При упоминании имени Виктора Сухорукова кто-то, наверное, поежится, вспомнив его маргинальных персонажей из давних фильмов Алексея Балабанова. У других в памяти надолго останется его несчастный император Павел I из фильма Виталия Мельникова. Театралы, думаю, не пропустили редкие, но замечательные спектакли с его участием в Театре имени Вахтангова и в антрепризе Олега Меньшикова.
Наша беседа с Виктором Сухоруковым началась с такого непростого понятия как «актерский диапазон». Скажу честно, иногда мне кажется, что он у Виктора поистине неисчерпаем.
— Многие говорят, что все из себя, все персонажи из себя. У тебя — и бандит, и Ленин, и монах, и царь, и генерал-майор, и полковник замечательный в фильме «Пушкин». Не страшно ли, что в тебе такое количество разных людей?
— С 1989-го года началась моя серьезная кинокарьера — главная роль в фильме «Бакенбарды» Юрия Мамина. Там был яростный, безвозрастный, фашиствующий лидер молодежной организации под знаменем Александра Сергеевича Пушкина. И последняя роль, я не беру полковника Галахова, а вот монаха Филарета в нашумевшем фильме «Остров» — вот такой диапазон за эти 17 лет, и я этим горжусь. То, что все во мне уместилось, я и сам этому приятно удивился, но удивился не потому, как это у меня получилось, а потому, что я, оказывается, задержавшись где-то в пути в своей кинокарьере, начав многие вещи поздно, сегодня говорю: нет, оказывается, ничто не поздно, все можно успеть, и все может получиться. И это тоже мое чудо, мое счастье. Не страшно, потому что все равно, не скрою, я об этом говорю, не рисуясь, я все это играю, я — игрок. Потому как фанатично люблю свою профессию, которая основана на игре.
— И ты еще однажды сказал в своем интервью, что в каждом актере должен сидеть черт. Должен или сидит на самом деле, это ты уточни, пожалуйста?
— Я имел в виду энергию, ярость, темперамент, некую непредсказуемость. Я — сторонник ролей с обратной стороной. Скажем банально, теневая сторона. И вдруг теневая сторона сталкивается с моим начальным образом, и происходит некий вулкан. Я это и называю чертом.
— А скажи, сколь в тебе сильна, при подготовке роли, интуиция, и сколь — разум?
— Тут нельзя нарисовать схему, формулу или какую-то синусоиду. Дело в том, что всегда по-разному. Чувственность должна присутствовать всегда, и разум должен обязательно быть при этом, потому как, если он не подключен, то будет отсутствовать логика, последовательность, построение. На чувствах и эмоциях роль не построить. Роль — это строительство и его украшение. Строительство это разум, а украшение — эмоции. А интуиция, на мой взгляд, и это и есть секретарь от Бога.
Тот, кто судит о Сухорукове-человеке по его сумасбродным ролям в «Бакенбардах» «Антикиллере», «Брате», «Жмурках» — очень ошибается. Вы, скорее, похожи на своих героев из фильмов «Павел, бедный Павел» и «Остров»: мудрец с открытой душой, добрым умом и умным сердцем. Но не кичащийся своей мудростью, а веселый, не унывающий, немного лукавый. Видимо, поэтому, рассмотрев эти качества, Павел Лунгин доверил тебе необычную для Виктора роль отца Филарета. Это — глубочайшая роль. Но ведь такие роли так просто не возьмешь?
— А вот и взял, а вот и захватил. Нет случайности в жизни. Скажу так. Если случайность за собой тянет какие-то последующие действия, поступки, события, это уже не случайность, это нечто другое. Я сегодня очень многие вещи называю чудесами, потому что других слов подобрать не могу, так все складывается. Ну, встретился я с Петром Мамоновым случайно. Да как может быть случайно, когда нас объединил Владимир Мирзоев в картине «Котлован»? Ну не сложилась эта картина, а отношения и связи остались. Петя Мамонов — друг Лунгина. Лунгин получает сценарий Соболева, зовет Петра на главную роль, Петр предлагает Лунгину Сухорукова, тот сомневается, но, однако, вызывает, и мы вместе, в одной картине. Счастье! И, конечно, когда я прочитал этот сценарий, я поставил себе целью вырвать эту роль. И не то, что я взял его за грудки, дал ему взятку, налил ему водки с клофелином… Я просто был весь, всей сутью своей, готов на любую пробу, которую он мне приготовил. И на пробах я действительно постарался умиротворенно, как пес дворовый, всеми своими глазами, во всю ширь лица смотреть Лунгину в глаза и говорить: «А как? А вот такой тебе нужен?». И, видимо, он не разглядел, а почувствовал меня, я ему за это очень благодарен.
— Такие роли — счастье?
— Не то слово! Это не только счастье, это маленькая человеческая Библия. Библия для одной судьбы.
Виктор Сухоруков готовит зрителям новые сюрпризы. Не успев толком оклематься после болезни, он приступил к съемкам в фильме Глеба Панфилова по пьесе Александра Николаевича Островского «Без вины виноватые». Думаю, что лучшего Шмаги на нашем экране и не придумаешь. А на предстоящем в июне Московском международном кинофестивале будет показан фильм Виталия Мельникова «Агитбригада «Бей врага!»». Виктор Сухоруков, вроде бы избалованный хорошими ролями, тем не менее, говорит о новой работе взахлеб: «Я вдруг понял, что старости, как таковой, нет, а есть увядание, есть усталость, есть апатия к завтрашнему дню. Я сейчас снялся у своего дорогого, уважаемого, 77-летнего режиссера Виталия Мельникова, который в 2003 году сделал меня царем Павлом Первым. Рискнул, взял бритоголового Витьку Сухорукова из рук Алексея Балабанова и сделал царем. И мы с ним сделали грандиозное кино. Ждите, и поверьте, вы получите колоссальное удовольствие, радость, и будет вам очень интересно увидеть картину, у которой до сих пор и названия нет. Снимались мы под именем «Агитбригада «Бей врага!»». Я звоню режиссеру, говорю: «Виталий Вячеславович, я сейчас встречаюсь со зрителями, как мне говорить?». Он говорит: «Пока склоняюсь к названию «Мы на лодочке катались». Картина будет грандиозная — актерская, сюжетная! Плывет в лодке концертно-киношная бригада, во время войны, по сибирской реке, как по прошлой стране, по Советскому Союзу, делают остановки на берегу, и там происходят всякие события, словно страницы истории той страны. Это будет замечательное кино. Я там играю одну из главных ролей — Никонора Васильевича Калинкина. Боже мой, я думал после царя, бандита, генерала, монаха, ну что можно сыграть, как, чем удивить людей? И я понял – я в этой роли стал передавать привет, поклоны и добрую память тем актерам, которые меня формировали, делали, на которых я любовался, и они были моими кумирами. Это Петр Олейников, Николай Крючков, Юматов, Валентин Зубков, Иван Лапиков, Михаил Ульянов и многие другие. И я в каждом эпизоде, в каждой сцене имел в виду кого-то. Думаю, это будет очень-очень интересно».