В эфире Сочи, Геннадий Шляхов:
Масштабная рекламная кампания, призывающая сочинцев создавать товарищества собственников жилья, на курорте немного утихла. И для тех, кто, выбрав эту форму управления, решился оформить общее имущество многоквартирного дома в коллективную собственность, настало время разочарования. Говорит Валерий Сучков, председатель Сочинской ассоциации Товариществ собственников жилья.
Валерий Сучков : С одной стороны, странная ситуация – власть призывает к созданию ТСЖ, а с другой стороны – мешает. Как это не прискорбно сказать, действительно, чиновники привыкли командовать чужой недвижимостью без участия самих собственников.
Геннадий Шляхов : В многоквартирном доме по улице Голубые дали Товарищество собственников жилья существует уже целый год. Причиной, побудившей жильцов выбрать эту форму управления, стала релейная станция, появившаяся на крыше высотного дома. Ее установило одно из подразделений «Газпрома» для связи со своим коттеджным поселком «Лаура», что находится в районе Красной Поляны. Установили релейную станцию возле вентиляционной шахты, от чего лифты, особенно летом, останавливаются по несколько раз в день, жалуются жильцы и председатель Товарищества собственников жилья Нина Федорцова.
Нина Федорцова : Я собрала собрание, когда мы создали ТСЖ. Говорю - Люди добрые! Ну, уже залезли они на эту крышу, разбомбить их тяжело, но давайте пусть они нам платят. Мы будем содержать – крыша течет, ведра стоят у людей. Пусть платят нам аренду, мы будем хозяевать. Мы же все-таки хозяева своего дома – 112 квартир собственников.
Геннадий Шляхов : С большим трудом, но договор с собственником релейной станции удалось заключить, правда, на деле он оказался ничего не значащей бумагой. Деньги на расчетный счет ТСЖ за аренду крыши поступили лишь за январь текущего года. Попробовали оформить в муниципалитете землю придомовой территории, тоже не вышло. Земля оказалась федеральной. Комментирует ситуацию Валерий Сучков, председатель Ассоциации Товариществ собственников жилья.
Валерий Сучков : Очень много ТСЖ на государственной земле. И муниципальная власть говорит: «А мы не можем тратить бюджетные деньги на формирование земельных участков из государственной земли». Мы спрашиваем: «Хорошо. А где государство?» А государства нет. В Федеральной регистрационной службы поставили все эти вопросы, и примерно так сказали: «Вы довели до такого состояния, так вы и расхлебывайте». Почему вы нас пытаетесь направить нас в суд? В тот несовершенный суд, который ничего не делает, который всегда стоит на стороне власти, который, действительно, настолько несовершенен, что люди боятся обращаться туда, понимая заранее, что толку не будет никакого. И вот это противостояние теперь между властью и собственниками жилья и у нас в городе. Я думаю, что по всей стране это будет только нарастать.
Геннадий Шляхов : В высотном доме по улице Голубые дали из 120 квартир осталось не приватизированными только 8. Посчитав себя полноправными хозяевами, жильцы организовали Общественный комитет собственников. Однако, как оказалось, общей собственности у них-то и нет. Говорит Людмила Толстых:
Людмила Толстых : Мы не собственники. У нас нет земли. Нам не дают возможности оформить землю . Везде препятствия, везде отказ. Лифт, пожалуйста, ремонтируйте – отремонтировали лифт. Насосы покупайте – вы собственники. Крыши у нас нет, земли у нас под домом нет.
Геннадий Шляхов : В другом Товариществе собственников жилья по улице Лермонтова землю придомовой территории оформить в общую собственность удалось давно и без особого труда. Говорит Марина Ковалева, председатель ТСЖ.
Марина Ковалева : Постановлением главы города нам была выделена земля. Как Товарищество собственников жилья мы сделали земельное дело. У нас есть все документы для этого – и кадастровый план, и кадастровый номер нам был присвоен. Но вдруг в марте месяце мы узнаем о том, что из наших 1030 метров у нас вынимают 300 квадратных метров, то есть у нас отняли 300 квадратных метров.
Геннадий Шляхов : На земле, которую изъяли у Товарищества собственников жилья, новый владелец участка строит гостиницу. А жильцы дома, который месяц обивают пороги судов, пытаясь отсудить землю. Пока – безрезультатно. Право собственников не только нарушают на местах, но и ограничивают законами, говорит Валерий Сучков.
Валерий Сучков : Дело в том, что наше государство ограничило, прежде всего, права собственников жилья, когда сказало о том, что Товарищества собственников жилья должны действовать в форме некоммерческих организаций. В нашем государстве некоммерческие организации давят и душат на каждом шагу. Мы видим, что этот пресс только усугубляется. Дальше, что такое некоммерческая организация? Прямой запрет на оборот своего имущества, извлечение прибыли и деление между собой этой прибыли. Получается, что собственникам жилья (у нас на курорте цена недвижимости колоссальная) существует запрет на то, чтобы извлекать прибыль и делить ее между собой. Как это понять?!
Геннадий Шляхов : Убирая листву во дворе дома по улице Лермонтова, Татьяна Атлыгина, живущая здесь седьмой десяток лет, показывая на удивительное дерево, растущее под ее окнами, жалуется на нового владельца земельного участка.
Татьяна Атлыгина : Это секвойя гигантская, уникальная, причем один-единственный в городе. И что они сделали? Они в бетон закатали. И вот дерево гибнет. Такое чудное дерево! Это же преступление!
Геннадий Шляхов : На столе в комнате у Марины Ковалевой стопка бумаг и документов. Через неделю ей снова в суд отстаивать то, что принадлежит по закону Товариществу собственников жилья и то, что изъято.
Марина Ковалева : Нужно, вообще, создавать товарищества, потому что мы хозяева. Это очень хорошее дело. Свои плюсы есть в этом. Но вот почему такое творится с землей, я не знаю.
В эфире Ижевск, Надежда Гладыш:
Цены на услуги ЖКХ растут в Ижевске с неумолимостью не только в январе, как велит российское правительство. Жители большого, шестиподъездного девятиэтажного дома по Заречному шоссе, 33 в Ижевске в марте текущего года были шокированы неожиданно появившейся в их платежках новой строкой – «капитальный ремонт», причем начислили им этот платеж сразу за три месяца, задним числом, вышло рублей по 500 с квартиры.
Жильцы возмутились, стали разбираться. Выяснили, что еще в октябре прошлого, 2006 года, кто-то проголосовал за них заочными бюллетенями, выбрав в качестве управляющей компании городского монополиста Горжилуправление и согласившись оплачивать ежемесячный сбор на капремонт 15-летнего дома из расчета 3 рубля 40 копеек с квадратного метра.
Чтобы оспорить вмененный им платеж, граждане решили провести новое собрание. Мой микрофон включен прямо посреди этого ижевского вече. На вопросы жителей отвечает заместитель начальника коммунального отдела администрации Ленинского отдела Василий Булатов, инициатор прошлогоднего голосования и изготовитель злополучного протокола.
Жительница : Чем вызвано, что в нашем доме введена такая статья?
Василий Булатов : Плата за капитальный ремонт, которая была включена в платежные документы, была введена на основании решения общего собрания собственников, проведенного в 2006 году по заочной форме.
Жительница : Все понятно.
Василий Булатов : Я пока говорю.
Шум, все говорят одновременно
Жительница : Тихо, тихо.
Василий Булатов : На основании протокола общего собрания собственников был заключен договор с муниципальным учреждением Городское жилищное управление. В соответствии с заключенным договором, с решением общего собрания была введена плата за капитальный ремонт. Все 500 с лишним собраний, которые были проведены по территории района, большая часть из них была проведена по инициативе администрации.
Жительница : Вы говорите, что собрание проводилось. Вы на нем присутствовали. Вы видели всех этих людей?
Василий Булатов : Собрание было проведено по заочной форме. Администрацией района была предписана организация проведения собрания.
Жительница : Погодите! У нас по закону написано, что нас всех должны были уведомить. Дальше. Собрание должно проходить после уведомления в определенный срок. Вы представитель власти. Вы нарушаете закон изначально, либо вы его не читали. Заочная форма там отсутствует!
Надежда Гладыш : Ведущий собрания, активист домового комитета Федор Русских рассказал о своих мытарствах в поисках правды, пытаясь найти концы прошлогодней истории.
Федор Русских : Обращался к Зеленину с письмом, обращался в прокуратуру с письмом, обращался в милицию с письмом. Потому что я считаю, что здесь факт мошенничества налицо. Потому что никто из вас не голосовал, на собрании не присутствовал, сообщение о собрании никто не получал. Все эти мои доводы были сказаны и в милиции. Со всех были отписки вплоть до суда. Из суда пришло, что вы не написали заявление исковое еще и тем, кто присутствовал. Но суду уже поздно об этом говорить. Шесть месяцев прошло. Прокуратура ответа дала примерно такой, что согласно Жилищного кодекса, все претензии принимаются судом. Поэтому вы не туда обратились. Из ЖРП пришел ответ – инициатором прошлого собрания была администрация, мы никакого отношения к этому собранию не имеем, поэтому вы не в тот адрес обратились.
Надежда Гладыш : На конкретные вопросы жильцов представитель администрации ничего ответить не мог, да он и людей-то, собравшихся сейчас, видел впервые.
Житель : Почему у вас в бюллетенях расписываются не собственники жилья? У меня жена не собственник жилья, а она расписалась!
Надежда Гладыш : В итоге собрание создало домовой комитет, избрало уполномоченного от собственников. Подошедшие из соседних домов люди сообщили, что с ними тот же Булатов обошелся точно так же. Но они всё же сумели подать иск в суд, и назначена дата рассмотрения их требований, которые также состоят в отмене принятых за них решений – о выборе Горжилуправления в качестве управляющей компании и о сборе платы за капремонт. Их дом еще моложе, значит, полагают граждане, тот, кто принудил их к этим платежам, надеялся долгие годы невозбранно пользоваться свободными средствами.
А 33-й дом дружно проголосовал за отмену этого сбора. Правда, как реализовать на практике это решение общего собрания собственников, пока не очень ясно.
В эфире Псков, Анна Липина:
Жанна Лукина : Появилось слишком много средств информации. Имея компьютер, не обязательно идти в библиотеку, подключаясь к Интернету, оттуда можно скачать любую информацию, аудиотехника, видеотехника. И современная молодежь меньше стала читать, привыкла работать с техническими средствами больше, чем с книгами.
Анна Липина : Жанна Лукина работает библиотекарем больше двух десятков лет. Она возглавляет абонементский отдел в библиотеке Псковского педагогического университета.
Жанан Лукина : Очень пополняются хорошо фонды, регулярно у нас финансирование идет. Прием литературы каждую пятницу, Схема такая, что приходят из издательств каталоги, и непосредственно мы по каталогам выбираем ту литературу, которая нужна конкретно нам.
Анна Липина : Но, тем не менее, это такое активное пополнение книжных фондов на количество и активность читателей никак не влияет, уверяет Жанна Лукина.
Жанна Лукина : Вообще художественной литературы сейчас очень мало читают студенты, в основном то, что им задано, учебников очень много, ну по поводу художественной литературы можно сказать, что ее вообще не читают, то есть позабыто-позаброшено. И даже если учесть, что дамские романы и различные детективы там и беллетристика вообще - она не берется практически.
Анна Липина : Между тем, в провинциальных библиотеках картина другая. Например, в Печорской районной библиотеке за последние два года заметно прибавилось количество читателей. Директор библиотеки Вера Шувалова объясняет это появлением новинок. В прошлом году на них потратили 100 тысяч рублей.
Вера Шувалова : Это, конечно, не внесло революции в наши фонды, но существенно изменило и стимулировало читательский спрос в нашей библиотеке. Приобреталась литература, нужная читателям, спрашиваемая.
Анна Липина : Как говорит Алевтина Анифьева, директор Изборской сельской библиотеки, спрос на литературу в селах сегодня есть.
Алевтина Анифьева : Книжки сейчас поступают не очень в большом количестве, как раньше было, но вот в этом году мы заметили лучшее поступление. Вот здесь новые книги – художественные.
Анна Липина : Если сельские жители, в основном, читают книги в библиотеках, то для жителей Пскова, по мнению Жанны Лукиной, книги стали доступны по цене, и многие книголюбы просто покупают новинки в магазинах и книжных палатках.
Жанна Лукина : Потому что такой объем всех романов - они доступны всем. Раньше была какая беда - мы не могли достать книги. Теперь книг много, и поэтому вот люди и покупают такую литературу.
Анна Липина : А покупают, в том числе, и на книжных выставках-ярмарках, которые довольно регулярно проходят в Пскове.
Татьяна Семенова : Так как я недавно вышла замуж. Мне было интересно сравнить мое свадебное платье и свадебные платья, которые сейчас в моде.
Анна Липина : Татьяна Семенова заглянула на книжную ярмарку, которую традиционно проводит областная библиотека.
Татьяна Семенова : Я посмотрела эту книгу, она мне понравилась, здесь много цветных иллюстраций. И есть платья, похожие на моё, есть совсем другие, и я сравнила и сделала вывод.
Анна Липина : Студентка Ольга Никифорова старается не пропускать подобные книжные ярмарки.
Ольга Никифорова : Я пришла на эту выставку, чтобы узнать, какие книги есть о детях, так как я учусь в университете на начальном образовании, и вот мне понравилась книжка о детях вот "Обман", как они могут или не могут обманывать взрослых.
Анна Липина : Как утверждают специалисты, реальные пути продвижения книг и чтения - это регулярные выставки новинок, тематические выставки, книжные ярмарки издательств, фестивали с участием писателей и поэтов. И обязательно широкая реклама этих мероприятий.
В эфире Красноярск, Наталья Бурмистрова:
Дверь скромной квартиры в Академгородке Красноярска Мария Семеновна, вдова ставшего при жизни классиком Виктора Астафьева, открывает сама. В прошлом месяце ей исполнилось 87. День рождения - это едва ли не единственная дата в году, когда красноярские власти и коллеги по перу вспоминают вдову Астафьева. Дежурные поздравления и стандартный букет цветов, доставленные курьером. За столом собираются немногие - друзей и близких в живых остались единицы. Те, кто помоложе, успели уже забыть - со дня смерти Виктора Астафьева прошло почти 6 лет.
Мария Астафьева-Корякина : Поскольку мы живем далеко от центра, то не всякий сюда поедет. У всех свои планы. Поздравления с Днем рождения уже прислали, правда, уже по заготовленной форме. Желаем Вам счастья, добра… Но так, чтоб позвонить, спросить - Мария Семеновна, как Вас дела, может вам денежек маленько? И таких нет.
Наталья Бурмистрова : С известным на весь мир писателем Мария Семеновна прожила 57 лет. Именно она набирала на печатной машинке тексты всех произведений мужа - «Царь-рыба», «Последний поклон», «Затеси» и многое другое. Еще и успевала писать сама. На счету Марии Астафьевой-Корякиной, около 20 книг, как и прославленный муж - она член Союза писателей.
Мария Астафьева-Корякина : Когда Виктор Петрович начал работать в литературе, я стала учиться печатать. У него был очень витиеватый почерк, никто не разбирал. Он говорил, ты разбираешь, вот и печатай. И вот ночью, дети спят, а мы в редакцию печатать на машинке. Он очень любил читать уже машинописный текст. Так и повелось, что он ни разу не ударил по клавишам. Когда я посмотрела на 15-томное собрание сочинений, подумала, ведь это вес напечатала я. Подойду к двери, а он сидит за столом. Думаю, что же делается в этой седой головушке. То, что я писала, я знала, что без меня литература не умрет.
Наталья Бурмистрова : Мария Корякина и Виктор Астафьев познакомились на фронте. Поженились там же, спустя полтора месяца.
Мария Астафьева-Корякина : Это было на Украине. Там стояла наша часть, а Виктора Петровича часть - легкораненых. И вот привозит один раз почту, с юмором был. Вот я, говорит, вам почту привез и еще привезу. Ждите меня с нетерпением. Симпатичный парень и пошел меня проводить. Завтра мы уже говорим про другие книги, послезавтра - третьи. Ну не говорили мы про любовь! А соловьи как ошалелые поют, заливается, а у нас душа плачет. Нам охота в красивом платье походить, в туфельках на венском каблучке. Вот и мечты. Там ничего не было для души.
Наталья Бурмистрова : Демобилизовались вместе, решили ехать в Вологду - на родину Марии Корякиной. Сибиряка Виктора Астафьева в Красноярском крае никто не ждал. На фронт он ушел прямо из детского дома.
Мария Астафьева-Корякина : У нас большая родня, большая семья. Чем дальше идем, чувствую, он никогда не жил в семье, чем дальше, тем медленнее. Приходим, у крыльца лавочка. Говорю: «Ну, будем заходить?» А он: «Погоди еще». А потом папа: «Кто там?» Я: «Папа, это я». «Мария приехала!» Входим, мама сидит и потом тихонько на ухо спрашивает: «Это наш или не наш?» Я говорю: «Наш, наш». И с этого наша жизнь началась. Его очень полюбил мой папа, и Виктор Петрович не раз про него говорил: «Это человек был, у которого прибранная душа». Мне бы не пришло на ум такого выражения.
Наталья Бурмистрова : Из дома Мария Семеновна выходит редко. Просить помощи у властей Астафьева не хочет, считает унизительным, хотя и признается, что очень нуждается. В квартире элементарно некому сделать уборку. Тома сочинений Виктора Астафьева, бесценные архивы писателя - покрыты слоем пыли. Чтобы как-то выжить, вдова писателя понемногу продает книги из библиотеки мужа.
Мария Астафьева-Корякина : Сейчас книги некоторые выставляю на продажу, надо же жить. Без него столько на меня навалилось, что подумать, представить страшно. Только на сердце сделали четыре операции. Но моя беда в том, что я всегда очень любила жить. Уж в такой мы нужде жили, а жить любила. Может, поэтому я уже папу пережила, маму пережила, дочерей похоронили. А сейчас ведь как, слегла и думаю надо кого-то попросить с пылесосом пройтись, мне нельзя. Кого- то надо попросить почту взять, кто-то пообещает, кто-то нет. А сейчас я из подъезда почти не выхожу, потому что у меня нога больная, еще с фронта.
Мне никогда еще не снилась старость, казалось мне она венец всему. Когда свершилось все, о чем мечталось, когда бездельность сердцу и уму.
Наталья Бурмистрова : Мария Астафьева мечтает сейчас только об одном, чтобы ее сил хватило еще на несколько лет. Не разобранными остаются фотоальбомы Виктора Астафьева с бесценными снимками. Еще одна боль вдовы писателя - музей русского классика, который она мечтает открыть в Красноярске. Но пока все ее попытки остаются безуспешными. Как горько призналась Мария Семеновна, музей кроме нее никому не нужен. Против создания музея в квартире возражают соседи, а на то, чтобы сделать пристройку к дому с отдельным входом и разместить все экспонаты там - красноярские власти не находят в бюджете денег.
Мария Астафьева-Корякина : И сейчас мне осталось самое трудное. Думаю, только бы Господь сохранил мне еще зрение хотя бы уж ладно не читать, надо фотографии разобрать. Их 73 альбома. Предложила сделать пристройку. А мне: «Знаете, сколько на это понадобится? Около двух миллионов». У меня таких денег нет. На этом разговор закончился. Я не допускала мысли, что руководству это будет накладно.
Наталья Бурмистрова : Вместо музея, в Красноярске и Овсянке, на родине писателя Виктора Астафьева, появилось два памятника. Почти четырехметровая бронзовая фигура классика была установлена на площади Согласия к пятой годовщине со дня смерти писателя. На торжественной церемонии открытия памятника побывали руководители Красноярска и края, а также местные депутаты. Из всех предложенных вариантов макет памятника, также выбрали они. Вопреки мнению Марии Астафьевой.
В эфире Тольятти, Сергей Хазов:
Тольяттинцы, по данным соцопросов, больше других жителей самарской области опасаются сокращений и увольнения с работы. Социологи поясняют это результатом прошедшей 1 августа на Волжском автозаводе предупредительной забастовки. В акции протеста участвовало около 500 вазовцев. По информации лидера независимого профсоюза «Единство» Петра Золотарева, через неделю после забастовки 67 ее участников руководство ВАЗа подвергло дисциплинарным взысканиям. Двести забастовщиков получили выговор и лишились премии за август месяц. Простые вазовцы говорят, что руководство автозавода проводит репрессии против членов независимого профсоюза. «На ВАЗе работает сто тысяч человек, но протестовать готовы не более одной тысячи. Слишком силен среди автозаводцев страх увольнения», - рассказала Ирина Волкова.
Ирина Волкова : Поэтому у нас люди и не выходят. 5-10 человек выходят, а толку-то от такого количества. В других городах тысячами выходят, а у нас – нет. Их уволили, а никто не протестует! Такой громадный завод и люди молчат там. Тысячи рабочих! Мне кажется, просто людей у нас трудно сдвинуть. Нет такой организации, которая бы за это взялась и сдвинула бы. У людей силен страх. Сейчас ведь вообще трудно работу найти более или менее, особенно специалистам. Надо выдавливать раба. За молодежь никто не берется. Нет у них вожака.
Сергей Хазов : Генеральный директор Волжского автозавода Владимир Артяков стал губернатором Самарской области. Вазовцы надеются, что теперь зарплата на заводе будет повышена с десяти до двадцати пяти тысяч рублей, как того требовал профсоюз «Единство» на предупредительной забастовке 1 августа. Заводчане считают, что нужно активизировать работу независимого профсоюза. Говорит Ольга Козлова.
Ольга Козлова : Рабочие должны добиваться своего всегда. А чего бояться? Хуже-то уж не будет, чем есть. Во-первых, должен быть лидер. Поодиночке никто ничего не сделает. Вместе, если будут все вместе, то, естественно, они добьются успеха. Обязательно профсоюзы нужны, но так, чтобы они были не в поддержку администрации, а в поддержку рабочих.
Сергей Хазов : «Одна из главных проблем заводчан – жилье», - рассказала Настя Барсукова.
Настя Барсукова : Молодежь у нас без жилья. Это самое главное. Это для меня проблема, по крайней мере. Хотя бы в ипотеке кукую-то помощь могло бы государство оказать. Потом важные насущные проблемы – это приватизация общежитий. Потому что вот живем в общежитии, и даже начального ничего нет, даже своего угла собственного.
Сергей Хазов : Однако большинство вазовцев предпочитает не рассказывать о своих проблемах, говоря о боязни быть подвергнутыми увольнению. Люди предпочитают не протестовать. Волжский автозавод – градообразующее предприятие Тольятти. Если уволят с ВАЗа, то найти работу в Тольятти будет непросто.
Уволенные за участие в забастовке 1 августа члены вазовского профсоюза «Единство» намерены через суд добиваться восстановления на работе. «Пресса замалчивает ситуацию на заводе», - рассказала Оксана Михалкова.
Оксана Михалкова : Это есть процесс свободы слова. А если пресса наша не отражает интересы, то каждый человек и группа людей имеют право выступить и заявить свое мнение.
Сергей Хазов : Продолжает рабочий Андрей Кириллов.
Андрей Кириллов : Пассивность общества, неверие уже ни во что. Люди, действительно, всего боятся. По сути дела, сейчас неосталинизм. Люди боятся, что их просто начнут расстреливать. И не удивятся, кстати, что могут расстрелять какой-то митинг несогласных, просто весь расстрелять. Этому никто не удивятся и скажут – ну расстреляли, ну… Пассивность общества чудовищная! Дело в том, что профсоюзное движение сильно тогда, когда сильный рабочий класс. У нас ничего нет. У нас в принципе сейчас общество, которому 90 процентов населения вообще не нужно. Оно может вымереть, а страна будет продолжать нефть, газ.
Сергей Хазов : «Руководство завода отказывается улучшать условия труда и повышать зарплату рабочих. Поэтому рабочие должны сами отстаивать свои права», - говорит Оксана Михалкова.
Оксана Михалкова : Потому что реальная зарплата, пенсия порядка 2-3 тысяч. А как нам говорят средства массовой информации, зарплата на ВАЗе, наверное, где-то под 20 тысяч. Лучше промолчать и получить хотя бы какие-то реальные деньги, чем, конечно, выступать, высказываться, показывать свое «Я» и, вообще, быть уволенным и не иметь ничего. Профсоюз – это профессионально-политическая организация, которая должна аккумулировать мнение рабочего класса, мнение людей, которые работают, трудятся. И, конечно, должны вести диалог и с правительством, и с руководством ВАЗа, и диалог вести с трудовым коллективом. Нужен диалог между властью и диалог между рабочим коллективом. Самое главное – я выступаю за правдивый диалог, за честность и откровенность в трудовых отношениях.
Сергей Хазов : Сейчас рабочие Волжского автозавода по инициативе профсоюза «Единство» готовятся к всероссийской акции протеста, запланированной на начало октября. Как говорят в профсоюзе, будет ли акция протеста массовой – зависит в первую очередь, от самих рабочих.
В эфире Подмосковье, Вера Володина:
Дорого и очень долго - так характеризуют реальное действие Закона «О дачной амнистии» ожидающие в очередях в коридорах перед кабинетами регистрационных, кадастровых, земельных чиновников.
Жительница : Я стояла в очереди так, что потом меня чуть не тошнило вечером от усталости. Но это стоило того!
Вера Володина : Что стоит оформить право собственности на землю, вроде дачникам понятно, но за год не более 1 процента владельцев участков, то есть лишь один из каждой сотни, обращался в территориальные органы Федеральной регистрационной службы. Трудно было Генеральной прокуратуре не установить факты создания различных административных барьеров, ведь о таких фактах в любой очереди перед этими барьерами рассказывают доходчиво.
Жительница : В брошюрке записано одно, а здесь в Регистрационной палате требования несколько другие. Если в 100 ответах нигде не записано, что требуется постановление, записанное в свидетельстве, а они требуют. Я не знаю – правильно это или неправильно? Проконсультироваться совершенно не у кого. Никто консультации не дает – это, во-первых. Во-вторых, дороговато. Регистрационная палата наладила работу, а Кадастровая – нет. В Кадастровую палату попасть сложно. Вот самое главное, что в темном лесу бродит народ. Бумаг хватает… Мы же привыкли, чтобы сказали, чтобы вы мне по-русски сказали, что там написано, мы не воспринимаем.
Жительница : Я, например, стою в архив в очереди уже второй день. Народу много, сотрудника – два. Еле-еле весь этот процесс происходит. Также и здесь. Мы стоим к начальнице. Уже не первый раз приезжаем из Москвы, пытаемся попасть – бесполезно абсолютно. Если попадаешь, то очень много претензий к документам, придирок. Даже может быть и незаконных. Мы раз за разом приезжаем, тыкаемся во все, как слепые котята. Вообще, сама регистрация по закону – месяц. Я так считаю, что это месяц. Но это будет происходить, на мой взгляд, месяца три. Чиновники сами устраивают это все. Им это выгодно.
Вера Володина : Из 42 миллионов российских владельцев земельных участков 10 миллионов находятся в Московской области. Депутаты Московской областной думы Законом “О предельной максимальной цене работ по проведению территориального землеустройства” ограничили цены - 450 рублей за сотку и не более 7 тысяч рублей за весь участок, но реально по таким ценам землемеров не дождешься. Закон они обходят лукавым понятием консультационные услуги, и это получается еще дороже, но тогда придут и обмерят.
В Подмосковье создано Межрегиональное общественное движение «Дачная амнистия». Его лидер Николай Дижур говорит, что основным препятствием на пути реализации Закона «О дачной амнистии» является коммерциализация процесса решения государственной задачи. Процесс регистрации прав граждан, считает он, должен носить сугубо государственный характер. Землеустроитель-коммерсант обязан уступить место государственному землеустроителю, гражданину эта процедура должна стоить только сто рублей пошлины. Ведь в результате всё равно выиграет государство - оно и должно быстрее регистрировать собственника и брать с него только налоги потом.
Николай Дижур : Реализуем государственную политику. Она должна реализовываться за счет государственных средств единоразово! Для гражданина эта процедура бесплатная, государство всю дальнейшую жизнь будет взимать с этого гражданина, с этого объекта недвижимости налог, получать доход. 40 миллионов объектов недвижимости незарегистрированной. Местный муниципальный бюджет не получает доходов.
Вера Володина : Зато сегодня большие доходы от процедуры регистрации получают с граждан государственные чиновники заодно с одной коммерческой структурой. Особенно наполнены эти потоки в Московской области, считает Николай Дижур.
Николай Дижур : В Московской области наиболее обострены противоречия, которые не позволяют эффективно проводить, именно упростить процедуру регистрации прав граждан на отдельные объекты недвижимости, все структуры, все органы государственные, кроме одного – землеустроитель, коммерческие организации. В этом и заключается основная коррупционная составляющая данной проблемы и основное противоречие. Все эти 23 государевых ока они смотрят, когда землеустроитель придет к ним. Он согласовывает, получает документацию исходную, утверждает документы всех государственных органов. И создаем мы государственный кадастр объектов недвижимого имущества. А этим занимается одна лишь структура, которая делает землестроительное дело. Все они лицензированные коммерческие структуры. Естественно, бюрократия обвиняет землемеров в том, что они являются тормозом земельной реформы, а мы говорим о другом. Не землемеры являются тормозом, а бюрократия, которая вынуждает землемеров вздувать цены, чтобы удовлетворять свои неумеренные аппетиты. И если землестроитель будет государственным, то он и будет проводить землестроительные работы по государственным же расценкам.
Вера Володина : Впрочем, понятна эфемерность таких мер без законов об ответственности чиновников перед гражданами.
Николай Дижур : Бюрократия сегодня на всех этапах вот этих работ (там 11 согласований) может отказывать гражданину, причем, без каких-либо мотиваций. И им за это ничего не будет, то есть нарушая и, соответственно, создавая коррупционную среду. А если чиновник будет нести ответственность, установленную действующим законодательством, причем прямая норма должна быть (не рассмотрел по существу – 10 лет), все будет работать.
Вера Володина : Сегодня тоже можно найти счастливых в этих дачных очередях, если руководство товарищества действует грамотно, то его участники регистрацию проходят легче, но и здесь свои трудности.
Жительница : Все зависит оттого, что у вас изначально на руках. Нам председатель кооператива дал уже документы, с которыми мы уже пришли сюда, чтобы просто до конца оформить. Нет проблем никаких. В общем-то, я выяснила, правда, поздновато для себя, что вместо обмера и приглашения БТИ, можно просто заполнить налоговую декларацию. И все.
Вера Володина : Свою путаницу вносит обилие форм объединения владельцев земли. Николай Дижур:
Николай Дижур : Дачные, садоводческие, огородные, некоммерческие, ЛПХ. Все, на самом деле, уже прописано в кодексах Градостроительном, Жилищном, Земельном. Есть объект недвижимость. Есть Градостроительный кодекс, который разрешает в нем регистрацию, и в котором не разрешает. Все! Есть субъекты права, которые и определяют правовой режим. И не нужно на них наклеивать вот эти ярлыки ЛПХ и так далее, а налог земельный от этого изменяется в два раза.
Вера Володина : Граждане в большинстве игнорируют предложенную дачную амнистию. В очереди идут те, кто готовится к сделке продажи, а остальные просто живут и понимают, что пока на их имущество государство не покушается, к чему тратить немалые деньги и униженно стоять в очередях лишь для того, чтобы за их счет наживались чиновники, и формировался, по сути, государственный информационный ресурс, каким является кадастр.
В эфире Мордовия, Игорь Телин:
Николай Моторкин из села Пилесева, что в Атяшевском районе – раб с десятилетним стажем. Именно десять лет он провел в Ростовской области, где его насильно заставляли работать, унижали, резали, морили голодом, перепродавали из рук в руки. Без связи с родиной, где у него остались жена и сын. Односельчане в мыслях его давно похоронили. Признается – только чудом удалось вырваться из рабства.
А начиналось все в 1997 году. В Мордовию часто приезжали, да и сейчас приезжают южане, которые закупают у местных сельчан картошку. Один из таких коммерсантов и предложил Моторкину поехать с ним. Аргументы – местный колхоз развалился, в селе работы нет, а, следовательно, нет и денег. А за месяц работы на бахче в Ростовской области можно заработать 4 тысячи рублей – огромные деньги для мордовского села. Плюс к тому – и за питание там платить не надо. Сосчитал Николай, что за сезон – с марта по октябрь – там можно заработать сразу 32 тысячи рублей, дух захватило. За эти деньги в селе дом купить можно, да еще и на обстановку останется. Так что сомнений не было – ехать.
В небольшом поселке под Ростовом, куда приехал Моторкин, ему определили комнату в старом доме. Работа была нормальная, все успевал Николай. Вот только было неудобство, на которое он сначала не обратил внимания – хозяин бахчи забрал у Моторкина документы. Под тем предлогом, что у него целее будут, чтобы кто-то не украл. Так прошло восемь месяцев. Наконец сезонные работы подошли к концу, и хозяин бахчи стал уговаривать Николая остаться и на зимние месяцы. Моторкин отказался и попросил деньги. В ответ – удар по лицу и заявление – не будет тебе денег. Стал просить паспорт – новые побои. Тогда Николай обратился в милицию.
Николай Моторкин : В милицию зашел. Говорю – так и так, у меня паспорт там и там, как бы мне забрать. Там тоже такой же ответ – как отдал, так и забирай. Я ушел. А что мне делать? К нему я боялся прийти. Ушел. Первый раз в жизни я в Ростовской области. Куда идти? Куда глаза глядят, туда и пошел.
Игорь Телин : Николай решил вернуться домой без документов. Но дальше Ростова уехать не смог.
Николай Моторкин : Сняли меня с поезда. Ваши документы? Нет. Вызвали наряд. Наряд меня забрал. Увезли к корейцам – 200 рублей человек.
Игорь Телин : Так Николая продали в первый раз. Продали милиционеры, те саамы люди, которые по долгу службы должны бороться с любыми правонарушениями. И национальный фактор тут не важен – не были они ни армянами, не грузинами, ни чеченцами – простые русские парни в форме поставили продажу людей на поток. Гражданин Российской Федерации Николай Моторкин на своей шкуре осознал, что в Российской же Федерации с бумажкой, то есть, с документами, ты человек, а без бумажки – букашка.
Николай Моторкин : У меня нет документов. Что теперь?! Я теперь уже что, в России не человек? Нас людьми уже не считали. С нами, что хотели, то и делали – унизят, изобьют. Если милиция, даже милиция, например, я не побоюсь сказать, подсунет в карман. Какое-то дело у них не закрывается, могут и это тебе пришить. Что ты? Куда пойдешь жаловаться? Никуда.
Игорь Телин : Николай снова оказался на плантации, только условия жизни и работы были совсем иные. Работать приходилось с утра до позднего вечера, люди – а таких, как он, здесь было несколько десятков – жили в фанерных бараках по 15 человек в маленькой комнатенке. Провинившихся работников избивали, заковывали в цепи, как собак.
Николай Моторкин : У меня доходило до того, что, думаю, сейчас возьму и повешусь.
Игорь Телин : Убежать практически невозможно. Чтобы у работников даже мысли о побеге не возникало, им после работы каждый вечер давали водку с димедролом. 300 граммов на ночь – следили, чтобы непременно выпили, отказывающихся избивали.
Николай Моторкин : Невозможно. Так спился, что везде водка, водка. Что-то добавляют в водку. Приходишь, стакан бахнул и вырубаешься, чтобы ты спал и никуда не убегал.
Игорь Телин : Несколько раз Моторкин все-таки пытался бежать, но оказалось, что с юга вернуться в Центральную Россию совсем не просто. Садился на поезд, но каждый раз транспортная милиция ловила его, а потом... снова продавала на плантации. Водители-дальнобойщики брать попутчика без документов отказывались наотрез. Все это продолжалось десять лет – работа, попытка уехать домой, поимка, продажа новым хозяевам, снова работа и так далее. Во время очередного побега, удалось Николаю связаться с родными по телефону. В итоге, вернуться домой все-таки удалось.
Николай Моторкин : Я с поезда слез. Я просто поднял свою землю и расцеловал ее, что я приехал сюда.
Игорь Телин : Сейчас Николай привыкает к домашней жизни. Устроился мельником в местном колхозе, несколько недель лежал в больнице – отвыкал от алкоголя, сейчас и капли в рот не берет. Надеется вместе с женой построить новый дом. Говорить о последнем десятилетии своей жизни не отказывается – что было, то было, и винить в том, кроме самого себя – некого.
В эфире Эвенкия, Ярослава Бочарова:
Юрий Сергеев со службы сбежать не может – некуда. Вокруг на сотни верст тайга. Да, и не возникает у него подобная мысль. Ведь находясь на службе в армии ездить не на БТР, а на почти родном северном олене. Живет в чуме. А вместо традиционного военного построения каждое утро он вместе с другими сослуживцами ходит пасти оленей. Говорит Юрий Сергеев, военнослужащий:
Юрий Сергеев : Постоянно ходим на работу. С 6 весь день ходим. Дежурство каждое утро.
Ярослава Бочарова : Юрий и еще 12 эвенков Сурдинской оленеводческой бригады проходят альтернативную службу. Чтобы не отрывать людей от близкого им по духу занятия, решили совместить приятное с полезным. Срок несения такой воинской службы – 3,5 года. За свою работу военные оленеводы получают жалованье и имеют право на ежегодный отпуск. Только вот воспользоваться такой альтернативой могут далеко не все призывники. Говорит Александр Логвинец, исполняющий обязанности военного комиссара Эвенкийского муниципального района.
Александр Логвинец : Первое - несение военной службы противоречит их убеждениям, вероисповеданию. Второе – они относятся к малочисленным народам севера, ведут традиционный образ жизни, осуществляют традиционное хозяйство, занимаются традиционным промыслом.
Ярослава Бочарова : Многие служивые оленеводы во время прохождения службы успели обзавестись семьями. Айгуль и Егор Харбоновы вместе живут уже два года. За это время у них родилась дочь Татьяна. Как молодой семье им полагается отдельный чум. В нем они хранят продукты, летом спят на еловых ветках, а зимой – на оленьих шкурах. Пока мужчины пасут оленей, женщины готовят еду. Привычный рацион – оленина, рыба и овощи. Раз в месяц мужчина на оленьих упряжках ездят за 40 километров в ближайший поселок и привозят оттуда сладости детям. Говорит Айгуль Харбонова:
Айгуль Харбонова : Здесь хорошо, тепло в чуме.
Ярослава Бочарова : Высокое военное начальство с проверками оленеводов беспокоит не часто. В свободное от основной службы время эвенки ходят на рыбалку, охоту, собирают грибы и ягоды. Им, как и обычным военнослужащим, полагается заработная плата от 7 до 9 тысяч рублей. В военный комиссариат Эвенкийского района уже поступило более десятка заявок от призывников, желающих в следующем году пополнить ряды солдат-оленеводов.
Новый военный комиссар Красноярского края Юрий Серков поставил перед собой задачу очистить армейские ряды от не патриотов и призывников, запятнавших себя еще на гражданке.
Юрий Серков : Сегодня то, о чем мы говорим – дедовщина, это не дедовщина, это казарменное хулиганство и преступники. И вот смотрите, почему настаиваю. Если мы с вами будем проповедовать вот это понятие именно так, у нас отношение изменится к этим негодяям, о которых мы должны говорить. Первая задача. Я не говорю кардинально достичь успеха. Знаете, я тоже как бы, наверное, человек и прекрасно понимаю, что не все людям подвластно. Но как минимум одна из задач – это менять отношение к службе в армии, и военкомата в частности.
Ярослава Бочарова : Изменили свое отношение к армии и изъявили желание отдать долг государству альтернативной монетой 55 призывников в Красноярском крае. Специалисты говорят, что все идет к тому, чтобы не тянуть подростков в казарму насильно. Может быть, тогда печально известный опыт Железногорской воинской части 3377 не повторится никогда.
В эфире Саратов, Ольга Бакуткина:
Второй Всероссийский арт-фестиваль «Праздник света», приуроченный ко Дню рождения Саратова, напомнил горожанам о том, что освещение города – это искусство. 28 светящихся арт-объектов оценивало самое беспристрастное жюри – жители Саратова. Поэтому успех на фестивале зависел и оттого, как художник представляет свое произведение зрителям. Полина Горецкая, дизайнер из Самары, назвала свое произведение «Черно-белое живое» - это беседка для влюбленных.
Полина Горецкая : Как Инь, Янь, как мужчина и женщина слияние света и тени всегда создает кучу оттенков и полутонов, создает новую жизнь. Работа эта, таким образом… Когда человек входит в беседку, стоит объемный датчик, гаснут внешние лампочки, зажигается синий контур, играет музыка. Люди остаются наедине друг с другом.
Ольга Бакуткина : Саратовский студент Александр Лузакин удивил зрителей парадоксальностью мышления. Основой его арт-объекта стали валенки.
Александр Лузакин : Идея пришла зимой. Когда мне сообщили об этом конкурсе, я сразу и выложил. Сначала ее никто всерьез не воспринял. Впоследствии нашелся заказчик, которому я очень благодарен. В кинотеатре будет в вестибюле, если, конечно, он понравится. Я думаю – понравится.
Ольга Бакуткина : Фестиваль посвящен 160-летию изобретателя Павла Яблочкова. Колледж радиоэлектроники в Саратове носит его имя. И хотя задачи этого учебного заведения далеки от художественных, его коллектив создал садово-парковый комплекс «Эдем» - светящаяся лавочка под яблоней с крупными плодами-светильниками. Рассказывает заместитель директора колледжа Елена Кузина.
Елена Кузина : Святящийся объект и сама скамья тоже святящаяся. Должно быть комфортно человеку, как в раю, когда он отдыхает, когда он думает, может быть, о каких-то своих идеях, мыслях, потому как Яблочков – изобретатель.
Ольга Бакуткина : Особенность фестиваля в том, что все арт-объекты – плоды совместного творчества промышленных предприятий и художников. Предприятия не только выделили средства, но и участвовали в изготовлении и монтаже произведений искусства. Более того, после фестиваля выкупленные арт-объекты станут частью городской среды. Так работу «Эдем» предприятие «Сарэнерго» подарило детскому дому. Инициатором проведения фестиваля стала Волжская территориальная генерирующая компания из Самары. Говорит один из организаторов праздника Ирина Стрижова.
Ирина Стрижова : В мире 68 городов, в которых проходят праздники света, но вот такой индивидуальной направленности, развернутой на поддержку частного художника и частного проекта художника и его реализацию, практически нигде нет. Тут есть именитые художники, есть студенты, есть просто обычные домохозяйки. Все проекты, несмотря на то, что они очень позитивные, они концептуальны. Например, вот мы сейчас стоим: по правую руку у меня проект, который рассказывает об оренбургском пуховом платке, а по левую руку – проект называется «Преодоление». Он рассказывает о том, как человечество преодолевало страх перед огнем и, преодолев его, пришло к цивилизации.
Ольга Бакуткина : Придя к цивилизации, люди бесцеремонно начали уничтожать ее плоды. Арт-объекты, участвовавшие в фестивале, могут украсить лишь охраняемые территории. Почему праздник света не может продолжаться в Саратове круглый год? Объясняет заместитель главы администрации Саратова Михаил Волков.
Михаил Волков : В этом году тысячи были повешены новых плафонов и установлена сотня новых опор. Это, вообще, тенденция, которую город собирается продолжать. А привлечение внимание к огню, к свету, тем более, в такой праздничной форме, я думаю, что будет очень интересно для жителей, поскольку люди, вообще, должны понимать, что за тот же свет нужно платить. У нас, на самом деле, очень много людей, которые за потребленный свет не платят, хотя это услуга, которую легче всех контролируется с помощью счетчика.
Ольга Бакуткина : Столь же прозаично комментирует ситуацию депутат областной думы Леонид Писной.
Леонид Писной : Той мощности, которая поступает на Саратов, ее хватает. У нас не хватает денег на содержание объектов светового хозяйства. Поэтому то, что одна из ведущих компаний-поставщиков коммунального ресурса за свой счет решила в честь Дня города людям сделать праздник – это нормально, это хорошо.
Ольга Бакуткина : Праздник закончился. Победитель фестиваля – световой объект из Самары «Настроение лета» - отправится на фестиваль в Лион. Кончилось и лето, темнеет все раньше. Но в разных уголках Саратова зажигаются огни световых произведений искусства, напоминая о том, что, приручив огонь, человечество пришло к цивилизации.