Киевский фотограф Зоя Шу больше года снимала ранения тех, кто получил их во время боев на востоке страны. В отличие от предыдущего своего цикла, тоже посвященного событиям на востоке Украины, в котором при помощи фотографий Шу рассказывала о судьбах освобожденных из плена, на этот раз снятые ею шрамы обезличены. "Потому что эта история – о каждом из нас. Раны на теле Украины – это раны каждого из нас", – говорится в сопровождающем цикл тексте.
В качестве эпиграфа к нему Шу взяла цитату погибшего в автокатастрофе украинского диссидента Вячеслава Черновола – лидера движения "Народный рух Украины": "Нет у нас бандеровцев и москалей, восточных и западных. Все мы – народ Украины". Фотограф хотела таким образом обратить внимание на невозможность бинарного разделения в ситуации, когда из-за войны страдают все без исключения жители страны, вне зависимости от того, где они живут и каких политических или идеологических взглядов придерживаются.
Зоя Шу воспринимает свой новый цикл и как антивоенный – в том числе в реакции на продолжающиеся неприязненные и враждебные выпады России по отношению к стране, в которой она живет. Не только искажение информации для нагнетания ситуации в российских СМИ, но и недавнее стягивание крупного контингента российских войск к границам Украины является свидетельством непрекращающихся агрессивных настроений в России по отношению к Украине. И в этой ситуации Украина вынуждена всеми силами, не только военными, но и дипломатическими, защищаться.
Из-за этого ранения Евгений потерял два жизненно важных органа: почку и селезенку
– Мой проект называется "Целостность", и он посвящен событиям последних семи лет в Украине. Как известно, Украина потеряла контроль над 7 процентами своей территории, это и части Донецкой и Луганской областей, и территория Автономной Республики Крым. Шрамы военных, участвовавших в донбасских событиях, – это аллегория изувеченной страны. Я хотела не только показать эти события при помощи образов, но и подчеркнуть их антивоенный посыл, потому что я думаю, что никто, нигде и никогда не хочет войны. Все, что происходит, ужасно, и, к сожалению, нам эту войну навязали.
– Мне кажется интересным, что этот цикл – антивоенный. Из России мы слышим мнение, что, наоборот, Украина является причиной эскалации, напряженности у границ в Донбассе, что Украина ведет милитаристскую политику, хочет войны и так далее. Как в Украине воспринимается идея необходимости остановить войну?
– Я тоже слышу и читаю множество абсурдных утверждений в российских СМИ. Все, что касается Украины, похоже на имперские фантомные боли или фантомные боли по Советскому Союзу. Но ведь есть система международных отношений, и то, что началось семь лет назад – вторжение в суверенное государство, это нарушение норм международного права. Есть глобальные правила сосуществования, которые нужно соблюдать всем без исключения, потому что если их нарушат одни, то можно и другим, а это – хаос в отдельных регионах и в мире. В результате событий 2014 года было нарушено около 500 двусторонних и международных договоров. Обвинения Украины в милитаристской политике для меня лично выглядят совершенно абсурдными. Покажите мне хотя бы одного обычного человека, который хочет войны. Никто не хочет войны! Война – это преступление. И нашей стране навязывают эту ситуацию уже семь лет. Наше общество едино в своем нежелании катастрофы. Мы уже видели катастрофу.
– Вы фотографируете шрамы и таким образом показываете войну. Но все же: кто эти люди, в каких ситуациях они получили свои ранения? В ваших предыдущих циклах речь шла об историях конкретных людей, почему сейчас вы решили отказаться от имен и фамилий?
– Это шрамы защитников суверенитета и территориальной целостности Украины. Я решила обезличить этих ребят, так как стремилась подчеркнуть, что эта ситуация касается всех нас, граждан Украины. На фото – молодые парни, большинству нет и тридцати. То есть они родились уже после 1991 года, в независимой Украине. Все они пошли служить, потому что их страна оказалась в опасности. Каждый прожил достаточно драматическую историю. К счастью, они остались живы. Но украинские военные продолжают получать ранения и погибать на востоке страны – с начала 2021 года, несмотря на перемирие, в результате обстрелов погибли уже десятки военных.
Все герои моего цикла вернулись к обычной жизни, но я надеюсь, что не возникнет ситуация, когда десяткам тысяч людей нужно будет снова идти защищать свою страну, погибать, получать ранения, когда тысячи семей потеряют близких. Для тех, кто подливает масло в огонь войны, хочу подчеркнуть, что погибшие и пострадавшие всегда есть по обе стороны конфликта. Война – это еще и травма. Войны разжигают в угоду политических, геополитических, финансовых интересов, а страдают в первую очередь люди. Каждый гражданин нашей страны прямо или косвенно пострадал от этой войны. Мы все в той или иной мере переживаем травматизирующую ситуацию. Ненормальное стало обыденным. Я иногда задумываюсь, как быстро смогу добежать до бомбоубежища. Или что я буду делать, если через границу снова въедет военная техника, но уже в моем регионе – мой родной город недалеко от границы с Россией. Разве это не психологический террор, когда создана ситуация, в которой гражданскому человеку нужно думать об этом? Чувство безопасности – это базовая потребность. Миллионы людей лишены этого с 2014 года. Проживание травматичных ситуаций, адаптация к ним требуют ресурса, поэтому все это тормозит развитие как отдельных людей, так и всего народа.
– На каждой фотографии речь идет о разных типах ранений. Фотография молодого человека, потерявшего ногу, – это ранение от мины, другие ранения, видимо, пулевые. Спрашивали ли вы у ваших героев, в каких обстоятельствах они их получили, от какого вида оружия?
– Это совершенно разные ранения, не только мины, это и осколочные, и пулевые ранения. Один из этих ребят был ранен, обгорел в танке и после этого попал в плен, где его пытали. Но я стараюсь не отвлекать зрителя на детали личных историй, эта серия – аллегорическая и символическая. Я провожу параллель между тем, через что проходит наше государство, и опытом конкретных людей. Моя страна оказалась жертвой агрессии и оккупации. Мне не нравится слово "жертва", но мы находимся в ситуации, когда вынуждены защищаться и противостоять.
Когда дело касается войны, речь идет о нагнетании ситуации. Что подталкивает одних людей ненавидеть и даже убивать других? Манипуляция страхами. Давно присутствует токсичный нарратив, что украинцы слишком отличаются друг от друга, чтобы жить в одной стране. Не делили нас разве что только по цвету глаз. Но все люди одинаковы, мы все и смеемся, и плачем одинаково. Нас, граждан Украины, объединяет то, что у нас есть свое государство. Мне нравится одна из цитат Вячеслава Черновола: "Дай Бог нам любить Украину превыше всего сегодня – имея, чтобы не пришлось потом горько любить ее, потеряв". Мой проект не только о войне. Но и о стране, о единстве. Нам как обществу пора залечивать раны навязанных различий и искусственно внушенных страхов и стремиться к развитию страны. Мне кажется, что если бы некоторые СМИ перестали нагнетать, то у нас было бы гораздо меньше вероятности того, чтобы повторились страшные вещи, произошедшие с отдельно взятыми людьми и регионами.
Смотри также Не жертвы, а выжившие. Цикл фотографий об опыте узников "ДНР" и "ЛНР"– Да, но все-таки СМИ – это не единственное, решения о ведении боевых действий принимают политики.
– Да, и я надеюсь, что до этого не дойдет, но сейчас мы снова видим нагнетание. Кто-то говорит, что здесь бандеровцы… опять начинается то же, что в 2014 году. Нужна политическая воля, чтобы прекратить ситуацию, из-за которой страдает множество людей. Потому что настоящая ценность – не политические или финансовые интересы, а жизни людей.