В эфире Самара, Сергей Хазов:
19 ноября триста жителей дома номер 61 по проспекту Юных Пионеров в Самаре перекрыли движение на одной из самарских автотрасс. Люди протестовали против принятого 15 ноября Промышленным районным судом решения о выселении всех трехсот жильцов пятиэтажки из их собственных квартир без компенсаций и без предоставления им другого жилья. Говорит Валентина Томина.
Валентина Томина : Мы уже слышали, что решение суда будет не в нашу пользу. Другого выхода у нас нет. Мы будем до конца… Как только можно… Если мы здесь в своей стране, жители этой страны не можем найти поддержку у властей, то где нам ее искать?! Мы этот вопрос и задаем нашим властям.
Сергей Хазов : История берет начало в 2001 году, когда комнаты бывшего общежития были проданы ЗАО «Строитель-М» как нежилые помещения 100 самарцам. Договоры о продаже и акты приема-передачи были зарегистрированы Регистрационной палатой Самарской области. Новым собственникам выдали свидетельства о праве собственности. Владельцев заверили, что помещения за время оформления документов после ремонта здания, обновления коммуникаций и проводки переведут из нежилых в жилые. Однако многие собственники просто не смогли заселиться в купленные квартиры, поскольку в них на правах обладателей предоставленных им комнат в этом доме как в общежитии проживали люди, которые отказывались выезжать.
В 2002 году прокурором Самарской области был оспорен план приватизации «Самараавтотранса». Решением Арбитражного суда Самарской области все сделки были признаны недействительными. В результате здание были принято в реестр муниципальной собственности как общежитие. Суд Промышленного района удовлетворил иск собственников о выселении из их комнат проживающих там граждан (собственников помещений в доме 61 по проспекту Юных Пионеров прописано123, плюс члены их семей, всего около 300 человек). В свою очередь, жители «общежития», 14 человек, направили в суд иски о применении последствий недействительности ничтожной сделки. Квартиры в доме был куплены в 2000-2003 годах, жильцы вложили деньги в ремонт и благоустройство своего жилища. Власти Самары, сами же нарушившие нормы приватизации, отбирают жилье у людей, никак непричастных к этим нарушениям.
Юристы заявляют, что собственники правы по всем статьям, но «суд не может идти против указаний сверху». Два предыдущих суда собственники квартир выиграли, но президиум самарского областного суда направил дело на повторное рассмотрение, потребовав решить дело «как надо», поясняет юрист Мария Баранова.
Мария Баранова : Купили они добросовестно, отдали деньги, зарегистрировали все сделки в Регслужбе. Теперь муниципальные власти спохватились, что это как бы их дом. И они теперь его истребуют этот дом у всех этих людей, у всех 300 человек. Я их спрашиваю: «А как вы истребуете? Вы будете платить людям, возмещать убытки?» Нет, конечно, никто не собирается. Мы бы хотели встретиться с Тарховым лично. Потому что в суд приходит представители, молодые девушки по доверенности. Они, конечно, поддерживают исковые требования. А решить можно другим путем этот вопрос.
Сергей Хазов : Обращение собственников жилья к мэру Самары Виктору Тархову осталось без ответа. «Люди, купившие квартиры в бывшем общежитии, разуверились в справедливости», - продолжает Татьяна Пивоварова.
Татьяна Пивоварова : Где справедливость? Вот нас всех с детьми, как щенков, на улицу? Мы за свои кровные деньги купили эти комнаты! Там же дети у нас!
Сергей Хазов : В самарской мэрии не комментируют ситуацию с домом номер 61 по проспекту Юных Пионеров. Как сообщили жители, в случае, если они откажутся освободить по решению суда свои квартиры, в здании по проспекту Юных Пионеров, 61 отключат водоснабжение и электричество. Жители говорят, что намерены обжаловать решение районного суда в областном суде. Если закон не защитит собственников жилья, люди говорят о готовности начать голодовку протеста.
В эфире Тамбов, Екатерина Жмырова:
С начала учебного года длится конфликт между родителями учеников 7-й тамбовской гимназии и администрацией этой школы. Дело в том, что с 1 сентября единственную в городе гимназию с углубленным изучением французского объединили с другим учебным заведением – гимназией имени Святого Питирима. Это начальная школа, в которой кроме общеобразовательных дисциплин, ребята изучают также основы православия. Родители дали на это официальное согласие. А вот папы и мамы учеников 7-й гимназии такое объединение не порадовало. По словам представители родительского актива Ирины Федосовой, они боятся, что в их светской школе введут православные учебные дисциплины.
Ирина Федосова : Когда я своего ребенка в 2006 году привела в школу, вывеска была «Лингвистическая гимназия номер 7». Теперь у нас называется «Гимназия номер 7 имени Святителя Питирима».
Екатерина Жмырова : Как нам объяснили в администрации школы, в питиримовской гимназии дети учатся с 1 по 4 класс. Раньше после начальной школы они шли в разные учебные заведения, а теперь, после объединения, все переходят в 7-ю гимназию. Так 1 сентября в бывшей школе с французским уклоном появился целый класс новичков – 5 «в». Родителей это насторожило.
Ирина Федосова : 5 «в» класс у нас там есть. Они молятся. У них сейчас уже есть эти основы православия. Наши дети не изучают, а они уже изучают в нашей школе.
Екатерина Жмырова : Чиновники из городского Комитета образования заверяют родителей, что волноваться не стоит. По словам заместителя председателя Комитета Татьяны Орловой, новые предметы в учебный план вводить не собираются.
Татьяна Орлова : Весь сыр-бор возник из-за того, что часть детей присоединенного учреждения изучали такой предмет как «Основа православной культуры». Так вот при объединении двух учреждений те, кто учился в 7-й гимназии ранее, неправильно были информированы о том, что этот предмет обязательный.
Екатерина Жмырова : А вот родители отмечают, что атмосфера в школе стала несколько иной.
Ирина Федосова : Приезжал театр в школу. Родители подошли, чтобы детей забрать из школы. Их повели в церковь.
Екатерина Жмырова : И администрация школы, и представители Комитета образования это отрицают.
Татьяна Орлова : Без ведома никто, никуда детей не водит. Просто в рамках знакомства с духовным краеведением совершалась экскурсия. Экскурсия была тоже по решению родителей.
Екатерина Жмырова : Но больше всего, по словам активистки Ирины Федосовой, родителей волнует то, что из главного документа гимназии – устава – исчезло упоминание об углубленном изучении французского.
Ирина Федосова : Устав у нас звучал раньше так – школа с углубленным изучением французского языка и других гуманитарных наук. Теперь у нас школа с углубленным изучением гуманитарных наук и основ православия. Про французский язык ни слова не сказано.
Екатерина Жмырова : Директор 7-й гимназии Геннадий Борисов отмечает, что, изменив устав, школа не нарушила закон, а даже наоборот – это было необходимо для того, чтобы название «гимназия» было оправданным.
Геннадий Борисов : Мы иногда немножко недопониманием нормативную базу. Когда мы говорим о гимназии, мы должны понимать, что гимназия – это учреждение, которое осуществляет углубленную подготовку учащихся по предметам гуманитарного цикла. А к предметам гуманитарного цикла мы относим не только иностранные языки, но и русский язык, литературу, историю, обществознание. Сейчас там фраза о том, что гимназия осуществляет углубленное изучение предметов гуманитарного цикла, в том числе предметов духовно-нравственного воспитания.
Екатерина Жмырова : И все же изменение устава насторожило и родителей, и учителей. Прежде всего, конечно, преподавателей французского. По словам учительницы иностранного языка Натальи Чуриковой, они боятся остаться без работы.
Наталья Чурикова : Как нам передают родители, все, конечно, по слухам, но это они не сами выдумали, они слышали позицию нашей администрации. Якобы она такова, что французский язык – это мертвый язык, что он уже никому не нужен ни в нашем городе, ни вообще в масштабах нашей страны. Конечно, мы полагаем, что если будут вводиться эти дисциплины, то, естественно, они будут вводиться за счет, в первую очередь, французского языка.
Екатерина Жмырова : Директор же уверяет, что изменения учебного плана не будет.
Геннадий Борисов : Я совершенно ответственно заявляю – никто не планирует сокращения часов французского языка, например, по сравнению с этим учебным годом.
Екатерина Жмырова : Правда, как выяснилось, некоторые дисциплины уже исчезли из учебного плана. По словам Натальи Чуриковой, французского уже стало меньше.
Наталья Чурикова : В старших классах у нас были еще второстепенные дисциплины, то есть литература Франции. Это были цивилизация так называемая. Это такие дисциплины, которые помогают не только проникнуть в глубь языка, но и значительно расширяют его рамки и владения, конечно, им. Теперь у нас уже с этого года эти дисциплины просто выведены из программы.
Екатерина Жмырова : По словам представителя родительского актива, они объявили войну администрации гимназии. Главное требование – убрать из устава учебного заведения слова о духовно-нравственном воспитании и вернуть в него формулировку «углубленное изучение французского языка». Директор и представители Комитета образования ссылаются на законы.
Геннадий Борисов : Я обращаю внимание, что даже в законе Тамбовской области об образовании указано, что одна из целей обучения и воспитания учащихся – это приобщение их к духовным ценностям и традициям русского народа, терпимости к религии и так далее.
Екатерина Жмырова : Родителей все эти аргументы не убеждают. Они подали заявление в прокуратуру, и сейчас ждут ответа.
Ирина Федосова : 27 числа нам должна ответа дать прокуратура. Мы хотим попасть на прием к главе администрации нашего города, чтобы он пересмотрел устав. Если этого не произойдет, то мы будем дальше меры принимать. У нас остался один путь – мы будем выходить на митинг.
Екатерина Жмырова : А если не поможет и это, то, по словам Ирины Федосовой, многие родители просто переведут детей в другие школы. Вот только проблема в том, что образовательных учреждений с углубленным изучением французского языка в нашем городе больше нет.
В эфире Ульяновск, Сергей Гогин:
Димитровград – второй по величине город Ульяновской области – известен тем, что здесь находится Научно-исследовательский институт атомных реакторов, сокращенно – НИИАР. Как следует из анализа медицинской статистики, проведенного муниципальной «Службой охраны окружающей среды», с 1997 года среди населения города стало расти количество эндокринных заболеваний, причем довольно резко. И к 2000 году заболеваемость увеличилась почти в четыре раза. Именно летом 1997 года в НИИАРе в течение трех недель происходил повышенный выброс радиоактивного йода-131. Говорит руководитель димитровградской общественной организации «Центр развития гражданских инициатив» Михаил Пискунов.
Михаил Пискунов : Это был останов реактора 25 июля. Надо было вытащить ТВЭЛ с нарушенной герметизацией. Но из-за того, что персонал допустил ошибку, пошел выброс и инертных газов, и йода.
Сергей Гогин : Радиоактивный йод опасен для щитовидной железы, потому что активно накапливается в ней, вызывая рак и другие заболевания. Они отмечались у людей, попавших в зону действия чернобыльской аварии. Михаил Пискунов называет происшествие в НИИАРе мини-Чернобылем.
Михаил Пискунов : Среднее Поволжье – это йододефицитный регион. Здесь не хватает стабильного йода в воде и пище. В связи с этим щитовидная железа активно усваивает радиоактивный йод, если не провести йодную профилактику.
Сергей Гогин : В 2003 году правозащитник и журналист Пискунов выступил со статьей в димитровградской газете «25 канал», где заявил, что его организация прогнозировала рост заболеваний щитовидки у димитровградцев после инцидента в НИИАРе. Он ссылался на статистику, из которой следовало, что в 2000 году эндокринные расстройства у детей в Димитровгаде встречались в пять раз чаще, чем в среднем по России.
Михаил Пискунов : Радиоактивный йод был обнаружен в молоке коров. Вероятно, это радиоактивное вещество стало попадать и в организм детей. А еще опаснее в этой ситуации – дети, которые находятся в утробе матери. Потому что у них щитовидка мала. Последствия для этих детей будут проявляться через 10-15 лет.
Сергей Гогин : Руководство НИИ атомных реакторов предъявило газете и Михаилу Пискунову иск о защите чести, достоинства и деловой репутации. Процесс длился более трех лет. Ульяновский арбитражный суд дважды удовлетворял иск, федеральный суд Поволжского округа дважды отменял это решение. Разбирательство было перенесено в соседний регион. Арбитражный суд Пензенской области иск удовлетворил частично, признав, что Михаил Пискунов не должен был в своей статье квалифицировать происшествие как аварию. Зато суд подтвердил право эколога высказывать мнение о возможных последствиях радиационного происшествия на НИИАРе для здоровья населения.
Важно то, что Михаил Пискунов использовал суд как инструмент добывания правды. НИИАРу пришлось предоставить суду около двух десятков документов, подтвердивших факт выброса радиоактивного йода в 1997 году.
Михаил Пискунов : Самое главное, что мы получили – это две справки. Установленный предел выброса. И сколько ежесуточно выбрасывали, и иногда в 15-20 раз превышало.
Сергей Гогин : На основе данных, полученных в суде, Пискунов утверждает: за три недели НИИАР выбросил в атмосферу 500 Кюри радиоактивного йода, что могло нанести ущерб здоровью населения всего Среднего Поволжья. Поговорить с кем-либо из специалистов Института атомных реакторов в Димитровграде мне не удалось. По телефону здесь ничего не комментируют. Максимум, чего удалось добиться, это короткого комментария главы пресс-службы НИИАРа Галины Павловой:
Галина Павлова : Руководство Института удовлетворено решением, которое принял суд.
Сергей Гогин : Атомщики настаивают: никакой аварии в 1997 году не было, радиация не вышла за пределы санитарно-защитной зоны. Поэтому пугать людей не было нужды, как не было нужды и в йодной профилактике. Последний вывод, кстати, опровергается экспертизой Эндокринологического научного центра Российской академии медицинских наук, проведенной по запросу Михаила Пискунова. Ульяновский эколог Иван Погодин считает, что важен не разговор о терминах – авария или не авария, а факт того, был выброс активного изотопа йода или нет.
Иван Погодин: Важны последствия. Если доказано превышение в 15-20 раз, то, я считаю, что независимо от срока давности, закрывать это дело нельзя. Опять же надо поднять медицинскую статистику за прошедшие годы. Как раз по прошествии 10 лет обычно, если что-то и отражается на здоровье населения, то динамику проследить вполне можно.
Сергей Гогин : Правозащитник Михаил Пискунов говорит, что намерен добиваться улучшенной организации йодной профилактики для жителей Димитровграда на случай радиоактивного выброса.
В эфире город Малмыж Кировской области, Екатерина Лушникова:
Валерий Кожихов : При мне всех выводили, привязывали человек по 8, и просто избивали дубинками, ногами в качестве успокоения.
Екатерина Лушникова : 11 лет провел в российских психиатрических больницах Валерий Кожихов, бывший морской пехотинец. Он воевал в Северной Африке, во время службы заболел тропической лихорадкой. Как сочли врачи, болезнь отразилась на психике. Первый раз на принудительное лечение Валерий попал еще при Советском Союзе, а вышел на свободу уже в России. Свой последний срок Валерий Кожихов отбывал в психиатрической больнице райцентра Малмыж.
Валерий Кожихов : Это действительно, как местные называют Малмыж – это конец географии. Люди деградированы, ничего не боящиеся. Больные там полностью становятся рабами. Вывели собственное законотворчество, что изымать у больных деньги на благотворительность. Ты расписываешься – берем деньги на нужды больницы. Попробовать не дать? Невозможно, потому что либо будет наказание - уколы, либо веревки, прошитая в несколько слоев материя (5-6 слоев) толщиной примерно до 5 миллиметров, шириной от 15. Отдельно привязывается рука, другая рука, ноги отдельно, и на шее. Ты хочешь полежать, но не можешь, постоять не можешь. Тебя всего ломает, тебя выворачивает. Состояние, когда ты просто кричишь. Кто-то попытается помочь, просто ослабить вязку, или хотя бы воду подаст, автоматически сам залетит на те же самые вязки.
Екатерина Лушникова : На глазах другого пациента малмыжской психиатрической больницы Сергея Нисковского, привязанным на кровати умер пенсионер Владимир Орлов. Сам Нисковский, воспитанник специнтерната, попал в больницу за мелкое хулиганство. За незначительное правонарушение его подвергали принудительному лечению 15 лет.
Сергей Нисковский : Просто так врачи говорили, что у меня ни прописки, ничего нет. Ты бомж, сиди у нас на четыре вязки и уколы три раза в день. Там инвалиды даже лежат, старики. Стариков мучают. Дед Вова Орлов хорошо пел песни, плясал, санитарочек смешил. Его мучили – то его пнут, то его на уколы, на вязки. Спал он на фуфайке, на голой койке без подушки, без одеяла. Бывало голый спал. Кормили его, как собаке кидали. Тарелку каши берут, подходят и бросают ему. Из-за врачей он умер.
Екатерина Лушникова : Однако врачи Малмыжской психиатрической больницы полагают, что жалобы пациентов - это просто злые наветы на медперсонал. Все что не происходит в больнице, делается только в интересах больных и для их блага, считает главный врач Анатолий Коркин.
Анатолий Коркин : Во-первых, принудительное лечение, по-моему, само по себе принуждает для лечения. Так? Так. У нас есть убийцы, у нас есть сексуальные маньяки, у нас есть извращенцы, педофилы. Есть любители девочек, мальчиков с ярко выраженной параноидальной симптоматикой, от которых можно ждать именно нападения на персонал. Работаем мы, поверьте, без наручников, без электрошоперов. У нас только эти вязки, которыми мы успокаиваем больных. Поверьте, не наказываем, а успокаиваем.
Поборы? Ну, это не поборы. Я не считаю это поборами. Все эти деньги, которыми оказывают благотворительную помощь больные, тратятся на их же нужды. Мы им покупаем белье, и что им надо. Телевизор купили, плеер купили. А то, что Кожихов сейчас пишет везде жалобы, вплоть до вашего Радио Свобода, это закономерно. Делать ему нечего.
Екатерина Лушникова : Сейчас по жалобе Валерия Кожихова прокуратура Малмыжского района проводит проверку в психиатрической больнице. Рассказывает следователь Фанис Гайфутдинов.
Фанис Гайфутдинов : Непростая проверка, сразу скажу. В такой больнице разве какие-то свидетели будут? Свой медперсонал. Никто не скажет против. Верить больным, их свидетельским показаниям? Тоже вроде как не совсем правильно. Если они разъехались, их искать надо. А где они по всей матушке России? Если кто в больнице содержится, тоже едва ли они пойдут против медиков. Таких дел у нас в практике не было. К какому выводу придем, не могу пока сказать, потому что не все документы получили.
Екатерина Лушникова : Одновременно проверку по жалобам бывших пациентов психиатрической больницы проводит Следственный комитет Малмыжского района. Но больные пишут не только жалобы в следственные органы, некоторые из них пишут даже… стихи, о том ужасе, что довелось пережить.
В эфире Подмосковье, Вера Володина:
22 ноября пятилетие своей борьбы за право собственности отметили в подмосковной Апрелевке. Несколько десятков человек трижды переходили через Киевское шоссе – рядом с своим домом, который они называют домом-призраком. Было шампанское, бенгальские огни, фейерверк.
Люди добиваются регистрации квартир, построенных на их деньги, против этого заказчик строительства дома, который выбрал тактикe судебных тяжб. В результате дом с заселенными жильцами под арестом, прошло почти сто судебных заседаний. Месяц назад жильцы добились, наконец, справедливого решения о присуждении им прав собственности, но пока ничего не изменилось. Лидия Зверева уверена, что граждане судятся не с заказчиком, а с государством.
Лидия Зверева : Институт опять подает на обжалование. Причем, на суде он вел себя… Счет идет не от института, а все идет от Министерства сельского хозяйства и от Росгосимущества. Мы, по сути дела, судимся с государством. Институт меняет по указанию все свои требования. У них нет никаких доказательств, никаких документов нет, сколько они вложили денег. На протяжении 5 лет они не предоставили никаких документов – сколько они вложили в это строительство? У нас есть на руках документ, что мы инвестировали. А они все пытаются доказать, что договора незаконные, еще что-то там. Все это уже отвергнуто и областными судами, но, тем не менее, они подали на это решение апелляцию 24 октября. И вот уже три месяца областного суда нет. Похоже, что мы еще 5 лет будет ждать, когда это решение войдет в силу. Поэтому мы сегодня и собираемся.
Вера Володина : Лидия Николаевна - участник судов, а у ее соседки Татьяны Бобровской позиция в отношении исков иная.
Татьяна Бобровская : 99 судов уже было, и все без толку. Я лично не подавала. Я считала, что я эту квартиру заслужила своим трудом. Я деньги внесла. Я всю жизнь работала. Почему я должна еще судиться? Почему? За свои деньги, всю жизнь проработавши, с 18 лет мы с мужем пахали… В Питере купили квартиру за свои деньги, продали ее, и купили здесь. Почему я должна опять судиться?
Вера Володина : Судятся или не судятся, но все эти пять лет жильцы дома страдают одинаково. Не позавидуешь и тем, кто купив квартиру, не может в нее переехать, опасаясь статуса бомжа. О далеких соседях рассказывает Виктор Кашинский.
Виктор Кашинский : Многие квартиры у нас стоят пустые. Знаю человека, он живет на Северной Земле уже пятый год, не может сюда приехать. Продолжает и продолжает продлевать свой контракт, потому что он сюда приедет, а у него ни прописки, ничего нет. Естественно, 5 лет его квартира не оплачивается. Он не оплачивает ее. Он говорит – а что я буду ее оплачивать, когда не понятно, что вынесет суд, какое решение. Я знаю человека, который живет в Ташкенте, и не может из Ташкента сюда приехать, хотя у него гражданство России, но он живет там, потому что там у него прописка хоть какая-то. А здесь ничего нет. Много таких ситуацией. Люди попали, что называется, в капкан.
Вера Володина : Заказчик строительства дома – Федеральное государственное унитарное предприятие «ЦНИИЭПсельстрой» - ровно 5 лет назад добился наложения ареста на весь дом, хотя доля заказчика не более 18 квартир. Всего жителей около восьмисот человек. Они избежали участи обманутых соинвесторов, но без прописки лишены гражданских прав.
Накануне выборов в Госдуму городская администрация на подъездах распространила объявления о порядке голосования для здешних лиц без определенного места жительства - голосовать по месту регистрации или на любом избирательном участке страны, но взяв открепительный талон по месту регистрации. То есть нужно съездить за сотни, а кому-то за тысячи, километров для исполнения гражданского долга. Похоже, поэтому голосов жильцов дома-призрака в Апрелевке на выборах могут и не досчитаются. Лидия Зверева:
Лидия Зверева : Повесили списки. Кто-то, где-то в другом месте прописан. Я, например, не прописана, надо ехать в Наро-Фоминск. Там брать разрешение, то есть выпрашивать это право. Но принципиально не поеду. Почему я должна выплачивать?
Вера Володина : Татьяна Бобровская тоже не поедет за открепительным удостоверением.
Татьяна Бобровская : Я сама из Санкт-Петербурга. У меня мама блокаду пережила, а живем как бомжи. Не могу ни голосовать, ничего. Сказали, приезжайте в Наро-Фоминск, оформляйте бумагу. Если они вам подпишут… Я говорю, извините, я гражданин России, возраст 50 лет. Сына моего чуть не арестовали, что он от армии отклонялся. Для того чтобы жениться, пришлось обратно в Санкт-Петербург ехать. К дедушке в однокомнатную квартиру прописывать с семьей. Пережила все – и без воды (колоночка была), и туалет на улицу выносили. Мама приехала в гости, она говорит, как в блокаду. В больницу попала, бомжом назвали. Со слезами на глазах.
Например, я сегодня наревелась, написать лекарств, да и вышла. Никому не верю! Если раньше я кому-то верила, то сейчас уже никому не верю. Я скоро себе доверять не буду, а не только кому-то. В комиссию Путина все коллективно писали – и по отдельности, и вместе. Куда мы только не писали. Приезжают, обещают и все то же самое.
Вера Володина : Объяснение по-прежнему одно - ведь дело находится в суде, вроде как правовое государство у нас. Даже президент не может повлиять на суд. Лидия Николаевна говорит, если бы не местные власти - администрация Апрелевки, совсем пропали бы жители дома-призрака.
Лидия Зверева : Спасибо Апрелевке. Они нас поставили. Мы можем ходить в больницу и все такое. Спасибо администрации Апрелевки. Нам сочувствуют и поддерживают нас. Пенсионерам тоже как-то разрешили пенсию перевести, но это все заслуга администрации.
Вера Володина : Пенсионерка из своих 65 лет 5 лет живет в этом доме, уточняет - не живет, а борется за жизнь. Как не называй то, чего добиваются жители 34 дома по улице Горького (прописка или регистрация, оформление права собственности), итог один – их бесправность, а может, уточняет Лидия Николаевна, бесправие.
Лидия Зверева : Сын мой, например, не может найти нормальное постоянное место работы. Он работает на шабашках. У меня два сына – участники войн Афгана и Нагорного Карабаха. Младший 5 лет без прописки, и я 2 года живу без прописки.
В эфире Мордовия, Игорь Телин:
Фенол, хлор, фтор, нитраты, другие элементы и вещества – такой вот букет химических "приправ" потребляют ежедневно вместе с питьевой водой жители села Вертелим Старошайговского района республики. Причина того, что вода в селе столь богата опасными для здоровья человека веществами в том, что весной этого года здесь, в местном сельхозпредприятии, сгорел склад, в котором хранились ядохимикаты и удобрения. После пожара никто не озаботился расчисткой территории. Обгоревшие вещества остались под открытым небом. Размываемые дождями, они проникли в землю и в водоносные слои, а уже оттуда – в колодцы сельчан. Уже летом многие жители села почувствовали недомогание, вода из колодцев приобрела неприятный специфический запах фенола.
Надежда Конкина : У нас вода, которую невозможно пить. Она – яд, всасывается в слизистую оболочку, кожу, и в больших дозах вызывает отравление, раздражение кишечно-желудочного тракта, угнетение дыхания и коллапс.
Игорь Телин : Бывшая учительница Надежда Конкина говорит как заправский санитарный врач. После того как стали известны результаты проведенной по ее и ее супруга инициативе экспертизы, она задалась вопросом – какие последствия может нести регулярное употребление такой воды?
После пожара на складе, местные власти и санитарные службы совсем не озаботились судьбой хранившихся здесь ранее химических веществ. Часть обгоревших удобрений сельчане разобрали по своим домам, для своих нужд – использования на личных подсобных участках. Часть химикатов осталась на земле под открытым небом. Житель Вертелима Алексей Еремин ведет к развалинам сгоревшего склада.
Алексей Еремин : Вот сохранилась частично этикетка, надпись разборчивая, масса нетто 50 килограмм, дата изготовления не разборчива.
Игорь Телин : Обрывки мешков из-под химикатов, обломки кирпича, битый шифер. Но следов самих удобрений уже не видно – что-то унесли сельчане, остатки же были размыты дождями и впитались в землю. Проблемы со здоровьем начались летом, говорит живущий по соседству с бывшим складом Андрей Богданов.
Андрей Богданов : Бывает днями голова болит. Моя мать почти каждый день болеет.
Игорь Телин : Официально никакой экспертизы по факту попадания химикатов в водоносные слои проведено не было. Жалобы местных жителей по всевозможным инстанциям результата не принесли. И тогда Надежда Конкина решила действовать самостоятельно. Взяла пробу воды в своем колодце и поехала в Саранск, где сдала ее на экспертизу в санэпиднадзор. Анализ показал повышенное содержание в воде опасных химических веществ, особенно много было в ней фенола. Получив результаты экспертизы, бывшая учительница пошла в библиотеку – уточнить, что такое фенол и чем он опасен для здоровья.
Надежда Конкина : Я выписала вот что. В медицинской практике фенол применяется под названием карболовой кислоты, то есть обычно в виде водных растворов более известен. Ее пользуются, главным образом, для дезинфекции помещений, мебели, белья, инструментов и то 3-процентным раствором.
Игорь Телин : Так что все мы теперь дезинфицированы, грустно шутят жители села Вертелим. С результатами анализов и выпиской из химического справочника о том, что из себя представляет фенол, и каково может быть его воздействие на здоровье человека, Конкина отправилась к главе сельской администрации Надежде Татуровой, чтобы та действовала уже официальным путем и потребовала от соответствующих служб проведения работ по обустройству территории и вывозу отравленного грунта с места сгоревшего склада ядохимикатов. Однако сельская начальница от посетительницы просто отмахнулась – не до тебя и твоих проблем. Неудачей закончилась и попытка пообщаться на месте ЧП с главой администрации и в присутствии журналиста. Надежда Татурова, завидев микрофон, поспешила ретироваться, спотыкаясь на обломках обгоревшего шифера.
Надежда Татурова : Я ухожу.
Игорь Телин : Так что жители села Вертелим имеют сейчас на руках результаты неофициального анализа воды, только не знают, что с ними делать, как дать ход имеющимся в их распоряжении данным. Многочисленные их жалобы в принесли какой-то неопределенный результат. Летом все-таки приезжали специалисты санэпидемслужбы, взяли пробы, увезли их на проведение экспертизы, однако каковы официальные выводы экспертов – жители села так и не знают, никто не посчитал нужным их сообщить им. Между тем, люди продолжают пить эту воду, от стойкого запаха химиката не спасает даже многократное ее кипячение.
В эфире Ижевск, Надежда Гладыш:
Второй год жители 600-тысячного и в основном 5-этажного Ижевска спорят с руководством республики из-за намерения последнего во что бы то ни стало возвести на искусственно намытом острове посреди уникального Ижевского пруда 30-этажный Конгресс-холл имени Михаила Тимофеевича Калашникова, знаменитого создателя автомата-«тезки». Предполагается, что небоскрёб будет иметь форму составленных дулами вверх трех автоматов, а лифты как патроны будут доставлять гостей от «магазина» к дулу.
Неофициально проведенный оппозиционной газетой «День» референдум дал десятки тысяч подписей горожан против этого проекта. Но работа над ним продолжается. Сейчас институт «Удмуртгражданпроект» готовит рабочие чертежи к строительству острова и моста. Причем, власти утверждают, что бюджет понесет затраты только на эту часть строительства, а сам отель возведут частные инвесторы, которых в данный момент еще нет.
Чтобы сформулировать аргументы «против», несколько десятков представителей ижевской интеллигенции создали сайт x. udm . ru , где «x» читается как крест, поставленный на одиозном проекте.
Проект планировки обширной зоны, прилегающей к пруду с востока, разрабатывается в мастерской известного ижевского архитектора Сергея Макарова. По сути, это будет новое «лицо» Ижевска. Сергею Макарову идея нравится:
Сергей Макаров : Авторы – питерские архитекторы, мастерская – «32 декабря», Дмитрий Михайлов. Скорее всего, это был такой художнический ход. Тема красивая, мощная. Они как художники подошли. Есть город Ижевск. Есть такая тема. Когда он увидел остров, почему бы нет. Хорошая вертикаль, которая задаст этот ля-мажор. И все остальное можно как-то к этому подтягивать.
Надежда Гладыш : Один из самых именитых противников проекта, доктор искусствоведения, профессор Евгений Шумилов, автор книги «Город оружейников», возражает против постмодернизма.
Евгений Шумилов : Есть какой-то предел насыщения оружием. Оружие уже есть на монументе «Дружба народов» - и автомат, и винтовка, и секира. Оружие есть на Башне оружейной. И третий такое монументальное дело – это явный перебор. Потом. Почему автомат Калашникова? Автоматов XXI века называется Никонов. По логике авторов этой идеи на второй шире надо ставить Никонова, а на третье шире пруда надо ставить еще кого-нибудь. Но есть такие понятия «абсурдист», «постмодернист» и так далее, что из названия явствует «32 декабря». Это примитивный китчевый ход.
Мы самодостаточны, мы уникальны. Ижевск – великий город великого классицизма. А мы превращаем его в какую-то китчевую шутку.
Надежда Гладыш : А его оппонент культуролог Игорь Кобзев, автор неизданной книги «Ижевск – деревенский Петербург», считает, что такой объект нужен Ижевску как покаяние.
Игорь Кобзев : Хотя это выглядит как нечто богопротивное, но мне кажется, что это как раз спасение Ижевска. Это будет способствовать рефлексии города. Такой идол нужен городу. Я бы хотел привести слова из Библии. Там Господь говорит Моисею: «Возьми змея на знамя (то есть сделай идолом змея, сатану) и ужаленный останется жив».
Надежда Гладыш : Декан физфака госуниверситета, профессор Владимир Бовин назвал проект надгробием пруду и городу.
Владимир Бовин : Оружие – вещь тонкая. Когда начинают полностью ассоциировать город Ижевск с оружием, кроме автомата Калашникова ничего нельзя представить этому городу, это надгробие не только над прудом, но и над городом. Извините, если мы настолько интеллектуально не мощны, что у нас больше ничего нет, что мы можем показать из, действительно, мастерски сделанного хайтековского, чем можно гордиться перед всем миром, к нашему городу будет вполне однозначное отношение всего мира. Это город, где делают оружие и больше ничего. Это ненормальный город. Эту башню тыкали ко Дворцу пионеров, а там, например, нет планетария.
Надежда Гладыш : А художник Виктор Чувашов считает его, наряду с такими стройками президента Удмуртии Александра Волкова как резиденция, цирк и вокзал, организационным безобразием.
Виктор Чувашов : Городу нужны архитектурные акценты, а потом под них подводится идея спекулятивная, которая идет от того же штаба, который сделал уже Дворец президента. Дворец президента, на мой взгляд, это архитектурная неудача. Это тяжесть для города. Это тот объект, в который сколько не вкладывай денег, всегда будет стоять вопрос о том, когда же его снимать.
Надежда Гладыш : Виталий Скрынник, известный в Ижевске демократ «первой волны», философ, делает упор на политические аспекты.
Виталий Скрынник : Почему мы боимся сказать, что вот эта вещь в ряду таких вещей как цирк, зоопарк и прочий зверинец – это амбиции одного человека, который хочет оставить вот такую память городу после себя. Я против этой памяти. Любая стройка, особенно такого вампирского характера – это, прежде всего, возможность разворовывать фантастические деньги из бюджета.
Надежда Гладыш : А Роза Яковлева, руководитель Союза архитекторов Удмуртии сетует, что мнение профессионалов власти игнорируют.
Роза Яковлева : Мы ставили вопрос о том, чтобы здесь прошел конкурс на застройку этой на застройку этой территории. Руководство Союза архитекторов России готово было организовать этот конкурс с привлечением ведущих мастеров нашей страны, с привлечением иностранных архитекторов. Но, к сожалению, руководство нашей республики не поддержало эту идею.
Надежда Гладыш : Высказалась публично и дочь Михаила Калашникова, Елена Михайловна. Она возглавляет фонд имени знаменитого оружейника.
Елена Калашникова : Нормальному человеку не придет в голову, что это может быть красиво – здание, представляющее из себя автомат, выше построенного храма. Это просто абсурд какой-то. Чтобы вырыть этот пруд, наши предки приложили немало усилий. Мы хотим приложить тоже немало усилия для того, чтобы этот пруд сделать весьма опасным для горожан.
Надежда Гладыш : Елена Калашникова утверждает, что согласия её отца на присвоение его имени будущему небоскрёбу никто не спрашивал, а, стало быть, он его и не давал.
Сейчас идет активный сбор подписей среди гуманитарной, научно-технической и творческой интеллигенции Ижевска под обращением, адресованным в Общественную палату Удмуртской республики. С уходом из российского правительства Германа Грефа (говорят, что он протежировал питерским авторам проекта) ижевчане надеются, что им удастся остановить реализацию монструозного проекта.
В эфире Псков, Анна Липина:
Олег Аксенов : Пустая бутылка она не должна быть резаная, чтобы в ней не росло растение и так далее.
Анна Липина : Пенсионер Олег Аксенов рассказывает технологию изготовления забора из пустых пластиковых бутылок. Такой необычный забор вокруг дома Аксеновых - единственный в поселке Писковичи под Псковом, да и, пожалуй, во всем регионе. Со стройматериалами - никаких проблем, они бесплатные. Как рассказал Олег Аксенов, неподалеку от поселка - прибрежная зона отдыха. Достаточно было вечером пройтись вдоль берега реки – и стройматериалы для забора просто лежат под ногами.
Принцип превращения пустых бутылок в материал для строительства - прост. Из инструментов необходимы только обычные канцелярские ножницы. У бутылки отрезается дно, подравниваются края. Затем в нее вставляется вторая бутылка - во вторую - третья, и так далее. В результате получается столбик необходимой высоты. На последней бутылке оставляется крышка - это чтобы вода и снег в нее не попадали. Затем эти столбики устанавливаются к сетке забора. Столбик - к столбику, и конструкция не боится ни ветра, ни влаги.
Олег Аксенов : Через проволоку я ее пропускаю. От столба до столба пару дней, ну может чуть поменьше. И вот считай, раз-два-три-четыре-десять-двадцать-тридцать, ну и так далее.
Анна Липина : Чтобы собрать пролет понадобилось 300 бутылок. Всего на забор ушло более 10 тысяч бутылок. Часть из них подарили соседи.
Олег Аксенов : Люди проходят, видят, что мы забор строим, так спасибо им, - кидают нам.
Анна Липина : Бывший военный Олег Аксенов раньше был городским жителем, но к пенсии решили с женой перебраться поближе к природе. Жена Маргарита занимается огородом и садом. А сам Олег Александрович изобретает и мастерит необходимые для хозяйства приспособления. По словам хозяйки дома Маргариты Аксёновой, идея соорудить забор из полиэтиленовых бутылок пришла в голову ее мужу. Старый забор из металлической проволоки не скрывал садовый участок от посторонних глаз и не являлся существенным препятствием для желающих поживиться на чужом огороде. Средств на настоящий дощатый забор у пенсионеров не было. Для решения проблем небогатые супруги пошли самым дешевым и неординарным путем.
Маргарита Аксенова : Раньше мальчишки и в собаку стреляли из рогатки, что тут только тут не было. И нам указывали-ходили, что делать, что не делать. Да. А теперь так спокойно. Как индивидуально мы живем отдельно от всех.
Анна Липина : Новый забор не вызывает у хозяев никаких нареканий. Он не пропускает свет, не боится сырости, и громко трещит при попытке через него перелезть. Поэтому Аксёновы решили продолжить "полиэтиленовое строительство". После забора на участке появилась теплица, а потом стоки с крыши - все из выброшенных людьми пластиковых бутылок, то есть из отходов, а потому для пенсионеров - бесплатно.
Как рассказала супруга Олега - Маргарита, пенсии у них небольшие, поэтому пытаются жить по средствам. Сначала Маргарита Аксенова и не верила, что с затеей с теплицей из бутылок что-то получится, но собрала такой урожай перцев, что хватит на всю зиму, еще и угостить соседей останется.
Маргарита Аксенова : Знаете, как урожай, я уже их закатывала, столько с ними делала - и фаршировала, чего только не делала с ними.
Анна Липина : А еще огород пенсионеров охраняло пугало - тоже из бутылок и выброшенного кем-то противогаза. Как говорят супруги Аксеновы, главное, желание и смекалка - и тогда даже на небольшую пенсию вполне можно жить.
В эфире Казань, Олег Павлов:
Небольшое стадо пеструшек гордо шествует по тротуару и проезжей части среди автомобилей и мигающих светофоров. Такую живописную картину жители соседних высоток наблюдают, каждое утро. Буренки родом из небольшого поселка, на окраине Казани, который чудом уцелел под натиском кирпичных новостроек. Пастбищем коровам служат придорожные овражки, и пустыри, еще не занятые строительством. Выходят рано утром, возвращаются затемно.
Наиль Мирхеев : Молоко-то в магазине то дорого. Например, там литр стоит 20 с чем-то, а я за три литра 50 рублей только беру
Олег Павлов : Дойных коров у Наиля Мирхеева три, еще есть телочки и бык. Более 20 литров молока за удой - это гордость фермера. Правда и этого, говорит, не всегда хватает на всех. За молоком к деду Наилю приходят со всей округи.
В магазине молоко, конечно, разное, можно сказать на любой вкус – и 3,5 процента жирности, и 2,5 и даже полуторапроцентное, которое многие называют «социальным». Хотя любой побывавший в деревне дачник скажет, что это не что иное, как обычная пахта, которая к собственно молоку уже никакого отношения не имеет. А из молока деда Наиля можно и сметану самому собрать и даже творог приготовить для воскресной ватрушки.
Жительница: Мне не нравится магазинное. Я вот держу до утра, а остальное у меня на тесто, на кашу. А верхнее я кипячу для чая, для кофе. Верхнее до утра держу в бидоне. На верху у меня сливки бывают.
Наиль Мирхеев : Кто-то ходит возле магазина, пьянствуют, а у меня вот удовольствие, хоть тяжело. Вот было 12 штук у меня. Кто может один справиться? Их надо убирать, их надо кормить, их надо достать, их надо доить, их надо продать.
Олег Павлов : Одинокий фермер в каменных джунглях. Это что-то из ряда вон. Коровы - это его увлечение-хобби, полезное, а с некоторых пор и выгодное. После взлета цен на молоко, желающих покупать этот ценный продукт у Наиля абы прибавилось. А соседи призадумались - не обзавестись ли тоже живностью какой, зима-то долгая. Последняя прибавка к пенсии Наиля абы не спасает.
Наиль Мирхеев : Ч е там - сто с чем-то рублей. Это разве много? 3400 я получил, а сейчас – 3500. А я вот за это все – за свет, за газ, за воду, за телефон – плачу 3200. И что у меня остается, если я не буду?..
Олег Павлов : Осенний взлет цен, да еще на продукты животноводства многих жителей Татарстана просто огорошил. Как же так, ведь власти всегда с гордостью говорили, что в республике удалось сохранить как производство молока, так и перерабатывающую промышленность? Действительно, и молочных заводов, и агрофирм вроде бы достаточно. И при более низких ценах спрос на молочную продукцию удовлетворялся полностью. Причины повышения называют разные – кто-то, вслед за федеральными чиновниками винит каких-то перекупщиков и торговлю, кто-то кивает на мировую конъюнктуру, мол, миллиардный Китай разом увеличил потребление молока. Но в Татарстане есть крупная фирма, которая сама заготавливает корма, сама содержат коров и сама же перерабатывает свое сырье. И именно на ее продукцию отмечен самый серьезный рост цен. Почему так происходит бабушкам, соседкам Наиля Мирхеева, никто объяснить не удосужился. Вот и идут они к своему бабаю за очередной четвертью парного молочка.