Яндекс против Сбера. Почему две экосистемы лучше одной

Зачем Яндексу "Тинькофф Банк", выгодна ли такая сделка государственному Сберу и России в целом? Об этом в новом выпуске программы "Деньги на Свободе" с экономическим публицистом Максимом Блантом.

Коронавирус наступает. Но, как я и предсказывал, полноценный карантин власти большинства стран, где уже явно началась новая вспышка заболеваемости, вводить не решаются. Пока не стала исключением и Россия. Даже в Москве, где в четверг число новых заболевших перевалило за тысячу, а в воскресенье – уже за две, власти пока ограничились ужесточением перчаточно-масочного режима. Все остальное осталось на уровне увещеваний и рекомендаций. Так что тем, кто не хочет заразиться и попасть в систему социального мониторинга, без острой необходимости на улицу носа лучше не высовывать.

Благо, многие сознательные работодатели возвращают "удаленку". В этих условиях на первый план опять выходят информационные технологии, которые позволяют свести к минимуму контакты между людьми.

Полная видеоверсия программы:

На прошлой неделе стало известно о предстоящей покупке Яндексом компании TCS Group. Это головная структура "Тинькофф Банка". Сделка оценивается в 5,5 миллиарда долларов, из которых, по информации Reuters, половина будет выплачена "живыми" деньгами, а вторая половина – акциями Яндекса. Новость оказалась настолько хорошей, что на Московской бирже акции Яндекса взлетели с 4500 до 5600 рублей за штуку. Потом, правда, упали ниже 5 тысяч на тотальной распродаже российских активов. Но значимости грядущего слияния – Олег Тиньков в своих комментариях предпочитает говорить не о продаже бизнеса, а именно о слиянии – это не снижает. И Яндекс, и "Тинькофф Банк" после завершения сделки и взаимной интеграции совершат качественный скачок.

Олег Тиньков

Взять тот же Яндекс. Он отказался строить совместно со Сбербанком (теперь Сбером) "русский Amazon" и решил пойти своим путем. В июне этого года состоялся "цивилизованный развод" бывших партнеров. В результате платежная система "Яндекс.Деньги" полностью отошла Сберу и совсем недавно была переименована в маловразумительное "ЮМани". IT-гигант с десятками сервисов и направлений деятельности без собственной платежной системы по нынешним временам выглядит, мягко говоря, не совсем современно.

Понятно, что как минимум воспроизводство "Яндекс.Денег" и развитие сопутствующих финансовых услуг после "развода" со Сбером стало одним из первоочередных приоритетов. Покупка готового банковского бизнеса с лицензией и 10 миллионами клиентов – это уже само по себе самое быстрое и разумное решение проблемы. А если учесть, что "Тинькофф Банк" существует исключительно в интернете и является одним из российских лидеров по внедрению информационных и банковских технологий, то становится очевидно: если Яндексу и стоило покупать какой-то банк, то именно этот.

Президент России Владимир Путин и глава Яндекса Аркадий Волож. Сентябрь 2017 года

В качестве "бонуса" Яндекс получит дополнительные возможности финансировать остальные свои проекты в области искусственного интеллекта, беспилотного транспорта, развития пользовательских сервисов. Но главное, что "русский Гугл" получит бесценную информацию о структуре расходов, потребительских предпочтениях и финансовом состоянии пользователей, анализируя которую, он сможет предлагать каждому из них именно то, что конкретный пользователь хочет и может купить. Использование нейросетей для обработки этого гигантского массива информации позволит Яндексу перейти от того, чтобы "бить по площадям", к выверенным высокоточным ударам. Собственно, это именно то, чем пытается заниматься Сбер, развивая собственную экосистему. И для того, чтобы полноценно конкурировать со Сбером, Яндексу недоставало только банковского звена.

Про выигрыш "Тинькофф Банка", который, если верить Олегу Тинькову, сохранит собственный бренд, а не превратится в "Яндекс.Банк", и говорить нечего. Шансов поиграть в одной лиге со Сбером, несмотря на все таланты и амбиции Тинькова, у него было совсем немного. Особенно если учесть лейкемию последнего и претензии к нему со стороны американских налоговых органов. Зато после слияния с Яндексом "Тинькофф", как и Сбер, станет "больше чем банк" и превратится в один из самых значимых элементов экосистемы, которая ничем не уступает, а в чем-то и серьезно превосходит то, что на данный момент есть у детища Грефа. Нарастить клиентскую базу с возможностями Яндекса тоже не будет большой проблемой. Причем отбирать клиентов "Тинькофф" будет не столько у Сбера, сколько у всех остальных банков, которые будут просто не в состоянии тягаться с двумя суперсистемами, сопоставимыми (по крайней мере в России) с Google или Amazon.

Герман Греф и председатель Центрального банка Эльвира Набиуллина

Что касается Германа Грефа, то его появление потенциального конкурента не столько беспокоит, сколько радует. И дело даже не в том, что "бежать" при наличии соперника придется гораздо быстрее, и наступающий на пятки альянс Яндекса с "Тинькофф Банком" станет для всех элементов экосистемы Сбера хорошим стимулом. Главный бонус Грефа заключается в том, что в его конфликте с главой Центрального банка Эльвирой Набиуллиной (она была недовольна трансформацией Сбера из-за угрозы остальным российским банкам) именно он, Греф, оказался прав. Появление еще одной информационно-финансовой экосистемы будет означать, что стратегия, нацеленная на конкуренцию банка с мировыми IT-гигантами, была верной. И постепенно модель, которую строит Сбер, станет технологическим стандартом. И этот стандарт отправит в прошлое традиционные банки.

Как, например, произошло с возможностью быстрых переводов с карты на карту по номеру телефона. Ее реализовал именно Сбер, и это дало ему такое преимущество, что Центробанку пришлось разрабатывать собственный аналог, чтобы сократить технологический отрыв тогда еще собственной "дочки" от остального рынка. Сегодня в банке, который не подключен к системе быстрых платежей, ни один розничный клиент счет открывать не будет. Да и корпоративные еще десять раз подумают.

Вот только в функции Банка России совсем не входит обеспечение банковской системы новейшими технологиями. Ситуация с созданием и внедрением системы быстрых платежей – разовое исключение, и постоянно обеспечивать конкурентов Сбера, а теперь еще и Яндекса технологическими "костылями" ЦБ не сможет, да и не захочет. Так что со временем те банки, которые не смогут выдерживать жесткий инновационный темп, предложенный лидерами, окажутся вытесненными с рынка, как минимум с розничного. Либо они в конечном счете сами станут частью одной из экосистем, приведут туда своих клиентов и заплатят за спасение собственной жизни детальной информацией обо всех их операциях. А экосистемы Сбера и Яндекса, прогоняя эту информацию через продвинутые и постоянно совершенствующиеся системы искусственного интеллекта, будут предлагать каждому клиенту именно то, что тот хочет и чего заслуживает.

Для конечных пользователей появление альтернативы Сберу станет хорошей новостью. Выбор всегда лучше, чем его отсутствие. Те, кто по тем или иным причинам не жалует нынешнее российское государство и не хочет иметь с ним никаких дел, смогут уйти в частную экосистему, не жертвуя своими принципами. Сосуществовать две практически идентичные технологические платформы с почти одинаковым набором сервисов и функционалом могут достаточно долго. Многолетнее соперничество Android и IOS – наглядное тому доказательство.

На фоне цифровой идиллии остальная российская экономика выглядит довольно тревожно. В пятницу, 25 сентября, на сайте правительства Российской Федерации появилось официальное сообщение о том, что кабинет министров одобрил общенациональный план восстановления российской экономики. Его цель – восстановить занятость и доходы населения, рост экономики и ее долгосрочные структурные изменения. План рассчитан до 2024 года. А теперь внимание: в общих чертах он был представлен президенту Владимиру Путину еще в июне и тогда же был им одобрен. Но и это не самое любопытное. Стоимость восстановления российской экономики правительство оценило в 5 триллионов рублей, из которых 4 уже потрачены. Проще говоря, правительство свою миссию в борьбе с падением доходов бизнеса и населения практически выполнило, занятость как могло поддержало. Дальше как-нибудь сами. А чтобы не скучно было, еще и налоги со следующего года поднимут.

Обменные курсы валют в Москве. 24 сентября 2020 года

Любопытное совпадение. Пятница, 25 сентября, ознаменовалась масштабной распродажей рубля. Доллар подорожал на полтора рубля, евро – на рубль с четвертью. Причем европейская валюта перевалила за 91 рубль, чего не было с 2016 года. Понятно, что это не более чем совпадение, тем более что в понедельник, 28 сентября, доллар и евро прибавили в цене еще по рублю – теперь уже на армяно-азербайджанской войне. Но когда правительство какой-нибудь страны одобряет "общенациональный план развития экономики", рынок, как правило, реагирует иначе. Новость становится его главным драйвером. Но это в какой-нибудь другой стране, не в России.

Вообще минувшая неделя, в ходе которой доллар прибавил в цене три рубля, стала для российской валюты одной из худших с начала пандемии коронавируса. Не спасло ситуацию даже сообщение о том, что годовое собрание акционеров Сбера утвердило рекордный за всю историю России размер дивидендов – 422 миллиарда рублей. Деньги (а половину из них получит правительство) будут перечислены акционерам до 5 октября. В нынешних обстоятельствах это может уронить рубль еще сильнее. Иностранные акционеры – они составляют подавляющее большинство держателей акций, которые находятся в свободном обращении, – предпочтут купить на полученные деньги валюту и вывести ее из страны.

Как на это будет реагировать Банк России, пока непонятно. Очевидно одно: без его вмешательства обвал рубля может принять неконтролируемый характер. Выбор перед регулятором стоит довольно неприятный. Либо продать сейчас валюты на 15–20 миллиардов долларов, чтобы удовлетворить спрос со стороны иностранных инвесторов. Либо наблюдать, как котировки сначала евро, а потом и доллара становятся трехзначными – как следствие взлетают цены сначала на импорт, а потом и на все остальное – и только после этого начинать тушить разгорающийся пожар, повышая ставки и ограничивая рублевую ликвидность на рынке. Однако второй путь слабо совместим с восстановлением экономики. Так что не исключено, что правительству еще не раз придется переписывать свой общенациональный план.