Карэн Агамиров: "Право на доступное жилье", такова наша сегодняшняя тема. Участники передачи: заместитель председателя Государственной Думы России, лидер ЛПДР Владимир Жириновский, адвокат Андрей Столбунов, координатор по жилищным проблемам программы "Реестр правового мониторинга" Борис Шушкевич и пострадавшие граждане.
Владимир Вольфович, помните свою саму первую собственную квартирку?
Владимир Жириновский: Самую первую собственную, если взять в Москве, то Теплый Стан, на первом этаже. Через кооператив Института Дальнего Востока узнал, вот есть на первом этаже. И когда входил в нее, так приятно было. Ключ вставляешь, твоя квартира, все три комнаты, метров, наверное, 70. Первый взнос был 3500, сегодня это 350 тысяч, и потом 15 лет мы выплачивали каждый месяц из зарплаты 40 рублей условно, это 4 тысячи. В состоянии. Почему то же самое не хотим сделать? Мы включили посредников, появились обманутые дольщики. Дать вот здесь сто участков свободных в Москве, создайте сто кооперативов, мы объединяемся, мы заплатим им, наймем сами строительную компанию, заплатим, когда будут готовы документы, по факту заплатили. Вырыли котлован - заплатили, первый этаж и так под ключ. Нас никто не обманет, потому что мы будем приезжать, мы будем смотреть. И это уже отработанная система тысячу лет. Почему все это поломали? И отдел учета жилья, ведь мы даем сегодня строить, это правильно. А сколько свободного жилья. Давайте это жилье дадим, то есть создадим базу данных, сколько в любом городе есть одиноких людей, которые живут в больших квартирах. Давать им с выгодой возможность переехать в маленькую квартиру, и туда поедет большая семья, у которой есть деньги, но которая не может дождаться возможности. То есть ипотека, банк, это все сложно. Надо примитивно внизу. Я вам еще раз сразу скажу, чтобы поначалу было понятно, нетрадиционные методы самые выгодные.
Помощник по домашнему хозяйству. Вот у нас 20 миллионов одиноких людей, женщин, одиноких вообще людей. Они же могут взять себе в дом людей, которые им нужны будут, это не просто жилец, жилец им не нужен. Одинокая женщина, какой-нибудь молодой мигрант, рабочий, он ухаживает, стирает, готовит, все. А она, как барыня. Вот вариант "Му-Му" тургеневский, вот они, наши жители - это барыня, а вот Герасимы - они к нам приехали, несколько миллионов, все молодые. Даже если они не холостяки, жены их там и мужья их там. То есть это вариант еще огромный, когда есть уже жилье, но живут одинокие люди, их не переселить, ничего. То есть возможность есть, но кто занимается этим? Занимаются люди, несведущие в этом деле, Минрегионразвития занимается, строит Круглик, это Госстрой. А посмотреть, что внизу происходит, они не хотят.
И последнее. Убрать посредников, монополию убрать. Чем занимается Артемьев, Федеральная антимонопольная служба? Дайте им максимум полномочий. Ведь во всем мире контролируется. Если себестоимость жилья, условно, тысячу долларов, вы не имеете права продавать по пять тысяч, вы имеет право на 20 процентов, 1200 - все. Вас немедленно через налоги задушат, просто вы не можете этого делать, вас всего лишат. Все отработано в Японии, в Европе. У нас свобода - или ничего нельзя, Советский Союз, или сейчас можно все, и получилась везде мафия и самая страшная мафия в строительстве.
Еще один момент - индивидуальное строительство. Мой дядя при советской власти, предлагали квартиру или землю. Он говорит: "Землю возьму". Поставил времянку, я вот в прошлом году видел, приезжал, до сих пор стоит, и лет 10 он строил. Сам, никакой ипотеки, ничего. Может быть, где-то подворовывали кирпич, как на стройке, лишний кирпич есть, там прорабу дали, и он уже построил себе дом. Никакой банк, никакой процент, он обычный рабочий в депо, слесарь был, и у него дом, сад и времянка - все было. Кто нам мешает сейчас это сделать?
Карэн Агамиров: А кто мешает?
Владимир Жириновский: Власть не хочет никак. Дайте землю бесплатно, дайте кредит на стройматериалы, только целевой, чтобы он заплатил, сам гражданин заплатил какой-то конторе, продающей стройматериалы, и там стройматериалы тоже чуть больше себестоимости.
Андрей Столбунов: Так все же наоборот происходит, извините, я вас перебью. Посмотрите на бутовскую проблему, она не единственная, митинская такая же будет, жулебинская, она уже сейчас существует. Наоборот, люди сами построили, сами возвели, у них в собственность землю не дают, а в 80-м каком-то году выдали эту землю в бессрочное пользование, их сейчас оттуда выгоняют. То есть все наоборот, ломается все.
Владимир Жириновский: Все последствия той советской системы, когда все были на птичьих правах. 6 соток участок на птичьих правах и москвичи, проживавшие в индивидуальных домах на территории Москвы, они не были собственниками реальными.
Андрей Столбунов: А зачем выгонять-то людей? Почему взамен не дать такое же жилье?
Владимир Жириновский: Не только их не надо выгонять. Не надо ломать пятиэтажки, девятиэтажки, чего они с ума сходят. Бросьте строительную индустрию в Московскую область, за кольцевую, прекратите вообще в Москве строить, только за кольцевой. Пусть живут. Ведь в пятиэтажке живут и в девятиэтажке. Чего вы ломаете опять? Ну, где в мире вы найдете, чтобы дома через 40 лет ломали. Они стоят, пускай стоят, им еще стоять может быть 20-30 лет.
Андрей Столбунов: В Израиле, например, можно встретить такую картину, многоэтажные дома, застройки современные, и среди них стоят домики частные. Не имеют права снести их. То есть, если владелец не изъявил желания остаться на своей земле, земле предков, у него в собственности дом, все, его не ломают и не выселяют.
Владимир Жириновский: Это маленькая территория. А здесь такие пространства, что пускай...
Андрей Столбунов: Нет, уважение права собственности. Уважение права собственности элементарное.
Владимир Жириновский: Пусть живут они в этих частных домах, пусть деревенька в Москве так и останется деревенькой, а стройиндустрия пускай шагает дальше, за пределы. Это хамят они просто. Внаглую, имея связи с чиновниками, он хочет, "именно здесь я построю". Что это за точечная застройка? Дышать же нечем. Вы что издеваетесь. Кто туда въедет, он будет вас проклинать потом: кругом дома, дома, дома, машины, самый загазованный город.
Андрей Столбунов: В перспективе это мертвые районы на самом деле.
Владимир Жириновский: В том-то и дело.
Андрей Столбунов: Мертвые районы.
Владимир Жириновский: А самое главное, купят люди, которые замораживают деньги, они там и жить не будут. Я знаю, что бывают скупленные дома, никто не живет, это просто как банк у них. Они знают, что через пять лет они перепродадут дороже и вернут все свои деньги. И получается это не решение жилищной проблемы, а это способ сохранить деньги. Зачем мы это им позволяем делать, когда столько нуждающихся в жилье? Пусть сохраняют деньги, но чуть дальше от Москвы, пожалуйста.
Карэн Агамиров: А почему ипотека все-таки недоступна сегодня?
Владимир Жириновский: Процент высокий. Более того, люди боятся.
Андрей Столбунов: И условия такие, что просто невозможно соблюсти.
Владимир Жириновский: Они обманывают опять. Зачем они обманывают, не скажут точно, сколько ты должен вернуть и когда. Вот ЖСК я вспоминаю, мы же точно знали, что первый взнос, условно, 30 процентов от стоимости жилья и две трети мы заплатим в течение 15 лет, и мы точно знали, что каждый месяц вот эти сегодняшние деньги, будем называть, 4 тысячи рублей каждый месяц. Сегодня средняя семья у нас получает 12 тысяч, вот 4 тысячи, они отработают 30 процентов, и будут выплачивать, но уже жить будут.
Карэн Агамиров: Сегодня просто интерес держать на крючке как бы.
Владимир Жириновский: Еще возьмите, вот деньги бросили, доступное жилье, нацпроект "Жилье". Вот дайте, вступительный взнос заплатите за граждан. Кто нуждается в жилье, заплатите первый вступительный взнос.
Карэн Агамиров: Хотя бы.
Владимир Жириновский: Хотя бы. А потом они будут выплачивать. Почему обязательно банк? Почему к банкам прицепились? Почему нельзя просто в сберкассе платить тому же Круглику, Росстрой, он хозяин, так сказать, и ему платите эти отчисления ежемесячные от зарплаты на 10, 15, 20 лет, у кого как получится. Разные самые варианты есть.
Карэн Агамиров: У нас уже звонки. Владимир Анатольевич из Москвы, слушаем. Здравствуйте.
Слушатель: Здравствуйте. Владимир Вольфович говорит правильно, я согласен с ним целиком. Но я хотел бы и углубить немножко. Я скажу больше, что сегодня жилищная политика в Москве - это государственный, лужковско-бюрократический терроризм. Им мало того, что они миллиардеры, им важно, чтобы кругом была нищета, чтобы им за бесценок все отдавали. Они задушили население. Люди не могут улучшить жилищные условия немножко даже, детей своих поселить куда-то. Или убирайтесь вон, или воруйте, или спиртом поддельным торгуйте, или бандитизмом занимайтесь. Что это за жилищная политика? А вы в Государственной Думе, где ваши законы? Почему банки скупают дома и спекулируют ими? Это не их деятельность. Почему они занимаются несвойственной деятельностью и наворачивают такие бешеные деньги?
Карэн Агамиров: Спасибо, Владимир Анатольевич.
Владимир Жириновский: Занимаются этим, потому что самое выгодное. Банк тоже замораживает свои средства. У него полно свободных денег и чтобы они не подпадали под инфляцию, он скупают эти дома, они тоже стоят, и потом он перепродают, а мы все с вами страдаем. То есть монополия, поломать монополию. Это была при советской власти монополия государства, сегодня монополия таких структур: строительная группировка все взяла в свои руки, какая-то финансовая группировка, какая-то группа чиновников. А внизу до граждан ничего не доходит. Мы вот об этом как раз и говорим, что надо убрать это посредническое звено и напрямую гражданам дать деньги на их счета в сбербанках под улучшение жилищных условий, там по миллиону дать рублей, по 500 тысяч. Вот двухкомнатная квартирка в провинции всего 500 тысяч стоит. Дать 300 тысяч им или даже 200 тысяч, они уже въедут и эти 300 тысяч дополнительных, остатки, будут выплачивать. Но не делает государство, потому что само правительство превратилось в посредника между мафией и деньгами, а народ остался внизу. В Госдуме с удовольствием бы сделали, но там то же самое - монополия одной партии. У них 300 кнопок, мы ничего не можем сделать, даже процедурный вопрос не можем решить, они вообще отклоняют понятие процедурного вопроса. Это везде. Это монополия определенных структур - чиновники, строители, финансисты. И мы все с вами проиграли.
Андрей Столбунов: Я хотел бы добавить, если можно, по поводу еще качества жилья. Если посмотреть внимательно, и опыт существует и у общественных деятелей, и у юристов, адвокатов - качество жилья ни в какие ворота. Никто не проверяет качество бетона. Я наблюдал картину, когда строится дом, 50 бетономешалок стоит в очереди, с ними расплачиваются за наличные деньги, а они весь бетон сливают в одну миску. То есть никто качество не проверяет, что привезли. Может радиация, может еще что-то, какой марки бетон? Это частный случай. Но, тем не менее, никто не проверяет качество. Все службы, которые должны это делать, этого не делают. Они получают просто какие-то деньги от застройщика и все. Качество не проверяется, а качество жилья никакое.
Владимир Жириновский: Вот чтобы все это поломать, единственный способ... То есть советский вариант насилия мы использовали, никто этого не хочет. Тысячу раз мы будем жить так, как сейчас, но назад никто не вернется. Другой вариант - это финансовый контроль.
Андрей Столбунов: И общественный.
Владимир Жириновский: Прекратить наличный оборот денег.
Андрей Столбунов: И общественный контроль.
Владимир Жириновский: Естественно. Общественный будет, поскольку это будут члены жилищных кооперативов, на заводе это рабочие, в больнице медсестры и младший персонал. Но финансовый контроль только единственный способ, если мы все деньги прекратим, ведь тогда некому будет давать взятки. Вот с этой бетономешалкой никто не рассчитается, никто не будет иметь права ничего сделать, только безналичный расчет, в том числе и граждане. Ведь если мы сейчас деньги, которые тратим на жилье, в том числе на социальное, бросим прямо на личные счета тех, кто стоят в очереди, мы же их знаем, по фамилиям знаем, ну и положите на их счета, и они спокойненько сами улучшат свои жилищные условия. А органы прокуратуры, ФСБ и МВД должны контролировать вот эту монополию, мафию. Да что ее контролировать? Давайте ее уберем просто. Запретить им всем работать больше.
Как с мигрантами бороться? Бесполезно их ловить. Запрещаем больше нанимать на работу. Поймали на стройке 20 нелегальных иммигрантов, эта строительная фирма прекращает свое существование вообще.
Андрей Столбунов: Лицензию отняли и все, правильно.
Владимир Жириновский: И они прекратят набирать, вернее, наберут, но всех оформят. То же самое с реальным строительством. Если мы скажем, все, ребята, все уйдет. Может быть, даже банк специальный создать, строительный банк, стройбанк, который был когда-то, через него все идет строительство жилья.
Андрей Столбунов: Международный опыт, кстати, по этому пути идет.
Владимир Жириновский: Все это есть. И вот там посадить финансовый мониторинг, пускай Счетная палата в каждую копейку вгрызется, куда это пошли деньги. Но самое лучшее, если мы гражданам дадим и уберем монополистов в строительстве. И сразу мелкие строительные фирмы будут искать новый коллектив застройщиков, чтобы им быстренько построить дом.
Карэн Агамиров: А что, жалко дать гражданам, да, помочь?
Владимир Жириновский: Боятся.
Карэн Агамиров: Боятся.
Владимир Жириновский: До сих пор боятся. До сих пор человек у нас - это как бы потребительский товар. За рубежом люди стараются, чтобы человек получал хорошие товары, а у нас сам человек потребительский, как его использовать, как его замолчать, как, чтобы он не был бы личностью. В этом же последствия советского режима, человек не знает, он не собственник, он боится. Вот они выйдут в пикет, окружат там стройку, пошумят - все. Но вот мешаем. Это нужно поломать тем, что убрать, убрать всю монополию в строительном деле и деньги пропустить прямо гражданам и пропускать все по безналу через один стройбанк новой России под жестким контролем.
Карэн Агамиров: Здесь нужна все же политическая воля высшего руководства, Владимир Вольфович?
Владимир Жириновский: Конечно.
Карэн Агамиров: Кого? Президента, видимо, да?
Владимир Жириновский: Президент, правительство. Вот они должны один раз положить этому конец. Сейчас много у нас программ, давайте одну сделаем программу - жилье. Сейчас всем обещают 2025-й год. Это значит 18 лет снова ждать людям. А давайте короче сделаем - 10 лет. Все, в 2017 году, в эту памятную страшную годовщину 100-летия октябрьского переворота, у нас не должно быть никого, кто бы не имел нормального жилья, а это значит, нужно иметь 40 метров на человека. Сейчас у нас 20, в Европе - 40, в два раза. Все, 40 метров нормально. Это комната хорошая, прихожая, кухня, балкон, даже может быть вторая комнатка. Все. Это на одного. А это не обязательно столько иметь. Кто мешает нам взяться за это? И деньги ведь есть сейчас. В ближайшие 10 лет цены будут только расти, будет 100 долларов скоро стоить баррель. То есть деньги есть, финансирование строгое, количество желающих на жилье, все фамилии известны, организовать новые кооперативы, дать им на счета кооперативов, а еще лучше на личные счета в Сбербанке деньги, они сами же будут переводить понемножечку на счет этого кооператива, чтобы их никто не кидал и все. Кто мешает это сделать? И все проворачивать через один банк - или Сбербанк, или стройбанк, или... новый банк развития есть и так далее. Кто это мешает вот это все сделать? И сразу все улучшится: и демография пойдет, и образование пойдет, и занятость пойдет, все пойдет. Потом заняться только дорогами, с 17-го по 30-й год и к 30-му году объявить: ребята, все, нормально живем, мы европейская страна, забудьте и коммунизм, и социализм, и Евразию, мы такая же страна, как Польша, как Германия, как Франция. 30-й год, объявить две программы - жилье, дороги, остальное забудьте. Будет работа, больных не будет. Ведь больные и безработные в семье ругаются.
Карэн Агамиров: И жилье будет хорошее, больных будет меньше.
Владимир Жириновский: Да, и жилье хорошее.
Карэн Агамиров: Скандалить меньше в семьях будут.
Владимир Жириновский: И в тюрьмах будут меньше сидеть. Половина заключенных - бытовые травмы, бытовые трагедии, драки.
Карэн Агамиров: Наталья Петровна из Москвы, слушаем.
Слушатель: Добрый день.
Карэн Агамиров: Здравствуйте.
Слушатель: Я хочу воспользоваться присутствием Владимира Вольфовича и спросить у него, почему государство отбросило от себя десятки тысяч квартир в Москве, которые не приватизированы, живут одинокие старики, умирают и этими квартирами торгуют ЖЭКи, управы и более низшие организации. Это же такой резерв бы был для Москвы.
Карэн Агамиров: Ваш вопрос понятен.
Владимир Жириновский: Все абсолютно правильно вы говорите, мы тоже этого уже в самом начале коснулись. Создать базу данных, сколько всего. Вот нам цифру дали общую, что в среднем падает на одного человека в России 20 метров, это в два раза ниже европейской нормы. Но надо еще посмотреть, что где-то на 20 метрах живут четыре человека, а где-то на 80-ти одна пожилая дама живет. Вот это и нужно сделать, помочь людям перемещаться в жилье, создать возможность быстро поменять жилье и быстро приобрести. А самое главное, чтобы была возможность вообще жить сперва в аренду, но не обязательно в собственность. Полмира, полчеловечества живет в аренду, собственников намного меньше и в Европе и в Америке, это наши там собственники сегодня. Кто мешает нам, чтобы люди могли быстренько снять? И тоже должно быть легально все. У нас и сдача в аренду нелегальная, и люди боятся, потому что если мы дадим всю информацию, все будет легальное, бюро обмена… Где сейчас бюро обмена? Мы даже ничего не слышим. В свое время был… который занимался обменами, сегодня риэлтор, а тогда это… Как его называли, человека, который двушки, трешки менял, помните, еще фильм был такой.
Борис Шушкевич: Маклер.
Владимир Жириновский: Маклер. Это же было уголовное наказание. Чем плохо? Сваха – хорошо, кого-то сводит. То же самое маклер, сколько рабочих мест. Тысячи, десятки тысяч маклеров и они быстренько находят выгодный вариант. Еще одинокие люди получат прикуп хороший, а семья получит сразу жилье. То есть этот резерв чего не использовать? Что строить, когда есть уже нормальное жилье, в том числе, которое закрыто, бывший Госфонд, там действительно ДЕЗы, ЖЭКи это все сдают в аренду нелегально и все зарабатывают, участковые, отсюда вся коррупция. Мы сами порождаем коррупцию, создавая нелегальную теневую экономику, она у нас составляет 30-40 процентов. Вот давайте ее легализуем, дадим срок, например, шесть месяцев, после этого будем сажать. Легализуйте все, откройте все, все делайте легально, установите тарифы определенные, налоги определенные и всем все будет выгодно и нельзя повышать. Давайте каждый год Госдума будет давать предел повышения стоимости квадратного метра жилья в Москве и в других регионах. Предел арендной ставки, пожалуйста, 10-15 процентов, вот у вас есть люфт, заработайте кто хочет, но вы не должны зарабатывать 100, 200, 3000 процентов. Это кто мешает нам делать? Восстановить госкомцен. Все это можно сделать, регулировать все.
Карэн Агамиров: А вот предел так называемого МРОТ, ведь Госдума его устанавливает. Не секрет, что на сегодня зарплаты у нас нищенские.
Владимир Жириновский: Да, повысили сейчас, 2300 уже МРОТ, было 400, помните, уже в шесть раз почти повысили – 2300.
Карэн Агамиров: 2300, ну что это?
Владимир Жириновский: Согласен, это страшно, что такое 2300. Разве можно жить на эти деньги? То есть здесь тоже можно делать. Идеальный вариант повышения доходов. Но банкиры наши, Министерство финансов боится инфляции. Так я говорю, давайте заморозим, но граждане пускай заморозят деньги в жилье. Не побегут в магазины завтра, если мы устроим зарплату минимальную 10 тысяч, они побегут в магазины, и все поднимут цены. Вот хлеб: пшеница есть, а цены повышают. Кому-то выгодно все равно повышать, чтобы лишний раз заработать. Нет регулятора. Кто нам мешает ввести регулирование? Повысьте на 10 процентов. Стоил батон 10 рублей, значит, он будет стоить всего 12 у вас максимум. А почему 18? Кто тебе позволил еще 6 рублей добавлять? Это же все можно регулировать, чтобы у человека не было даже желания.
Карэн Агамиров: Сегодня реально все-таки поднять резко заработные платы так, чтобы не было инфляции, и человек сможет тогда действительно покупать по той же ипотеке и платить тысячу долларов в месяц, если у него зарплата будет три, например.
Владимир Жириновский: Естественно. Идеальный вариант вообще все прекратить в зарплату. Он и квартиру купит за 3-4 года, и машину купит за 3-4 года, и сам оплатит образование по минимальным ставкам, и здоровье. Но министры почему-то боятся. Они думают, что все побегут за колбасой в магазин. Уже все наелись колбасы, люди как раз оплатят свои расходы: коммунальные услуги, образование и так далее, этот сектор будет развиваться.
Карэн Агамиров: И будут покупать жилье.
Владимир Жириновский: Вот кому-то невыгодно это делать, кто-то тормозит. Мы третий год подряд замораживаем 25 процентов бюджета. Этих денег достаточно, чтобы решить жилищную проблему. Чего Кудрин отправляет деньги за границу? Сегодня считается лучший министр финансов на планете. Ни один министр не отправляет свои деньги за рубеж. 25 никогда в истории человечества не было. Замораживают 3 процента, 5 процентов. 25 третий год подряд, уже заморозили 5 триллионов рублей, 60 миллиардов долларов. Это же все огромные деньги.
Карэн Агамиров: Государственная Дума может поставить вопрос…
Владимир Жириновский: Ставим вопрос.
Карэн Агамиров: …о снятии Кудрина.
Владимир Жириновский: Ставим о снятии, все ставим, но, еще раз говорю, и там сидит монополия одной партии, что бы мы ни говорили, что бы мы ни ставили, кнопки у них. У них 300 кнопок, достаточно 226. Мы ничего не можем сделать. Если у нас будет 224 кнопки, хоть 10 партий оппозиционных будет в Думе, но не будут иметь 226 кнопок, мы ничего не можем сделать. Проблема-то в этом заключается.
Карэн Агамиров: То есть, создана идеальная система для монополии?
Владимир Жириновский: Да, монополия. Монополия в жилье, монополия в Госдуме, монополия на транспорте – везде монополия. Монополия в продовольствии, монополия водка, монополия табак, и мы все мучаемся и всем плохо от этого дела.
Карэн Агамиров: Слово Анне Артемовне из Москвы.
Слушатель: Здравствуйте. Я хочу обратиться к Владимиру Вольфовичу. Юротдел, который существует у Владимира Вольфовича, очень большую роль сыграл для защиты слоев населения, которым некуда обращаться. Учитывая, что у нас с юридической помощью в стране очень плохо, большую роль сыграли. Но с течением времени там тоже возникает какая-то монополия. Понимаете, уже отвечают, не вникая в суть вопроса и просто как бы, знаете, отвечают отказом, не изучая тему до конца.
Карэн Агамиров: Анна Артемовна, это отдельная тема. По поводу жилья, что у вас?
Слушатель: А по поводу жилья то, что, понимаете, у нас существует такое право людей, более имущих и более материально обеспеченных, просто используя закон в своих интересах, отнимать и взыскивать с людей менее защищенных. И вот такая ситуация сложилась, у меня был дом на территории Москвы, мне его сожгли, и мою часть дома я отстраивала восемь с половиной лет. И сейчас я должна платить соседям, сособственникам, хотя в самом факте пожара я никакую роль не сыграла отрицательную, я сама пострадавшая, а, используя нашу не до конца продуманную судебную систему, люди используют это, лишают меня вот этого права жилья.
Карэн Агамиров: Что посоветует адвокат здесь?
Андрей Столбунов: Я хотел бы сказать следующее. Помимо обращения в суды, к адвокатам, туристам, следует помнить, что на сегодняшний день чисто юридические методы не всегда срабатывают. Необходимо придать общественный резонанс, необходимо помочь адвокатам и юристам, помочь и в судах, помочь отстоять свое право, то есть вокруг себя сплотить единомышленников, общественные организации какие-то подключить. Вот вы про юротдел Владимира Вольфовича говорили, а между тем наша общественная организация, созданная юристами и адвокатами, которая называется «Справедливость», она сейчас тоже завалена кучей проблем и, поверьте, одна организация не сможет решить вашу проблему, нужны сплоченные действия. В вашем конкретном случае говорить о юридических тонкостях очень тяжело, потому что, не вникая в бумаги, этого не сделать. Но, тем не менее, я вам советую обращаться не только к юристам, адвокатам, но и в общественные организации, особенно по вашей территории.
Карэн Агамиров: Написать можете даже нам, а мы перешлем.
Владимир Жириновский: Я здесь добавлю. Она права, москвичка, я их разогнал. Мы решили систематизировать вопросы на ответы граждан, поручили фирме. Так вот наглецы, это везде уже проникла гадость, получают у меня зарплату и вот такие дурацкие ответы нам присылают «помочь не можем». Да что же это такое? Они даже не понимают смысл. Люди обращаются с конкретными вопросами, а они шаблонное письмо и всем одно и то же: помочь не можем, мы занимаемся законодательством. Подвели меня страшно, тысячам людей вот так дурацки ответили. Видите, эта проникает гадость везде, это везде проникает, везде люди считают, мошеннически лучше, сидеть, ничего не делать и шаблонные письма рассылать. Он же ничего не делает, у него болванка, тиражирует ее и адрес пишет. Из-за этого я их разогнал всех мерзавцев.
Карэн Агамиров: Сидеть, ничего не делать, мы на эту тему разговаривали до эфира с адвокатом.
Владимир Жириновский: Монополия безделья.
Карэн Агамиров: И сюда проникла. Мы говорили, почему так в России, почему столько лет и ничего не меняется. А почему цари, почему руководители нынешние, предыдущие, почему они, чтобы человеку жилось?
Владимир Жириновский: Нарушен общий настрой государства, общества, людей. 17-й год, будь он проклят. Эта страшная революция, мы до сих пор переживаем ее последствия, люди не могут понять до сих пор.
Карэн Агамиров: Да и цари-то не особенно заботились все-таки.
Владимир Жириновский: Согласен, это любой режим…
Андрей Столбунов: Гражданское общество немножко по-другому существовало бы.
Владимир Жириновский: Но там все-таки оно функционировало, там было все по полочкам разложено, а мы все перелопатили, в этом смысле я говорю. Нет идеального общества. Возьмите сегодня Америку, сколько у них проблем. За 10 лет можно все расхлебать. Нужно убрать скорее это старшее поколение, пусть они отдыхают, поднять им пенсию, может быть.
Карэн Агамиров: Куда убрать?
Владимир Жириновский: Там, где они занимают ключевые посты. Из той, советской номенклатуры, они же слово «советское» убрали, назвали «демократическое».
Карэн Агамиров: Довольно интересно. 2017 год – обеспечить всех жильем.
Владимир Жириновский: Да, жильем. А 2030-й – построить дороги и закрыть вопрос.
Карэн Агамиров: А не как сейчас, кучу программ напринимали…
Владимир Жириновский: Конечно, 40 программ целевых и ни одна не может быть до конца выполнена. То есть у нас громадье, я наших планов люблю громадье, Маяковский. Потихонечку решите главную одну проблему, сказать: все, ребята, решили. Они обещают 2025-й. Но ведь часть элиты не доживет до этого времени.
Карэн Агамиров: Это точно. Борис Шушкевич.
Борис Шушкевич: Координатор по жилищным проблемам граждан, программа «Реестр правового мониторинга». Владимир Вольфович в одном прав, что надо дать свободу гражданам выбора, способа, как реализовать свои возможности, улучшить жилье и дать деньги, а не реализовать проекты, которые способствуют обогащению строительных компаний. Инвестиционная схема, которая сейчас предлагается, она не соответствует нынешнему состоянию общества в стране. Те, кто должен ей пользоваться, они ею воспользоваться не смогут. Но зато этой системой воспользуются те, у кого есть деньги, для своего обогащения. И такие уже методы есть.
Теперь что касается вообще наличия очередников в Москве. У меня, как человек, занимающийся проблемами граждан, достаточно информации такого рода, что у нас очередники создаются искусственно. А искусственно создаются каким образом? Те, кто не имел права на жилье, они его получают, это жилье. А те, кто имел право на жилье, им не дают жилья.
Андрей Столбунов: Сдвигают по очереди.
Борис Шушкевич: Не только сдвигают, их не ставят сначала на очередь.
Карэн Агамиров: То есть человек имеет право на получение жилья…
Борис Шушкевич: У меня есть достаточно вариантов, которые я скоро опубликую, где коррумпированная система нынешняя занимается чем? Они толкают граждан в суд, при бездействующей прокуратуре и судах, которые не выполняют свои конституционные задачи, то есть не защищают законные права граждан. В суде складывается такая система. Гражданин, который отродясь ни одного судью не видел и не читал никаких процессуальных кодексов и так далее, только он на основании здравого смысла и одной и той же бумажки, положения, допустим, об улучшении граждан, он знает, что у него есть право. И он бежит в суд защищать свое законное право. Но в суде он сталкивается с какой системой? С одной стороны, он и первый попавшийся юрист, которого он найдет, который не способен противостоять другой стороне, которая состоит обычно из юриста Департамента муниципального жилья плюс судья, который в рот юристу смотрит.
Карэн Агамиров: Это тема уже судебной системы, это бесконечно огромная тема, а с жильем она особенно связана и человек не может доказать ничего.
Борис Шушкевич: Ничего не может доказать. Потом через пять лет его ставят на очередь при тех же самых нормах. Что это означает?
Карэн Агамиров: И квартиры никакой нет? А вы знаете, насчет судов, просто завалены письмами мы, то есть каждый день приходят такие письма и по жилью особенно, о нарушении в сфере жилья.
Владимир Жириновский: Исключить судебную систему, не надо направлять граждан в суды. Давайте решать, решать, решать. Если мы будем решать, если чиновник будет знать, что у него ответственность будет… Давайте чиновникам повысим зарплату, начать с них нужно. Вот сегодня министры получают уже практически 120 тысяч в месяц и 5 миллионов доходов у них от всех их инвестиций. Представляете? Вот все, сделали. Сделали так же губернаторам, мэрам и ответственным чиновникам, чтобы не было взяток и коррупции. И дайте возможность гражданам нормально жить. Иначе порождаем коррупцию, граждане деньги свои вкладывают в коррупцию и ничего не могут получить.
Андрей Столбунов: Но это только пряник. А кнут какой?
Владимир Жириновский: А кнут чиновникам – наказание. Вот задержка документов, допустим, месяц, мы его отстраняем от должности, а два месяца – уже уголовное преследование, два года поселения или штраф, задержка на две недели – миллион рублей. Штраф, отстранение от должности и отсидка.
Андрей Столбунов: Но штрафы крупные должны быть.
Владимир Жириновский: Крупные, миллион, потому что мы знаем их размеры взяток.
Андрей Столбунов: Не 300 рублей, как сейчас.
Борис Шушкевич: Чиновник должен выплатить гражданину, полностью компенсировать его потери. Допустим, не поставили его на учет, не дали ему жилья…
Карэн Агамиров: В материальном смысле?
Борис Шушкевич: Да, материально возложить на чиновника.
Андрей Столбунов: По арендной ставке квартиры, например. Месячная ставка, вот сколько он ходил, не мог получить, вот столько…
Борис Шушкевич: Второй вопрос – чисто уголовные дела, которые, в общем-то, есть, но никто их не открывает. И здесь, хотя я нахожусь на радиостанции Свобода, которая против сталинских методов, но если бы сейчас работала сталинская ОБХСС, то весь департамент муниципального жилья, по крайней мере, всего его работники территориальные совместно с работниками префектур и управ рубили бы сучки. То есть сейчас на самом деле вот здесь требуется политическая воля по реорганизации работы как прокуратуры, так и органов дознания. Ни одного возбужденного уголовного дела в городе Москве по незаконным разбазариваниям жилья нет. Сажают губернаторов на периферии, мэров и так далее, но в Москве не посадили еще ни одного чиновника из департамента муниципального жилья и прокуратуры.
Владимир Жириновский: Все начнется после 2 марта, все будет после 2 марта, осталось потерпеть нам шесть месяцев, через шесть месяцев все начнется, полная зачистка страны. Им нужно пережить выборы 2 декабря и 2 марта, если все пройдет более-менее в среднем варианте благополучно, все начнется. Периферия просто показывает всем, что вот так будет, все будут лететь – и губернаторы, и чиновники, и мэры.
Карэн Агамиров: А кто начнет?
Владимир Жириновский: Новый президент с новым генеральным прокурором, с новыми всеми силовиками и там зачистка сперва будет произведена.
Карэн Агамиров: Вы в это искренне верите?
Владимир Жириновский: Я верю, потому что другого пути нет.
Андрей Столбунов: В сентябре вступают в законную силу поправки в УПК и создание следственного комитета. Если вы видели недавно, как Бастрыкин отчитался перед Путиным, 60 тысяч дел принято уже, 6 сентября начнется расследование.
Владимир Жириновский: Прокуратура молчит, потому что у нее и следствие было, теперь у нее следствия нет.
Борис Шушкевич: Создали следственный комитет. В Москве открыли в прокуратуре отдел, который должен заниматься должностными преступлениями. Но сейчас начальника отдела нет, он переведен в другое место, в отделе один человек.
Карэн Агамиров: Так или иначе, мы вышли на тему ответственности, это правильно, политической, в том числе ответственности.
«У власти враги народа», пишет слушатель (не подписался).
Георгий из Москвы, слушаем вас?
Слушатель: Добрый день. У меня вопрос, если позволите, Владимиру Вольфовичу, как представителю наших властных структур. Владимир Вольфович, если вы помните, до недавнего времени у нас было лицензирование риэлтерской деятельности. Люди, которые решали свои жилищные условия, они каким-то образом хотя бы были застрахованы от разных махинаций. В настоящее время, я не знаю, кому пришла в голову такая чудесная мысль, убрать лицензирование с риэлтерской деятельности, в том числе все мы, которые хотели решить свои жилищные проблемы, несли свои деньги, это немалые деньги, большие деньги, на строительство квартир. Естественно, попадали в различные неприятные ситуации. Я тоже обманутый так называемый дольщик, но я обманут «Социальной инициативой», печально известная фирма, наверняка знаете. В чем проблема? Я не считаю, что меня обманул один Карасев. Обманул меня Карасев вкупе с московскими чиновниками, которые давали ему разрешительные документы, которые фотографировались с ним, пропагандировали его фирму и так далее, разрешительные документы все сделали. И теперь у меня такой вопрос конкретный. Нельзя ли на заседании в Думе рассмотреть вопрос о возврате к лицензированию либо так же решить этот вопрос, как решили вопрос туристического бизнеса.
Карэн Агамиров: Ясно, Георгий.
Владимир Жириновский: Можно этим путем идти. Почему отменяют лицензирование различных видов деятельности? Чтобы избежать коррупции. Чтобы получить лицензию, предприниматели вынуждены платить чиновникам, чтобы быстрее получить. Поэтому мы стараемся убирать варианты, где мы будем провоцировать коррупцию, поэтому многие риэлторы стали функционировать отдельно, без получения официального разрешения.
Второй момент. Наверху чиновники хотят быстрее решить вопросы, быстрее создать рынок жилья, рынок оборот, чтобы все двигалось и для этого чтобы было больше, как можно больше этих риэлтерских фирм. И тогда бы здесь конечно нужно было сделать подстраховочный вариант, страхование всех этих сделок, которые заключают риэлторы, через бюджет города, на территории которого они работают. Вот вместо того, чтобы давать разрешения, пускай городской бюджет страхует потери граждан, чтобы они знали, сколько у них жуликов занимаются риэлтерской деятельностью на территории города, и они будут обязаны возместить ущерб, чтобы люди были спокойно. Пускай чиновники с риэлторами спорят, кто из них оказался хуже, кто из них неправ. А почему здесь жертвами должны быть граждане? Что вы разрешаете собирать деньги за несуществующие дома, несуществующие квартиры, вы же воздух продаете или вы трижды продаете один и тот же дом? Где база данных? Что, нельзя проконтролировать, через Интернет даже, что эта квартира уже про дана год назад, вы ее снова продаете, снова и так далее. То есть контроль. Куда бы мы ни двигались, везде нужно осуществить контроль, но наши товарищи наверху торопятся, чтобы действительно быстрее был бы средний класс, но идут путем как большевики. Те через винтовку торопились, всех гнали, так сказать, на стройки, коллективизация, национализация, теперь всех гонят в рынок, а это опасно. В этом смысле можно принимать решения убрать эти все посреднические звенья, они взвинчивают все цены в нашей стране, и пустить деньги и власть гражданам России, москвичам и жителям всех городов.
Карэн Агамиров: А пока этого нет, на данный момент бесконтрольное обогащение верхов.
Владимир Жириновский: Да, и людей у нас намного больше богатых. Когда мы говорим, что у нас зарплата, допустим, 10 тысяч, несколько миллионов, это заблуждение, у людей очень много денег, они их не показывают. И это усиливает как бы давление на рынок, они все покупают, покупают. Почему очень много дорогих квартир в Москве? Потребность есть, стоят в очереди на самые дорогие квартиры, скупают еще на стадии проекта, так сказать.
Карэн Агамиров: Это кто стоит? Это же не обычный человек, это 2-3 процента населения.
Владимир Жириновский: Конечно, не обычный, они в Москве собрались, богатые с периферии приезжают, так называемые беженцы, там у него было очень много, он бежал, потому что там была обстановка ненормальная, деньги то у него были, он с деньгами приехал сюда.
Карэн Агамиров: Юрий Петровича Рева, один из пострадавших от чиновничьего произвола в жилищной сфере. Он давно к нам ходит, наконец, есть возможность вам сегодня рассказать. И тут адвокат сидит, Владимир Вольфович, может быть, помогут вам.
Юрий Рева: Я являюсь лицом, которое пострадало фактически от действий работников департамента жилья правительства Москвы и деятельности судов. На это имеются у меня определенные доказательства. Я вообще по природе своей ученый, забросил всю науку. Специальность у меня была, я занимался чернобыльской проблемой, разработки по нанотехнологиям, причем уникальные, которых нет. Но я на сегодня бомж. Я имел глупость в свое время жениться на немосквичке и приблизил за счет своего жилья родственников, ее мать, отчима, бабушка. Они меня выгоняют на улицу и фактически, хотя и говорят, что я имею доступ в жилье, на самом деле нет, потому что фабрикуют дела, им потворствует в сговоре председатель суда в свое время Кузьмичев. У меня возникла жилищная проблема. На сегодня эти люди проживают фактически в отдельной квартире, я числюсь в комнате 12 метров , втроем – я, бывшая жена и ребенок. Мне удалось правдами и неправдами встать на очередь и я на сегодня в связи с деятельностью по чернобыльской проблеме, я сильно заболел в свое время, являюсь на сегодня очередником, имею все льготы, инвалид второй группы, имею право на дополнительную жилплощадь, как лицо, имеющее ученую степень. Помимо этого у меня бронхиальная астма, заболевание определенное, что для таких лиц определена отдельная квартира и право на дополнительную площадь до 20 квадратных метров. Эти законы раньше работали и сегодня. Но я прошел ад, судебный ад в Кунцевском суде, в Дорогомиловском суде, потому что передали дела в свое время и по подсудности в мой район, в этот суд. На сегодня я, извините, выражаюсь, бодаюсь в Тверском суде. Мне удалось выйти на законодательные акты. Я, конечно, был подставлен и адвокатами, поэтому очень осторожно надо быть гражданам в подборе адвокатов. Потому что адвокаты, как правило, многие знают судей, прокуроров, входят в сговор, и ваше дело обречено. Единственное, кто может помочь, это подобные вам, люди, которые становятся правозащитниками.
Карэн Агамиров: На сегодня ваше дело в какой стадии?
Юрий Рева: На сегодня у меня дело в Тверском суде о констатации факта ничтожности сделки. Этот иск был подан именно с целью, чтобы развалить все предыдущие иски.
Дело было так. Жена получила жилье за счет моего жилья, с матерью, по дарственной. Департамент жилья и правительство Москвы выдает обменный ордер, хотя законом определено, статья 572-ая Гражданского кодекса, что это ничтожные сделки. Помимо этого, статьи 166-178, там попадают под кабальные сделки, эти сделки только могут констатироваться судом, было такое или нет. Но судья Князев на сегодня выносит заведомо неправосудное решение. Почему я говорю, заведомо, хотя кассацию еще не прошли? Почему? Потому что определено даже постановление пленума Верховного суда о том, что такие сделки ничтожны. Он в то же время в своем решении пишет о том, что сделка законная, она возмездная. Хотя на самом деле, с одной стороны, она безвозмездная, по дарственной была определена, а со стороны правительства Москвы она…
Карэн Агамиров: Смотрите, за годы борьбы вы юридически очень подкованный человек стали.
Владимир Жириновский: У вас квартира приватизированная или государственная?
Юрий Рева: Нет, еще не приватизированная.
Владимир Жириновский: Вот в этом вся заковырка. На сегодня мы это уже поломали. Вы должны были с самого начала приватизировать, вы только единственный ее хозяин, и эту жену, которая вас подставила, вы могли всех выписать, все решаете только вы. Поэтому сегодня две позиции: в частном жилье, приватизированном, гражданин все решает, никого ему больше уже не подселят никогда, вы сами всех можете выгнать, не они вас, а вы. А социальное жилье, которое теперь стало вместо того, государственного, никто не может позариться на него. Потому что в случае, если вам дали его, то в случае вашей смерти или отсутствия у вас данных для этого жилья, они ничего не получат. Вот гарантия, с самого начала гарантия. В социальном жилье никто не может, как говорится, обогатиться.
Карэн Агамиров: А сегодня дело гиблое?
Владимир Жириновский: А сегодня его гиблое дело, он будет ходить по судам, мучиться, мы слышали, что он спорит уже в условиях рынка за то старое государственное жилье, которое уже перепродано, переоформлено, обмены все, сделки, он еще будет пять лет ходить, мучиться, в конце концов, ему реально скажут, ты получишь у нас жилье. А когда он получит? Когда его очередь подойдет. Вот это мученье для него.
Андрей Столбунов: Хотел бы добавить пару слов. Очень много, сотни, я бы даже сказал, тысячи случаев по Москве, подобные случаю Юрия Петровича, когда люди годами, до десяти лет, вот у нас в практике было, до десяти лет люди судятся, результата до сих пор нет. Объединяет все эти случаи одно-единственное: люди попали в ситуацию благодаря или наоборот, из-за либо коррупции, то есть когда их оппоненты совершили некий коррумпированный акт с какими-то органами, и теперь система как бы загоняется все глубже и глубже. Судья вынес неправосудное решение, кассационная инстанция не может эту судью каким-то образом наказать, все идет по кругу и в результате мы имеем такие вещи и потом заваливаем Европейский суд.
Владимир Жириновский: Да.
Карэн Агамиров: Доступное жилье, вот Андрей из Одинцова пишет: «Я живу с ребенком, женой и матерью-инвалидом в двушке, 18 и 6 квадратных метров. Каждый год цены ЖКХ растут как грибы, а субсидию убавляют, а матери нужны лекарства, по льготам их теперь нет, я даже не пью, потому что денег не хватает (не выпиваю, в смысле). Скоро придется менять мне на однокомнатную. Вот это право на доступное жилье как сегодня реализуется».
Владимир Жириновский: Да, тяжелый случай, если действительно он не имеет никаких возможностей улучшить свои жилищные условия, мама болеет, жена и ребенок на его иждивении и у них все-таки 18 метров . Это все-таки на четверых получается больше 4 метров , хотя это, наверное, норма, чтобы стать на дополнительное жилье, но оно строиться будет, видимо, срок тоже значительный. Хотя мы очень многих убрали из этой очереди. Вот таких, как он, могло бы государство улучшить жилищные условия. Почему некоторые шумят, Хованская и другие, говорят, вот уменьшили очередь. Государство посмотрело, кто стоит в очереди на жилье, у них огромные деньги на счетах, сегодня можно все проверить. Ты стоишь на очереди на бесплатное жилье, у тебя бешеные деньги на счету. Его надо убрать из очереди, в очереди оставить тех, у кого нет никаких денег.
Андрей Столбунов: А кто ставил их и за какие заслуги?
Владимир Жириновский: Вот, вот. Поэтому мы и приняли новый жилищный кодекс, где убрали многие основания для постановки на учет на улучшение жилищных условий. Но почему это началось? Государство увидело, что эти люди могут купить, они просто не хотят, им выгодно. Ведь многие числятся состоящими на учете, а живут в хороших квартирах где-то у тещи бывшей, у свекрови, а эта квартира с 5-6 членами только для постановки на учет. Это мы сами все сделали и граждане еще делают, они сами прописывают лишних людей, делают варианты, чтобы какие-то фиктивные браки, вот так эту систему всю запутали. Поэтому сейчас два момента: все собственники или социальное жилье и права тем, кто получил его, чтобы наш товарищ ученый был бы сам хозяином этой квартиры и не бегал бы по судам, а быстренько выгнал всех – и бывшую жену, и ее родственников.
Карэн Агамиров: Александр пишет: «Доступного жилья не будет, пока жилье остается средством наживы». А как определил другой радиослушатель: «На сегодня жилищная политика – это государственно-бюрократический терроризм». Спасибо.