Карэн Агамиров: «Защита прав молодежи» - такова наша сегодняшняя тема.
Участники передачи: председатель Федерации независимых профсоюзов России Михаил Шмаков, кандидат юридических наук Илья Рассолов и студенты столичных вузов.
Илья Михайлович, какие нормативные акты регулируют права молодежи?
Илья Рассолов: Достаточно большое количество нормативно-правовых актов посвящено этому вопросу, преимущественно международных актов, но хотелось сказать и о России. Мы говорим сегодня о Российской Федерации. Есть ряд федеральных законов, в частности, федеральный закон 1995 года «О государственной поддержке молодежных и детских общественных объединений». Есть указы президента. Даже исходя из названия, можно понять основные направления молодежной политики. Допустим, указ президента «О мерах государственной поддержки талантливой молодежи», «О предоставлении отсрочек от призыва на военную службу отдельным представителям талантливой молодежи». Правительство регулярно выносит постановления. В частности, последнее постановление 2006 года о премиях в поддержку молодежи. Есть ряд нормативных актов программного значения, в частности, нужно упомянуть о программе «Жилья для молодежи», которая выходит в структуру программы «Жилище» на 2005-2010 годы. Кроме того, есть концепции различные. Сейчас находится в разработке новая концепция федеральной целевой программы «Молодежь в России» на 2006-2010 год.
На мой взгляд, если говорить в общем, молодежная политика – безусловно, это объект государственной политики России, элемент модернизации страны. И порядка 40 миллионов наших сограждан относится к категории молодежи, это граждане с 16 до 30 лет. Это где-то порядка 27 процентов вообще молодежи, то есть большой, огромный кусок…
Карэн Агамиров: Треть населения.
Илья Рассолов: Треть населения, да. Несколько слов о том, что беспокоит молодежь. Передо мной лежат сейчас результаты опросов «РОМИР-Мониторинг за 2005-2006 годы. Немножко отличается, но примерно цифры такие. Молодежь сегодня беспокоят такие проблемы: наркомания – 45 процентов, безработица и бедность – 42 процента, рост преступности – 27 процентов, проблемы морали и нравственности – 10 процентов. Даже исходя из того, что я назвал, можно понять, какие глобальные проблемы сегодня стоят перед молодежью.
Карэн Агамиров : Опросы были проведены. А мы спросим Анастасию Мотрич, согласна ли она с этим опросом, студентка Московского государственного торгово-экономического университета.
Анастасия Мотрич: Да, я согласна с этими проблемами, и я считаю, что они должны реально решаться. И у меня к вам такой вопрос, Илья Михайлович, считаете ли вы, что должен быть государственный орган, которые реально занимается проблемами молодежи?
Илья Рассолов: У нас был государственный Комитет по делам молодежи, потом была правительственная комиссия по делам молодежи (она еще называется еще как-то, длинное название), но на самом деле на сегодняшний день есть только органы в рамках федеральных органов власти, в частности, Совета Федерации, Государственной Думы, которые, в общем-то, занимаются этими проблемами. Мне перед эфиром мой коллега подсказал, что есть в Москве также Комитет по делам молодежи. Если мы посмотрим законодательную базу, которая гарантирует рабочие места, допустим, для молодежи, то мы увидим, что большинство федеральных законов и актов на уровне Федерации в настоящее время либо отменены, либо не действуют. Есть лишь закон 2004 года «О квотировании рабочих мест в городе Москве», и то там установлена квота в 4 процента всего для молодежи.
Карэн Агамиров: Анастасия Мотрич и Светлана Василенкова – это студентки-юристы, они учатся на юристов. И, как видим, опять очень много всяких законов и программ, но мы знаем, что сегодня происходит с молодежью. Стипендия какая у вас?
Светлана Василенкова: 600 рублей.
Карэн Агамиров: 600 рублей – стипендия. Устроиться на хорошую работу практически невозможно без протекции, закончив институт, допустим. Жилье – есть программы, но купить жилье… В Москве однокомнатная квартира стоит 150 тысяч долларов почти, в Подмосковье тоже цены подскочили во много раз. Но у нас, помимо этих организаций, которые вы называли, есть еще Федерация независимых профсоюзов России во главе с Михаилом Шмаковым, которая тоже защищает молодежь.
Михаил Шмаков: Действительно, молодежная политика является одним из приоритетов нашей организации. Я коротко напомню радиослушателям, что Федерации независимых профсоюзов России объединяет 41 отраслевой профсоюз, есть наши отделения во всех субъектах Российской Федерации, и в этих отраслевых профсоюзах состоят около 29 миллионов членов. И профсоюзы работают на рабочих местах, на предприятиях. Конечно, на сегодняшний день не все предприятия на 100 процентов охвачены профсоюзной деятельностью, потому что достаточно сложно с условиях частного предприятия, особенно небольшого, заниматься профсоюзной деятельностью, и это, безусловно, тоже один из приоритетов нашей работы. Но говоря о проблемах молодежи, мы здесь выделяем, безусловно, ряд проблем, которые стоят на первом месте. Во-первых, мы считаем, что должна быть гарантия для человека, получившего профессиональное образование, имеется в виду закончившего среднее профессиональное учебное заведение или высшее учебное заведение, грубо говоря, университет, вуз, техникум или колледж, этот молодой человек должен иметь право на получение первого места работы. При этом должно быть закреплено, конечно, соответствующим документом это.
Карэн Агамиров: Как о Франции – закон о первом найме, да?
Михаил Шмаков: Да, закон о первом найме, примерно такой же закон. При этом могу сказать, что дискуссия на эту тему ведется достаточно давно у нас в государстве, но реально такого закона сегодня не существует. И мы будем со своей стороны, хотя хочу оговориться, на сегодняшний день есть много организаций общественных, которые своей целью ставят чисто защиту прав молодежи и так далее. Вот предыдущий вопрос, который прозвучал, - нужен ли государственный орган, который был занимался и отвечал за политику в области соблюдения прав молодежи, именно за молодежную политику как за будущее нашего общества. На мой взгляд, должен быть отдельный государственный федеральный орган, который бы постоянно занимался этой проблематикой, который бы отслеживал, чтобы во всех постановлениях правительства, во всех законах, которые касаются, могут быть интересны или затрагивают права молодежи и интересы молодежи, чтобы там была как раз вот эта молодежная тематика.
Возвращаясь к нашей деятельности, профсоюзов, поскольку мы защищаем прежде всего права наших членов профсоюза на рабочем месте и все то, что связано с трудовым процессом, я уже сказал: первое рабочее место – это должно быть гарантировано для адаптации молодежи нормальной, производственной или в жизни, к применению своих знаний и умений, которые человек получил во время учебы.
Во-вторых, как я уже сказал, это проблема, скажем так, жилья для молодежи. Это связано прежде всего, безусловно, с уровнем заработной платы, которую получает молодой человек, на своем рабочем месте. Понятно, что на любом предприятии есть более опытные сотрудники, более квалифицированные, которые получают более высокую заработную плату, но для молодежи должны быть созданы условия для приоритетного вовлечения в программу ипотечного кредитования, желательно специализированного молодежного ипотечного кредитования, с большей компенсацией вот этих процентов за долгосрочный кредит, который получает семья или молодой человек, чтобы эта проблема могла быть решена. Потому что если взять теоретически эту проблему, как вы сказали, в Москве однокомнатная квартира стоит 150 тысяч долларов, и при средней зарплате молодого человека, который приходит на работу, где-то около 500 долларов, а бывает часто и ниже, очень редко бывает выше, то это кажется абсолютно нереальным, и это просто может породить у человека чувство безысходности.
Нужны реальные, доступные ипотечные программы. Кстати, в ряде регионов это уже делается. Мне сейчас приходит на память опыт Хабаровского края, где уже в течение двух лет достаточно активно ведется такая программа ипотеки для молодежи, где, скажем так, под контролем краевого правительства по себестоимости сдаются дома, где преимущественно молодые семьи получают под ипотечный кредит жилплощадь. При этом при рождении каждого ребенка в молодой семье этот кредит уменьшается. И, по-моему, если в семье рождается третий ребенок, то фактически весь кредит, заботу о выплате этого кредита берет на себя уже бюджет края, а люди получают квартиру в собственность. Это вот как второе непосредственное условие.
Третье, конечно, молодежь как наиболее активная часть населения нуждается в удовлетворении своих культурных, спортивных, вообще человеческих потребностей жизни в коллективе, развития своего потенциала, своих интересов, и в этом мы тоже видим свое предназначение. Для этого уже в течение четырех лет в составе нашей федерации, как и в каждом профсоюзе, который входит в нашу федерацию, создан молодежный совет. Последний съезд состоялся в конце прошлого года, и мы приняли на нем официальную резолюцию о том, что молодежь – стратегический ресурс профсоюзов. Я должен сказать, что пять лет назад был предыдущий съезд профсоюзов, и за это время количество членов профсоюза – молодых людей, до35 лет, увеличилось и сегодня составляет – для нас это цифра достаточно важная – 35 процентов от всех членов профсоюза. То есть это примерно совпадает с процентным соотношением молодежи вообще в нашем населении. Но мы ставим себе задачу, безусловно, прежде всего вовлекать в профсоюзную деятельность молодежь, давая возможность там определенного карьерного роста и с рамках нашей общественной организации для тех молодежных активистов, которые себя проявляют. А во-вторых, это всегда опыт, опыт общения с людьми, опыт взаимодействия, который будет полезен каждому. А профсоюзы, со своей стороны, конечно, заинтересованы в защите прав молодежи.
Карэн Агамиров: Светлана Василенкова так внимательно смотрела на вас, что наверняка созрела для вопроса. Московский государственный торгово-экономический университет. Пожалуйста, Светлана.
Светлана Василенкова: Я согласна с вами насчет того, что надо принимать федеральные законы по приоритету трудоустройства молодежи. Просто сейчас это действительно огромная проблема в том плане, что требуется при поступлении на работу как минимум год стажа. То есть я в этом плане с вами абсолютно согласна.
Карэн Агамиров: Все согласны. Илья Михайлович хочет просить тоже что-то.
Илья Рассолов: Я насчет трудоустройства хотел все-таки отметить тот момент, что мы должны бороться, во-первых, за активную молодежь, вовлекая ее не только в профсоюзы, но и в другие организации. А во-вторых, признать равенство этого субъекта, равенство молодежи по отношению к другим субъектам, в том числе государству. Насчет первого найма, о чем Света говорит, мы видим сегодня в Трудовом кодексе не очень благоприятную позицию по 70-ой статье насчет испытательного срока. Я должен об этом сказать, потому что в октябре вступили в силу эти изменения, и молодой специалист сегодня – это тот, кто окончил государственное или аккредитованное государственное учреждение в течение года, после года ему можно устанавливать испытательный срок. Раньше молодым специалистам нельзя было устанавливать испытательный срок. То есть если он окончил частный вуз, он пришел на свое рабочее место, ему говорят: «Будь здоров. Поработаешь на испытательном сроке – потом мы посмотрим».
Карэн Агамиров: Это плохая норма, да?
Илья Рассолов: Конечно.
Михаил Шмаков: Я с вами не совсем соглашусь. Я не буду брать на себя обязанность адвоката, скажем, Трудового кодекса, хотя Трудовой кодекс – это тот документ, который для нас очень важен, и в составлении которого, во внесении поправок, в принятии мы принимали самое активное участие.
Илья Рассолов: Я вам поэтому и говорю.
Михаил Шмаков: Поскольку Трудовой кодекс – это делается на трехсторонней основе, в любом случае это документ компромиссный. Но могу сказать, что молодой специалист, имеющий диплом общероссийского образца, когда он получает его по завершении профессионального образования, это значит, что он окончил вуз или среднее учебное заведение профессиональное, которое государством аккредитовано. В неаккредитованных учебных заведениях не дается документ общегосударственного образца…
Илья Рассолов: Я вам как раз насчет года говорю.
Михаил Шмаков: Что касается года, в том-то и заключается наша позиция, которую мы проводим всегда, это то, что человек, окончивший профессиональное учебное заведение, высшее и среднее, должен сразу получить первый найм, первую работу. Сразу!
Илья Рассолов: Хорошо, а это когда будет?
Михаил Шмаков: Ну, это надо внедрять закон.
Илья Рассолов: А я вам говорю, что сейчас есть. К сожалению, тенденции не очень хорошие.
Михаил Шмаков: Важно то, что уже сейчас в Трудовом кодексе есть позиция о том, что в течение первого года после окончания человек поступает без испытательного срока. Но по нашему требованию, скажем, настоянию сегодня в Госдуме, в Комитете по труду и социальной политике создана постоянно действующая группа, в которую входят и наши специалисты по внесению изменений в Трудовой кодекс. Это же не последние изменения, которые внесены, это живой документ.
Илья Рассолов: А когда?
Михаил Шмаков: Я считаю, что мы будем инициировать новый закон.
Карэн Агамиров: Уже когда будет, наверное, новый состав Госдумы.
Михаил Шмаков: И новый состава Думы, конечно, начнет с того, что подготовленные изменения в Трудовой кодекс надо будет обсуждать и принимать.
Карэн Агамиров: Давайте немного о прозе жизни. Девушки, вот вы закончите институт. Как вы считаете, сколько вы должны зарабатывать, чтобы более-менее сносно жить, да еще откладывать на кредит на квартиру? Светлана Василенкова…
Светлана Василенкова: Если не брать семью, допустим, человек один работает, я думаю, что как минимум, наверное, долларов 800.
Карэн Агамиров: Сколько?
Светлана Василенкова: 800 долларов.
Карэн Агамиров: Так это же мало, что вы. 800 долларов – что вы сможете отложить?
Светлана Василенкова: Это минимум.
Карэн Агамиров: Михаил Викторович и тот качает головой.
Михаил Шмаков: Я качаю головой, потому что мы живем в совершенно другом мире, и у нас есть вся статистика, скажем так, как это происходит в разных экономически развитых странах, скажем, Европы. При развитой системе ипотечных кредитов под достаточно низкие проценты средняя заработная плата – порядка 3,5 тысяч долларов за океаном, 3 тысяч евро здесь, в Западной Европе. И это только позволяет на достаточно низком уровне за 20-25 лет гасить этот ипотечный кредит. Поэтому в наших условиях на сегодняшний день заработная плата средняя в стране, она по статистике за прошлый год порядка 13,5 тысяч рублей, мы считаем, в течение года эту цифру надо поднять вдвое. Надо приблизить зарплату россиян как минимум, на первом этапе, до тысячи долларов в месяц, то есть порядка 25-30 тысяч рублей. А далее двигаться к среднеевропейским показателям. Почему? Потому что у нас сегодня цены на товары и услуги точно такие же, как там, а на некоторые услуги и товары выше. И поэтому если мы хотим, чтобы наше население, молодые специалисты жили достойно, то уровень заработной платы должен быть гораздо выше.
Карэн Агамиров: А правительство будет кричать: инфляция, нельзя!
Михаил Шмаков: Вот меня всегда интересует вопрос, почему правительство Франции, Германии, Италии и прочие так громко не кричат про инфляцию, а больше говорят об экономическом росте постоянном и о том, что население при всяких реформах не должно страдать?
Карэн Агамиров: Илья Михайлович…
Илья Рассолов: Я по Франции хочу сказать. Минимальная заработная плата – 1217 евро. Это минимальная, не средняя.
Карэн Агамиров: Это около 2 тысяч долларов.
Михаил Шмаков: Я вам могу сказать, что в Голландии 1700 евро – минимальная зарплата, установленная законом.
Илья Рассолов: Замечательно. Чтобы были просто какие-то рамки и у слушателей, и у нас, о чем говорим мы, собственно. Но Россия не входит в перечень тех конвенций, которые ратифицированы по минимальной заработной плате, поэтому на нас вся эта штука не распространяется. То есть мы сами себе с усами, мы сами устанавливаем МРОТ.
Карэн Агамиров: Илья Михайлович, а как же Конституция? Вот написано, что в России защита прав и свобод, права и свободы – высшая ценность, социальное государство.
Михаил Шмаков: «Россия – социальное государство» - так там написано.
Карэн Агамиров: В самом начале, да.
Илья Рассолов: Для меня самый большой вопрос – когда? Когда вот это все будет? Потому что наши пенсионеры, которые нас сейчас слушают, они в шоке, и наша молодежь.
Михаил Шмаков: Давайте с вами разделить все-таки сейчас, про пенсионеров – это отдельный большой разговор, который нельзя мешать ни с чем другим. А вот проблемы молодежи, я считаю, концентрируются, по крайней мере, в тех трех моментах, о которых я уже сказал. И среди всех этих моментов, на мой взгляд, как профсоюзного деятеля (если бы я представлял государство или другую организацию, может быть, я говорил бы о другом), то, что входит в нашу зону общественной ответственности, для нас заработная плата, то есть доходы в разных формах наиболее важны. Есть денежная часть доходов, то есть заработная плата, есть различные социальные преференции. Если деньгами государство не очень хочет расплачиваться – давайте через преференции, через специальную ипотечную программу для молодежи с низкими ставками за обслуживание кредита и так далее.
Карэн Агамиров: Марина пишет, что «фактически у нас нет никакой молодежной политики, безнравственность, 10 процентов нравственности (так она посчитала), половина – наркоманы». «Уточните, пожалуйста, в чем состоит государственная молодежная политика? Мы так понимаем, что ее фактически нет. Объясните, что такое слово «найм»?» - спрашивает Евгений Найм – это прием на работу.
Право первого найма необходимо – определили мы, чтобы молодой человек мог устроиться на работу, достойная оплата этой работы.
Илья Рассолов: Не ниже прожиточного минимума.
Карэн Агамиров: Примерно хотя бы для начала… Света Василенкова сказала – 800 долларов, но мы считаем, что, наверное, тысяча как минимум должна быть у человека. И то это мало. 2 тысячи, 3 тысячи, а для Москвы, наверное, даже больше, потому что самый дорогой город. И кредитование, жилье. Бесплатного жилья никто давать не будет, полностью бесплатного. Хотя я бы, например, считал, что если у человека трое детей, то ему обязано государство представлять бесплатное жилье. Например, Александр Лукашенко…
Илья Рассолов: Лукашенко говорит так, что три ребенка – это пропуск во все кабинеты, причем можно эти кабинеты открывать разными частями тела и это, в общем, то, без проблем. Не говоря уже о здравоохранении.
Михаил Шмаков: Лукашенко – известный мечтатель, более того, не просто популист, а это человек, о котором даже сейчас не хочется говорить.
Карэн Агамиров: Давайте не будем его обсуждать сейчас. Но если он что-то реально сделает с квартирами – они будут благодарны.
Михаил Шмаков: За чей счет только – давайте посмотрим. За счет России?
Карэн Агамиров: Это уже другой разговор, совершенно другая тема. Дадим возможность нашим девушкам задать вопрос. Светлана Василенкова, пожалуйста.
Светлана Василенкова: Я хотела бы вам задать вопрос по поводу культурного развития молодежи. Недавно прозвучала такая статистика, что 10 процентов молодежи волнуют проблемы нравственности. На мой взгляд, это достаточно заниженная цифра, она на самом деле достаточно высокая. Как вы, может быть, какие-то программы по культурному развитию молодежи проводите?
Михаил Шмаков: Я тоже считаю, видимо, просто так вопросы были поставлены в этом социологическом опросе, что только 10 процентов респондентов ответили, что их интересуют вопросы культурного, нравственного, духовного развития. Я считаю, что это интересует всех. Другое дело, что, конечно, многие на первое место ставят вопросы доходов, опасности преступности и так далее. Наши профсоюзные программы направлены, во-первых, на сохранение тех культурных и спортивных сооружений и учреждений, секций, которые есть на предприятиях, есть в городах, которые на сегодняшний день подвергаются попыткам перепрофилирования, чтобы они сохранялись, чтобы каждый молодой человек в зависимости от своих интересов мог участвовать в заводской, городской, полупрофессиональной команде, заниматься любимым видом спорта. Кстати, это осталось достаточно широко и частично перешло на государство.
Во-вторых, то, что на государство не перешло, осталось именно на самодеятельном уровне, - это так называемая художественная самодеятельность. Слово, может быть, старомодное, но смысл этого – желание людей участвовать в различных народных хорах, постановках народных театров или подобным образом удовлетворение своих культурных потребностей – это тоже очень высоко. Точно так же высока потребность людей, чтобы смотреть хорошие пьесы, хорошие фильмы, спектакли. И это мы осуществляет по мере сил, и это частью, конечно, нашей внутренней профсоюзной молодежной политики является.
Карэн Агамиров: Михаил Викторович, а я задам такой вопрос, и думаю, что девушки поддержат меня. Вот раньше я был комсоргом и вывозил молодежь своего издательства в дома отдыха, мы платили 10 процентов от стоимости путевки. Почти раз в две недели мы отдыхали. И люди чувствовали заботу государства. Это профсоюз, кстати, оплачивал. Что сегодня происходит, почему нет доступных путевок для молодежи отдохнуть?
Михаил Шмаков: Вот наконец-то мы подошли к корню. Вы говорите: государство проявляло заботу, а профсоюз оплачивал. Так вот, и тогда профсоюз проявлял заботу, а не государство. Другое дело, что там были другие способы, скажем так, наполнения или исполнения возможностей профсоюзов это дело организовывать. Сегодня мы это дальше продолжаем. В меньшем объеме, конечно, но мы это продолжаем, более того, сейчас будем развивать. Почему я говорю «сейчас», а не «вчера». Потому что вчера все эти учреждения отдыха, санатории, дома отдыха, они были в плачевном состоянии, сегодня стали подниматься за счет основной деятельности, потому что востребованность выше, есть доходы. За счет того для молодежи, для членов профсоюза мы снижаем цены этих путевок. И мы придем к прежним временам, когда за 10 рублей в расчете на сегодняшние деньги можно было две недели пожить в этом доме отдыха.
Карэн Агамиров: Настя, вы пытались путевку взять какую-то за последние годы, поехать отдохнуть?
Анастасия Мотрич: Нет, у меня, к сожалению, такой возможности не было, но, как вы говорили, очень хотелось бы попутешествовать хотя бы на каникулах или на выходные поехать.
Карэн Агамиров: То есть это все все-таки будет?
Михаил Шмаков: Сейчас от путешествий, скажем так, мы ушли, поскольку, кроме профсоюзов, их никто не организовывал, а сегодня есть десятки и сотни туристических компаний, агентств и так далее, как-то это от нас ушло. А вот отдых, рекреация – это осталось, и это можно будет сделать. Более того, мы сегодня тем вузам, у которых это осталось, помогаем восстановить и запустить эффективно санатории-профилактории, которые были. Раньше, лет 20 назад студент мог отдохнуть в санатории-профилактории, грубо говоря, за 5 рублей по профсоюзной путевке две недели, отъестся или получить квалифицированную медицинскую помощь, обследование сделать и так далее. Я думаю, что это необходимо восстанавливать для вузовской молодежи, и это будет актуально и востребовано.
Карэн Агамиров: Обещаете, восстановите?
Михаил Шмаков: Мы будем, конечно, прилагать к этому усилия. Но сегодня в силу изменения прав собственности это принадлежит государству, поэтому сами мы, одни не можем это сделать. Для этого не нужно понуждать государство, в том числе, через воссоздание органа по молодежной политике для восстановления всех этих процессов.
Карэн Агамиров: Отпускаем вас на совещании…
Михаил Шмаков: Я иду, кстати, на вручение премий предприятиям высокой социальной эффективности, и там есть номинация и за активную молодежную политику на этих предприятиях.
Карэн Агамиров: Удачи!
У нас, кстати, подошел в эфир Николай Николаевич Бондаренко , он работает на предприятии «Нефтегазстрой гидротрубопровод», открытое акционерное общество. Скажите, пожалуйста, как молодежь на предприятии, рабочая молодежь себя сегодня чувствует, на вашем предприятии?
Николай Бондаренко: На нашем предприятии около 50 процентов – это молодежь в возрасте до 33 лет. Основные проблемы молодежи, и здесь они были названы, - это жилье, и есть проблема, которая не была названа, - это проблема карьерного роста. Часто наблюдается ситуация неадекватной оплаты труда, то есть молодежь выполняет ту же самую работу и получает за нее значительно меньше.
Карэн Агамиров: А какие зарплаты у молодых ребят на вашем предприятии, если это не секрет, примерно?
Николай Бондаренко: Поскольку наше предприятие относится к нефтегазовой отрасли, и наше предприятие занимается проектированием магистральных нефтепроводов, зарплаты на нашем предприятии высоки в сравнении с другими отраслями. Молодые инженеры у нас зарабатывают до тысячи долларов.
Карэн Агамиров: То есть то, что мы хотим, чтобы было по всей России как минимум.
Илья Рассолов: Инженеры – это все-таки квалифицированные работники достаточно.
Карэн Агамиров: А учителя и врачи – не квалифицированные? Тоже квалифицированные. А профессор? Две диссертации написал человек, всю жизнь писал, и сколько сейчас заработная плата?
Илья Рассолов: Порядка 35 тысяч, и то. И только благодаря нашему ректору Тарасу Мироновичу Шамбе.
Карэн Агамиров: Поэтому насчет квалификации я бы осторожнее говорил. И нам будет звонить люди и называть профессии, которые, они считают, достойно получать. Вообще, то безобразие, и надо откровенно в эфире об этом сказать! Сколько мы говорим, выступает президент, отвечает на вопросы, и все вроде правильно говорит, но ничего практически не меняется. Нищета, наркомания, молодежь не знает, куда себя деть… Михаил Викторович вроде бы говорил о заботе профсоюзов, люди пытаются что-то делать, но, видите, он сказал ведь в конце, что одни, без государства не справимся. Законы принимает Государственная Дума вместе с Советом Федерации, президент реализует, гарант Конституции.
Хотел обратиться к наши студенткам. Вы вообще чувствуете, что в стране что-то меняется в положительную сторону или одни слова по отношению, сегодня будем говорить, к молодежи?
Анастасия Мотрич: В нашей стране принимаются законы, но их реализация слабо заметна. Как сказал Михаил Викторович Шмаков, необходимо принять закон на федеральном уровне о том, чтобы студент после учебного заведения мог сразу трудоустроиться, но, я считаю, помимо закона, необходимо сделать какой-то орган, который бы контролировал чуть ли не каждого работодателя, чтобы тот не отказывал в найме на работу молодому специалисту.
Карэн Агамиров: А если откажет, то тогда его не штрафами, как сейчас, Илья Михайлович…
Илья Рассолов: 50 МРОТ – 50 тысяч получается.
Карэн Агамиров: Что, что слишком сурово?
Илья Рассолов: Ну, это уже ближе к Белоруссии.
Карэн Агамиров: С нашими чиновниками, которые отвечают за работу, это, может быть, единственная мера. Светлана Василенкова…
Светлана Василенкова: Я с Настей согласна, что законов много, но реализация их практически незаметна.
Николай Бондаренко: Я бы хотел добавить, что, по мнению многих экспертов, российское законодательство в области защиты трудовых прав наиболее разработано. Но, действительно, проблема в реализации этих законов. А значит, в активности самих членов профсоюза, профсоюзных организаций. Много можно достичь. Не секрет, что история профсоюзного движения свидетельствует о том, что профсоюзы создавались как организации, занимающиеся шантажом.
Карэн Агамиров: Давлением, давление на власть. Знаете, если бы президент, условно говоря, хотя бы один раз выступил и сказал: «Ну-ка, открою я Конституцию… Я – гарант Конституции. Человек и его права… Россия – это социальное государство!» Он бы от так прочитал и сказал: «Минимум – тысяча долларов заработная плата для молодых и для всех вообще людей…» Вот то, о чем мы сегодня говорили, он бы реально выступил и сказал – и я думаю, что его популярность неимоверно поднялась. «А я буду за это отвечать. И если это не будет реализовано в течение какого-то времени, то спросим». Вот если он так выступил, вы поддержали бы его?
Светлана Василенкова: Конечно, поддержали бы.
Карэн Агамиров: Сказал бы: «Все, хватит врать народу».
Илья Рассолов: Я думаю, что президент знает об этих проблемах.
Карэн Агамиров: А почему не говорит?
Илья Рассолов: Сложно сказать.
Карэн Агамиров: Неинтересно? Не нужно?
Илья Рассолов: Мне кажется, не может дать…
Карэн Агамиров: Почему?
Илья Рассолов: Здесь элементарный момент политкорректности. Если ты не можешь жать, то лучше об этом молчать.
Карэн Агамиров: А почему не может? А зачем тогда ты президент?
Илья Рассолов: Ну, бюджет, видимо.
Карэн Агамиров: Да там он 500 миллиардов долларов где-то лежит.
Илья Рассолов: Сейчас новая причина – инфляция, сейчас все объясняется инфляцией. Нельзя давать – инфляция.
Карэн Агамиров: Хотя инфляцию поднимает само правительство ростом тарифов.
Илья Рассолов: Вот давали бы жилье молодым семьям – не было бы инфляции.
Карэн Агамиров: И к нам зашел молодежный лидер ФНПР Евгений Сивайкин. За Шмакова завершайте.
Евгений Сивайкин: Да, мы много говорили здесь, какие права есть у молодежи, какие у нее есть проблемы, но не так много говорили о том, знает ли молодежь о своих права и о тех рычагах, с помощью которых она может достигать их защиты. Здесь, на наш взгляд, профсоюзы также могли бы участвовать, в частности, заниматься правовым просвещением молодежи.
Карэн Агамиров: А что мешает вам активно заниматься этим? Вот девушки сидят, активнее вовлекайте их.
Евгений Сивайкин: На самом деле, во-первых, мешает отсутствие такой практики. Это в первую очередь. Потому что всегда с чего-то приходится начинать. Во-вторых, не могу сказать, что нас с распростертыми объятиями жду в тех же учебных заведениях. Могу привести пример наших скандинавских коллег, из Центральной Европы – там профсоюзные организации приходят в вузы, в школы и занимаются там пропагандой социально-трудовых прав молодежи. Причем они исподволь рассказывают и о профсоюзах. Такие планы могли бы реализованы и у нас в стране, и это было бы довольно неплохо.
Карэн Агамиров: Значит, государство, получается, не заинтересовано в полной мере, чтобы профсоюзы активнее просвещали людей, в том числе молодежь? Хотят, чтобы меньше знали свои права – так получается? Или вы не выступали особенно сильно?
Евгений Сивайкин: Не могу сказать, что государство не заинтересовано, но я и заинтересованности пока активной не вижу.
Карэн Агамиров: Нам ничего хорошего не пишут слушатели. Пишут, что нужны гарантии, все то же самое. «Вы российскому народу рассказываете сказки без последствий, - пишет Эвелина. - Михаил, если следовать вашей логике, то Лукашенко – массовик-затейник». Это она по поводу Лукашенко.
«Вы говорите, что Лукашенко строит жилье для молодежи за счет России (надо же, какую реакцию вызвал этот вопрос). Во-первых, не за счет России, а за счет наших олигархов. А во-вторых, почему бы нашему правительству не поступать так же? Если Лукашенко это удается в своей стране, то, может быть, и у нас получится. Не надо эту нефть называть российской», - пишет Олег из Москвы.
Константин из Петербурга, слушаем вас.
Слушатель: Здравствуйте. Вы знаете, я не пожалел денег и денег, 20 минут с мобильного телефон вас жду, для того чтобы вы мне разъяснили один момент. Молодежь – это кто? Это некто, кто выскочил из подворотни внезапно? А мамы с папами есть у них? А не кажется ли вам нормальным, когда я, например, своему ребенку обеспечиваю хорошее образование, я покупаю ему автомобиль, для того чтобы он в институт ездил, я потом его включаю в дело, чтобы он занимался тем, чем я занимался, или, может быть, чем-то другим. А когда я становлюсь старенький и немощный – он ухаживает за мной. И так из поколения в поколение продолжается нормальный ход вещей, когда пенсионер не живет на 3 тысячи рублей, когда студент не живет на 600 рублей.
Карэн Агамиров: Вы обрисовали ситуацию «Города-солнца» Кампанеллы, так должно быть.
Слушатель: Карэн Агамиров, может быть, вам что-то предки ваши говорили о том, что надо чтить стариков и помогать детям?
Карэн Агамиров: Вы что имеете в виду?
Слушатель: Я имею в виду, что на Кавказе это очень развито и до сих пор живет.
Карэн Агамиров: Во-первых, я не с Кавказа, я из Москвы, в Москве родился. А во-вторых, обычный рабочий, на заводе работает, откуда он сможет взять деньги, чтобы содержать своего сына и оплачивать учебу. Ему самому не хватает. Это вы бизнесмен, наверное, мы рады за вас. Безусловно, так и должно быть, но вас-то не много, 7-8 процентов таких, как вы, Константин.
Эдуард из Санкт-Петербурга, пожалуйста.
Слушатель: Здравствуйте. К сожалению, ушел человек, которому я хотел задать вопрос.
Карэн Агамиров: А здесь молодежный лидер сидит.
Слушатель: Хорошо. Знаете, у меня просто вызвало чувство умиления, когда девушки сказали о 800 долларах. В принципе, ему что, неизвестно, что я из благополучной, в общем-то, части нашей страны звоню вам, из Петербурга, но хороший станочник у нас получает в лучшем случае 500-600 долларов. И почему вообще ФНПР тогда, если они знают реальную ситуацию, не находятся в состоянии перманентной забастовки именно на всей территории страны?
Карэн Агамиров: Очень важный вопрос задает Эдуард, и Евгений Сивайкин ответит. Но я хочу сказать, что мы говорили о законе о первом найме, и во Франции два года назад молодежь вышла на улицы. Мы не призываем к этому, но вот человек спрашивает. Давно бы уже в другой стране были бы перманентные забастовки, в том числе молодежи.
Евгений Сивайкин: Могу сказать только одно, что бастовать-то должно не ФНПР, а бастовать должны члены профсоюза, у которых такие маленькие зарплаты и которые их не устраивают. И когда девушки те же сказали про эту зарплату 800 долларов, они сами показали, что их такая зарплата на начальном этапе устроила бы. И я их на забастовку никак бы не вытащил, честное слово. Я даже на первомайскую демонстрацию не уверен, что смог бы их вывести.
Карэн Агамиров: Я сейчас хотел бы Илью Михайловича об этом спросить, потому что он у нас по этой части большой специалист. Я с одним молодым человеком разговаривал, он работает на фирме окон, вставляет пластиковые окна. Разговорились, и вы знаете, он мне сказал так, что вообще жить невозможно, потому что у него ребенок родился, и он бросил институт, потому что такого отца, как Константин у него нет, он зарабатывает, тратит все на семью, и то не хватает. Работа не постоянная, потому что один месяц – одно, другой – другое. Он не русский причем. И он мне говорит: «Знаете, мы собираемся, куда-то ходим, общаемся с друзьями. И просто хочется взять топор и пойти уже на всех этих зажравшихся». Вот есть такое настроение, вы сами чувствуете? Это очень важный момент. Выборы скоро в Государственную Думу, в декабре, президентские выборы. Есть ли элемент, почва для сильного, серьезного социального взрыва в России и молодежного бунта в связи с такой безобразной ситуацией?
Илья Рассолов: Мне кажется, что наша молодежь, Карэн Владимирович, более пассивна. И рассуждения нашего слушателя, который звонил и говорил о том, что он содержит своего сына, а потом сын будет содержать его, это все идет отсюда. Причем, обратите внимание, ни потенциальный старик, ни его сын не являются самостоятельными, кто-то кого-то постоянно содержит. Вот эта система государственного патернализма, которая существовала, это наш патриархальный стиль жизни: кто-то кого-то всегда содержит. Во Франции ситуация другая, там все самостоятельные субъекты. Причем и молодой парень или девушка, и тот же самый старик, он никогда не позволит его как-то унизить и содержать. В этом вся штука. Я призываю молодежь к настойчивости и, в общем, к активности. Как только молодежь начнет быть активной, все будет, в общем-то, лучше, намного лучше.
Карэн Агамиров: Анастасия Мотрич…
Анастасия Мотрич: Здесь затрагивалась проблема, что молодежь пассивна. Я несколько раз смотрела передачи по телевизору о том, как создаются какие-то группы молодежных движений, которые становятся в оппозицию власти и что потом с ними случается – их просто сажают в тюрьму на несколько лет по политическим преступлениям, за преступления против власти.
Карэн Агамиров: То есть власть показывает, что если будете выступать, то смотрите, ребята… Пугает вас это?
Анастасия Мотрич: Конечно, пугает. Потому что нет каких-то доступных способов борьбы с такими проблемами.
Карэн Агамиров: Светлана Василенкова…
Светлана Василенкова: Мне хотелось бы сказать насчет того, что отец содержит сына, сын потом отца. Возникает тогда такой вопрос: а зачем тогда нам государство нужно, если мы сами друг друга содержим?
Карэн Агамиров: Кого спрашиваете?
Светлана Василенкова: Вообще, риторический такой вопрос.
Карэн Агамиров: А вы верите государству российскому, президенту России, Государственной Думе, Совету Федерации?
Светлана Василенкова: Если честно, хотелось бы верить.
Карэн Агамиров: Аккуратно ответили. А Настя?
Анастасия Мотрич: Хотелось бы верить, но пока не получается.
Карэн Агамиров: Евгений Сивайкин, может ли произойти молодежный бунт, взрыв социальный в России?
Евгений Сивайкин: Я надеюсь, что мы обойдемся без бунта, без взрыва социального. Потому что это, как всегда, риск, а взрывов в нашей стране уже хватало, я считаю. Хотелось бы сказать только одно. Вы говорили о политических организациях, из-за которых люди садились в тюрьму, но требования профсоюзов – экономические. И за экономические требования, если все это в рамках закона, сажать, по-моему, никто не даст. И Николай Бондаренко, председатель первичной профсоюзной организации, не даст соврать. По-моему, у вас тоже много молодежи, которая предъявляет экономические требования. Это первое.
Второе, для того чтобы защищать права молодежи, нужно, чтобы профсоюзы действительно были сильными. И второе направление нашей деятельности, помимо защиты прав, - это, собственно, привлечение молодежи к активной работе в профсоюзах. Не профсоюз должен за молодежь стоять, защищать ее права, а молодежь в составе профсоюзов должна их отстаивать.
Карэн Агамиров: И удерживать в рамках законных средств, что очень важно, борьбы. Потому что если так стихийно что-то произойдет, вы же знаете Россию – пугачевщина… Илья Михайлович…
Илья Рассолов: Ну, я хочу сказать, что все-таки я рассматриваю молодежную политику как потенциальные инвестиции государства. Я выступаю за инвестиции. И если государство будет вкладывать в молодежь деньги, тогда мы обеспечим достойную жизнь и свободное развитие.
Карэн Агамиров: А вы верите государству, президенту, Думе, Совету Федерации и прочее?
Илья Рассолов: Я присоединяюсь к молодежи, хотелось бы верить, Карэн Владимирович, но как-то не получается.
Карэн Агамиров: Спасибо.