Синий жилет не поможет. В Беларуси преследуют журналистов

22 января состоялось онлайн-заседание Совета Безопасности ООН, которое было посвящено свободе СМИ в Беларуси. Выступили лидер белорусской оппозиции Светлана Тихановская, член Координационного совета оппозиции Павел Латушко и журналист-расследователь телеканала "Белсат" Станислав Ивашкевич. Заседание было созвано по инициативе Эстонии, Франции, Ирландии, Норвегии, Великобритании и США.

Светлана Тихановская призвала ООН включить ситуацию в Беларуси в повестку дня заседания Совбеза, а также поддержать рекомендации доклада "Московского механизма" ОБСЕ. Экс-кандидат в президенты Беларуси в своем выступлении напомнила о репрессиях, последовавших после выборов 9 августа 2020 года. Она говорила о "деле Пресс-клуба", в рамках которого за решеткой до сих пор находятся четверо представителей белорусского Пресс-клуба, упомянула журналисток Дарью Чульцову, Катерину Андрееву и Катерину Борисевич, которые уже два месяца находятся в заключении, блогера Игоря Лосика, голодающего в тюрьме, и своего мужа блогера Сергея Тихановского. Они "виновны лишь в том, что делали свою работу", сказала Тихановская.

Согласно последнему докладу "Репортеров без границ", который приводится в официальных документах встречи ООН, Беларусь сохраняет статус самой опасной страны в Европе для работы журналистов. Задокументированы 373 случая насилия над ними.

Бывший министр культуры и видный член оппозиции Павел Латушко отметил, что в октябре прошлого года белорусские власти лишили аккредитации всех иностранных журналистов, десятки были депортированы. Одним из таких журналистов был Гарет Браун, также приглашенный в качестве выступающего. Браун работал в Беларуси во время президентских выборов в августе 2020 года, его задержали, избили и депортировали из страны. Браун рассказал, что, работая в Беларуси, ему приходилось ежедневно менять место жительства. По его словам, такого насилия, как в Минске, он не видел в половине стран, где идут военные конфликты.

В заседании членов Совбеза ООН также принял участие журналист-расследователь телеканала "Белсат" Станислав Ивашкевич, который рассказывал о самых вопиющих случаях преследований работников СМИ. Он ответил на вопросы Радио Свобода.

Станислав Ивашкевич

– С начала протестов давление на СМИ было двояким. С одной стороны, власти пытались показать, что журналистов не трогают, поэтому были случаи, когда журналисты беспрепятственно проходили мимо силовиков. Но в то же время, когда силовики думали, что их не снимают на камеры, они пытались избить журналистов, запугать или подстрелить резиновой пулей. Поскольку они делали это скрытно, то проявляли куда большую жестокость. Сейчас ситуация поменялась, власти сбросили эту маску и заявили, что белорусские журналисты работают на спецслужбы разных стран мира для того, чтобы разжечь в Беларуси гражданскую войну. Сейчас журналисты преследуются открыто. Прежде чем атаковать демонстрантов, милиция, как правило, выхватывает из толпы журналистов.

– Жилет с надписью "Пресса" теперь является красной тряпкой для силовых структур?

– 12 августа я вышел из изолятора после первого своего задержания, заехал к коллегам и попросил их выдать мне голубой жилет. Они посмеялись и сказали: "Можешь получить свой жилет, если любишь, чтобы в тебя стреляли". Но были разные периоды. После самого первого витка насилия было несколько недель оттепели, когда все журналисты работали беспрепятственно, потом началась новая волна репрессий, и постепенно работники СМИ стали снимать с себя эти опознавательные знаки, потому что поняли, что подвергают себя многократно большему риску, чем если получат возможность при надобности просто смешаться с толпой.

– Насколько власти боятся журналистской активности и что на это указывает?

– Власти видят, что проигрывают информационное противостояние – в интернете как минимум – разгромно. Есть государственные СМИ, которые выдают пропаганду и не скрывают этого. Есть оппозиционные СМИ, которые тоже используют элементы пропаганды, не скрывая того, что и они участвуют в информационной войне. И между ними есть большое поле независимой объективной журналистики, которое власти хотят убрать, чтобы вывести борьбу на привычный для них уровень пропаганды против пропаганды.

– Блокировка интернет-ресурсов помогает им в этом?

– С одной стороны, она показывает, что власти боятся информации от СМИ, у которых есть кредит доверия у широких слоев населения, с другой стороны, играет на руку, потому что убирает профессионально поданную информацию, которая вызывает больше доверия у не определившихся со своими политическими взглядами.

– То, что сейчас большинство белорусов пользуются VPN и Psiphon, говорит о том, что они не доверяют официальным каналам…

– Тех людей, которые пользуются сервисами для обхода блокировок интернета, власти и не надеются перетянуть на свою сторону, но для многих установить телеграм – уже предел их технической осведомленности. Особенно для пожилых людей. Именно их они и имеют в виду, когда идут на блокировку интернета.

– Вы были, в принципе, готовы к репрессиям. А были ли случаи, которые вас потрясли?

– Я, разумеется, их ожидал, тем более что телеканал "Белсат" регулярно преследовался и до выборов. Лично меня по какому-то счастливому совпадению не подвергали всяким извращенным пыткам, как это было с другими людьми, но я был шокирован случаями насилия в отношении женщин. Этого я не ожидал. То, что силовик подходит к группе журналистов и просто стреляет девушке-репортеру в колено. То, что журналистка в тюрьме подвергается регулярным избиениям, а после этого попадает в больницу с ушибами внутренних органов. В принципе, можно сказать, что репрессии против журналистов сейчас беспрецедентны.

– По вашим данным, сколько работников СМИ пострадали с начала протестов?

– По данным за прошлый год, 62 журналиста были избиты, 100 человек отбыли административный арест, без малого 500 было задержано, против 15 из них заведены уголовные дела, 10 до сих пор находятся за решеткой. Не считая блогеров.

– Ситуация с преследованием журналистов в Беларуси сравнима с российской на сегодняшний день?

– У нас, в отличие от России, не было столько убийств журналистов. Последнее громкое убийство было убийство журналистки-расследователя Вероники Черкасовой в середине нулевых. Она была убита у себя дома 20 ударами ножа, хотя источники, знакомые со следствием, потом рассказывали, что она умерла от первого удара, нанесенного профессионально, остальные были нанесены для того, чтобы это убийство было похоже на бытовое. Следствие работало с бытовой версией, основными подозреваемыми были названы ее отчим и 15-летний сын. Следствие закрыто, виновные не найдены. Была еще гибель бывшего главного редактора сайта "Хартия 97" Олега Бебенина, который был найден повешенным. Основная версия следствия – самоубийство, много темного в этой истории. В 90-х годах без вести пропал оператор известного журналиста Павла Шеремета Дмитрий Завадский. В общем, похоже, что в России убивают больше журналистов, но общих репрессий против них меньше. Это, возможно, связано с тем, что рейтинги российских властей более высоки и стабильны, чем у белорусских властей. Потому как, несмотря на общую ситуацию с коррупцией и нищетой в России, у властей есть идеология, которую они продают населению взамен на их лишения. Это идеология великой державы, которая импонирует многим россиянам. У Лукашенко нет явной идеи, которая бы оправдывала те минусы его правления, которыми недовольны белорусы. Это беспросветность, бесправие и ухудшение экономической ситуации. Лукашенко говорит: "Если не я, то война", вокруг враги и большие империи, которые маленькую Беларусь используют в качестве разменной монеты. В это верят все меньше и меньше людей, многие начинают считать, что стабильность, которую проповедует Лукашенко, потеряна (она во многом обеспечивалась российскими щедрыми субсидиями). Из олицетворения стабильности он стал источником хаоса после насилия на улицах. Сейчас многие против него, чтобы получить, наконец, стабильность. Кроме того, в пропорциональном отношении гораздо больший процент белорусов, чем россиян, бывали за границей. Там они поняли свою конкурентоспособность и уже не считают, что без батьки или без царя их съедят большие игроки. На их работу большой спрос в западных странах, который особенно возрос за последние четыре года. В связи с этим они много больше исцелились от комплекса экономической неполноценности, чем россияне. Поэтому режим Лукашенко вынужден прибегать к более явным репрессиям, чем путинский. Хотя мы видим, что и российские власти начинают проявлять нервозность, – говорит Станислав Ивашкевич.

Данные о репрессиях против белорусских журналистов, о которых говорилось на конференции ООН.

Дмитрий Солтан

Дмитрий Солтан (Буянов), журналист-оператор "Белсата", был задержан 1 ноября на "Марше против террора", где ему разбили камеру об голову (пострадавший этот момент не помнит, об этом сообщали очевидцы). Также в результате нападения сотрудников силовых структур у него порваны связки левой руки и вывихнуто плечо. Как утверждает потерпевший, это были люди без опознавательных знаков, впоследствии оказавшиеся бойцами ГУБОПиК (Главное управление по борьбе с организованной преступностью и коррупцией). Они выкрутили ему руки, натянули рюкзак на голову и стали наносить удары. Когда Солтана грузили в автозак, заставляли ходить по бело-красно-белому флагу: он сделал движение, чтобы не наступить на флаг, и бойцы ОМОН избили его ногами по спине. Он проходит по 342-й статье УК за организацию массовых беспорядков и за сопротивление сотрудникам милиции при исполнении. Четверо суток ему не оказывалась никакая медицинская помощь, и только после того, как он написал на клочке туалетной бумаги заявление на имя начальника ИВС с угрозой, что он будет держать голодовку, его доставили в травматологию, где поставили диагноз "разрыв связок плечевого сустава и множественные ушибы". До сих пор это мешает ему в работе, ему тяжело поднимать левую руку и держать штатив. Дмитрий перенес коронавирус до этих событий и заново был заражен после того, как был доставлен в Барановичскую тюрьму из ИВС на Окрестина. Там была эпидемия коронавируса, вся камера, рассказывает Дмитрий, сдавала тесты, они оказались положительными у всех, кроме одного. Изъятые вещи Дмитрию не вернули, следователь не информирует адвоката о его деле.

Журналистка "Нашей Нивы" Наталья Лубневская 10 августа была ранена силовиками резиновой пулей, когда освещала протестную акцию в Минске. Девушка провела в больнице 38 дней с диагнозом "открытая рана бедра, огнестрельная рана нижней трети правого бедра". Пуля повредила мягкие ткани. Личность стреляющего не выявлена, журналистка ничего не знает о проверке, которую проводит следственный комитет. Там утверждают, что не закончена судмедэкспертиза. Формально ее затягивают, поскольку несвоевременно получили справки из поликлиники.

Алена Дубовик

10 августа корреспондентка "Белсат ТВ" Алёна Дубовик (Щербинская) работала на акциях протеста на Кальварийской в Минске. После чего поехала в РУВД писать заявление о пропаже своего коллеги-оператора, которого задержали. А к зданию подъехал автозак, куда ОМОН загнал людей, которые пришли искать родных в РУВД. Попала в автозак и Алёна. Трое суток журналистка провела в заключении на Окрестина, хотя она является матерью трех несовершеннолетних детей, а когда вышла – легла на шесть дней в больницу с подозрением на разрыв яичников, этот диагноз не подтвердился, ей диагностировали "закрытую травму живота", "ушиб нижней брюшной стенки", "ушиб мочевого пузыря". Она рассказывает, что подверглась пыткам и унижениям, задержанных поставили возле стены, которая была вся в крови, заставляли приседать голой. У тех из женщин, у кого были критические дни, надзирательница требовала оторвать прокладку. Месяц у Алены были неприятные ощущения при мочеиспускании, и до сих пор журналистка ходит на сеансы к психологу. Она утверждает, что пока она находилась в ИВС, в камеру заходил замминистра МВД Барсуков и спросил, есть ли журналисты, заявив, что будет разбираться с журналистами.

Барсуков уже фигурировал в рассказах заключенных на Окрестина. Так, диджей Влад Соколовский, арестованный на 10 суток после того, как включил песню "Перемен" в Киевском сквере, рассказал, что его избивал Александр Барсуков и обещал ему, что тот сядет на 10 лет. Это интервью было опубликовано в газете "Наша Нива", после чего ее главного редактора Егора Мартиновича обвинили в клевете и пришли к нему домой с обыском.

Ирина Араховская, фотограф "Белсат", 11 августа была подстрелена резиновой пулей. Ирина работала в синем жилете с надписью "Пресса" на станции метро "Пушкинская". Вот что она рассказывает: "Приехали автобусы с людьми в необозначенной форме. Когда мы побежали, в нас стреляли неоднократно. Мне попали в район копчика, но также прострелили портфель и бутылку с водой. Потом я пряталась на крыше, на машине уехать не могла, потому что эти силовики останавливали машины и доставали оттуда всех. В результате три дня я пролежала с температурой и на четвертый пошла к врачу зафиксировать это ранение. После чего мне позвонили из РОВД и попросили написать заявление на сотрудников ОМОН, хотя они же не были в форме ОМОН. Меня отправили в следственный комитет и обещали проверку. Закончилось это тем, что через два месяца в середине ноября ко мне пришли с обыском, по документам я проходила свидетелем по 293-й статье (ответственность за массовые беспорядки), по частям 1, 2 и 3. При обыске была моя мать, ей не оставили никаких документов. В тот момент я была в командировке в Польше, откуда решила уже не возвращаться. Моему адвокату сказали, что пока я остаюсь в качестве свидетеля, потому что неизвестно, что бы я сказала на допросе".