Программу ведет Дмитрий Волчек. Принимает участие корреспондент Радио Свобода в Москве Любовь Чижова.
Дмитрий Волчек: Сапармурат Ниязов, который сегодня умер в Ашхабаде, запомнился современникам не только как авторитарный правитель своей страны. Президент Туркменистана был очень деятельным человеком: он писал стихи и песни, заставлял своих министров учить английский язык, пытался переселить пингвинов в пустыню Каракумы, запрещал мужчинам носить бакенбарды, а всем, независимо от пола, вставлять золотые зубы.
Любовь Чижова: Несомненно, одно из главных достижений Туркменбаши - это философско-историческое исследование "Рухнама", что значит "Духовность". Многотомный трактат, состоящий из двух частей, учит молодежь, как следует жить. Впервые он был издан в 2002 году. "Рухнама" является обязательным предметом для школьников и студентов вуза. Кроме того, знание этой книги обязательно при прохождении аттестации в государственных учреждениях. "Рухнама" издана на 30 языках мира. После написания ее второго тома Сапармурат Ниязов пообещал всем, кто сможет прочесть книгу трижды, попадание в рай.
Кроме того, Сапармурат Ниязов назвал в честь себя один из месяцев года - январь. Еще он распорядился разделить человеческую жизнь на 12-годичные циклы: по приказу Туркменбаши старость в Туркмении теперь начинается с 85 лет. А сам он на момент принятия этого решения находился в возрасте вдохновения, именно так назван промежуток между 61-м и 73-мя годами. Чтобы подчеркнуть свою скромность, Туркменбаши объявил конкурс для тележурналистов под девизом "Кто меньше хвалит Туркменбаши". "От хвалебных од я готов сквозь землю провалится, ведь каждая песня обо мне, от стыда глаза некуда девать", - говорил Туркменбаши. И все телеканалы наперебой стали рассказывать о его скромности.
Кроме того, Ниязов заменил название улиц в Ашхабаде номерами, заставил своих министров принимать участие в 36-километровом забеге для здоровья и учить английский. Он объявил вне закона все инфекционные заболевания, включая холеру и СПИД, и запретил даже упоминать о них. Туркменбаши автор цикла лирических стихотворений, в которых он называет себя новым духом туркмен и их спасителем.
Туркменбаши упразднил балет, мотивировав это тем, что у туркмен в крови нет любви к балету. Он объявил, что дипломы всех иностранных вузов, полученные за последние 10 лет, являются недействительными. Сапармурат Ниязов запретил включать магнитолы в автомобилях, чтобы они не отвлекали от езды. По непонятной причине запретил молодым людям носить длинные волосы, усы, бороду и бакенбарды. Кроме того, Ниязов запретил золотые зубы. Он сказал: "Я горжусь, что у меня все зубы белые. В Туркмении мода на золотые коронки существовала, когда мы жили плохо. Настало время отказаться от пережитков прошлого".
Туркменбаши подчинил Госавтоинспекцию Министерству обороны и принял закон, по которому можно не работать в жару. Он запретил артистам петь под фонограмму и вручил шикарный подарок российской певице Диане Гурцкой, которая приехала на гастроли в Ашхабад. Узнав, что она выходит замуж, отец всех туркмен подарил ей золотой гарнитур, украшенный бриллиантами, его стоимость очевидцы оценили примерно в 150 тысяч долларов.
При жизни Ниязов начал строительство в стране более 10 драматических театров, площадью несколько тысяч квадратных метров. Еще Сапармурат Ниязов заявил о намерении построить в пустыне Каракумы зоопарк, куда решил переселить пингвинов. Он мотивировал это тем, что из-за глобального потепления на планете пингвины вымрут. На спасение животных было выделено 18 миллионов долларов.
Дмитрий Волчек: Однако Сапармурат Ниязов останется в истории не только благодаря своим экстравагантным выходкам. За годы его правления в Туркменистане был установлен жесточайший полицейский режим, всякое инакомыслие безжалостно подавлялось. Не согласные с режимом Туркменбаши, в том числе и многие его бывшие соратники, оказались за решеткой.
Редактор одного из немногих независимых источников о событиях в Туркменистане, портала "Фергана.ру", Даниил Кислов не готов предположить, кто станет преемником Туркменбаши.
Даниил Кислов: На самом деле здесь есть только один объективный, очевидный проект, по-моему, который могут сделать все знающие в Туркмении люди, то, что туркменский народ наверняка, с очень высокой долей вероятности будет лишен права выбора своего нового президента. Вероятнее всего, преемника найдут кулуарно, при помощи великих держав, поскольку этот регион является центром геополитических интриг или просто интересов России и США. Конечно, печальные прогнозы возникают из-за того, что мы присутствуем при очень интересном событии, которое можно назвать первой ласточкой падения диктатора. То есть несколько центральноазиатских диктаторов, которые правят практически пожизненно, и Туркменбаши один из них, оказалось, что все-таки они живые люди, что это не тот Туркменбаши, которые, как золотое изваяние, стоит на центральной площади Ашхабада и даже солнце движется под его взглядом, а он просто живой человек. Это человек, который ушел как-то неожиданно для всех. А неожиданно потому, что Туркмения оказалась брошенной всеми: одни просто качали ее газ, другие просто закрыли глаза на то, что там происходит. Даже Туркменбаши, по-моему, не очень заботился тем, чтобы указать пальцем на какого-то человека, на своего преемника.
Прогноз по поводу преемника, наверное, занимает всех сейчас больше всего. И здесь возникает одна из самых острых проблем, на мой взгляд. Дело в том, что все газовые деньги или государственные деньги, которые должны принадлежать народу Туркмении, они на самом деле находятся на личных счетах Ниязова, Туркменбаши, в европейских банках, в том числе в "Дойчебанке". Наследником этих счетов автоматически станет его сын. Сын, который в принципе не претендует на преемника и который не имеет никаких амбиций, ни интеллектуального уровня. На детях, знаете ли, природа отдыхает. Все-таки Туркменбаши был хорошим управленцем из всех "но". И сейчас основная проблема, основной вопрос в том, удастся ли договориться тем людям, которые контролируют ситуацию внутри Туркмении, то есть это силовики, это от министра обороны до личного охранника президента, это люди, которые реально управляют властью после его ухода, и человеком, который распоряжается деньгами Туркмении, то есть сыном Туркменбаши.
Дмитрий Волчек: О том, что может произойти в Ашхабаде в ближайшие дни, я говорил с живущим в Норвегии лидером Объединенной демократической оппозиции Туркмении, бывшим министром иностранных дел Авды Кулиевым. Кулиев и другие туркменские оппозиционеры, узнав о смерти диктатора, решили в ближайшее время вернуться на родину.
Авды Кулиев: Мы уже сделали первый шаг, переговорили друг с другом, с той оппозицией, с теми группировками, которые находятся за рубежом, в Европе и в России. Договорились собраться и поехать в Туркменистан, начать совместную работу.
Дмитрий Волчек: Скажите, пожалуйста, вы не опасаетесь, что вас могут просто задержать, арестовать прямо в аэропорту?
Авды Кулиев: Мы продумываем пути, как это сделать. Надо заручиться поддержкой и России, и западных стран. Мы делаем для этого все, что необходимо.
Дмитрий Волчек: Как вы видите, как сейчас будет развиваться политическая ситуация в Туркмении? Считаете ли вы, что могут произойти какие-то волнения или даже свободные выборы?
Авды Кулиев: Свободных выборов, я думаю, не будет, если будут те силы находиться, которые сейчас находятся у власти. Думаю, что и волнений не будет, они, видимо, контролируют ситуацию строгим образом, потому что народ напуган репрессиями. Ниязова нет, но его наследие огромное остается у власти. Я думаю, что, если даже не наследовал, во всяком случае, те же люди, которые так же думают, как Ниязов, они остались у власти, если даже они убрали его каким-то другим образом, насильственным.
Дмитрий Волчек: Вы считаете, что это могла быть насильственная смерть?
Авды Кулиев: Тут всякое может быть, конечно, нельзя исключать и этого. Но я думаю, что он был больным человеком, скорее всего, наверное, это болезнь. Но нельзя ничего другого исключать тоже.
Дмитрий Волчек: Вы хорошо знали Ниязова. Как вы могли бы охарактеризовать его эпоху, главные символы его эпохи, главные знаки?
Авды Кулиев: Ниязов и тогда, как я познакомился с ним, был именно таким же, каким он себя проявил позже. Просто в тот период он скрывал многое, хотя многое и не скрывал. Культ начался давно, и этому потакало его окружение. Когда он, этот культ, проявился ярко, четко, смысла не было сидеть в том кресле, в котором я сидел и другие сидели. Я, например, открыто сказал ему, что "я дальше не буду работать с вами, и буду бороться против вашей политики, вашего режима". Я открыто ему говорил, трижды встречались мы после моего ухода с поста министра иностранных дел, и все три раза он уговаривал меня уехать послом, куда я захочу, или занять другой пост. Я отказывался это делать, поскольку я видел, что, работая с ним, невозможно на него влиять, что-то изменить в этой политике, которую он проводил. Поэтому я и ушел из правительства. Это было видно в 1991-1992 году ярко, четко. Те люди, которые думали или говорят, что, мол, это не так, мы старались изменить, они в его окружении не играли никакой роли. Он совершенно единолично решал и не слушался никого. Его не интересовала государственная политика или государственные интересы. Его интересовал только он сам, лично он и личное обогащение.
Дмитрий Волчек: Сапармурат Ниязов совершил очень много странных, эксцентричных поступков. Как вы объясняете это? Может быть душевной болезнью или чем-то еще? Поступков, которые вызвали у всего мира полное изумление, типа планов по переселению пингвинов или запрет на ношение бакенбардов и так далее.
Авды Кулиев: В какой-то мере это несколько даже популистская. У туркмен менталитет такой, что он всегда ориентировался на земное, на скромное. Он где-то играл на этих чувствах, старался показать себя настоящим таким туркменом, хотя он не был нисколько туркменом по его морали, образу действий, образу мышления. Он просто хотел понравиться какими-то своими действиями: бакенбарды, бороды... Видимо, этим объяснялось. Я думаю, что его, наверное, нельзя назвать психически больным, но вот недостатки такие человеческие, скорее всего.
Дмитрий Волчек: Сейчас многие аналитики изучают его семью и думают, что, может быть, преемственность по наследственной линии, что к власти может прийти его сын или кто-то из ближайших родственников. Велики ли шансы на такое развитие событий?
Авды Кулиев: Я думаю, что они были бы велики, если бы он, скажем, при жизни действительно так думал и захотел, то такой вариант, возможно, был. Но он, мне кажется, не очень доверял и своему сыну, поскольку он не знал ни обычаев, ни языка, ничем не был связан с туркменом. С Туркменистаном, скажем, он был связан, поскольку страна, где он родился, но к туркменскому народу он номинально принадлежал. По духу он не был туркменом, не знает языка, обычаев. Поэтому очень мало шансов. У него была попытка, отправил его на переговоры официальные в Объединенные Арабские Эмираты. Не будучи членом правительства, он проводил там переговоры по государственной линии. Это, видимо, была такая попытка. И потом на Западе были силы, которые хотели бы его видеть у власти. Но, думаю, что шансов мало для этого.
Дмитрий Волчек: Культ личности Туркменбаши был колоссальным. Мало есть аналогов, но, наверное, самый ближайший, конечно, культ личности - Сталин. Разоблачение этого культа личности, как мы помним, происходило в течение многих лет и очень болезненно для масс, которым трудно было расстаться с таким портретом вождя. Представим себе идеальную ситуацию, что в Туркмении начинается процесс освобождения от этого культа личности. Насколько он глубоко вошел в сознание? Насколько сложно будет простым туркменам от него избавиться и увидеть правду?
Авды Кулиев: Туркмены давно видят правду, поскольку культ-то был, личности не было, это каждый туркмен понимал. Это насильственно совершенно, репрессивно внушалось людям. Туркмены отвергли это. Я думаю, что нет, пожалуй, ни одного туркмена, который бы увидел в Ниязове личность, это совершенно исключается. Это была не личность, а беда для нашего народа и каждый понимал эту беду. Уже можно заранее сказать, что его смерть как раз избавила туркменский народ от него. Но дальше те силы или люди, которые сейчас у власти находятся, как с этим справятся, вот это задача оппозиции и задача нашего народа, как встать на путь демократии.