Мистерия демократии. Александр Генис – о ветрах истории

В одиннадцатый раз я слежу за тем, как в последние предвыборные недели в США происходит загадочная мистерия демократии. В эти дни, когда кое-где уже началось голосование по почте, политическая атмосфера сгущается, как обыкновенная перед грозой, до ощутимого предела. Выборы оправдывают существование газет, вызывают бурные споры и ещё более буйные слухи. Зреют теории заговора, бурлит интернет, плодятся российские тролли и перегреваются социальные механизмы.

Мало того, взяв в плен коллективное подсознание, выборы сейчас служат фоном для всего остального. Каждый день идет обратный отсчет от сакральной даты. Это как Рождество, но наоборот: никто не ждет покоя и примирения, да и не жаждет его. Напротив, выборы должны выявить победителя в охватившей всю страну борьбе сторонников и противников нынешнего президента.

Исход выборов вызывают такую тревогу, что обе армии юристов уже готовятся защищать окончательные результаты голосования. Но больше всего Америку взволновала перспектива того, что выборы вообще не состоятся в отведённый им срок. Стоило Белому дому заикнуться о возможном переносе выборов из-за пандемии, как демократы и республиканцы с равным гневом отвергли конституционную ересь. В Америке выборы никогда и никуда не переносились. И нам только кажется уникальным время, когда 200 тысяч американцев умерли от вируса, десятки миллионов оказались безработными, в городах не утихают протесты и страна разделена на два непримиримых лагеря. Но бывало и хуже.

Например, на выборах 1864 года противники Авраама Линкольна готовы были завершить Гражданскую войну, уступив южанам. Но и тогда, в разгар безумно кровопролитных сражений, никто не допускал мысли об отмене выборов, хотя они могли обессмыслить жертвы братоубийственной войны и разрушить Соединенные Штаты.

Дело в том, что регулярные, как в астрономии, выборы – краеугольный камень в устройстве самой старой в современном мире республики. И это – сменяемость власти. Так началась Америка, не с того, что Джордж Вашингтон стал президентом, а с того, что он перестал им быть, и власть мирно перешла из одних рук в другие, и так больше двухсот лет. До тех пор, пока власть сменяется, демократия существует. Сама по себе демократия не застрахована от ошибок, даже от преступлений. Кто, в конце концов, казнил Сократа, которого те же афиняне потом назвали “лучшим из людей”? Преимущество демократии не в безошибочности, а в легальной и всеми признаваемой возможности ошибки исправить.

Корабль государства, если вспомнить древнейшую метафору, плывет против ветра истории галсами и никогда прямо. Отклоняясь то вправо, то влево, он идёт вперед лишь потому, что вовремя меняет капитанов. Плохие, хорошие, гениальные – они все временные, и это позволяет демократическим странам выжить там, где авторитарные ждут застой, майдан, распад и революции. Жизнь без движения смертельна для государства, о чем, пользуясь тем же сравнением, пронзительно написал Иосиф Бродский:

Империя похожа на трирему в канале,

для триремы слишком узком.

Гребцы колотят веслами по суше,

и камни сильно обдирают борт.

Субстанциональная роль независимых от власти выборов – трюизм, который очевиден для свободного мира, но ещё новость для несвободного. Собственно, поэтому так бурно посттоталитарное общество реагирует на попытки украсть выборы. В моё время никому не приходило в голову оспаривать результаты голосования за Брежнева. Все, начиная с него самого, не видели в этой унизительной, хоть и привычной процедуре ни малейшего смысла. Но тогда не было выбора, а теперь есть, и за право на него люди, открывшие демократию, готовы стоять насмерть. Как в Беларуси.

Александр Генис – нью-йоркский писатель и публицист, автор и ведущий программы Радио Свобода "Генис: Взгляд из Нью-Йорка"

Высказанные в рубрике "Право автора" мнения могут не отражать точку зрения редакции Радио Свобода