Специальный комитет ООН по предотвращению пыток подготовил для российских Федеральной службы исполнения наказаний, прокуратуры, судов, а также правозащитников документ с выводами о соблюдении прав человека в России и с рекомендациями по предотвращению пыток в тюрьмах и СИЗО. Эксперты ООН предварительно изучили официальные отчеты чиновников и альтернативные доклады правозащитников и нашли в них позитивные изменения и негативные факты.
Документ, представленный ООН - это три страницы мелкого печатного текста, разбитые на две главы. Специалистов радуют изменения в Уголовном кодексе России, введение в России института суда присяжных и более строгие нормы относительно задержания и допроса, такие, как ограничение 48 часами срока содержания под стражей подозреваемого по уголовному делу. Эксперты сделали 12 выводов о позитивных переменах в России, негативных - на порядок больше. Волнует западных экспертов дедовщина в армии, проявление расовой нетерпимости, работа судов, коррупция, пытки в тюрьмах и психиатрических интернатах.
«Надо поставить любое должностное лицо, начиная от рядового милиционера, вплоть, извините, до министров, в такое положение, чтобы им было невыгодно применять недозволенные методы, не только пытки, к людям, которые полностью от них зависят, - считает правозащитник Анатолий Кант. - Сделать это можно крайне просто. У нас действует во всех этих организациях очень хорошая система вертикали власти и достаточно одного слова сверху для того, чтобы оно было выполнено внизу».
Узнать конкретнее, что происходит в российских тюрьмах, пообщаться с заключенными и надзирателями должен был специальный докладчик комитета по предотвращению пыток, однако попасть в Россию он так и не смог. Напротив, в Женеву на заседание комиссии ООН прилетела целая группа государственных деятелей из Москвы, и вместе с ними с альтернативным докладом прибыла группа правозащитников.
«Мы очень долго разбирались, почему же все-таки спецдокладчик не попал в Россию, хотя он перед этим попал за этот период в Грузию, в Монголию, в Непал, в Китай и Иордан, и только не попал в Россию, - рассказывает РС разработчик альтернативного доклада, правозащитник Любовь Волкова. - Но, в конце концов, свелось все к тому, что в нашем законодательстве есть норма, что нельзя разговаривать наедине с подследственным, нельзя без предупреждения посещать закрытое учреждение. Спецдокладчик должен был согласиться на план и время, утвержденное руководством ФСИН и колониями или СИЗО, и обойтись без разговоров наедине с подследственными. Он на это не пошел».
В ходе работы в регионах правозащитники сталкивались с реальными случаями грубого нарушения прав человека, в некоторых из них удавалось оказать помощь людям. Рассказывает специалист Комитета за права человека Любовь Кравцова:
«В Бутырской тюрьме ко мне обратилась женщина по поводу содержания своего сына. Ему сделали какой-то укол и он покрылся коркой, пошла аллергическая реакция, однако по законам данной тюрьмы необходимо написать заявление и только после недельного срока к нему будут применены меры медицинского обследования. В настоящее время у него отнялись ноги, он не может ходить в туалет. При содействии представителя федерального аппарата этот вопрос был разрешен».
Итог подвел правозащитник, руководитель Комитета за права человека Андрей Бабушкин:
«В целом этот текст интересен, он содержит очень много практических позитивных моментов, что признаются все-таки некие сдвиги в государстве, и для правозащитников, в том плане, что указано поле деятельности, на котором правозащитники должны действовать. Но такое складывается впечатление, что этот документ готовился второпях. Тем не менее, в ближайшие четыре года других рекомендаций комитета ООН против пыток мы с вами не получим. Мы должны, я считаю, эти рекомендации знать, должны максимально широко их распространить, должны, может быть, начиная с сегодняшнего дня, организовать широкое обсуждение этих рекомендаций в правозащитных организациях, в коллективах сотрудников милиции, в коллективах сотрудников уголовно-исполнительной системы, дать комментарии к этому документу.
Я считаю, что основное содержание этого документа, оно позитивное, я бы сказал так, 90% содержания документа - это позитивные моменты. Если мы сможем выполнить эти рекомендации, как мне представляется, мы сможем сделать очень серьезный шаг на пути к тому, чтобы ликвидировать пытки и жестокое, унижающее обращение и наказание».