Программу ведет Михаил Саленков. Принимает участие корреспондент Радио Свобода в Санкт-Петербурге Татьяна Вольтская.
Михаил Саленков: В Петербурге получено положительное заключение Главгоскпертизы по проекту второй сцены Мариинского театра. При этом смета строительства выросла в полтора раза по сравнению со сметой, представленной Домиником Перро в 2006 году, теперь она составляет 9,5 миллиарда рублей.
Татьяна Вольтская: Что касается денег, то тут все просто - по крайней мере, будущие строители Маринки-2 объяснили, что сметы бывают разных уровней, и раньше была смета только на разные виды работ и конструкцию зданий, теперь же речь идет и о проектировании, выносе сетей, освобождении площадки, строительстве новой школы вместо той, что была снесена, - то есть обо всем том, что прежде не учитывалось. Впрочем, история прохождения проекта через Главгосэкспертизу не менее интересна, чем вопрос денег. Домик Перро пытался взять эту твердыню дважды - предпроектные разработки были направлены туда в 2005 году, полный проект в 2006. И оба раза к проекту предъявлялись по сути одни и те же претензии, главная из которых касалась технического решения купола, его надежности и пожарной безопасности. Более того, эксперты даже заявили о низком профессиональном уровне, на котором выполнен проект и о недостоверном определении сметы. Вскоре контракт с французским архитектором был приостановлен, а потом расторгнут. И вот теперь долгожданное «добро» Главгоскпертизы, наконец, получено российскими проектировщиками, доработавшими проект. Главные вопросы, которые удалось решить, это вопросы пожарной безопасности и экстренной эвакуации зрителей из театра, а также надежность купола.
Но если даже предположить, что все технические проблемы действительно решены, то вопрос эстетики для многих остается открытым. Природа Маринки-2 чужда природе как Петербурга, так и театра вообще, - говорит режиссер Александр Сокуров.
Александр Сокуров: Такого рода архитектура не имеет никакого отношения к театру. Театр – это толстые стены, намоленность какая-то, тепло, толстые стены, штукатурка, кирпич, руки, руки, руки и руки. Вот это чтобы сделать руками. Город сырой, город тяжелый. Мне кажется, что то высокомерие, которое проявляют современные архитекторы, не желая развивать традиции, самое неприятно то, что архитекторы демонстративно агрессивно отказываются развиваться эволюционно, они отдают все в руки технологов, Вот эти все современные крупные здания – это, без всякого сомнения, технологические шедевры. И мне кажется, что театр, в том виде, в каком он существует, должен быть таким наследником вот этих традиций архитектурных. Ни в коем случае нельзя, на мой взгляд, рвать никакие цепи, и культурные ни в коем случае. Мы даже прикасаться должны с дрожью в руках, что называется, очень осторожно.
Татьяна Вольтская: Гораздо более оптимистично настроен по этому поводу директор Эрмитажа Михаил Пиотровский.
Михаил Пиотровский: Со второй сценой все ясно. Я был членом жюри, голосовал за проект Перро, и я продолжаю считать, что этот проект был бы вполне уместен там, рядом с не самым лучшим архитектурным шедевром – старым зданием Мариинского театра. Но во что сейчас это превращается, я не знаю. Я думаю, что, с одной стороны, в общем, Перро как бы уже отодвинут, а Перро, в общем, хороший архитектор, с идеями. Проект принижен, урезан, и что из него получится – не знаю. Хотя есть примеры и наоборот. Вот здание нового Эрмитажа Лео фон Кленце – это великий шедевр музейной архитектуры, причем шедевром он стал, в частности, потому что Кленце не удалось построить его так, как он хотел, а настырные русские архитекторы или Николай Первый обрезали то, се, а в результате получилось очень хорошо. Так что поживем – увидим. Но, в общем-то, трудно строить в Петербурге, и так и должно быть.
Татьяна Вольтская: Многих смущает, что мостик между старой и новой сценой разрушит уникальную перспективу Крюкова канала.
Михаил Пиотровский: Насколько я понимаю, мостика уже точно нет. Надо сказать, что как раз мостик, по идее, очень привлекал всех тех, кто голосовал за то, что, действительно, два здания будут связаны. Но, по-моему, мостик уже давно выпал из всех этих вещей. Там много перспектив.
Татьяна Вольтская: Лучший судья – время, - говорит старший научный сотрудник филиала музея Академии художеств, мемориального музея художника Исаака Бродского Владимир Сырковский.
Владимир Сырковский: Если вы возьмете 1912 год, существует момент следующий, что на Петроградской стороне вдруг ставят мечеть. И возьмите газеты этого времени, когда ставили. Что журналисты все писали: «Как это так!» Сейчас, если вы идете по Дворцовой площади, а какой-нибудь факир эту мечеть уберет – что? Нет Петроградской стороны. Вот что такое время. Поэтому время покажет.
Татьяна Вольтская: Кто именно будет строить вторую сцену Мариинского театра, пока неизвестно, это должно определиться в ближайшие два-три месяца. Планируется, что строительно-монтажные работы должны завершиться в 2009 году, в 2010 году строительство второй сцены должно быть полностью закончено.