Программу ведет Кирилл Кобрин. Принимает участие обозреватель Радио Свобода Андрей Шарый.
Кирилл Кобрин: Что значит, быть патриотом в сегодняшней России? Отличается ли государственный патриотизм от естественной гордости за свой народ и свою страну? Как формируется и из каких элементов состоит эта новая для постсоветской России идеологическая конструкция? Над этими вопросами в эфире Свободы с 20 по 31 августа рассуждают представители разных профессий: политик и политолог, социолог и историк, священник и активист Движения солдатских матерей, правозащитник и литератор. Гость рубрики "Новый российский патриотизм" сегодня - московский политолог, руководитель центра "Экспертиза" Марк Урнов. Андрей Шарый беседу с вопроса о самом популярном способе проявления патриотизма - о спортивном.
Марк Урнов: Спортивные достижения нации, страны, особенно на крупных соревнованиях - это элемент имиджа страны, как внутреннего, так и внешнего. Подобного рода имидж имеет политическую окраску. Другое дело, как он используется, с какой интенсивностью, но корень идет именно от этого. Россия сейчас и на уровне официальной идеологии - и у значительной части населения это распространено - переживает интенсивнейшую потребность и желание продемонстрировать себя великой державой, ну просто супервеликой державой. Тоска по тому, что мы не великая держава и некое компенсаторное стремление явным образом присутствует во многих спортивно-пропагандистских акциях, будь то опускание флага в Арктику или Олимпиада. Все идет под знаком "Смотрите, мы какие". Даже этот контекст вполне был бы терпим, если бы не два обстоятельства. Во-первых, если бы это было такое спокойное самосозерцание и утверждение: да, вот мы сильные, вот мы большие, вот мы такие и прочее, прочее, прочее. Но это же не от уверенности демонстрируется, это компенсаторный механизм, с помощью которого стараются заглушить в себе неуверенность. Поэтому такая интенсивность, такая ярость и надсадность, которая прослеживается во всем, включая и спорт. Второй, досадный компонент, очень нехороший компонент: все демонстрации собственного величия очень агрессивны. Фактически когда мы, таким образом, строим патриотизм на агрессивном самоутверждении, у нас получается не патриотизм в таком классическом смысле, а явление, который в английском языке уже получил хорошее название hatriotism , это такое сращивание hatred, ненависти, и патриотизма. Внутренне сейчас в России считается, что патриотизм - это такое чувство, которое должно пугать всех окружающих. Кто пугает окружающих - тот, значит, самый главный патриот и есть.
Андрей Шарый: Почему все эти бесспорные иногда российские победы, как, скажем, право провести Олимпиаду или тот же флажок титановый на дне Северного ледовитого океана, почему это все сопровождается таким - скажу немного огрубляя - моделированием войны?
Марк Урнов: Когда это не реальное выражение уверенности в себе, а компенсаторное сокрытие внутренней неуверенности, комплекса неполноценности, это всегда агрессивно. А второе - это, собственно, политическая причина. Приближаются выборы, надо мобилизовать общество, надо сплотить общество вокруг власти. А как можно сплотить общество вокруг власти? Да самым простым способом, особенно если общество достаточно глубоко невротизировано. Надо дать на потребу общество ожидаемое им "мы великие", ему от этого будет приятно, а с другой стороны, чтобы сплотились, надо продемонстрировать, что вокруг есть некая враждебная среда, враждебное окружение, так что давайте, ребята, сплачивайтесь, будем великими, тогда выстоим спиной к спине против вот этого моря окружающей враждебности, нелюбви, неуважения.
Андрей Шарый: А почему вам, политологу, приходиться сейчас оперировать понятиями из лексикона психиатр: невротизм, уязвленность, неуверенность в себе? Почему власть не уверена в себе? Почему она провоцирует это невротичное состояние общества, как вы считаете?
Марк Урнов: Во-первых, наше общество действительно невротизировано. Оставаться в терминах политологии невозможно, мы имеем дело с развернутыми мощными эмоциональными процессами. А что касается власти, то речь идет о неуверенности в собственной легитимности. От чего она? Коррупция, которая всегда осуждалась, и с которой власть бороться не в состоянии, и которая вызывает раздражение у населения - это раз. А два - просто неуверенность в том, что данные люди в условиях свободной политической конкуренции могли бы выиграть. Коррелятом такого вот надсадного патриотизма всегда является завертывание гаек, блокирование оппозиции, контроль над средствами массовой информации.
Андрей Шарый: Эта волна невротического патриотизма спадет сама собой или она окончится взрывом, ведь не может общество все время находиться в таком возбужденном состоянии?
Марк Урнов: Я не уверен, что она окончится взрывом, потому что для этого в обществе должно накопиться значительно больше такого агрессивного потенциала. А российское общество, скорее, склонно впадать в апатию: отсутствие интереса к политической жизни, анемия, утрата общественных связей. В таком обществе мощной агрессивной волны и чудовищного бунта бессмысленно ждать, невозможно ждать, она не поднимется. Откуда может реально прийти опасность - так это от небольших, но хорошо организованных экстремистских групп националистического толка, которые уже несколько лет демонстрируют свою невероятную подготовленность ко всякого рода флешмобам, общенациональным актам. К такого рода экстремистским организациям питает слабость достаточно большая часть и правоохранительных органов, и кое-какие люди во власти. Вот они реально могут накопить силы на таком уровне, что правоохранительные органы не смогут с ними справиться.