В эфире Сочи, Геннадий Шляхов:
Защищая от сноса свой дом, пенсионер Анатолий Трошин взялся за охотничье ружьё. Пять выстрелов в воздух холостыми патронами остановили рабочих.
Анатолий Трошин: После пятого выстрела они прекратили это делать, потому что я требовал судебного пристава. Они всё кивали на кого-то. Я сказал: буду стрелять. Потом они сели и прекратили все эти действия.
Геннадий Шляхов: Бригаду рабочих для сноса дома нанял предприниматель из Иркутска Сергей Шерстяников. Землю, на которой стоит дом Трошина, год назад он купил у муниципалитета.
Предъявив права собственника, и доказав, что дом сочинца является незаконной постройкой, предприниматель заручился решением Краснодарского краевого суда и приступил к сносу.
Сергей Шерстяников: Выполняю решение суда о сносе за свой счёт самовольных построек на своём земельном участке. Решением суда, если Трошин добровольно не исполнит решение в течение установленного срока, я вправе совершить действия за счёт собственных средств с взысканием с него понесённых расходов.
Геннадий Шляхов: Бывший капитан пассажирского флота, пенсионер Анатолий Трошин в доме на улице Москвина живёт уже сорок лет. Здесь родились дети и внуки, здесь жили его родители. Свою часть старого деревянного дома Трошины снесли и на его месте возвели два этажа с мансардой. Правда, новую постройку не зарегистрировали, землю под ней в собственность не оформили. Спохватились, когда было уже поздно.
Анатолий Трошин: Сделал новый проект своей земли, согласовал, подписал со всеми. И с главой администрации, и с главным архитектором - всё подписано, сделано земельное дело. И причём, у меня всё это было раньше Шерстяникова оформлено. Когда пошёл я оформлять окончательно это решение, чтобы в кадастр идти, мне там сказали, что мы не можем поставить это на дежурный план города, потому что место уже стоит под фамилией Шерстяникова. Шерстяников оформил на себя всё в течение месяца. Я два года с лишним хожу не могу никак все это оформить. Он в течение месяца всё это сделал.
Геннадий Шляхов: В сентябре прошлого года Анатолий Трошин получил на руки судебное решение, которое обязывало его снести собственный дом и освободить земельный участок. Решение суда инициировал предприниматель Шерстяников.
Сергей Шерстяников: Они у родителей наследовали долю дома без земли. После этого доля дома была сломана, построена самовольная постройка. Понимаете в чём дело. Эта самовольная постройка с момента возведения и по сегодняшний день таковой и является. И ПО техпаспорту БТИ и по исторической справке БТИ это самовольная постройка. То есть эти люди, как бы живут незаконно на этой земле, раньше на государственной, теперь на моей.
Геннадий Шляхов: Землю, на которой находится дом Трошина, предприниматель из Иркутска выкупил у администрации Центрального района города Сочи. О сделке он говорит неохотно, зато её комментируют родственники капитана Трошина. Рассказывает Владимир Байков, зять Анатолия Трошина...
Владимир Байков: Он в прошлом году купил эту землю за 30 тысяч рублей. Представляете, вот этот весь участок вместе с домом за 30 тысяч рублей?! По договору №20. Есть такой договор, существует. Оформил на себя право собственности и начал с нами судебные тяжбы, начал нас выбрасывать. Мы начали, естественно, судиться.
Геннадий Шляхов: Земельный участок, о котором идёт речь, всего то несколько соток, но зато каких! Самый центр города, до моря 100 метров, до морского порта - 50. Под боком маяк и храм Михаила-Архангела, с которого начиналась история города Сочи.
В этом месте ещё недавно рядком стояли ветхие частные дома. Сегодня на этой земле, выкупленной у сочинцев частными инвесторами, возводят элитные многоэтажные жилые дома.
Два соседних с Трошиным участка, выкупленные Шерстяниковым, ждёт та же участь. С третьим - не получилось. Договориться предпринимателю с коренным сочинцем не удалось.
Сергей Шерстяников: Их же никто не выгоняет на улицу. Мы полтора года ведём переговоры с Трошиным. Мы предлагаем ему квартиру, эквивалентную 300000 долларов, три автомобиля ВАЗ-99 и три миллиона рублей.
Анатолий Трошин: Он меня обмануть пытался, а не договориться. Я с ним разговаривал, мы с ним договорились обо всем, но когда коснулось гарантий, он мне гарантий не дал никаких. И на этом я с ним закончил всякие разговоры. Я не захотел быть в числе тех, которые стоят в Москве, за свои же деньги плачут, добиваются, не могут получить жилье.
Геннадий Шляхов: История со сносом дома семьи Трошиных получила широкий резонанс. Краснодарский краевой суд был вынужден временно приостановить своё же решение. Однако это только усложнило ситуацию: ни одна из противоборствующих сторон уступать не намерена.
Предприниматель нанял сотрудников частной охранной фирмы, которые чужих на территорию домовладения не пускают. Рассказывает супруга Анатолия Трошина Галина...
Галина Трошина: Нас охраняют неизвестно чьи люди. Спрашиваем - говорят: Шерстяникова. А почему он оставил охрану? Охранять кого? Нас от него или его от нас? Непонятная идея.
Геннадий Шляхов: А в дом-то пускают?
Галина Трошина: Сейчас якобы полегче стало. Стали немножко впускать и выпускать. Но и то, если что надо паспорт предоставлять.
Геннадий Шляхов: Семья Трошиных предприняла ответные действия: при поддержке родственников и соседей организовали пикет: выстроились вдоль дороги с плакатами следующего содержания - "Долой произвол", "Не дадим повторить Бутово", "Землю сочинцам". Говорит одна из участниц пикета Рита Ерина…
Рита Ерина: Выселяют незаконно. Они столько лет жили здесь. Земля сейчас везде дорогая, местных жителей выселяют далеко, а хорошие места продают и за хорошую цену. Несправедливо, что местных жителей, которые живут столько лет, приезжают из другого города и закупают этот участок за цену совсем маленькую и строят такие большие высотки. А что делать местным, куда им деваться!?
Геннадий Шляхов: Анатолий Трошин обратился в прокуратуру, в городскую администрацию Сочи, написал письмо президенту. Ответили только из милиции: вызвали в райотдел, опросили по поводу стрельбы и пообещали за применение оружия не наказывать. Ответа из других инстанций пенсионер не получил.
В эфире Ставропольский край, Лада Леденева:
Полтора года назад жительница Ставрополя Татьяна (фамилии которой я, по ее просьбе, не называю), потеряла крышу над головой. Небольшую дачу и однокомнатную квартиру женщина продала, чтобы вложить деньги в долевое строительство жилья по договору с компанией «Спас- XXI ».
Татьяна: Я вообще скрываю свою фамилию только потому, что у меня сейчас отец с инсультом и мама после инсульта. Если они узнают, что у нас случилось, я просто боюсь, они у меня умрут. Мы вложили все деньги в эту компанию, хотели приобрести двухкомнатную квартиру, потому что у меня сын 20-ти лет и дочке четыре года. На сегодняшний день наша проблема осталась не решена. Мы остались без жилья, на улице.
Лада Леденева: Выяснилось, что, начиная с 2002 года, компания возвела так называемую «коробку» дома на 25 квартир, рядом построив цоколь дома на еще 31 квартиру. Как оказалось, некоторые квартиры продавались по два и более раз. По словам обманутых дольщиков, на сегодняшний день недостроенными остаются 9,5 тысяч квадратных метров жилья. В результате без денег и без крыши над головой остались 306 семей. По факту мошенничества возбуждено уголовное дело, руководитель фирмы «Спас-XXI» Василий Акинин заключен под стражу.
Устав обивать пороги всевозможных инстанций, 16 июня дольщики разбили палаточный городок прямо на недостроенном цоколе дома по улице 45-я параллель, 3-в в Ставрополе, где пообещали дежурить до тех пор, пока власти не обратят внимание на их проблему. Дежурят в основном пенсионеры, с 8 утра и до 9 вечера: ночью на стройке оставаться опасно - здесь орудуют бомжи.
Людмила Бессарабенко: "Спас" построил за всю свою деятельность "коробку" на 25 квартир. "Коробка" на 65% готова. И еще вывел цоколь второй очереди, 45-й параллель, 3-в, вторая очередь. И этот цоколь хотят у дольщиков отнять, признать договоры недействительными, потому что договор заключали со "Спасом" люди, а земля принадлежит другому юридическому лицу. Хотя директор и учредитель этого другого юридического лица тоже является Акининым. Дольщики стоят как раз таки на этом цоколе.
Лада Леденева: Рассказала представитель инициативной группы обманутых дольщиков Людмила Бессарабенко. Пока одни митинговали, другие несостоявшиеся владельцы квартир побывали в Москве. Но и местные, и федеральные власти пока ограничиваются лишь обещаниями.
Владимир Приходкин: Мы сейчас были в Москве, нас в приемной президента приняли, в Генпрокуратуре приняли. Пока результатов нет. Они не знают, что с нами делать.
Лада Леденева: Рассказал лидер обманутых дольщиков компании «Спас- XXI » Владимир Приходкин.
По его словам, на днях на обращение обманутых дольщиков отреагировал президент «Международного альянса жителей», представитель в ООН-Хабитат Сезаре Оттолини, пообещавший отобрать у ставропольского мэра диплом Организации объединенных наций за «город комфортного проживания». А вот как прокомментировал ситуацию уполномоченный по правам человека в Ставропольском крае Алексей Селюков...
Алексей Селюков: Все эти обращения в ООН не более как политическая акция. Все зависит от того, где деньги взять. Если государство создаст какой-то фонд специальный для обманутых вкладчиков, может быть, реальный... ведь речь только об этом идет. Мы знаем, кто обманул, или органы знают. Но как получить эти деньги, если они оформили это банкротством, и найти эти деньги невозможно?
Лада Леденева: Сегодня о беде обманутых дольщиков Ставрополя знают все - федеральные власти, губернатор, правительство края, прокуратура, милиция, суд, общественность. Однако проблема до сих пор не решена. Что делать дальше, пострадавшие не знают, и обещают стоять пикетом на недостроенном доме до тех пор, пока дело не сдвинется с «мертвой точки».
Людмила Бессарабенко: На сегодняшний день пока люди будут стоять, сказали, в палаточном городке до тех пор, пока не обратят на нас внимание власти, то есть пока они не на словах, а на бумаге или на деле не покажут хотя бы какие-то планы по выходу из данной ситуации. Вы знаете, мы сами разработали план, отвезли туда, но они ни наши планы не утверждают, ни свои не дают, хотя на конференции Хинштейна губернатор сказал, что план выхода из данной ситуации будет до 22 апреля представлен. Затем они с 22 апреля перенесли на 25 июня. Теперь они с 25 июня перенесли на 15 июля. Ну, дальше мы не знаем, что будет.
В эфире Челябинск, Александр Валиев:
Поселку Уфимский каменный карьер, что притаился в городском бору почти в центре Челябинска более 80 лет. Сейчас в нем живет около 30 семей. Почти десять лет они живут там незаконно. Им не дают приватизировать землю и дома, в официальных учреждениях ссылаются на то, что их поселок - это самовольные постройки, а значит, их владельцы не имеют никаких прав. Говорит Лилия Захарова, жительница поселка...
Лилия Захарова: Поселок у нас существует с 1921 года или с 1922 года, но здесь еще рабочие жили, которые вот в этих каменных карьерах добывали что-то. Потом продавали дома. У нас тут были только домовые книги. Прописка у нас вся здесь - в паспортах. Но только нас никто не признает теперь. Сейчас это считается самовольной застройкой. Как так - непонятно. И платить тоже мы никуда не можем, у нас нет ни лицевого счета, нигде не принимают. Или бесполезно, если даже мы куда-то отдадим, все равно долг тот же самый. Откуда с 1999 года такие цены насчитали? Это и за воду, и за электричество. Они, наверное, ждут, когда вырастут долги, что мы не сможем их заплатить.
Александр Валиев: Равиль Гибадулин, глава Центрального района Челябинска, на территории которого находится поселок, уверяет, что ничего сложного в процессе приватизации земли и построек нет. По его словам, надо лишь подать в суд, который должен легализовать положение владельцев участков и домов.
Равиль Гибадулин: Многолетние, даже десятки лет вопросы, которые накопились по поселкам самовольной застройки: самый простой путь решения и самый дешевый - это через суд. При наличии всех документов, домовой и справок об оплате налога за землю и так далее суд принимает положительное решение в пользу заявителя.
Александр Валиев: Однако суть дела в том, что собрать все необходимые документы для суда порой просто не представляется возможным. Один из жителей поселка Мухарем Ахмадеев с помощью адвоката собирает нужные бумаги вот уже полтора года, и пока безрезультатно. А ведь далеко не у всех есть деньги на услуги адвоката и свободное время для беготни по инстанциям. Вот что говорят жительницы поселка.
- Чтобы приватизировать, нам надо вообще работу бросить года на два. Я работаю с 9 до 17, без выходных приходится работать. Я не могу себе позволить бегать по этим инстанциям. Я прекрасно знаю, что, если мы пойдем по инстанциям, нас будут отсылать к одному, другому, третьему. А работать мы когда будем?
Александр Валиев: Пока кое-кто просто заключает договор аренды на свою землю, но это стоит немалых денег и отнимает немало времени. Так получилось, к примеру, у пенсионерки Клары Магафуровой, старшей по поселку.
Клара Магафурова: Землю нам не дают приватизировать. Я второй раз, вторую пятилетку арендовалась, а платить... знаете, она насчитала мне 17 тысяч. Я получаю 2,5 тысячи пенсии. Почему я должна через каждые пять лет такие суммы платить?
Александр Валиев: Недовольны жители и отсутствием минимальных удобств. На все дома - одна колонка с водой, колодцами пользоваться нельзя, так как рядом с поселком находится кладбище, и санитарные врачи не советуют даже поливать огороды колодезной водой. Отсутствует уличное освещение. Поселок стоит в лесу, и от остановки до домов нужно идти около через заросли. В темное время суток это занятие не для слабонервных.
- По улицам света нет, дороги у нас все угробили просто-напросто, с остановки - заросли такие, люди идут, женщин несколько раз уже у нас ловили. Участковых мы вообще не знаем, они меняются у нас часто, но мы его не видим здесь. Милиция по вызову, конечно, приезжает, "скорая помощь" приезжает по вызову.
Александр Валиев: Люди уверены в том, что это место понадобилось кому-то из сильных мира сего, поэтому жителей поселка понемногу выживают отсюда. Говорит Ольга Лебединец...
Ольга Лебединец: Вокруг начинается застройка конюшнями, клуб "Буян" этот конноспортивный. Как они здесь образовались, кто им разрешил? Лесопарковая зона. Они на каком-то основании сюда попали. Никому до них дела нет. Нас просто окружили вот эти конюшни. Лесопарковая зона, вы же сами понимаете, экология какая здесь. Кто-то здесь пытается нас задушить просто, угрожают, что отключат воду, электричество.
Александр Валиев: Таких поселков, как Уфимский каменный карьер, в Челябинске немало. Люди живут в них испокон веков, и вдруг обнаруживается, что живут незаконно. В любой момент их земли власти могут продать, кому угодно передать, и в этом случае люди просто окажутся на улице. Похожий прецедент в городе уже есть: частный дом оказался на территории, которую мэрия отдала зоопарку. Суд постановил выселить людей, а их дом снести.
В эфире Ижевск, Надежда Гладыш:
Вы не имеете законного права удалять с открытого заседания прессу.
- Выходите, пожалуйста.
Надежда Гладыш: Я не выйду, у вас нет законных оснований меня удалить.
- Выходите, пожалуйста.
Надежда Гладыш: Так, не надо трогать. Вы сейчас производите незаконные действия.
- Серьезно что ли?
Надежда Гладыш: Да, совершенно серьезно.
- Пойдемте, выходим.
Надежда Гладыш: Вот так судья Пашкина удаляла из своего кабинета в здании Индустриального суда города Ижевска меня и телевизионщиков из программы «Чистосердечное признание» с телеканала НТВ - с помощью двух судебных приставов. Жалобы председателю суда не помогли.
2 июля судья Пашкина рассматривала жалобу Ларисы Фефиловой, которая сочла незаконным отказ прокуратуры возбудить уголовное дело против следователей, принудивших её мужа, Сергея Фефилова, оговорить себя в марте 2005 года.
Предыстория этой жалобы такова. В ночь на 8 февраля 2005 в подъезде своего дома был убит Артем Гальцин, сотрудник ижевской школы милиции, сын руководителя удмуртского регионального отделения партии «Единая Россия» Андрея Гальцина. Характер преступления не был очевидным. Нет ни одного прямого свидетеля убийства. 22 марта на улице был схвачен Сергей Фефилов. Сергей не был знаком с жертвой, нет доказательств их пересечений, встреч, отношений. Лариса Фефилова рассказывает о том, что творилось в Устиновском РОВД в конце того дня...
Лариса Фефилова: Его схватили в шесть часов вечера, увезли в Устиновский РОВД, а протокол задержания на основании явки с повинной был составлен только в первом часу ночи. В это время его избивали, его головой открывали все двери, били по почкам и по голове. Вокруг стоял страшный шум, крики, мат, не давали вставить слово. Если говорил, что "я не виноват", начинали тут же избивать: если ты не подпишешься под это убийство, мы знаем, где работает твоя жена, мы увезем в лес, ну, дадим ей позвонить, тогда ты не только под это убийство подпишешься. Это был последний аргумент.
Надежда Гладыш: Помимо выбитой из подозреваемого «явки с повинной», в деле фигурирует пальто Сергея, изъятое во время обыска. Якобы эксперты нашли на нем замытое пятно крови, будто бы «сходное по группе» (так написано в заключении экспертизы) с кровью убитого. Вот как выглядит эпизод с пальто в рассказе мамы Сергея Татьяны Ивановны Фефиловой...
Татьяна Фефилова: В деле нет вообще ни одного доказательства его вины. Они даже не установили, чья это вообще кровь. Вещи, когда изъяли из квартиры, были не опечатаны, это все подтвердилось в суде, это показания понятых, которые сказали, что они забросали в мешок, веревочкой завязали и унесли. Пятна не было. Пальто, оказывается, не хранилось в комнате вещдоков, оно все это время хранилось у самого следователя в кабинете неопечатанное.
Надежда Гладыш: Новое длинное драповое пальто, по словам жены Сергея, Ларисы, было надето им единственный раз - в день их бракосочетания в последних числах января 2005 года. А в феврале, когда погиб Артем Гальцин, Сергей даже физически не мог бы его надеть, потому что правая рука его от кончиков пальцев до локтевого сустава находилась в гипсе из-за перелома. Как согласовало следствие гипсовую иммобилизацию рабочей руки подозреваемого с силой ударов, приведших к смерти потерпевшего?
Лариса Фефилова: Он со сломанной рукой ездил на работу. Тому, что он был в гипсе, очень много свидетелей, но когда я принесли в прокуратуру справку эту, мне сказали: никаких документов о том, что он обращался за помощью в больницу, откуда выписана эта справка, нет. Я сама лично ездила к главному врачу, он мне также отказал в выдаче какой-либо информации.
Надежда Гладыш: Мало того, судя по тексту «явки с повинной» Сергей убивал свою жертву… перочинным ножиком. Дело в том, что, когда, уже сломленный, он спрашивал своих мучителей, что он должен написать, те, еще не имея на руках заключения судмедэксперта, посоветовали ему написать что угодно. Потом выяснилось, что погиб Гальцин от черепно-мозговых травм, нанесенных предметом с ребристой поверхностью.
Плохо оказалось у следствия и со свидетелями. Их у обвинения в деле два - оба косвенные, один из них засекречен. Оба рассказали суду, как сам Сергей, уже находясь под арестом и будучи обвиняемым в убийстве, рассказал им о том, как он совершил это самое убийство. При этом показания свидетеля защиты, сокамерника Сергея по марту 2005 года, суд не принял во внимание. О том, что рассказал суду полтора года назад Александр Цимбалюк, рассказывает Татьяна Ивановна, мать Сергея Фефилова.
Татьяна Фефилова: Два свидетеля: у одного - пять судимостей, у второго - восемь судимостей, и суд верит им, а не людям, которые были, и свидетелю, который выступал на суде. Мы, говорит, вещи собирали теплые в камере, потому что март месяц, камеры были холодные, мы собирали все теплые вещи, накрывали его, его трясло, у него температура. Мы, говорит, стучались, вызывали врача. И когда эту кормушку открыли, он туда просто руки высунул, сказал: если вы сейчас врача мне не предоставите, я просто вскрою вены. Тогда пришел врач и дал ему таблетки. Вот в таком он состоянии был на следствии. Это еще до суда. И до сих пор они не оказывают ему никакого медицинского обслуживания. Он 20 килограммов за это время потерял.
Надежда Гладыш: Сейчас Лариса Фефилова пытается оспорить самые вопиющие моменты процедуры следствия. Пока дело движется с большим скрипом.
В декабре 2005 года Сергей Фефилов получил 12 лет за преступление, которого не совершал. Однако визиты Ларисы к видному удмуртскому единороссу, отцу погибшего милиционера, были напрасными - Андрей Гальцин с большим раздражением и неохотой говорит об этом деле: он уверен в виновности Фефилова, утверждает, что тот был не один и обещает добиться наказания для не выявленных подельников.
В эфире Благовещенск, Антон Лузгин:
Евгений Милованов: Прихожу на работу в наш офис. Двери в ночь были вскрыты, заменены замки на входных дверях, опечатаны печатью комитета по управлению имуществом, и прекращен допуск меня и моих сотрудников в офисное помещение.
Антон Лузгин: Говорит директор агентства "Амурская недвижимость" Евгений Милованов.
Евгений Милованов: Обратившись в комитет по управлению имуществом, к председателю Лебедевой Валентине Евгеньевне, получил ответ, что был расторгнут в одностороннем порядке договор долгосрочной аренды человеком, которая, действуя со стороны агентства "Амурская недвижимость", не имела на то никаких оснований, ни полномочий, ни оснований не имела. Но, несмотря на это, комитет по управлению имуществом пошел на такого рода нарушение, зная об этом прекрасно.
Антон Лузгин: Этот случай - еще относительно мягкий вариант захвата бизнеса по-тындински. Предприниматель Надежда Низова в середине 90-х годов взяла в аренду у мэрии полуразрушенное здание и преобразовала его в торговый комплекс. Как только он начал вдруг приносить прибыль, мэрия разорвала с предпринимателем договор долгосрочной аренды. Надежда Низова отказалась покидать здание, которое долгие годы восстанавливала. В ответ власти Тынды пошли на более чем радикальные меры. Говорит Надежда Низова...
Надежда Низова: Бухгалтер главный мне звонит, плачет: Надежда Константиновна, ко мне пришли со сваркой, меня живьем заваривают. Я звоню в милицию и говорю, что заваривают там у меня человека. Они: сейчас приедем. И я уже выхожу, полдесятого вечера, мне звонок, я возвращаюсь. "Это вы звонили?" "Я". "Так вот, мы к вам не приедем, потому что мы позвонили мэру, мэр сказал... Мы муниципальная милиция, слушаем мэра, а не вас. Он сказал - ни на какие ваши жалобы не выезжать".
Антон Лузгин: По существу, столица БАМа в начале XXI века представляет собой удельное княжество, на которое не распространяется федеральная власть. Здесь почему-то не выполняют решения областного суда, а чиновники, против которых возбуждены уголовные дела, по-прежнему находятся в своих кабинетах. Говорит предприниматель Валерий Савельев...
Валерий Савельев: Я поставил заказчику гараж, он не расплатился. Я хотел себе его узаконить. За переоформление документов они потребовали у меня 50 тысяч. Суду они делают привилегию, материальную помощь оказывают, так как суд у нас независимый... Как может судить суд после того, как они дают материальную помощь?
Антон Лузгин: Некоторые расценки опубликовала тындинская газета "Красная Пресня". Если вы захотите что-нибудь здесь построить, придется заплатить наличными 10% от сметной стоимости строения на нужды муниципалитета. Такие расценки отпугнули даже богатых нефтяников. Рассказывает редактор газеты "Красная Пресня", депутат Тындинской городской думы Марина Михайлова...
Марина Михайлова: В прежние годы такой волны, такого шквала обращений к нам в редакцию, ко мне, как депутату, не было. Вот недавно буквально мы опубликовали материал, коллективное обращение предпринимателей к согражданам, потому что уже и поборы, и взятки, и просто моральные издевательства и давление уже, видимо, переполнили чашу... Люди возмущаются уже открыто. Тем не менее фамилии просят не разглашать, потому что до выборов мэра осталось 9 месяцев еще, и за это время те, кто открыто выступает против нынешней администрации, могут поплатиться бизнесом. Примеры тому тем более уже есть. Понятно, почему сложилось такое мнение, что в одной связке у нас находится и администрация, и суд, и прокуратура.
Антон Лузгин: А вот как оценивают работу городских властей прохожие на улицах Тынды...
- В основном у нас идет самоуправство. К мнению жителей вообще не хотят прислушиваться, не хотят его знать, не интересует. Так у нас идет жизнь.
- Мэр города наш сделал много для города, дома обновились при нем, фасады обновились, клумбы обновились, мусорки даже, в которые бросают бутылки, появились новые, очень хорошо оборудованы. В саду порядок стал лучше наводиться.
- Мэр ничего хорошего не сделал, только плохое. Мало того, что в городе строятся только одни магазины и гаражи, для детей даже нет ни детских площадок, ничего. Был митинг по поводу строительства магазинов в зеленой полосе, мы проголосовали все против, однако, как сказали, все равно будут строить.
Антон Лузгин: Правозащитники считают, что не следует винить исключительно только исполнительную власть. Говорит Игорь Компаниец...
Игорь Компаниец: Я думаю, вся проблема в Тынде даже ни в мэрии, ни в депутатах, ни в противоречиях между исполнительной и законодательной властью, а просто в отсутствии надлежащих мер прокурорского надзора со стороны прокуратуры Тынды. Мне кажется, здесь корень зла. При нормальном прокурорском надзоре любые нарушения, в том числе по бизнесу, по предпринимателям пресекались бы, принимались бы меры прокурорского надзора.
Антон Лузгин: Во многом благодаря отсутствия прокурорского надзора сформировался и стиль тындинских управленцев. Так, в случае с агентством "Амурская недвижимость" уже есть решение областного арбитражного суда о признании незаконным выселения фирмы из арендуемого офиса. Более того, там запрещено работать другим лицам. Однако арбитражный суд - не указ комитету по управлению имуществом Тынды. Предпринимателям еще раз дали понять, что на территории столицы БАМа действуют иные законы.
В эфире Кизил, Ольга Юшкова:
Тамара Александровна: Сам город находится в социально-опасном положение от того, что люди тут... я понимаю, что в Пермском крае таких много, но все равно людям тяжело, тяжело выживать. Самое главное, должны быть рабочие места, они у нас отсутствуют. Все из-за этого. Если бы были рабочие места, половина бы проблем отпала сама собой.
Ольга Юшкова: Тамаре Александровне, как она сама считает, повезло больше, чем всем остальным ее землякам. У нее, в отличие от многих жителей Кизила, есть работа, а значит - хлеб и уверенность в завтрашнем дне. Она работает на Кизиловской швейной фабрике, а это одно из шести работающих предприятий во всем районе. Многим кизиловцам, чтобы протянуть хоть еще немного, приходится ползать по помойкам в поисках металлолома. Они просто уже устали ждать, что у них появится работа и более-менее достойная жизнь.
Когда-то о богатых месторождениях Кизиловского угольного бассейна знала вся страна. Благодаря угольной промышленности поддерживалась работа и других предприятий на этой территории. В 50-е годы прошлого века население Кизиловского района Пермской области насчитывало почти 135 тысяч человек, большей частью которого были шахтеры. Но тогда энергетика в нашей стране с угля перешла на нефть и газ, исчезли паровозы и пароходы. Именно в это время в Кизиле начали закрывать одну за другой угольные шахты. Последнюю из них закрыли в 1998 году. Десятки тысяч людей остались не у дел, без перспектив, без работы и денег. Многие в то время уехали из города и района вообще.
Жителей в Кизиловском районе на сегодняшней день осталось не более 35 тысяч. Многим из них негде работать. После ликвидации угольных шахт в Кизиловском районе так и не удалось создать ни одного стабильного предприятия. Но сами жители говорят, что если даже в городе появятся какие-то предприятия, то работать на них будет некому. Те профессионалы, которые были 10 лет назад, уже потеряли квалификацию. Многие, кто остался в городе, это бывшие шахтеры, которые много лет подряд ждали сертификаты на распределение, но, находясь в долгом ожидании, разучились работать и верить в завтрашний день.
Тамара Александровна: Интерес к жизни у них потерян. Помимо деградации, еще депрессия. Называют же наш район... депрессивная обстановка у нас. А я все говорю: мы сами находимся в социально-опасном положении, у нас ничего нет, как мы еще живем, какие-то еще гроши тянем, как-то существуем мы еще, ведь мы еще не вымерли, как мамонты, мы живем ведь. Но ведь мы не достойно живем по сравнению с другими, допустим, с Пермью. Все равно ведь обделенные, во всем обделенные.
Ольга Юшкова: Трудно представить, на что живут в такой ситуации люди. У тех, кто ведет приусадебное хозяйство, проблема с пропитанием стоит менее остро. Хотя что может вырасти на земле, которая вся заражена тяжелыми металлами, оставшимися Кизилу в наследство от деятельности угольных шахт? Как говорит Ирина Мельникова, главный специалист по окружающей среде Кизиловского района, собственные овощи горожане едят с опаской.
Ирина Мельникова: Мы, конечно, разрабатываем огороды, и садим, и садоводством занимаемся, но в то же время помним о том, что у нас все-таки почвы неблагополучные. Тяжелые металлы загрязняют почву и попадают в результате с овощами, с этим всем в организм человека. Это приводит к раковым заболеваниям.
Ольга Юшкова: Медики Кизила из года в год отмечают рост болезней крови у детей. Медицинские карточки жителей Кизила переполнены самыми разными заболеваниями. В основном это бронхиальная астма. Как сообщают специалисты, количество детей, болеющих астмой, за последние пять лет увеличилось в два раза. Также велико разнообразие кожных заболеваний.
- А вот у меня у дочери, например, которой 10 лет, бронхиальная астма. У нее была раньше аллергия, два года назад поставили диагноз - астма. У нее сейчас пошло на коже... Она плачет бедненькая, она еще так к себе относится...
Ольга Юшкова: Многие жители Кизила на вопрос "а почему бы вам не уехать отсюда?", разводят руками: а куда? Но и в самом городе оставаться - просто обрекать себя на гибель. Через два года финансирование Кизиловского района из федерального бюджета прекратится, из регионального бюджета выделяется чуть более 200 миллионов рублей на всю территорию, учитывая, что доход самого района составляет лишь 45 миллионов рублей.
В эфире Самара, Сергей Хазов:
Самарские врачи не всегда сохраняют врачебную тайну, если вопрос касается ВИЧ-инфекции или вирусного гепатита. «Особенно часто нарушения медицинской этики происходят в небольших городах Самарской области», - рассказала директор общественной благотворительной организации «Единство» Светлана Чернова.
Светлана Чернова: Вокруг проблемы ВИЧ-инфекции ситуация страха. Бывают такие ситуации, что, например, сотрудники этих поликлиник по месту жительства приходят домой, оставляют в ящиках или в дверь вставляют направление в СПИД-центр, или могут в домофон просто кричать, что, вот, тебе нужно явиться в СПИД-центр. То есть это конкретные ситуации, о которых люди рассказывают. Информация такая передается, то есть и фамилия, имя, отчество, паспортные данные, семейное положение.
Сергей Хазов: Общественная организация «Единство» - одна из немногих в Самаре, где больные ВИЧ-инфекцией могут получить консультацию психолога. Сегодня в Самарской области 29 тысяч ВИЧ-инфицированных. Лидерство по заболеваемости сохраняют Тольятти и Самара. Опасной инфекцией инфицировано 12 тысяч тольяттинцев и 11 тысяч самарцев. «Больных становится все больше, а понимания к ним со стороны врачей все меньше», - директор общественной организации «Единство» Светлана Чернова продолжает...
Светлана Чернова: Имеет место нарушение права на частную жизнь. Врачебная тайна в данном случае нарушается. То есть если делать нормальной практику обращения в суд, в вышестоящие организации с жалобами на врачей, которые нарушают врачебную тайну, то есть распространяют конфиденциальную информацию, предназначенную для использования только в медицинских целях, и, допустим, отменить некоторые документы нормативные, там, какие-то, может быть, приказы ведомственные, которые, кстати, не соответствуют федеральным законам, принятым в этой области, Конституции, конечно же, возможно, что ситуация все-таки в лучшую сторону будет меняться.
Сергей Хазов: Современное российское общество не может похвалиться толерантностью по отношению к ВИЧ-позитивным людям. Многие самарцы, особенно люди старшего поколения одобряют обнародование диагноза «вирусный гепатит» или «ВИЧ-инфекция». Говорит Ольга Дмитриева...
Ольга Дмитриева: Я думаю, что надо с этим бороться, надо что-то делать, не только говорить. Пишут законы, вроде бы мы так обрадовались, так все хорошо. Но эти законы не выполняются. Про СПИД то же самое - надо действовать, не говорить, а действовать и при том кричать, надо предотвращать все это.
Сергей Хазов: Продолжает студент Валерий Аксенов...
Валерий Аксенов: Я думаю, что должны помочь, но в целом наше общество трудно исправить. Кажется, уже были попытки запретить, и все равно это продолжается. Потому что общество так устроено.
Сергей Хазов: «Нужно воспитывать толерантность в обществе, тогда и сама ситуация с ВИЧ-инфекцией изменится», - считает Ольга. Девушка больна вирусом иммунодефицита и поэтому просила не называть ее фамилию.
Ольга: Афишировать не стоит, потому что, как это ни печально, но не все люди готовы к тому, чтобы адекватно относиться к тем, кто инфицирован. Естественно, возникает некоторая дискриминация по отношению к этим людям. Поэтому я считаю, что, наверное, это не очень хорошо.
Сергей Хазов: Продолжает психолог Светлана Чернова...
Светлана Чернова: Сейчас, когда у нас организация более-менее имеет возможности и ресурсы, я думаю, что мы как-то сможем более организованно эту проблему решать, в том числе и с участием самих людей, живущих с ВИЧ-инфекцией. Проблема еще в том, что как-то придать этому огласку, активно участвовать в защите своих прав они тоже не хотят, потому что они сами боятся и в суды обращаться, и жаловаться, лишний раз где-то слово сказать, просто фактически терпят эту ситуацию.
Сергей Хазов: Представители самарских общественных организаций, занимающихся профилактикой ВИЧ-инфекции, планируют вместе с правозащитниками провести акцию по воспитанию толерантного отношения к больным СПИДом. О том, что в современном обществе не должно быть дискриминации по отношению к больным вирусом иммунодефицита, молодежи расскажут на специальных семинарах, которые пройдут в школах и вузах области.
В эфире Саранск, Игорь Телин:
Село Николаевка - в пригороде столицы Мордовии. Сразу целая улица этого населенного пункта может исчезнуть в скором времени, причина этого в том, что здесь, по неизвестной пока причине, образовался огромный провал, в который за одну ночь провалилась часть огородов сельчан, на очереди - уже дома местных жителей.
Улица Южная находится на самом конце Николаевки, на холме, под которым протекает река Лепелейка. Люди живут здесь едва ли не полсотни лет, и никто никаких оползней не помнит.
Все началось с обычной трещины в земле, говорит местная жительница Анастасия Ивановна. Она немного увеличивалась, но мы не придали этому значения. Работали, мотыжили картошку, а потом вдруг неожиданный обвал и появился обрыв - ведет тетя Настя к тому месту, которое буквально накануне было ее огородом.
Тетя Настя: Это было так. Так, так каждый день больше. А вчера стоим – ух! И испугались, и сразу все, ушли, и загородка прямо ушла.
Игорь Телин: Среди местных жителей началась паника. Бабушки не могут уснуть, а их соседей по ночам будит собачий вой - животные чувствуют неладное.
Тетя Настя: Очень боимся. Я ночью не спала. До дому доходит. У нас и грядки... такая трещина по грядкам идет до дома. И я не спала, всю ночь глаз не сомкнула, в три часа, в четыре часа свет включала даже, сяду и сижу, думаю, где рухнет. Вот так жду.
Игорь Телин: Оползень прошелся по всей улице Южной и увлек за собой деревья, заборы, столбы линии электропередач. В результате огороды и кустарники местных жителей осели настолько, что к своим наделам многие сельчане смогут попасть, только пройдя в обход. Население улицы забило тревогу. На место происшествия приезжали сотрудники МЧС. Реакция специалистов на их проблему покоробила местных жителей.
- Ну, МЧС приезжал, посмотрел он и все, уехал. Говорит: пришлем бульдозер, разравняем. Что это за ответ? Это не ответ. А земля идет дальше, по бугру уже, дальше к соседям подходит. А бульдозера нет. А что бульдозер? Бульдозер здесь не поможет.
Игорь Телин: Совсем неожиданно представители МЧС сказали, что опасности для построек и людей на данный момент нет. По их словам, пять лет оползень до домов не доберется. Посоветовали укреплять почву, сажать деревья и кустарники. Но все прежние насаждения уже сошли вниз вместе с оползнем и новые тут вряд ли помогут.
Опустившаяся на несколько метров вниз земля разрушает и высоковольтную линию электропередач. Разрыв проводов ремонтники восстановили, а затем стали ослаблять провода, которые продолжали натягиваться. Не помогло. Житель села Николаевка Владимир Винниченко делает из этого вывод: оползневый процесс продолжается.
Владимир Винниченко: Земля плывет, провода натягиваются, получилось короткое замыкание, провода упали. Здесь было страшнейшее короткое замыкание. Вот они сегодня целый день с утра делают. Видите, все провода валяются, обрыв. Света у нас вчера не было. Когда прекратится вот это безобразие, не знаем. Живем около города, а фактически ничего хорошего не видим.
Игорь Телин: Больше всего местные жители боятся сейчас дождей. По их словам, ливень способен опрокинуть в яму уже жилые постройки: у некоторых жителей улицы Южной оползень подобрался очень близко к домам. Будем протестовать против невнимания к нашим проблемам, говорят местные мужики.
- Чтобы обратили на нас внимание - МЧС и вообще власти наши, мордовские власти. Потому что у нас уже нет выхода. Давайте чего-нибудь делать. Потому что здесь уже вообще у нас... мы плывем. Через некоторое время у нас и дома будут уходить отсюда.
Игорь Телин: Между тем, оползень продолжает свое разрушительное наступление на дома николаевцев. В некоторых местах огороды опустились уже на 4,5 метра, на участках по соседству появились большие трещины, оползень все ближе подбирается к домам. Ни местные же власти, ни МЧС не предпринимают пока никаких мер, чтобы помочь сельчанам.
Можно говорить о том, что жители села Николаевка первыми в городском округе Саранск столкнулись с проблемой оползня. На очереди - жители уже самой столицы Мордовии. Исследования ученых показывают, что под Саранском - из-за активного выкачивания подземных артезианских вод - наблюдается депрессия грунта. По некоторым, самым мрачным прогнозам, город вполне может уйти под землю - провалиться в полости, из которых некогда качали воду.
В эфире Вятка, Екатерина Лушникова:
- Зеленые насаждения в нашем городе идут под топор буквально повсеместно. Видишь, что снесли тут березовую рощу и там автостоянку строят.
Екатерина Лушникова: Автостоянку вместо березовой аллеи будут строить на улице Московской Юго-Западной района. Такое решение недавно было принято городской администрацией. Жители ближайших домов по Московской узнали об этом совершенно случайно. Говорит жительница дома №148 Людмила Шутова...
Людмила Шутова: У нас не спрашивали ни согласия... нас даже не информировали. Мне объясняют так, что земля муниципальная, что хотим, то с ней и делаем. А ведь мы тоже муниципальные жители, мы тоже какое-то право голоса имеем. Почему на нас вообще никак не обращают внимания, на наши желания, я вот этого не понимаю и никогда не пойму.
Екатерина Лушникова: Защищая свои гражданские права, жители домов по улице Московская обратились с письмом протеста в городскую администрацию. Под обращением поставили свои подписи более 170 человек.
Людмила Шутова: Мы через нашего депутата обратились к администрации, к главе города Быкову и главе администрации Плехову. Но пока получили только ответ от руководителя "Эко-фонда" господина Бакина, фонд этот тоже при администрации городской, и в этом ответе четко сказано, что деревья, которые помешают строительству, будут уничтожены, то есть будет создан лунный ландшафт.
Екатерина Лушникова: Эколог Тамара Ашихмина считает, что строительство новой автостоянки неблагоприятно скажется на экологической обстановке Юго-Западного района Вятки. Тем более что этот район и так считается зоной экологического бедствия.
Тамара Ашихмина: Самое первое - влияние ТЭЦ идет. Там идет влияние биохимзавода на юго-запад, северо-запад. Это неблагополучный... хоть это спальный район, но места эти неблагополучные. Во-первых, очень большой грузопоток, ну, а потом, если еще говорить... на городской свалке зиждется весь район. К сожалению, я не знаю, чья такая воля, чья такая рука сегодня сносит именно самое дорогое для кировчан, это именно молодые посадки, здоровые посадки, это просто безобразие. Это "легкие" города.
Екатерина Лушникова: Однако председатель городского "Эко-фонда" Геннадий Бакин, тот самый, что подписал разрешение на строительство, считает, что место для автостоянки выбрано удачно, и проблем никаких возникнуть не должно.
Геннадий Бакин: Стоянки нужно все равно где-то такие строить. Про любое место так можно сказать - почему в этом, а не в том. Но в принципе стоянки строить надо. А вот где их строить… Вот так разобраться: во дворах ставить - неужели лучше? А тут вдоль дороги довольно такой оживленной. Я считаю, это не самое худшее место. Единственное, что жалко, что там 20 березок попадают маленьких, но я написал им, чтобы они их пересадили. Ну, они не посадят, значит, мы, поскольку с них деньги за этот снос возьмем, сами и посадим.
Екатерина Лушникова: Но люди уже не верят обещаниям. В основе недоверия лежит печальный опыт. На улице Московской уже есть одна автостоянка. И когда строили ее, тоже обещали посадить деревья заново. Но потом об этих обещаниях просто забыли. Рассказывает Людмила Шутова...
Людмила Шутова: Вот вы посмотрите, пожалуйста, что они устроили перед домом 140. Ведь они по проектному заданию ни одного пункта не выполнили. Они должны были посадить 27 деревьев, ясень, - ни одного дерева не посажено. 30 с лишним кустов акаций - ни одного куста не посажено. Все они заменили саженцами березок, которые, как прутики, торчат, и больше половины их уже погибло. Сама я местная и по детству еще помню, каким зеленым был наш город. А сейчас буквально в новых районах и в центре уже дышать нечем. Я просто не понимаю, о чем думают наши власти.
Екатерина Лушникова: Жители домов по улице Московской намерены бороться как за свои гражданские, так и за экологические права. Они готовы даже на акцию протеста.
Людмила Шутова: Нас очень много людей поддержало. Если надо, поддержат еще больше. Подождем, что нам ответят из администрации и от главы города, но долго ждать не будем. Мы вызываем телевидение и будем митинговать.