Марина Тимашева: В Московском международном доме музыки прошел концерт «Москва-Тбилиси», организованный Союзом грузин России. Понятно, что московские грузины отлично знали, кого надо приглашать для участия в концерте как с тбилисской, так и с московской стороны, чтобы устроенный для соотечественников праздник удался. О чем поют грузины, попробовала выяснить Тамара Ляленкова.
Тамара Ляленкова: Все зрители напоминают близких и дальних родственников: уже в фойе звучат радостные приветствия и смех, поцелуи и объятия продолжаются в зрительном зале. На такие концерты, несмотря на высокую цену билетов, приходят всей семьей, даже с маленькими детьми. Поэтому домашняя атмосфера сопровождала весь концерт, который длился без антракта три с лишним часа. Люди вставали, уходили, возвращались, дети засыпали, просыпались, но расстаться ни у кого не было сил - ни у артистов, ни у зрителей. Любимые песни в исполнении любимых артистов звучали, правда, под фонограмму, но это не мешало публике. Пожилые женщины подпевали, молодые, не вставая с кресел, пританцовывали, мужчины с достоинством поглядывали по сторонам. Но я хотела бы, минуя прочих прославленных артистов, вроде Тамары Гвердцители и Джемала Сепиашвили, рассказать о двух менее известных в России участниках. Ансамбль «Картули хмеби» открывал концерт, а певица Нукри Капанадзе завершала его. Потому что именно они, как мне показалось, могли бы лучше других рассказать, о чем поют грузины. Ансамбль «Картули хмеби» - «Грузинские голоса» - продолжает традиции грузинского многоголосного пения, и я попросила певцов Кахабера и Ясона рассказать подробнее об этой традиции.
Кахабер : В этом ансамбле пели такие знаменитости, как Гоги Долидзе и другие корифеи грузинского фольклорного искусства. Мы продолжаем их дорогу.
Ясон : Такой парадокс – у меня в семье пели все, но я не пел. Потом, когда пришло время с друзьями вместе попеть что-нибудь, вдруг оказалось, что я ничего не умею. Потом интерес появился - у меня в семье все поют, а я что, глухой что ли? У меня сосед был, один из больших голосов, и я с его сыном попытался что-то спеть. Потом он сказал: «У тебя есть какой-то талант. Давай пойдем в ансамбль». И так началось все.
Тамара Ляленкова: Когда грузинские мужчины поют, в какой компании, не только праздники я имею в виду?
Кахабер : Каждый грузин всегда поет в душе. Никакого музыкального образования почти ни у кого из нас нет. Только у одного человека, он - профессиональный фольклорист.
Ясон : Потому что грузинская песня это нечто особенное. Если у тебя есть талант, можешь без музыкального образования петь. Мы начинаем петь, когда нам приятно, когда нам весело. Когда нам тяжело, мы тогда тоже поем. Слава богу, что в грузинском фольклоре найдется песня для каждой ситуации. Так что грузин поет всегда.
Тамара Ляленкова: О чем чаще всего поется в грузинском фольклоре?
Кахабер : Если посмотреть историю Грузии, то там были войны, период хорошей жизни был очень маленький. Это тоже отразилось на грузинском фольклоре. Больше встречаются песни про войну, про скорбь. Есть песни, которые исполнялись перед боем, есть песни церковные, есть рабочие. Пахали, сеяли и пели. Начинается медленно, а потом - ритм. Вообще песни бывают почти без содержания, просто «птичка, птичка, невеличка», «ястреб любит перепелку». А вот в Восточной Грузии есть такая: «Давай, парни, пошли за хлебом, все сильны мы, все молоды, никто не упадет от работы».
Тамара Ляленкова: Что для вас грузинское многоголосье - это эхо, там звук откуда?
Кахабер : По моим ощущениям, многоголосье это Бог - Отец, Сын и Святой дух. Все это задевает струны души, сердца, и разума тоже.
(Фрагмент песни)
Тамара Ляленкова: Исполнительница городской фольклорной песни Нукри Капанадзе - любимица тбилисской публики.
Нукри Капанадзе: Абсолютно у меня нет музыкального образования, я не знаю, где находятся ноты «до», «ре», «ми». В третьем классе музыкальной школы учительница фортепьяно била меня по пальцам. Я пришла к маме и сказала, что я туда больше никогда не пойду. Но я родилась в семье, где большие музыкальные традиции. Моя мама пела замечательно. Ей и до сегодняшнего дня не нравится мое пение, говорит: «Не надо, не кричи здесь». Когда я был маленькая, я сидела за столом, когда мои предки пели. Такая полифония была замечательная! Настоящее грузинское застолье - это академия. Это от бога, наверное, я так думаю. Мне не хочется, чтобы глобализация это все проглотила. Я должна это сохранить, чем могу.
Тамара Ляленкова: Как вы выбираете песни для себя?
Нукри Капанадзе: Это такой феномен - грузинская городская песня или грузинская классическая песня. Полифоническая, в принципе, музыка.
Тамара Ляленкова: Городской фольклор, условно говоря, о чем - о любви? Это же все-таки грузинский городской фольклор.
Нукри Капанадзе: Это из традиции. Грузины имеют огромнейшие традиции застольной песни.
Тамара Ляленкова: А женщины пели за столом?
Нукри Капанадзе: Конечно! В основном, женщины поют. На гитаре аккомпанируют. Вот Кахеты - это уже чисто полифония, это уже чисто мужское пение. Там без гитары, в основном, поют. У гурийцев есть джаз, грузинский джаз. А на западе, где я родилась, мы под гитару поем за столом, кокетничаем. Интонация другая абсолютно. О любви, о Тбилиси… Красиво было раньше это, грамотно все было.
(Фрагмент песни)
Тамара Ляленкова: У грузинской женщины, у идеальной, любимой певицы, какой голос должен быть?
Нукри Капанадзе: Глубокий тембр, главное, чтобы чувство было настоящее. Я не люблю, когда манипулируют техникой. Не обманете вы меня. Искренность можно выразить только глазами. Больше ничего. Подтанцовки, лишние вещи абсолютно не нужны. Главное, что ты искренне поешь эту песню, даешь мне перейти в какой-то другой мир. Из-за возраста я полюбила тишину, тишину и в жизни, и в мелодии.
(Фрагмент песни)