Каждый раз, когда Америка с обычным треском и грохотом отмечает свой День независимости от Британской короны, ядовитые журналисты удивляются монархическим пристрастиям своих соотечественников. В самом деле, нет у английской королевской семьи более верных союзников, чем вырвавшиеся из-под ее власти американцы, которые не устают интересоваться подробностями королевской жизни. Недавний пример такого рода — безмерно популярный в США фильм «Королева». Вслед за ним на книжным рынке оказалась посвященная современным монархиям книга Джереми Паксмана «О коронованных особах. Чрезвычайно вежливое расследование нескольких семей, связанных странным сходством».
Jeremy Paxman. On Royalty: A Very Polite Inquiry into Some Strangely Related Families
Когда египетский король Фарух (получивший образование в Англии) потерял власть, он предсказал, что к концу XX века в мире останется лишь пять монархов: короли червей, бубен, треф и пик, плюс — король Англии. Тем не менее, как мы знаем, довольно много монархий спокойно и уверенно перешли в XXI век. И автор книги «О коронованных особах» — английский журналист Джереми Паксман — так их характеризует:
Дания, Норвегия и Швеция не проявляют ни малейшего разочарования в своих королевских семьях. Нидерланды тоже упорствуют, хотя и с типично голландским подходом: наполовину республиканским, наполовину роялистским. (В данном случае это значит, что монархи рассматривают свою роль как вторую работу, с которой они могут, притомившись, уйти в отставку). В Испании нет энергетического ресурса, способного заменить монархию чем-то более прогрессивным. А в Бельгии монархия является одним из немногих институтов, способных удерживать целостность этого, иначе ничем не связанного, рыхлого государства.
Ну, и, разумеется, Британия, где монархия, «слегка пыхтя», по выражению рецензента Мичико Какутани (Michiko Kakutani), вышагивает в ногу с остальным государством под твердым присмотром королевы Елизаветы Второй. В недавнее время английская монархия пережила кризис отношений Чарльза и Дианы, возбуждение 1990-х годов по поводу освобождения королевы от уплаты налогов и общенациональное возмущение, когда Букингемский дворец не отдал дань должного уважения принцессе Диане после ее гибели в Парижском туннеле десять лет назад. Среди причин, сохраняющих королевскую власть в Англии, Паксман приводит следующие:
Кроме сентиментальности и привычки, нужно назвать и немаловажное убеждение в том, что королева и ее двор — это живая ниточка к прошлому страны, неотъемлемая деталь самоидентификации каждого англичанина. Не менее важно и то, что британская монархия — чрезвычайно скромная монархия. Ее права и обязанности подрезали и подрезали, пока не довели роль монарха до консультанта и советчика. Он вдохновляет и предупреждает. Все мужские ипостаси монарха — бога, правителя и генерала — были у него отняты, а оставлены традиционно женские роли: утешение в беде и продвижение благородных начинаний. «Короче, — резюмирует неисправимо демократичный рецензент, — король превратился в няню.
Книга On Royalty — так же, как премированный Оскаром фильм Стивена Фриерса «Королева» — возбуждает сочувствие к членам королевской семьи, живущей в современном мире по правилам незапамятного прошлого. Постоянно окруженные придворными, стражей и слугами, вышколенными в старинных традициях, они обязаны выполнять почти бессмысленные ритуалы, кружить по бесконечным церемониям (подчеркнуто немодно одетыми) и вести осторожные, нейтральные беседы. В книге описаны и «извращенные», по мнению автора, приоритеты королевского образования, про которое Паксман пишет, что оно заботится не о том, чтобы взрастить и взлелеять таланты и способности, а о том, чтобы научить уникально привилегированного человека говорить и выглядеть как средний гражданин. Паксман напоминает и о жуткой многовековой традиции (от которой отказались лишь в первой четверти XX века), когда при родах королевских отпрысков должны были присутствовать полдюжины придворных, включая архиепископа Кентерберийского и министра обороны.
В жизни ныне правящей королевской семьи автора явно волнует судьба принца Чарльза. Рецензент книги Мичико Какутани пишет об этом аспекте книги:
Ничего нового не прибавив к истории Чарльза и Дианы, которую и так уже обсудили до дыр, Паксман, в главах о принце Чарльзе, с большим сочувствием описывает тяготы, с которыми столкнулся в жизни будущий король Англии. В детстве он жил с отчужденной, отстраненной матерью. По описанию раннего биографа, королева Елизавета была слишком часто занята «королевствованием», и у нее не оставалось времени на чувствительного мальчика, страдавшего от одиночества. Подростком Чарльз учился в закрытой школе, где аристократические снобы безжалостно издевались над ним и хвастались: «Ай да мы! Отлупили будущего короля Англии!». Потом таблоиды постоянно задирали его, издеваясь над заинтересованностью принца экологией и рисуя его чопорным недорослем в обнимку с деревцем. Словом, описание Паксмана во многом подтверждает наблюдение драматурга Алана Беннета, написавшего, что «быть наследником трона — это не высокое положение, а затруднительное.
На мой взгляд, автор книги упустил, может быть, самую важную роль королевских домов в современных странах, фактически управляемых парламентами, конституциями и законами. Несмотря на то, что кое-кто из членов королевских семей не безупречен, в целом их роль — это роль независимого и неподкупного арбитра и охранителя абстрактных понятий порядочности, чести, достоинства, благородства, — тех высоких нравственных эталонов, которые в обществах демократических забываются и скидываются со счетов с опасной легкостью.
Jeremy Paxman. On Royalty: A Very Polite Inquiry into Some Strangely Related Families