Александр Сергеев: Идущие сейчас процессы глобального потепления климата, в арктических регионах оно совершенно несомненно как они сказываются на арктических животных, тех же белых медведях, которые теряют ареал своего обитания?
Никита Овсянников: Мы не знаем, насколько это изменения климата, происходящие на планете, глобальны, насколько долго они продлятся. Но изменения происходят и эти изменения влияют на состояние ледников, ледового покрова Атлантического океана и этот покров сокращается - это сказывается на жизни белых медведей. Сейчас появились даже такие прогнозы, что если процесс будет продолжаться достаточно длительное время, лед исчезнет вообще, и вместе с ним исчезнет белый медведь.
Александр Сергеев: Уже сейчас есть сообщения о том, что находят тонущих медведей или утонувших, которые не смогли доплыть.
Никита Овсянников: Есть отдельные случаи, когда море штормовое выбрасывало на берег утонувших белых медведей. Белый медведь действительно морской медведь, то есть это единственный вид наземных млекопитающих, который приспособился к жизни на дрейфующем льду, то есть освоил самые суровые на земле места обитания. И освоил настолько хорошо, что это единственный вид наземных зверей, у которых весь жизненный цикл, в том числе размножение, залегание в берлоге может происходить на льду, хотя более комфортно, менее рискованно, как мы в прошлый раз говорили, залегать в берлоге на земной тверди. Но дело в том, что эти предсказания о возможном полном исчезновении белого медведя, они, конечно, не имеют под собой реальной почвы.
Белый медведь очень молодой вид. Считается, что в том современном виде, в котором мы знаем его сегодня, он сложился порядка 250 тысяч лет назад. И произошло это в силу того что какая-то часть популяций бурых медведей, предковых форм бурых медведей, от которых произошли современные бурые медведи и белые медведи была при продвижении ледников оттеснена к арктическому побережью и таким образом они просто вынуждены были, чтобы выжить, осваивать дрейфующие льды. И они это успешно сделали, потому что их предки уже были достаточно хорошо предшествующей эволюцией подготовлены к такому переходу.
Но, во-первых, бурый медведь – это хищник-генералист, то есть хищник с широким диапазоном экологических возможностей. Мы знаем, что бурый медведь преимущественно вегетарианец, на самом деле это настоящий хищник, он может успешно охотиться на крупную добычу, убивать оленей, лосей, ловить рыбу. Другими словами, легко использует любой доступный вид корма. И что самое важное, они уже тогда имели хорошо развитый мозг, то есть они были способны к хорошей рассудочной деятельности. А это очень важно для того, чтобы принимать решения в сложных ситуациях. Именно благодаря этому они не исчезли, а освоили ледовые места обитания. Действительно, освоив их, белые медведи оказались с ними очень тесно связаны, выработали ряд новых адаптаций. И сейчас эта ситуация с исчезновением ледового покрова ставит белого медведя в сложные условия прежде всего потому, что белый медведь на свою основную добычу на кольчатую нерпу может охотиться только со льда. Если лед исчезает, значит он должен искать альтернативные корма и переживать этот безледовый период.
Когда кромка сплоченных льдов уходит за пределы континентального шельфа, белые медведи уходят вместе с ней в центральную Арктику. Продуктивность океана на больших глубинах меньше, чем в зоне континентального шельфа. Поэтому кормовая база медведя будут ухудшаться. С другой стороны, эта кромка дрейфующих льдов, она не строго проведенная граница, всегда остаются какие-то крупные ледяные поля или даже целые массивы льда, которые остаются в южных широтах до своего исчезновения. Какая-то часть медведей на этих остатках ледяных массивов продолжает охотиться до тех пор, пока они ее исчезнут. Таким образом, эти звери, не ушедшие с отступающим льдом в высотную Арктику, вынуждены после исчезновения своей платформы высаживаться на берег.
Александр Сергеев: Неизвестно, доплывут ли еще.
Никита Овсянников: Как правило, эти льды прибивает к берегу, и медведи выходят либо на острова, либо на побережье материка. Но там оказываются в ситуации голодания, там нет возможности охотиться, если только не формируется береговое лежбище моржей. Морж тоже оказывается в таком же положении, как белый медведь, даже может быть еще хуже, потому что так же как медведь он зависит ото льда. Но он зависит ото льда не для кормежки, а для отдыха, он не может находиться в воде непрерывно. Скажем, в отличие от тюленей, которые могут охотиться на рыбу и охотятся в толще воды, морж питается бентосом со дня морского. Для того, чтобы кормиться, ему нужно нырять. Нырять он может на глубину несколько десятков метров. Если лед уходит на большие глубины, ему нужно возвращаться к побережью и у него остается только одна возможность выходить для отдыха на сушу, на пляж. В таких местах они все равно остаются доступны для белых медведей.
Но как бы то ни было, многие медведи, оказавшись на берегу, вынуждены переживать безледовый период, не имея доступа к основным источникам корма.
Александр Сергеев: Чем они могут в это время питаться?
Никита Овсянников: Они могут питаться всем. Белый медведь остался хищником-генералистом, то есть он может использовать любую органику в пищу. Мы знаем, что они едят перегной водорослей, выброшенных на берег с теми беспозвоночными, которые в них есть. Они в такой ситуации собирают рыбу, они могут ловить рыбу. Могут раскапывать песцовые норы и съедать выводки. Я находил примеры таких случаев. Могут охотиться даже на таких копытных, не убегающих быстро от них, как овцебык, подъедают всю падаль. Они съедают все, что возможно, вопрос в том, что для них доступно на берегу и в каком количестве. И вот эти случаи, о которых мы узнаем иногда из газет, скажем, в Якутии появились 26 медведей, кого-то терроризируют - это как раз эти несчастные медведи, которые высадились со льда и которым некуда деться. Вот он высадился, что ему делать, он идет вдоль берега в поисках пищи. Идет до тех пор, пока не найдет источник пищи, например, выбросит тушу кита, медведи будут ее есть и там задержатся на какое-то время или около лежбища моржей, либо он встречает поселение человека. А если он приходит к человеку, то он, во-первых, может оказаться участником конфликтных ситуаций, будет пытаться в доме что-нибудь найти, в этом случае надо сразу и решительно прогонять от жилья. Либо он становится доступен для браконьеров – это, к сожалению, наш позор национальный, потому что уровень браконьерства на белого медведя в российской Арктике, нигде в мире такого нет.
Александр Сергеев: Вообще охота на белого медведя запрещена?
Никита Овсянников: Охота на белого медведя запрещена в России с 1956-го года. Поэтому любая охота на белого медведя – это уголовное преступление. И Россия была и формально по закону остается страной наиболее прогрессивных мер по охране белого медведя. К сожалению, только этот закон не выполняется.
Александр Сергеев: Насколько серьезно влияние браконьеров?
Никита Овсянников: Оно серьезно, убивают достаточно большое количество медведей – это десятки. Тех зверей, которые оказываются на берегу - это тоже десятки, может быть первые сотни. Таким образом, можно в течение нескольких лет перебить всю популяцию, потому что сейчас значительная часть популяции в этой ледовой ситуации оказывается на берегу практически каждую осень. Но это не единственная беда, потому что сейчас в результате ледовой обстановки происходит отсрочка залегания беременных медведей в берлоге, смещается и нарушается весь репродуктивный цикл. А это может приводить к тому, что часть медведиц просто исключается из размножения. Например, если звери ушли с льдами в центральную Арктику и даже тем успешно охотились, они не успевают вернуться на берег, чтобы залечь в берлоге, они могут залечь во льду, либо и вообще не участвовать в размножении. Если они залегают на льду, гораздо больше шансов, что ломающийся лед выгонит из берлоги раньше времени, они потеряют выводок.
Кроме того, в этих условиях белые медведи гораздо чаще оказываются подвержены всем экстремальным факторам открытого моря. Если медведь оказывается далеко от суши, он должен плыть, а если на море шторм - это в Арктике часто бывает, он может утонуть. Все это приводит к тому, что больше медведей оказывается истощенными, повышается естественная смертность. То есть эти два фактора действуют одновременно. С одной стороны, смертность в результате встреч с человеком, с другой стороны - это увеличение естественной смертности. Но такие ситуации ослабления ледового покрова в ходе эволюционной истории белого медведя, который насчитывает порядка 250 тысяч лет, они уже происходили и происходили неоднократно. Вид благополучно это переживал. Специфика особенности этого современного периода не в том, что так сильно сокращается ледовый покров, а в том, что слишком высока плотность поселений человека и активность человека в Арктике. И у белого медведя фактически не остается пространства для маневра экологического. Это не ото льда, а исключительно от нас зависит, переживет белый медведь этот период, если он окажется длительным, или не переживет.
Александр Сергеев: Многие виды, которые находятся под угрозой, их стараются разводить в неволе, в зоопарках, в питомниках, потом иногда отправляют обратно в естественную среду. Имеет ли смысл что-то подобное делать с белым медведем?
Никита Овсянников: Думаю, что нет. Белый медведь размножается в неволе и размножается хорошо. Во-первых, сколько медвежат нужно вырастить и подготовить, чтобы можно было выпустить назад в природу для того, чтобы поддержать популяцию? Ничтожно мало по сравнению с тем, что нужно для того, чтобы компенсировать естественную, антропогенно вызванную смертность. С другой стороны, само по себе содержание белого медведя в зоопарке требует больших усилий. Белый медведь - это зверь с очень высоко развитой психикой, он живет в сложном трехмерном ледовом ландшафте, там есть и ледовые острова, айсберги, гряды, торосы, пространство, в котором медведю нужно решать разные сложные задачи. Но он при этом еще уходит под воду и он ориентируется там. А подводные ледовые ландшафты - это еще более сложное по архитектуре образование. Когда зверя с такой сложно организованной психикой сажают в неволю в маленькую вольеру или в клетку, происходит патологическое нарушение психики, которое выражается в стереотипных движениях и зверь просто психически деградирует.
Александр Сергеев: Животное, которое ходит вдоль оград вправо-влево часами - это как раз и есть те самые?
Никита Овсянников: Да, это проявления патологии поведения, которые могут приводить к таким глубоким и необратимым нарушениям психики. Поэтому, с моей точки зрения, само по себе содержание белых медведей в зверинце, потому что если там маленький вольер, это все-таки не зоопарк - это зверинец, оно негуманно по отношению к зверям. Не думаю, что посетителям зоопарка приятно смотреть на такие страдания животного. А для того, чтобы создать адекватные условия содержания в неволе, нужно большое пространство. Я знаю, в Дании, в скандинавском парке зверей, там, например, вольеры для белого медведя 25 тысяч квадратных метров, из которых пять тысяч - это искусственное озеро. В таком вольере белые медведи, у них там четыре живет, они могут совершать все необходимые действия и вести нормальный образ жизни. Причем там сымитировано арктическое побережье и еще кроме этого с ними работает психолог, который в общении с человеком пытается компенсировать недостаточность сложности среды обитания. Так что выращивание медвежат для последующего выпуска в природу вряд ли поможет сохранить вид.
А что реально может помочь - это создание особо охраняемых природных территорий дополнительно в тех местах, где медведи концентрируются в течение безледовых периодов. Просто соблюдение законодательства, борьба с браконьерством и более правильное регулирование наших взаимоотношений для того, чтобы избежать конфликтных ситуаций, вынужденных отстрелов медведей. Потому что при исчезновении льда белые медведи закономерно будут оказываться на берегу и закономерно будут приходить к поселениям. Эту ситуацию нужно регулировать так, чтобы это не привело к отстрелам медведей, потому что таким образом, если зверь приходит в поселок, с ним неправильно поступают, он становится проблемным, просят разрешение на его отстрел. За несколько лет можно всех перебить, всех, кто оказывается на берегу, и мы потеряем этот прекрасный вид.