова. По их мнению, световая вакханалия уродует торжественное и достаточно строгое здание, построенное в неоклассическом стиле. Припоминают, что точно так же по воле худрука Оперного Владимира Кехмана были несколько лет назад изуродованы интерьеры театра.
Новую подсветку сравнивают с новогодней гирляндой китайского производства и с дискотекой в сельском клубе 90-х годов. Обзывают шапито, балаганом и варьете. Говорят, что скользящие по куполу театра цветовые сегменты были бы уместнее на фасаде казино. Раздражение усилилось, когда дотошные пользователи соцсетей отыскали в интернете контракт, согласно которому театр потратил на световое оборудование 412 416 208 рублей 86 копеек. Сплошь и рядом люди спрашивают: стоило ли тратить на световой дизайн такие деньжищи, да еще при нынешних финансовых проблемах города? Города с дышащим на ладан общественным транспортом, разбитыми дорогами, дырявыми трубопроводами и, главное в эти дни, – беспомощной медициной.
Впрочем, к городскому бюджету потраченные Кехманом деньги отношения не имеют. Новосибирский театр оперы и балета – федерального подчинения. Стало быть, финансирование пришло из Москвы. Однако этот аргумент никого не успокаивает. Ну так что ж? – говорят разгневанные новосибирцы. – Все равно это деньги налогоплательщиков.
О том, что на проект будет израсходовано свыше 412 миллионов рублей, Владимир Кехман заявлял еще в ноябре прошлого года, только тогда это сообщение не вызвало общественного резонанса. Пока не был предъявлен продукт, то есть новая подсветка, даже архитекторы и сценографы не торопились с оценками. Ну а сам худрук театра тогда так обосновывал высокую стоимость своей затеи:
Владимир Кехман
– Это не просто подсветка. Это уникальный для нас проект. Когда в испанском Бильбао строился музей Гуггенхайма, то все говорили: безумные траты, зачем это нужно... Но после этого Бильбао стал центром современного искусства. Оперный театр является доминантой Новосибирска. Я не просто так повесил здесь флаг РФ – и он будет висеть здесь всегда, не только по праздникам. Мы реализуем уникальный световой проект, это 1500 уникальных приборов, которые позволят делать со зданием фантастические вещи. Не хочу сейчас открывать все секреты, но очень надеюсь, что после этого городу будет просто стыдно не начать изменять хотя бы в центре городскую среду.
Лишь после того как все, кто желал, высказались по поводу новой подсветки, в театре распространили пресс-релиз, из которого следовало, что пока новое световое оборудование действует в тестовом режиме. Иными словами, судить об эстетических достоинствах или недостатках рано. Текст был коротенький и малоинформативный. За дополнительными разъяснениями мы обратились к пресс-секретарю театра, однако Лия Цартлава ограничилась отпиской – все тем же пресс-релизом, и ни на один вопрос Радио Свобода не ответила:
Архитектурное освещение включает в себя 1 426 высокотехнологичных прожекторов с цифровым компьютерным управлением разных спецификаций, пульт управления, управляющие компьютеры и аппаратуру обеспечения бесперебойного электроснабжения. Новая подсветка театра позволит создавать разные сценарии освещения и световые композиции. В настоящее время идет процесс пусконаладки оборудования, сейчас подсветка работает в режиме испытаний.
Благодаря сайту госзакупок нетрудно установить, что поставщиком светового оборудования стала петербургская фирма “Арт-Проект Технологии”. Как известно, Владимир Кехман является руководителем двух театров. Не только новосибирского Оперного, но также – питерского Михайловского театра. И вот с ООО “Арт-Проект Технологии” у Кехмана давние деловые отношения. Между тем, это не слишком крупная и не слишком известная в Петербурге компания. Во всяком случае, на ее сайте в числе реализованных проектов, помимо поставок в два кехмановских театра, указан еще только один. Это Александринка.
Новосибирский государственный академический театр оперы и балета
В качестве независимого эксперта на вопросы Радио Свобода согласился ответить руководитель другой петербургской фирмы, которая также специализируется на уличном световом дизайне. При этом наш собеседник предпочел давать интервью на условиях анонимности: бизнес любит тишину. Главный вопрос: нельзя ли в Новосибирске было обойтись более сдержанными ценами? Но так, чтобы при этом был бы реализован, как выразился Владимир Кехман, “уникальный световой проект, который позволит делать со зданием фантастические вещи”? Разумна ли, к примеру, цена за один прибор, обозначенный в контракте как светильник первого типа, – почти 407 тысяч рублей?
У нас это называется ”натянуть на объект”
– Вообще, конечно, сумма конская. Но надо понимать, что как только возникает слово “проекция” (а такую возможность это оборудование предусматривает), цифры начинают стремительно расти. Цена за уличные приборы такого рода может легко начинаться от 100 тысяч рублей за единицу. Это что касается проекционного оборудования. Не проекционное оборудование (к примеру, какая-нибудь “мазалка” светом по стене), в России не производится. Как-то не живут у нас такие производства. У нас даже ламп уже нет, то есть те заводы, которые производили лампы соответствующих характеристик, уже все сдохли. Так что, как правило, закупается итальянское или немецкое оборудование. Оно неплохое. И не дешевое.
Что же касается контента, я готов согласиться с теми, кто говорит, что отстройка и конечный результат – это две очень разные визуальные вещи. Не зная, что готовится, оценить, что будет, невозможно. Это точно так же, как у портного невозможно по каким-то кусочкам тряпочек понять, что из этого получится.
– Много ли времени требуется на такую отстройку? В Новосибирске этим занимаются уже не один день.
– При таком объеме задач это нормально. Представьте, каждый источник дает некую сетку на здание. А у здания много искривляющихся линий: купол, колонны и так далее.И эту сетку надо свести так, чтобы вот эта обрезанная линия сетки совпадала со всеми другими линиями и давала бы то искажение, которое должно быть в этом конкретном месте. У нас это называется ”натянуть на объект”. Потому что естественное загибание линии луча пойдет не туда куда надо. У нее своя реальная траектория. Иными словами, художники по свету должны как паучок сшить такую сетку, которая живет отдельно от театра. Как будто если бы театр убрали, а она осталась.
– Это делается в компьютерной программе?
– Да. И это тоже очень дорогие программы. Их всего в мире штук пять. Так что, это все дорого, богато, затратно. В конце концов, это почетно в мире шоу-бизнеса. Такие вещи могут позволить себе единицы. За такие деньги можно изменить целиком оборудование собственно театра, а не подсветку фасадов. Надо понимать, что уличные дела намного дороже. Ну, если деньги девать некуда, то пожалуйста, – сказал собеседник Радио Свобода.
Ваш браузер не поддерживает HTML5
Александр Ложкин о новой подсветке Новосибирского театра оперы и балета
О том, что сейчас идет наладка оборудования и пока только составляются сценарии световых шоу, в Театре оперы и балета не сочли нужным предупредить даже главного архитектора Новосибирска Александра Ложкина:
Это был какой-то невероятный, совершенно дикий балаган на фоне нашего классического здания
– Хотя, к сожалению, по федеральному законодательству мы не являемся согласующей стороной, то есть главный архитектор города не согласовывает такую подсветку на объектах культурного наследия федерального значения, но все же я видел те эскизы, которые предварительно были показаны. Они были предъявлены для согласования в Госинспекцию по охране памятников. И там были показаны спокойные, выдержанные, достаточно приятные, гармоничные примеры подсветки. То, что я увидел 12 мая, когда шел уже поздно вечером с работы домой, меня, конечно, шокировало, наверное, как и всех, кто это видел. Это был какой-то невероятный, совершенно дикий балаган на фоне нашего классического здания, лучшего здания в городе. Я в этот же момент отправил сообщение начальнику инспекции по Госохране. И на следующий день мы получили информацию, что это было вроде как тестовое решение.
В день юбилея театра такого рода подсветку устраивать было неприемлемо
Предыдущая статичная подсветка была выполнена достаточно профессионально – это качественный продукт. По поводу того, что сделано сейчас, надо отметить два момента. Если говорить о технологической части, то она, безусловно, выполнена на очень высоком уровне. Это светодинамическая подсветка, которая потребляет гораздо меньше энергии, чем предыдущая, потому что используются светодиоды. Кроме того, такая подсветка дает огромное, практически бесконечное количество возможностей. Она позволяет делать все – и очень грамотные классические композиции, и позволяет устраивать такие вот совершенно, на мой взгляд, дикие для этого здания светодинамические шоу. Вопрос в том, кто сидит за пультом и какие программы закладываются. Как бы то ни было, мне кажется, что в день юбилея театра такого рода подсветку устраивать было неприемлемо. Наверное, технологические тестовые решения надо было отрабатывать до праздничного дня.
– Возможно, это будут более грамотные композиции и изысканные проекции, но правильно ли я понимаю, что прежним останется колористическое решение? То есть те самые цвета, про которые люди пишут, что они кислотные и ядовитые.
– Цветов, на самом деле, всего три. Любая подсветка апеллирует всего тремя цветами. Там три лампы стоят – синяя, желтая, красная. Все остальные цвета получаются смешением этих трех. Вопрос не в том, какие возможности там заложены. Вопрос в том, какие композиции предлагает художник по свету.
– Известно ли вам, в каком режиме эта подсветка станет существовать в будущем? Она только по каким-то особым праздничным дням станет действовать в динамичном режиме, а остальное время будет статичной?
– Обычно делается именно так. Действительно, в будние дни существует обычная подсветка, а в праздники может быть уже какая-то специальная подсветка. Насколько я знаю, те технологии, которые смонтированы на Оперном театре, позволяют, к примеру, делать совершенно разное освещение в День Победы, в День государственного флага и так далее.
– Многих смутило то, что прежняя однотонная подсветка подчеркивала архитектуру здания, а нынешняя создает, по сути дела, новый визуальный объект, то есть рисует цветом нечто другое. Как вы к этому относитесь?
– Опять же скажу, что та подсветка, которая сегодня смонтирована, может все – и рисовать какие-то новые композиции, и может подчеркивать архитектуру здания. Тут вопрос в том, какая программа в ней заложена.
– Было ли в Новосибирске реализовано что-то аналогичное по стоимости?
– Разве что набережная. Проект благоустройства целой Михайловской набережной. По подсветке, конечно, таких аналогов нет. Но на Оперный ушли все-таки не средства городского бюджета, то есть муниципалитет здесь никак не задействован, поэтому давайте оставим этот вопрос на совести тех, кто это делал и кто выделял на это средства, – говорит Александр Ложкин.
При Владимире Кехмане появились курьезные малые архитектурные формы
Депутат Городского совета Наталья Пинус считает, что болезненная реакция новосибирцев была вызвана не только тем, что их никто не предупредил о тестовом режиме и не успокоил. Просто к Владимиру Кехману накопилось много претензий:
Всякий раз горожанам предлагают удивительные и неприятные новации
– Нужно понимать, что история с подсветкой Оперного театра – это очередное неоднозначное мероприятие, которое представлено жителям города новым руководством Оперного театра. Впрочем, уже не слишком новым. Пять лет прошло с тех пор, как у нас поменялся директор театра. Им стал Владимир Кехман. С поста директора он, правда, спустя какое-то время ушел, зато стал худруком. Произошло это по понятным причинам, связанным с его личным банкротством и невозможностью занимать должность директора театра. Так вот, все эти годы реализуется новая политика Оперного театра. Всякий раз горожанам предлагают какие-то удивительные и неприятные новации.
Началось все с того, что у нас был митинг за свободу творчества, в связи с отменой оперы "Тангейзер" в постановке Тимофея Кулябина. Тогда на площади у театра пришли более пяти тысяч новосибирцев. Люди пытались отстоять даже не сам этот оперный спектакль. Они были в принципе возмущены тем, что такой прецедент произошел. На волне этого противостояния Владимир Кехман возглавил Оперный театр.
– Он очень удачную формулировку тогда нашел, подыграл настроениям прежнего руководства Министерства культуры. Запрета спектакля требовали некие оскорбившиеся православные активисты, и Владимир Кехман к ним присоединился. Он сказал, что возмущен "Тангейзером" как православный и как еврей.
Благодаря тому, что федеральные власти покровительствовали Владимиру Кехману, это все состоялось
– Да, это было прекрасно! А потом начался процесс глобальной реконструкции здания Оперного театра. По словам экспертов, такого уровня вандализма по отношению к архитектурному памятнику в городе Новосибирске Новосибирск не помнит с 90-х годов, когда был совершеннейший беспредел. Владимир Кехман просто наплевал на очень многие положения по предмету охраны. Театр – это памятник федерального значения. Его архитектура была сообразна тому времени, когда он был построен, а открылся Оперный театр в 1945 году. Он строился, когда шла война, когда не было каких-то невероятно шикарных возможностей, но все было сделано со вкусом и достойно. То, что получил наш Оперный театр после кехмановских работ, это, как принято говорить у нас в Новосибирске, стиль "казино". Вместо паркета были какие-то ковры постелены. На стенах фойе совсем не те цвета, что соответствуют предмету охраны и к которому привыкли все жители. Но благодаря тому, что федеральные власти покровительствовали Владимиру Кехману, это все у нас состоялось.
Ваш браузер не поддерживает HTML5
Наталья Пинус о политике Владимира Кехмана в Новосибирске
Кроме того, был закрыт третий ярус зрительного зала, хотя на этот третий ярус продавались недорогие билеты. А у нас в городе есть целое сообщество таких, знаете, заслуженных зрителей. Я неоднократно встречалась с этими людьми. Как правило, это женщины, которые уже 30 лет ходят на все премьеры, и к которым при прежнем руководстве было огромное уважение со стороны театра. Так что, очень много таких небогатых зрителей лишились возможности ходить в театр. Когда убрали этот третий ярус, мест в зале стало меньше. Еще и поэтому цены на билеты выросли.
Кехман убрал даже бесплатный автобус, который возил зрителей после вечерних спектаклей в Академгородок. Академгородок считается районом Новосибирска, но он удален от города на 20 с лишним километров, и в позднее время общественным транспортом невозможно воспользоваться.
Ущемлены не только зрители. У нас было около 20 заслуженных артистов Оперного театра, которые свою жизнь фактически отдали ему. У них были небольшие пенсионные надбавки. Это все нынешний худрук тоже убрал.
Самое же существенное в том, что серьезные и очень неприятные изменения постигли сам Оперный театр. Раньше мы все им гордились. Никто не сомневался в том, что если наш Театр оперы и балета участвует в "Золотой Маске", то Новосибирск окажется на высоте. Гастроли тоже всегда проходили на высочайшем уровне. Сейчас этого ничего нет. И уже давно возникла такая тенденция, что на сцене нашего Оперного театра мы видим перепевки. Привозятся из Санкт-Петербурга спектакли. Ничего своего нового, яркого, сильного, никаких проектов просто-напросто нет. Кроме того, мы видим, что уничтожается кадровый потенциал. Между тем, в Новосибирске выстроена своя школа: у нас есть Хореографическое училище и Консерватория. Их выпускники приходили в Оперный театр, они делали там карьеру. Сейчас это пошло на убыль, зато в театре очень много приглашенных исполнителей, в том числе иностранных. Они выступают за огромные гонорары, но не чувствуют никакой причастности к этому театру. Так что, история с новой подсветкой ничего системного в политике театра не принесла. Мы просто еще раз увидели то, что и так знали.
Наш любимый Оперный театр является большим объектом для освоения бюджетных средств
Я знаю, что мое мнение разделяют другие люди в Новосибирске: наш любимый Оперный театр на сегодняшний день является большим объектом для освоения бюджетных средств. Есть разного рода расследования общественников, которые показывают, сколько невероятных денег потрачено на все эти сомнительные нововведения. Это все очень грустно и неприятно наблюдать.
Представители культурного сообщества очень тяжело это все переживают. Но остается надеяться, что, может быть, это когда-то изменится. В свое время я лично и письма писала в разные инстанции, в том числе Мединскому, и пробовала проводить в Общественной палате обсуждение того, что делает Владимир Кехман, однако ничего с ним не происходит.
– Но ведь вы же и упомянули, что он в фаворе у федеральных властей. Есть у вас объяснение, почему у Владимира Кехмана такие прочные позиции?
– Я выскажу предположение. Мне кажется, что это связано с какими-то финансами, вот и все. И неслучайны вот эти огромные деньги, которые тратятся сейчас на Оперный театр, и тратились до этого. Но, знаете, мне нужно аккуратно, наверное, говорить об этом, потому что доказательств у меня никаких нет, – говорит Наталья Пинус.