Программу ведет Михаил Саленков. Принимает участие корреспондент Радио Свобода в Санкт-Петербурге Татьяна Вольтская.
Михаил Саленков: Сегодня исполняется 63 года с момента снятия блокады Ленинграда. К этой дате в Петербурге вышла книга воспоминания фронтовиков и блокадников, называется она «Память сердца».
Татьяна Вольтская: С каждым годом людей, помнящих блокаду Ленинграда, становится все меньше. Тем драгоценнее выглядит книга с кроваво-красной обложкой, выпущенная стараниями муниципального округа Пескаревка, в черту которого входит и Пескаревский мемориал. Это воспоминания фронтовиков и блокадников, пронзительные фотографии тех лет и рисунки современных детей, учащихся Дома детского и юношеского творчества Калининского района.
Анна Александровна Самохвалова пишет о своем блокадном детстве, о том, как ее соседи – дочь и сын академика Владимира Александровича Бехтерева, – сидя во время бомбежек в подвале, спасали сжавшуюся в комок и трясущуюся, как осиновый лист, девочку от смертельного страха. Они пересказывали ей книги, читали стихи, рассказывали о знаменитых артистах. Читая воспоминания этих незнакомых стариков, читаешь все равно про себя. В эти строчки перелита не только их кровь, но и наших отцов и дедов. Это общая кровь, общая судьба, общая история.
Фотографии в этой книге – из архива профессора Петербургского государственного университета, историка фотографии Владимира Никитина.
Владимир Никитин: Когда я работал над альбомом «Неизвестная блокада», мне попались фотографии, сделанные военным фотокорреспондентом Николаем Хандогиным, которого я хорошо знал. Он сделал потрясающий репортаж. 8 августа 1943 года, в воскресенье, уже народ ожил, уже гулял. И вот в это время начался артобстрел, было убито более 60 человек, находящихся на трамвайной остановке на углу Невского и Садовой улицы. И вот эти снимки в течение всей жизни Хандогина не публиковались, потому что мало кто помнит, но вплоть до начала 80-х существовало указание, которое запрещало архивам и другим ведомствам выдавать фотографии для открытой публикации, на которых одновременно было более чем три трупа. Это в городе, в котором погибло, по разным подсчетам, от 1 миллиона 200 тысяч до полутора миллионов человек.
И я начал искать, но никак не попадалась эта дата, никак не попадались имена. И тогда я подумал, что, так как это происходило напротив Публичной библиотеки, может быть, кто-нибудь из работников помнит это. И мне сказали, что вышла книжка воспоминаний работников Публичной библиотеки о блокаде. И я нашел. Это один из старейших библиографов, и она жила в библиотеке в это время. И в книге оказались воспоминания, которыми она описывает этот день. Потому что в этот день ее двое маленьких детей ушли на Неву ловить рыбу, и вот начинается бомбежка, детей нет. И вот, наконец, пришли дети, притащили три-четыре рыбешки, она их обнимает, они рыдают. И пишет она, что дети с таким же возбуждением и восторгом рассказывали об оторванных ногах, головах и об этих рыбешках, которых они поймали. И вот это все я пустил в подтекст. И эти фотографии превратились в личные ощущения людей, которые прошли через это.
Татьяна Вольтская: Молодежь мало знает о блокаде, жалуется историк войны Аркадий Бурлаков.
Аркадий Бурлаков: Вот недавно я просмотрел школьный учебник Отечественной истории для 11-х классов, и я во всей главе об истории Великой Отечественной войны нашел два предложения: «8 сентября началась блокада Ленинграда. 27 января была ликвидирована». Все буквально. В 2001 году делегация Совета ветеранов была в Германии, и они потом рассказывали, что в немецких школах в изучении истории Второй мировой войны стойкость ленинградцев приводят немецким школьникам в пример.
Татьяна Вольтская: На презентацию книги пришел писатель Даниил Гранин, который считает, что полной правды о блокаде не будет никогда.
Даниил Гранин: Многие документы уничтожены. Например, документы, связанные с «ленинградским делом», которое имеет непосредственную связь с блокадой, и многие другие документы. Кроме того, и людские свидетельства того времени, они были насильно искажены, так что полной правды нет. Это касается и того, почему город остался без продуктов, почему город был не готов к военным бедам. Это касается и того, почему такое было бездарное командование в начале, и так далее. Руководство наше сверху донизу не было готово к войне и к блокаде тем более. Немцы проходили со скоростью 80 километров в сутки, наступление было. Это неслыханная скорость! Немедленно начались расстрелы командиров, ни в чем не виноватых.
Татьяна Вольтская: Мне кажется чудом просто, что выстояли. Ведь на самом деле были какие-то моменты, когда чуть не с вилами против танков шли.
Даниил Гранин: Правильно. Мы должны были поначалу проиграть войну. И то, что мы ее не проиграли, это очень интересно. Я отношу это за счет такого фактора, о котором как-то мало говорят. Дело в том, что эта война с нашей стороны была справедливой, а со стороны немцев – несправедливой. Несправедливые войны не выигрываются.
Татьяна Вольтская: Тем более важна каждая крупица правды о войне и блокаде, каждое свидетельство очевидца, каждая фотография.