Ефим Фиштейн: Главный редактор известного чешского сетевого ресурса «Праг Уотч дог» Томаш Вршовский на этой неделе вернулся из Ингушетии, где продолжаются боестолкновения, похищения людей, убийства сотрудников милиции. Мой коллега Андрей Бабицкий беседовал с Томашем Вршовским.
Андрей Бабицкий: Томаш, ощущение от Ингушетии: действительно ли в республике такая напряженная ситуация, взрывоопасная, что чувствуется ежесекундно какое-то напряжение, как об этом пишут? Было такое чувство?
Томаш Вршовский: Я бы не сказал, что ежесекундно. Но когда я приехал в Ингушетию, я там побывал пару дней, было такое затишье. Первый, с кем я встречался, это был один из представителей администрации президента ингушского, когда я делал съемки фотографические в Магасе. Он стал меня убеждать в том, что в республике все спокойно, ситуация нормальная, ничего страшного не происходит. Все такая пропаганда со стороны СМИ. Но с другой стороны, он стал заботиться о моей безопасности и тогда я понял, что не все так. И затем эти события развивались постепенно. На второй день, когда я приехал, брат нашего шофера был избит. Причем избит был лицами в камуфляжной форме неизвестными и это было на второй день. На третий день в Назрани произошла перестрелка. Опять неизвестные лица в камуфляжной форме, произошла перестрелка между ними и сотрудниками милиции.
Андрей Бабицкий: Это на рынке, где вы находились? Собственно говоря, видели все это своими глазами.
Томаш Вршовский: Это было еще за день до рынка. Кстати, в тот же самый день были обстрелы военных, которые размещены в Ингушетии и до сих пор, хотя они должны были уйти в конце августа в рамках этой профилактической операции, но на самом деле есть до сих пор. Я это сам видел собственными глазами, и люди мне говорили. В тот день во время той перестрелки на рынке я пошел как обычные люди за продуктами, в тот день я соблюдал мусульманский пост, я просто хотел попробовать. И когда я был очень голодным, вечером я зашел на рынок. Вдруг, когда я расплачивался, раздались выстрелы и завязалась перестрелка. Причем сразу не было понятно, кто стреляет в кого, потому что там было несколько людей в гражданской форме с автоматами Калашникова, которые стреляли друг по другу. Когда все стихло, я стал узнавать, что на самом деле произошло. И оказалось, что убили двух ингушских милиционеров, наверное, двое или трое известных вооруженных людей. Это произошло в самом центре Назрани в очень оживленном месте - на городском рынке. Так что вот такая обстановка.
Андрей Бабицкий: Нельзя сказать, что обстановка спокойная и все хорошо. Скажите, Томаш, что люди говорят, чем они объясняют такое удивительное напряжение именно этим летом? Почему все сошлось в этой точке? Как-то не развивались события таким образом, чтобы привести к летнему взрыву. Не было, собственно говоря, никакой прелюдии, чтобы можно проанализировать сам ход событий.
Томаш Вршовский: Некоторые люди говорили, что подобные события происходили в Ингушетии прошлым летом. Но в этом году все как-то начало бурно развиваться именно с приходом военных в Ингушетию, войск министерства внутренних дел. И тогда стали убивать семьи российские, семью корейца, семью цыган. Стали более частыми нападения на местных милиционеров.
Андрей Бабицкий: Местные жители утверждают, что это российские военные, внутренние войска, они убивают эти семьи? Мне кажется, это объяснение ничего не объясняет на самом деле.
Томаш Вршовский: Это не объяснение, а просто люди сказали, что параллельно с вводом войск обстановка ухудшилась. И что касается объяснения, 99% людей – это простые люди. Даже сотрудники милиции, они убеждены в том, что обстановка искусственно сделана и что принимают участие в этом спецслужбы, причем федеральные. Правозащитники, конечно, более сдержаны в своих высказываниях. Хотя та картина, которую дают правозащитники и дают СМИ, она верна, мне кажется. По моим наблюдениям,
Андрей Бабицкий: Скажите, вам кажется, что объяснение напряжения в Ингушетии действиями российских спецслужб реально? Что, спецслужбы провоцируют боевиков или сами под видом боевиков? Мне кажется, с логикой не все в порядке.
Томаш Вршовский: Это логика, которую высказывают местные жители, такова, что спецслужбы искусственно ухудшают ситуацию, чтобы войска, чтобы российские федеральные силы могли оперировать в Ингушетии. Такова логика местных жителей. Я считаю это одним из правдоподобных вариантов.
Андрей Бабицкий: Но это может быть один из факторов. Но все-таки не спецслужбы задействованы в этих боевых операциях, не они отстреливают сотрудников милиции, как мне кажется. Все-таки, наверное, работают какие-то подпольные группы.
Томаш Вршовский: Я так же думаю, что движение сопротивления работает. Я говорил с российскими военными на одной из баз около селения Галашки, которые в неформальном разговоре подтвердили, что их обстреливают боевики. Разговаривал с одним представителем сопротивления, который подтвердил, что ингушские работают в подчинении Доки Умарова. Я думаю, что там есть два фактора за этими событиями.
Андрей Бабицкий: А что вам кажется, как будет развиваться эта ситуация. То есть понятно, что само собой это напряжение не пройдет, очевидно, будет какое-то продолжение.
Томаш Вршовский: Я думаю, что ситуация будет продолжаться в том же русле. Летом, когда я планировал эту поездку, некоторые люди мне говорили: все, лето закончится, боевые действия затихнут и там уже ничего не будет происходить. Но на самом деле это не произошло. И пока будет интерес или в ухудшении обстановки со стороны спецслужб, пока там будут российские войска, до тех пор будут нападать члены движения сопротивления.
Андрей Бабицкий: Такое предположение высказывается, что именно Ингушетия выбрана, потому что в Чечне вот этим подпольным группам воевать достаточно сложно, там и Кадыров, и военные контролируют ситуацию. По-вашему ощущению, это действительно так?
Томаш Вршовский: По-моему, это совершенно верно. Даже этот представитель ингушского сопротивления подтвердил мне, что Кадыров навел порядок в Чечне и местные жители ингушские почувствовали, некоторые даже завидуют тому порядку, который наведен Кадыровым в Чечне. Так что действительно сейчас этот очаг конфликта переместился на Ингушетию.
Андрей Бабицкий: Собственно говоря, понятно, что боевики действуют вопреки интересам местных жителей, потому что, понятно, что ингуши в подавляющем большинстве не желают, чтобы на территории их республики началась война. Есть этот разрыв, он ощущается между боевиками и их интересами, интересами населения?
Томаш Вршовский: По-моему, ощущается, потому что люди, конечно, возмущены теми событиями, когда убивают их родственника, который работает в правоохранительных органах, когда убивают русскоязычного соседа. Даже были случаи, когда ингушское население стало защищать русскоязычные семьи в одной деревне. Так что там действительно есть разрыв между боевиками и местным населением. Но с другой стороны, есть люди, которые сочувствуют и как-то тайком помогают населению.
Андрей Бабицкий: Тыловые службы, так называемые. Томаш, скажите, вы думаете, все-таки дело идет к войне или в таком виде эта ситуация будет еще очень долго сохранять свои основные параметры?
Томаш Вршовский: Мне трудно сказать. Пара людей приравняла сегодняшнюю обстановку в Ингушетии к довоенной Чечне. И они опасались, что действительно до войны может дойти. Но я надеюсь, что до такой степени дело не дойдет, что это ситуация, которая искусственно образована, что она улучшится. Но в этом должен быть заинтересован федеральный центр. Следует восстановить чувство справедливости, потому что у подавляющего большинства жителей Ингушетии есть такое чувство, что их просто отстреливают, что их бросили. Это чувство несправедливости развертывает спираль насилия. Думаю, что и власти республики, и федеральный центр просто должны восстановить право и наказывать виновных в этих преступлениях. Конечно, надо так же проводить социально-экономические реформы, но это уже отдельный вопрос.