Российская власть и лояльные ей общественные организации раскритиковали доклад международной организации Freedom House, где Россия по уровню свободы приравнивается к Ливии и Северной Корее. Некоторые из политиков уже решили по-своему ответить американским правозащитникам.
Шаги в стиле «Наш ответ Керзону» стали, по мнению многих наблюдателей, довольно характерными для российской политической элиты. Здесь и создание телеканала по улучшению имиджа России, и телевизионные новости с ужасами, творящимися в западных странах, и высказывания Владимира Путина, не прямо, но ясно заявляющего, что Ирак - это гораздо хуже, чем Чечня. На последний доклад правозащитной организации Freedom House, где Россия названа несвободной страной с уровнем соблюдения прав человека, близким к такому же показателю в Северной Корее, околокремлевская общественность отреагировала контратакой.
Член Общественной палаты адвокат Анатолий Кучерена в интервью Радио Свобода подтвердил, что занят созданием организации, которая будет наблюдать за правами человека на Западе: «В России может быть такая правозащитная организация, которая тоже может проводить мониторинг в части соблюдения гражданских прав и свобод в той же Америке и в других европейских странах. Это будет и нам полезно, и заодно мы сможем воочию увидеть, как там соблюдаются права и свободы граждан, как там соблюдается свобода слова, как там общаются граждане с бюрократами. И на основе этого мы будем тоже делать свой мониторинг и тоже будем делать доклад. Наверное, этот доклад будет полезен, в том числе, и для первых лиц государства, для того чтобы как-то наладить взаимоотношения между властью и обществом. Сегодня, на мой взгляд, недопустимо разжигать русофобию и выводить это все на некий идеологический уровень».
Анатолий Кучерена уверен, что его организация будет создана достаточно быстро. Но официальные правозащитники считают образование русского аналога Freedom House неоправданным или, во всяком случае, не очень интересным делом. Председатель Комиссии при президенте России по развитию гражданского общества и соблюдению прав человека Элла Панфилова сообщила Радио Свобода, что она лично не будет уделять внимание адекватному ответу западным коллегам: «Я индифферентно отношусь к этой идее. Я думаю, что состояние прав человека в этих странах Запада - это проблема их гражданского общества. Меня в большей степени интересует, как мы вот здесь, внутри России будем решать эти проблемы. Если говорить о внешней составляющей, я заинтересована только в защите прав российских граждан в других странах. Что касается зарубежного опыта, как они наводили и наводят порядок, то это очень важно. Мнение авторитетных международных правозащитных организаций тоже очень важно, и я к нему отношусь с большим вниманием.
Почему я критиковала Freedom House и буду критиковать? Потому что я не считаю, что это авторитетная международная правозащитная организация, я считаю, что она политизированная и конъюнктурная. И то, что они представили, это, конечно, вредит в том числе восприятию серьезных профессиональных рекомендаций, критики и замечаний со стороны других правозащитных авторитетных организаций - и официальных, и общественных».
Доклад американской правозащитной организации вызывает вопросы и у специалистов, впрочем, скорее методологические. Директор правозащитного центра «Демос» Татьяна Локшина при этом отмечает, что поскольку непонятна методика, то неясна и правомерность оценок и сравнений: «Лично я, как человек и как исследователь, честно говоря, не очень верю в то, что демократию и права человека можно измерить с помощью количественных индикаторов. И, по-моему, приравнивать Россию к Северной Корее и приравнивать Россию к Ливии - это все ж таки немножко слишком. И Freedom House (организация, к которой я в принципе отношусь с уважением), честно говоря, делая такого рода выводы, даже несколько подрывает собственную репутацию. Конечно, у нас в России есть грубые массовые нарушения прав человека, наблюдаются отступления от демократии, но сравнивать нас с Северной Кореей - это все-таки чересчур».
При этом к самой возможности создания близкими к власти общественными деятелями организации для «ответа западным клеветникам» Татьяна Локшина относится крайне отрицательно. По ее мнению, эта инициатива, если и не исходит из Кремля, то, безусловно, призвана показать патриотичность членов Общественной палаты именно Кремлю, для того, чтобы заслужить благосклонность руководителей страны.
«Речь идет об имиджевой игре и о том, что будет создаваться некая квазиправозащитная структура, то, что принято называть «гонго», то есть как бы неправительственная организация, которая на деле образована государством, которая будет собирать компромат на другие государства, пытаясь таким образом улучшить имидж России. Но, по-моему, единственный способ реально улучшить имидж России - это заняться теми проблемами, которые так остро стоят у нас», считает Татьяна Локшина.
Татьяна Локшина говорит, что в мире есть достаточно международных правозащитных организаций, от которых, в частности, администрации Джорджа Буша достается и за тюрьму на базе Гуантанамо, и за Абу-Граиб, и за все, подлежащее критике. А Элла Панфилова добавляет, что в России уже есть масса правозащитников, которые занимаются своим прямым делом - требуют от власти соблюдения прав человека в собственной стране: «Я считаю, что правозащитники наши очень разные. Кому-то нравятся одни, кому-то нравятся другие, кому-то вообще никто не нравится. Они не должны никому нравиться, они должны быть разными. Проблема в том, что их мало для России. Если сравнить масштабы России и масштабы проблем, то их вообще мало. Они действительно работают в интересах обычных людей, отстаивают их интересы перед кем бы то ни было, защищают от государства. Они работают в интересах граждан и граждане это понимают. Если правозащитные организации всех начнут "облизывать" и говорить, какие они замечательные, хвалить их обнимать, целовать, значит, это конец уже правозащитникам и правозащитному движению».
Но даже если допустить, что Анатолий Кучерена и его коллеги хотели быть в чем-то первыми, то им это не очень удалось: например, российское отделение «Международной амнистии» занимается не Россией, а другими странами, и делает это уже давно.