Лингвисты из Института русского языка РАН и доктор психологических наук из МГУ, изучавшие тексты бесед приемной дочери историка Юрия Дмитриева со следователем и психологом, считают, что девочка дала показания против своего опекуна под давлением. Об этом со ссылкой на фрагменты экспертных заключений, представленных в суде, сообщает "Новая газета".
Из лингвистического заключения следует, что ребенок в разговоре со взрослыми оказался в ситуации коммуникативного давления. "Если ответ не соответствует ожиданиям, следователь задает вопрос снова и снова, в результате девочка выбирает более нейтральный вариант, который не был ее собственным ответом", – считают специалисты. Эксперты также отметили, что в вопросах следователя и психолога уже содержится информация, необходимая для ответов.
Доктор психологических наук, профессор МГУ Вероника Нуркова в своём заключении отметила, что показания девочки не соответствуют типичным критериям воспоминаний о травмирующем опыте. Кроме того, из текста бесед психолога с приемной дочерью Дмитриева следует, что психолог опирается на "презумпцию истинности сообщаемой информации", что, по мнению Нурковой, представляет собой "случай ложно понятой психологом задачи собрать доказательства в пользу имеющейся гипотезы".
В 1990-х поисковая экспедиция под руководством Дмитриева обнаружила массовые захоронения жертв политических репрессий в Сандармохе и Красном Бору в республике Карелия. Дмитриев составил списки заключенных, расстрелянных в Сандармохе. Число жертв насчитывало около 6200 имен. Дмитриев – автор книг "Место расстрела – Сандармох" и "Место памяти Сандармох". Последнюю историк написал в следственном изоляторе.
Первое уголовное дело против Дмитриева возбудили в 2016-м. Историка обвинили в изготовлении порнографии с участием приемной дочери, но вскоре суд оправдал главу карельского "Мемориала". Верховный суд Карелии отменил решение.
В 2018 году против Дмитриева возбудили новое уголовное дело. Его обвинили в насильственных действиях против несовершеннолетней приемной дочери. Прокуратура потребовала 15 лет заключения для Юрия Дмитриева. Историк во время последнего слова на заседании в Петрозаводске заявил, что "ничего вредного" в отношении приемной дочери не позволял.