В России этот легендарный американский бард не является такой культовой фигурой, как на Западе. Тем не менее о Дилане знают, даже если только понаслышке. Пять лет назад Боб Дилан стал лауреатом Нобелевской премии, это единственный случай в истории Нобелевки, когда премию за достижения в литературе дали музыканту. Моё настоящее знакомство с Диланом началось как раз с текстов, только позже я стал обращать внимание и на музыку. Разве можно равнодушно отнестись, например, к такому куплету?
Ну, Шекспир, он в переулке
С его остроконечными туфлями и колокольчиками
Болтает с какой-то французской девушкой
Которая говорит, что знает меня хорошо...
Слова у Дилана не просто превращаются в ожерелья аллюзий и ссылок, они приобретают объём, в котором язык всего лишь один из элементов восприятия. Несмотря на то что Дилан снискал себе славу прежде всего как музыкант, чеканная поэзия ставит его в один ряд с мастерами английской словесности XX века.
Мифологизация Дилана произошла в рекордные сроки. К моменту появления третьего диска молодого барда (The Times They Are a-Changin’, 1964 год) 22-летнего Дилана уже воспринимали как голос поколения. Вместе с другой ключевой фигурой ранних шестидесятых, Джоан Баэз, в 1963 году он выступил на "Марше на Вашингтон" – это было знаменательное событие в борьбе за гражданские права в США. Beatles боготворили Дилана и добивались встречи с ним во время cвоего первого турне в США.
Сразу после переезда в Нью-Йорк в начале 1960-х Дилан поселился в богемном квартале Гринвич-Виллидж. Его комната была завалена книгами, в том числе томиками Пушкина, Чехова, Достоевского, Толстого. В автобиографии Дилан упоминает, что русские писатели произвели на него угнетающее впечатление. "Достоевский, – пишет Дилан, – жил трудной, необеспеченной жизнью. Ему пришлось писать, чтобы рассчитаться с долгами. Точно так, как и мне пришлось в начале 1970-х записываться, чтобы рассчитаться с моими". По словам Дилана, его альбом 1975 года "Кровь на путях" был вдохновлен короткими рассказами Чехова, хотя критики считают его автобиографическим.
Бабушка Дилана, Анна, и дедушка, Зигман Циммерман, были родом из Одессы. Они решили переехать в Америку после еврейских погромов 1905 года и год спустя осели в штате Миннесота. Дилан родился в Миннесоте и жил там до переезда в Нью-Йорк.
Как-то мне попалось на глаза сопоставление Бориса Гребенщикова с Диланом. На мой взгляд, это всё равно что "сравнивать апельсины с яблоками", как говорят англичане. БГ и Дилан – представители разных поколений и разных субкультур. С натяжкой можно провести параллели между творчеством Владимира Высоцкого и Дилана, но только в контексте звучания в их собственной среде: в СССР и в США 1960–1970-х. И Высоцкий, и Дилан оказали мощное влияние на формирование взглядов своего поколения. Дилан на три года младше Высоцкого, они знали друг о друге, но их пути никогда не пересекались.
Вознесенский без уверток назвал концерт Дилана в Москве "полным провалом"
Мне довелось побывать на двух концертах Дилана – в 1994 и в 1997 годах, оба раза в Нью-Йорке. В день первого концерта стоял жуткий холод. После затянувшейся прогулки в Центральном парке мы пытались согреть свои замерзшие пальцы на чуть тепловатых батареях в фойе театра Bacon. Зал продувало сквозняком, пришлось кутаться. В первой части концерта выступала Патти Смит, впервые после 15-летнего перерыва, а через час на сцену вышел сам пророк. Запинаясь от волнения, Смит сказала несколько слов о том, что Дилан для неё – вселенная. Маэстро никак не выдал своё отношение к восторгу Смит, взял в руки свою электрогитару и... забренчал. Повернувшись в сторону или стоя даже спиной к публике, он лишь изредка бросал взгляд в зал напрямую. Джойс Кэрол Оутс прекрасно описала звучание раннего Дилана: "И запела наждачная бумага". Своим хриплым, порой гнусавым голосом, Дилан тем не менее околдовывал аудиторию.
Первая поездка Дилана в СССР состоялась летом 1985 года накануне XII Всемирного фестиваля молодежи и студентов. Период был странный: перестройка по-настоящему ещё не началась, но Советский Союз уже начал трещать по швам. Дилан приехал по приглашению Андрея Вознесенского, с которым познакомился во время одной из поездок советского поэта в США. По воспоминаниям Вознесенского, выступление Дилана состоялось за день до открытия фестиваля в рамках "Дня поэзии", организованного Евгением Евтушенко. Московские власти боялись провокаций, стадион "Лужники" строго охранялся, о выступлении Дилана не сообщалось, хотя и шла телетрансляция. Главной проблемой, однако, оказалось то, что доверенные комсомольцы, которые были допущены на трибуны в качестве публики, ничего не знали о Дилане и его творчестве. Боб Дилан – легендарная на Западе фигура – выступал в "Лужниках" со своими знаменитыми песнями - Blowin' in the Wind, The Times They Are A-Changin' и A Hard Rain's A-Gonna Fall, но они не вызывали никакой реакции публики, стадион был заполнен лишь на треть. Не исключаю, что Дилан в первый и единственный раз в карьере столкнулся с таким отношением. Вознесенский без уверток назвал случившееся "полным провалом". По свидетельствам очевидцев, Дилан чуть ли не рыдал после выступления. Вознесенский в срочном порядке увез его на свою дачу в Переделкино, где Дилан поужинал.
Боб Дилан и Андрей Вознесенский. 1985 год. Из личного архива А.А. Вознесенского и З.Б. Богуславской
В блогах можно найти описания московского выступления Дилана. Один студент Бауманки, например, проходил в общагу института и заметил, что по телевизору в вахтёрке показывают Дилана. Бедняга просто не поверил своим глазам, ведь почти никто не знал о выступлении американца. В Москве Дилан пытался добиться разрешения на поездку в Одессу, на родину бабушки и дедушки, но ему отказали. Затем музыкант отправился в Тбилиси по приглашению скульптура Зураба Церетели. В столице Грузии Дилану пришлось принимать участие в пышных застольях, где бард изнывал от скуки. По неподтвержденным данным, Дилан выступал в Доме литераторов. Журналист Грузинской службы Радио Свобода Саломе Асатиани опубликовала подробное описание пребывания музыканта в Тбилиси.
Во время поездки в СССР Дилан также съездил в Ясную Поляну. Там якобы музыканта знали и разрешили ему прокатиться на велосипеде Толстого. Лично мне эта история кажется неправдоподобной, хотя бы потому, что после 80 лет простоя велосипед вряд ли был пригоден для использования. Но если это на самом деле произошло, то бренду Peugeout стоит расширить свою рекламу: на одном и том же велосипеде французского производства катались и Лев Толстой, и Боб Дилан.
Никола Крастев – нью-йоркский журналист
Высказанные в рубрике "Блоги" мнения могут не отражать точку зрения редакции