Письмо из Москвы: «В своё время, став хозяином Москвы, Ельцин начал с ревизии крупнейших московских предприятий. Заехал и в наш "ящик", где я тогда работал главным конструктор ом темы. Беседовал с нашим генеральным, а потом зашел и ко мне, единственному беспартийному начальнику. В середине разговора со мной услал свою свиту. Я высказал ему все, что думал о загнивающем строе, о неминуемом развале экономики, надорванной конкуренцией с американцами в области вооружений. Он спросил, могу ли я написать ему все это. Я сказал, что никому не верю, в том числе и ему, поэтому ничего писать не буду. Уходя, Борис Николаевич крепко пожал мне руку, и я почувствовал, что он меня не заложит. Сейчас о нем пишут разное, но я знаю, что он был правильный мужик. Ошибся в Путине. Сильно ошибся. Это была главная его ошибка. Раз уж пишу, вот что хочу еще сказать. Наши недоумки в Думе называют Буша полицейским, который навязывает миру свои правила. А чьи должны быть правила? Кривляки Чавеса? Иранского людоеда? А как можно на планете без честного мужественного полицейского? Только и надежда на него. Некоторые политиканы в Штатах этого не понимают, но другого защитника порядка на Земле я не вижу. Имени своего не называю. При президенте Ельцине назвал бы».
Скажу об этом письме одно: оно написано отменно здравым человеком.
«Здравствуйте, Учитель!» – так начинается следующее письмо. Дожился я, дописался и довещался до того, что Учителем называют, да ещё с большой буквы. Надеюсь, что всё-таки – в шутку. Читаю:
«Проведал матушку. Сидели, вспоминали прошлое, прошли мысленно по нашей улице. Она вся из одноэтажных домиков. Начну со своего двора. Семья наша: отец, мать и три сына. Мыкались долго впятером по чужим углам. В 1956 году Хрущев стал давать по десять соток под сады. Так и говорили: "Хрущёв дал десять соток". И тут выяснилось, что на Кубани прекрасно произрастают клубника, виноград, яблоки, помидоры, дыни и арбузы. Открылась перспектива: выращивать это всё, продавать и строить дом. Отец работал машинистом тепловоза, а мать – бухгалтером. Когда они отдыхали? Не знаю. За три года построили саманный дом на двадцать два квадратных метра. Пол – глина с навозом. Помню сияющие лица родителей. Свой дом! И кусок земли. Куску земли у нас всегда радуются, ведь её в России так мало. Это не Япония, где земли хватает всем. Время шло. Забрали старшего брата в морфлот. Крепкий был паренек. Устроили учения, приближенные к боевым, отключили вентиляцию в машинном отделении. На палубу вышел, а палубы нет. Умер инвалидом в пятьдесят два года. Я – средний брат. Уехал учиться. А младший брат ещё в школе раскушал водку. Умер в сорок девять. Один его сын попадается на разбое, после чего его берут, как принято, на службу в милицию. Другой тоже ничего не ест без водки. Оба, пожалуй, и до сорока девяти лет не дотянут. Пойдемте от нашего двора вправо. По соседству живут старик со старухой. Была веселая молодая пара. Двор накрыли плёнкой и выращивали огурцы. Тут подоспела борьба с нетрудовыми доходами. Припёрлись слуги народа с ментами и парники под улюлюканье алкашей порушили. Мужик опустил руки. Жену избили подонки на автобусной остановке. Больше четверти века лежит. Их сын: водка, наркотики, недолгая служба в милиции. Умер в тридцать пять лет. Пойдем дальше. Отец, мать, два сына. Очередная семейная пьянка. Отец втыкает столовый нож в старшего. Смерть наступает до приезда «скорой». Следующая семья. Отец, мать, два сына. Младшего где-то зарезали. Старший спился. Следующий двор. Отец, мать, три сына. Старший жив. Средний погиб от бандитской пули. Младшего тоже убили. Теперь пойдем влево от нашего двора. Там приторговывали самогонкой. После смерти хозяина к его вдове пришли бандиты, принялись пытать утюгом. Года два или три мучилась, пока не умерла. Сын ходит зачуханый, запуганный, больной. "Всё, – говорит, – от Бога". В следующем дворе вырос рецидивист. Три или четыре ходки на зону, последняя – за грабёж с убийством. Пойдем дальше. Муж, жена. Детей не помню. Глава семьи регулярно бил жену. По обычаю, она бегала по улице и кричала. Однажды он её всё-таки догнал, раскроил голову топором. Далее идем. Два сына – пьянчуги, как и их отец. Один по пьянке сгорел вместе с летней кухней, другой пока жив. Отцу за восемьдесят, но рука со стаканом еще не дрожит, правда, язык сильно корявит. Двор напротив. Отец, мать, сын, дочь. Неизвестные убили сына прямо перед калиткой. Внучек каждый день с дружками устраивает оргии… Так можно идти и дальше по нашей улице или по соседней, разницы не заметите. Подсчитали мы с матерью людские потери за последние пятьдесят лет. Бегало нас, мальчишек примерно моего возраста, по нашей улице около пяти десятков. В живых осталось семеро. Войны как будто не было. Видимо, жизнь – вредная штука. К себе еду от матушки громыхающим автобусом. Домишки, домишки, домишки. Нищета, нищета, нищета. Примерно на триста гнилых дворов – один, где заботами о пище явно не обременены. До свидания, Анатолий Иванович».
Это было письмо из Краснодарского края. Когда ходишь по улицам таких городов, невольно думаешь о том, что после войны прошло шестьдесят лет. Чем люди занимались всё это время? Что они делали? Две сотни атомных подводных лодок и сотни тысяч танков не в счёт. И вторая мысль. Чтобы эти окраины, эти города и веси стали похожими на европейские, они должны быть снесены практически все – даже те, в которых люди явно не обременены заботами о пище. Не перестроены, а снесены. На их месте должны появиться совсем другие дома, улицы. Сколько средств, времени, сил может потребоваться для этого? Сколько наберётся людей, у которых будет главное – желание?
Письмо из Петербурга: «Я обычный инженер, мне шестьдесят один год. Курсантом морского училища побывал когда-то в портах Дании и Франции, увидел, как там удобно жить людям: все можно, а у нас все нельзя. В 1968 году случились события в Чехословакии. Я был редактором стенной газеты. Одну из заметок в ней чекисты сочли антипартийной, меня отчислили, чтобы послужил рядовым, хотя мне не хотелось добиваться свободы так, как Сахаров и Богораз (о них я узнал много позже). Я очень благодарен Ельцину и особенно Горбачеву за то, что они взяли на себя заботу вести народ к свободе. Что-то у них получилось, а в основном – не… Власть по-прежнему злая, бессовестная и наглая. От милиции народу больше вреда, чем пользы. Меня два раза обыскивали на улице, оба раза пропало по шесть тысяч рублей и один раз – документы. Восстановление паспорта растянулось на полгода. Теперь я участник всяких "маршей" в Питере. Бог пока не допустил быть покалеченным, как Сергей Гуляев. Спасибо ему и Гарри Каспарову за всё, что они делают для нашей свободы».
Брежневская власть не была добрее путинской, но против неё бороться по-сахаровски этот человек не хотел, а против путинской – борется. Большие всё-таки произошло перемены и в нём, и в стране, и в мире.
Из Подмосковья пишет господин Кукобака: «Недавно господин Патрушев с помпой объявил о щедром подарке российскому народонаселению. Чекисты рассекретили часть своих довоенных и послевоенных архивов. Не обошли они своей щедростью и автора этих строк. Так, ему разрешили познакомиться со своим "уголовным делом" за 1970 год. В нём я нашёл одну свою статью 1969 года для газеты "Комсомольская правда". У меня было твердое намерение продублировать её в западной прессе. В ней, в частности, я, тогда молодой рабочий, писал: "Лицемерие, пресмыкательство, ура-патриотизм – вот качества, которые ведут у нас к успеху. Можно быть лишь послушным, не рассуждающим автоматом. Но если вы попытаетесь отстаивать своё мнение, не дай Бог не совпадающее с официальным, то берегитесь. Инакомыслящий у нас не может рассчитывать на квартиру, хорошую работу или другие жизненные блага. Мало этого, он рискует угодить на каторгу, и будет там возводить "комсомольские стройки". Эта статья явилась главным материалом обвинения в антисоветчине. И "гонорар" за эту статью был весьма солидным. По рекомендации ФСБ (виноват, КГБ) в институте имени Сербского автора объявили сумасшедшим и пришли к выводу, что "по характеру совершенных им общественно-опасных деяний Кукобака М.И. представляет особую общественную опасность для общества" (цитирую из приговора). И автора отправили в психбольницу тюремного типа. В целом "гонорар" составил свыше 6 лет лишения свободы. С тех пор прошло 37 лет – целая эпоха. Было ещё три судимости за подобные "преступления". В 1991 году автора, продержав 16 с половиной лет в заключении, реабилитировали по всем четырём судимостям "за отсутствием состава". Однако когда автор потребовал познакомить его с материалами психэкспертизы, Мосгорсуд отказал. Мол, документы под грифом "секретно", их может получить только следователь. Представьте себе ситуацию. В нынешний берлинский суд приходит русский, немец или еврей и говорит: "Уважаемый суд! Я бывший узник гитлеровской психушки (или концлагеря), сегодня полностью реабилитированный. Будьте любезны предоставить мне информацию о психэкспертизе, проведенной в своё время под руководством доктора Менгеле". А высокочтимый суд отвечает: "Нет, уважаемый истец! Право на ознакомление с экспертными материалами имеет лишь следователь гестапо, направивший вас на эту экспертизу". Абсурд? Для Берлинского суда – да! Но не для Московского городского. Что же за тайны своих предшественников столь бережно хранят нынешние чекисты и басманные суды? О том, что касается меня, я кое-что знаю. По рекомендации КГБ высоколобые и седовласые профессора обнаружили в моей голове массу недостатков. Мол, страдает эта голова болями (даже сейчас, в 70 лет, не имею с этим проблем). Далее: "непоследовательность, бессвязность мышления… патологическая замкнутость… страдает хроническим заболеванием шизофренией". Доктора наук не опасались, что кто-нибудь спросит их: как можно патологически замкнутого человека объявлять опасным агитатором? Я представляю собой наглядный пример того, как власть своими безумными методами создаёт себе из простого человека непримиримого противника. Это урок и тем сегодняшним политикам и политологам, которые в недовольстве населения видят происки ЦРУ и разных «агентов влияния», – пишет господин Кукобака.
Пишет Петр Гиренко из Петербурга: «Суть московского антизападничества – великодержавная спесь. На эту суть не покушались даже самые прогрессивные движения XIX века. Неудивительно, что приоритетными задачами нынешних москвичей остаются военная мощь и показушный "западный" фасад. Всё то же презрение к праву, к другим народам, к гастарбайтерам из бывших советских республик. Большой вклад в развитие мании величия москвичей внесло удорожание нефти и газа. С нефтедолларами в карманах наших олигархов мы всерьез стали ощущать себя нацией господ. Какой же москвич не млеет нынче от осознания своей господской доли? Доктора наук и академики почти поголовно бредят национальным величием. А в посёлках ближайшего Подмосковья почти в каждом дворе стоит бочка, накрытая шифером для всепогодного сжигания мусора. Она дымит круглые сутки и круглый год. Нация господ даже не замечает смрада горящего мусора!».
Никто никогда не писал о России так хлёстко, как сами россияне, – даже француз Кюстин, который считается если не первым, то самым большим "клеветником России".
«Почтенный Анатолий Иванович! Я русский, мне тридцать лет, из них почти двадцать живу на Западе, объездил весь мир. Ну, допустим, для тебя существующая сейчас в Западной Европе корпоративно-авторитарная идеологизированная система является идеалом демократии. Ну, ладно. В конце концов, если кому-то нравится, что в Париже половина населения – черные, а белые их кормят, а написать об этом в газете нельзя, ну, ладно...
Вообще, что ты и такие, как ты, имеете в виду под «Азиопой»? Что касается внутренней политики, то я не понимаю претензий к Путину. Разгоняет «марши несогласных»? Ну, какой находящийся в здравом уме человек может поддержать союз обиженного бывшего премьера, самовлюбленного литератора и чокнутого шахматиста, верящего вслед за Фоменко, что всю мировую историю придумали в XVII веке, а название реки Темза происходит от Москвы-реки? Да, Путин еще не научился подавлять оппозицию и контролировать печать так тонко и эффективно, как это делают в Западной Европе. Ну, не все сразу, там тоже постепенно учились. Да, Путин создает несколько «своих» партий. Так ведь дискуссии «Справедливой России» и «Единой России» – прямая калька со споров социал-демократов и «христианских» демократов в Германии. Да, он еще не успел поднять налоги до французского уровня. Ну, опять-таки, российская экономика еще не успела развиться настолько, чтобы выдерживать такие издевательства.
И, кстати, твои рассуждения о «Европе» и «Западе» на самом-то Западе не очень печатны. Здесь принято говорить о «мультикультурализме», а это ведь и есть та самая «Азиопа». А что касается внешней политики, то мне кажется, что если (или, скорее, когда), начнется серьезный конфликт между Америкой и арабским миром и (или) Китаем, то, при всем русском антиамериканизме, Россия поддержит Штаты быстрее и активнее, чем ЕС. Россия недовольна Америкой просто потому, что ей хотелось бы быть на ее месте, хотелось бы самой посылать по морям авианосные соединения, но я не думаю, что силовики из окружения Путина испытывают какие-либо симпатии к арабам или китайцам. Мне кажется, что советники Буша и Путина в принципе думают в одних категориях, разговаривают на одном языке, поэтому, когда по-настоящему запахнет жареным, думаю и надеюсь, русские встанут на место младшего брата Америки, а вот в ЕС так и будут талдычить о «мирных решениях конфликта», «правах человека», «конвенциях» и т.д.», – говорится в этом письме молодого русского, давно живущего на Западе.
Честно говоря, я был бы рад за Россию, если бы Путин или кто угодно «научился подавлять оппозицию и контролировать печать так эффективно, как это делают в Западной Европе». Идеалом тамошние порядки я, конечно, не считаю, но для России это было бы, видимо, большим шагом вперёд. Нет, однако, уверенности, что этого удастся достичь нынешними способами. Согласен, что высокие французские (и не только французские) налоги – издевательство над экономикой. Так потакают иждивенческим настроениям большинства, живущего одним днём. Точнее, оно само потакает своим иждивенческим настроениям – там ведь против большинства не попрёт никто, никакое правительство, пока существует демократия. Так что давно уже следует говорить об эксплуатации не большинства – меньшинством, а меньшинства – большинством. Слава Богу, что меньшинство пока в состоянии гореть на работе и проявлять чудеса изобретательности и предприимчивости. Охотнее всего соглашаюсь с прогнозом, согласно которому «когда по-настоящему запахнет жареным, русские встанут на место младшего брата Америки». Не удивлюсь, однако, если в такую годину и западные европейцы перестанут дурака валять. А может быть, и раньше. Одна мысль этого слушателя встречается во многих письмах – правда, выражается более резко. Он считает, что путинизм просто по неопытности бросает когорты милиции на горстки мирных демонстрантов, а другие называют это глупостью или подлостью и глупостью. Так, мол, режим создаёт своих могильщиков. Первое, что приходит многим в голову, – загадка: почему путины всех времён и народов действуют одинаково? Даже Горбачёв несколько раз наступил на эти грабли, даже он попытался было запугать нетерпеливое население Прибалтики, Азербайджана, Грузии, Белоруссии «омоном» и войсками. Немного подумав, мы, по-моему, должны признать, что дело не только в глупости. Запугивание всё-таки достигает цели. Люди боятся неприятностей, боятся тюрьмы, боятся за свою жизнь. Путины это знают. Правда, наступает час, когда страх отступает. Но они всегда надеются, что до этого не дойдёт. Что им ещё остаётся?
Письмо из электронной почты: «Пишу к дискуссии о "европейской", будто бы "настоящей" и "азиатской», будто бы "ненастоящей" Украинах, которая в последнее время так оживилась у нас. Все чаще слышу проклятия в адрес "донецких", которые "мочатся в подъездах", "заходят с пивом в метро", что "это российское или азиатское, что почти одно и то же, племя, которому не нужна демократия, не нужны свободы". По-моему, это маразм. Как учит Мао, спор в обществе есть путь к прогрессу. Мировоззренческий раскол Украины есть для нее благо, а не зло. «Оранжевая» и «бело-синяя» части цивилизуют друг друга. Политики просто вынуждены становиться ближе к людям, иначе их место займет агрессивная толпа конкурентов. Януковичи своим напором умудрились сделать невозможное – Ющенко взялся за работу. Чем он занимался, пока на него не попёрли "донецкие"? Пропадал на своей пасеке и строил новые резиденции (обратите внимание, что это строительство сейчас прекратилось). Юлия Тимошенко швыряла червонцы в толпу и позировала. Кто сплотил "оранжевых"? "Донецкие". Что привело к роспуску недейственного парламента? Их чрезмерные аппетиты, спасибо им. Мы знаем проблемы Донбасса – полуразрушенные города, преступность и диктаторские замашки начальства. В то же время это замечательный край, населенный людьми с обостренным чувством региональной солидарности и социальной справедливости. Относительно же "нецивилизованности" приезжающих на киевские митинги хочу заметить, что в киевских общественных уборных туалетная бумага появилась только лет семь назад. А уж о том, какое быдло разгуливало по городу в начале 90-х, или о том, что менты могли запросто надавать вам по морде, не хочется вспоминать. Мы не успели сами цивилизоваться, а уже презираем других за нецивилизованность», – так отчитывает киевлян автор этого письма, тоже киевлянин.
Пишет Черныш Леонид Степанович: «Услышал письмо от какого-то человека, который считает, что в последние годы в России стало больше молодых красивых женщин. Сразу скажу, что природу ты не изменишь. Как было одна-две приятные девчонки на класс, так и осталось. А если учесть, что они стали в десять раз больше курить, пить, в семь раз больше совершать преступлений, тысячами и тысячами отказываются от своих детей в роддомах… Эта падла (женщина) утратила всякую привлекательность, она облачилась в одежды мужской нормы: куртки, брюки, шапки, наравне с мужчиной распивает пиво, растленно матерится при беседе в общественном транспорте, то есть, она утратила то состояние, когда именно женщина оказывала на мужчину воспитующее влияние, как в 57-м году, когда я с товарищем шёл по Большому проспекту Васильевского острова в Ленинграде, мы встретили двух девушек, один из нас выругался матом и тут же получил пощёчину, после чего беседа прекратилась. Так должно быть и сейчас, но, к большому сожалению, всё утрачено. В дневнике Л.Н.Толстого есть очень хорошее замечание: при изменении системы в государстве женщина наиболее подвержена изменениям, мужчина более стабилен. А та «красота», о которой ты говоришь, Анатолий Иванович, так это всё красители, которые делают женщину муляжом. Девчата поддаются этому соблазну, потому что со стороны государства разъяснений по этому деянию нет – что женщина должна привлекать к себе своим естеством, а не муляжеством».
Ну, и хватит, больше читать это не буду. XXI век на дворе, а российский человек всё ещё уверен, что государство должно разъяснять женщинам, как они должны выглядеть. Путин может показать это письмо Бушу, чтобы долго не рассказывать, почему в России такие порядки, а не другие, более свободные, более человечные. Какие пожелания трудящихся, такие, мол, и порядки. В этом письме говорится, что пятьдесят лет назад женщина была больше похожа на женщину. Такие люди, как этот слушатель, то же самое писали и сто лет назад. Особенно же негодовали они сразу после отмены крепостного права, это 60-е годы XIX века. Первое, на что они обратили внимание, была потеря былой скромности женским полом. Именно это имел в виду Лев Толстой, заметив, что на женщину перемены в государстве действуют сильнее, чем на мужчину. Он только не подчеркнул, какие перемены. Понятно, что на ослабление гаек быстрее отзывается тот, кто больше страдал от зажима. Раскрепощением явилось и всё, что произошло после краха коммунизма. И опять первыми подняли головы женщины. А мужчины… Один заметил, что они стали красивее, другой – что развязнее. У кого как устроены глаза…