В миланском выставочном комплексе Триеннале в июне этого года выстроен целый город. Его проектировщик — непризнанный при жизни московский архитектор Иван Леонидов. Широкой публике, не только итальянской, но и русской, имя это сейчас мало что говорит. За всю свою активнейшую творческую жизнь Иван Леонидов выстроил лишь одну-единственную… лестницу. Так она и фигурирует в списке построек зодчего под номером первым — и последним: это лестница в санатории имени Серго Орджоникидзе, в Кисловодске.
Однако в профессиональной архитектурной среде имя Ивана Леонидова — это легенда. Сначала со знаком минус: в советском градостроительстве даже возник пренебрежительный термин — «леонидовщина» — нечто вроде маниловщины.
Прошли годы, и смелому мечтателю удалось покорить умы разноплеменных зодчих. Как будто в пику критикам «леонидовщины», упрекавшим зодчего в бесполезном прожектерстве, устроители выставки в Милане назвали ее «Возможный Город». Во вступительной статье к каталогу выставки искусствовед Маурицио Мериджи пишет:
Иван Леонидов брался за многие темы, предпочитая не теоретические дебаты, а участие в конкурсах, и всегда ему удавалось найти необыкновенно новаторские решения, причем его мысль всегда шла дальше, чем разрешение одной конкретной задачи — он думал о новом городе. Его постройки остались преимущественно на бумаге, но эти проекты получили, в конце концов, международное признание — в особенности за последние десятилетия, когда идеи Ивана Леонидова прямым образом влияют на многие современные постройки.
Миланская экспозиция состоит из 12 моделей, 3 виртуальных построек, 6 видеоанимаций и 30 панно. Она развернута в приятном зеленом уголке Милана, где возведен выставочный павильон Триеннале — он предназначен, в первую очередь, для выставок нового искусства, которые тут решили проводить раз в три года, вероятно, дабы не путать с двухгодичным циклом венецианских Биеннале. Промежуток между Триеннале, достаточно долгий, и он заполняется временными выставками, в том числе, и нынешней — «Возможный город. Архитектура Ивана Леонидова».
В итальянском оригинале слово архитектура, кстати, стоит во множественном числе, чему русский язык сопротивляется.
В Италии подобная экспозиция могла появиться только в Милане. В самом деле, Флоренция, к примеру, это общепризнанная кузница архитектурных кадров, но тут царствует пассеизм, упоение Джотто, Микеланджело, Брунеллески — впрочем, есть чем упиваться.
Милан — это промышленный локомотив страны, в том числе и в градостроительной области. Тут появился первый итальянский небоскреб, так называемая Башня Пирелли, и многое другое.
Сам зодчий с Италией никак не был связан. Иван Ильич Леонидов родился в 1902 году в Тверской губернии, в семье лесника. Первое художественное образование получил у одного безвестного иконописца. Затем уехал в Москву, поступил во ВХУТЕМАС и, закончив архитектурный факультет, с 1925 года приступил к профессиональной деятельности. Он участвовал в множестве конкурсов на лучшие проекты самых разнообразных общественных и государственных сооружений. Эти конкурсы он неизменно проигрывал, но подобная тактика приносила определенные плоды — его творчество заметили и даже заклеймили, как уже упоминалось выше, «леонидовщиной». Кстати, в переводе ругательный оттенок термина «леонидовщина» совершенно утрачивается: он звучит как leonidovismo, вполне благопристойно.
Скончался Иван Леонидов в Москве в 1959 году, построив одно единственное сооружение — уже упомянутую лестницу в кисловодском санатории имени Серго Орджоникидзе. Приведем еще одну цитату из каталога миланской выставки:
Уже с 20-х годов творчество Леонидова вызывало как восхищение, так и критику, в первую очередь, за якобы чрезмерную фантазию зодчего — его проекты считались невозможными.
Наша выставка предлагает панораму работ воображаемого «города Леонидова» и следует двум параллельным перспективам. С одной стороны, мы хотели внедрить произведения Леонидова в контекст Москвы 1920-х годов, а иногда и в контекст даже современной Москвы, а с другой — выявить типологию его новаторских решений, чему служат представленные отдельные модели .
Миланская выставка еще раз показала, что Иван Леонидов был истинным зачинателем архитектуры ХХ века наряду с другими великими архитекторами, как практикующими, так и так называемыми «бумажными». Все его наследие — проекты для конкурсов, за что он получил прозвище «бумажник». Но это нисколько не умаляет его заслуг, а теперь, напротив, придает его жизни и творчеству драматический характер. В проектах Леонидова можно найти многое, из чего выросла сегодняшняя архитектура. Голландец Рэм Кулхаас, один из самых известных сегодня архитекторов, например, заявил, что вся современная архитектура несет в себе ДНК Леонидова.
Самое известное произведение Леонидова, опять-таки, не построенное, — это проект «Наркомтяжпрома» («Народного комитета тяжелой промышленности»), выполненный мастером в 1930-е годы. Вероятно, «Наркомтяжпром» и не мог бы быть реализован в то время. В нем Леонидов хотел объединить южную и северную столицы, цитируя Кремль, ростральные колонны. Для той эпохи это было чересчур фантазерски, да и сейчас в Милане, в виде модели, это выглядит, скажем, необычно. Зодчий так и остался маэстро «бумажной архитектуры». Его проекты — это мысль в чистом виде. И все-таки важнейшее из качеств «бумажных проектов» — их влияние на сознание. И миланская выставка эта подтвердила.
Состоялась она при участии и русских специалистов, в первую очередь, из Московского архитектурного института МАРХИ, а также из 20-й мастерской Моспроекта. С итальянской стороны участвовал Миланский политехникум, известнейшая кузница инженерии. Как исторический реванш Леонидова, для экспозиции было найдено название Una città possible — «Возможный город». Теперь уже не на бумаге, а на гигантских компьютерных экранах и в моделях можно было узреть, гениальную смелость решений Леонидова.