Анна Качкаева : Дмитрий Медведев и очки, Дмитрий Медведев и мальчик, Дмитрий Медведев и лыжи. Дарить очки в кафе, целовать мальчиков в живот, кататься на лыжах – это все мы видели про другого человека по имени Владимир Путин. И если бы преемника, одетого по лыжной форме, но без лыж, не показывали в серьезных репортажах, можно было бы подумать, что на экране все-таки стеб, например, из шоу «Большая разница». Эту тонкую грань, когда звериная серьезность отличников превращается в легкое издевательство над темой и предметом, в последнее время улавливают в «Главном герое». Хотя, может быть, и они тоже не специально. Вот, например, сюжет про прекрасных новых законодательниц из «Единой России». Спортсменки, чемпионки, наконец, просто полураздетые красавицы с обложек глянцевых журналов теперь смущают умы мужского депутатского корпуса и рассуждают о длине юбок, в которых удобнее появляться в присутствии. Даже у сторонников равноправия после такого сюжета рождается один вопрос: и эти цацы способны всерьез думать о пенсиях для бабушек, о рецессии и инфляции?
Духоподъемный содержательный набор предъявил зрителям на минувшей неделе канал «Россия». Фильм «Флагман», а также фильм о Византии, о ее гибели. Вспомнивший свое ВГИКовское прошлое отец Тихон, в миру Георгий Шевкунов, под патронажем историка Олега Добродеева представили россиянам фильм «Гибель империи. Уроки Византии», об идее которого, конечно же, разговор отдельный.
На нелюбви к Западу нацию объединяют разными способами. Вот, например, показывают британца, посаженного на девять лет за убийство насильника своей дочери. И тут же сообщают, что россиянину, забившему педофила в Питере, вряд ли грозит тюрьма. Здесь у Петра Толстого, конечно же, призвавшего вспомнить про собственных детей, всплывает тема гражданского общества, то есть он итожит в том смысле, что как раз против педофилов гражданское общество и объединяется. А на питерском телевидении боксеру Кузнецову устроили телемост с еще одним героем. Осетинец Калоев сказал питерцу Кузнецову: «Держись!»
Разумеется, ни в одной из воскресных программ федеральных каналов не всплывала тема Алексаняна и Ходорковского. Это параллельная информационная реальность. Прямые включения из суда, развернутый материал в программе «Неделя» - давно уже удел «Рен-ТВ». Но еще одна сложившаяся тенденция январского телевидения, пожалуй, тоже имеет отношение к оскоплению событийной реальности. На телевидении торжествует сериалы, они – главная движущая сила современного телепроцесса. Страна уходит в сериальные страсти дважды в день. А после 21 часа еще и сразу на всех каналах. Такой форматно-жанровой однотонности и монотонности не было уже давно. И вот на таком информационном сериальном фоне страна вступает в агитационную кампанию, если ее, конечно, можно назвать агитационной и предвыборной.
О грядущей кампании на фоне информационно-сериального содержания и о том, что же происходит в этом самом информационном пространстве, мы сегодня и будем говорить с вами и с моими коллегами – Марианной Максимовской, ведущей программы «Неделя» на «Рен-ТВ» и Ариной Бородиной, обозревателем газеты «Коммерсант».
А вам мы задаем простой вопрос: вы будете смотреть телевизионные дебаты или начали их уже смотреть?
Давайте начнем с точки зрения того, что мы видели в еще не начавшейся, но уже давно идущей кампании. Как у нас на этом фоне выглядит преемник? И не забыла ли я чего-нибудь существенного с точки зрения каких-то политических акцентов?
Арина Бородина: Ну, я думаю, что каких-то политических особенных акцентов нет. Если совсем коротко говорить, мне кажется, что преемник очень точно копирует нынешнего президента. Я только единственное хотела пояснить нашим слушателям, если вдруг кто-то действительно собирается смотреть то, что вы призываете или спрашиваете по поводу дебатов. Они еще совсем пока не собираются начинаться. Например, на канале «Россия» они стартуют вообще только 14 февраля, раз в неделю. А на Первом канале первые дебаты будут завтра рано утром – в 7 утра. И на «ТВ-Центре» в пятницу и во вторник. Там не как в думскую кампанию, шаг этих дебатов будет длинный. Я бы, говоря о преемнике, о том, как это освещается по телевизору, тем более, что вы уже об этом сказали, я бы отметила одну для себя принципиальную вещь: операторы сумели найти очень удачный для Дмитрия Медведева ракурс. Вот это можно констатировать абсолютно. И во всей этой череде сюжетов, которые я вижу в эфире государственных каналов я вижу четко одну прослеживающую линию для себя. Я могу ошибаться, но это мое наблюдение. Где бы, с кем бы ни появлялся Дмитрий Медведев, ракурса всегда два, которые очень, на мой взгляд, удачно его характеризуют с точки зрения каких-то параметров его роста и так далее. Это либо он сидит. Если это школьники, студенты и соцработники, он, как правило, сидит за столом. А если его сопровождает свита – губернаторы, помощники, министр обороны Сердюков и другие официальные лица, то он всегда чуть-чуть сзади.
Анна Качкаева : Эффект камеры.
Арина Бородина: Причем на таком расстоянии сзади, чтобы камера (Марианна как специалист телевизионный, наверное, точнее может это заметить), но это всегда очень заметно, если же он с президентом, то он всегда вровень, они всегда рядом. В Новочеркасске они возлагали цветы к жертвам восстания, и они были прямо один к одному. Я все время каждый раз смотрю, мне неинтересно уже содержание, потому что лыжи, очки, дети – это все абсолютно повторяется, как было с Владимиром Путиным. А я вот каждый раз уже как человек насмотренный за информационным эфиром смотрю, будет новый ракурс для Медведева или нет. Пока новизной меня камеры государственных телеканалов как-то не балуют. Планы одни и те же. И вчера, когда увидев уже Дмитрия Медведева в Красной Поляне на лыжах (я впервые, кстати, может, кто-то из наших радиослушателей знал об этом, я не знала, что Дмитрий Медведев стоит на лыжах)…
Анна Качкаева : Он не стоял на лыжах. В этом то и дело. Был в ботинках, но без лыж.
Арина Бородина: И стоял он как-то странно, и главное, что с Александром Лукашенко они встретились вроде бы как на горе и тут же прошли в кафе. Поэтому вот этот ракурс на лыжах мне показался несколько противоестественным. И более того, вот эта горнолыжная шапка, если это правильно можно назвать, она тоже сидела довольно странно. Но в общем, еще бы могли придумать план, как преемник вместе с Путиным катится на лыжах по горе. Как когда-то в Иркутске снимали президента. Это ноу-хау было тогда, и Олег Добродеев, и Константин Эрнст присутствовали в этом иркутском городке, там с учеными он тогда встречался и катался на лыжах. И вот оператор ехал вместе за Путиным и показывал нам этот план. Ну, я уже увлеклась. Иными словами, драматизма никакого я не чувствую и не вижу. Снятый с дистанции Михаил Касьянов упростил задачу. Его, собственно, показывает только программа Марианны Максимовской и новости «Рен-ТВ». Но сейчас его совсем не будут показывать. Поэтому сейчас, я думаю, все еще очень удачно, удобно. И я думаю, что кампания будет довольно такая обычная. Но появление Зюганова и Жириновского все-таки в эфире в течение часа на том же, например, канале «Россия», все-таки время не глубокое ночное, я думаю, какой-то небольшой оживляж внесет. Все зависит от запала кандидатов и их желания приходить в этот эфир.
Анна Качкаева : Марианна, ваше короткое ощущение от того, что вы уже наблюдаете на экране? И вам приходится, как я понимаю, из очень сложного материала теперь создавать плюралистическую картинку.
Марианна Максимовская: Да нет никакого плюрализма. Аня, о чем вы говорите? Все все понимают, и не нужно делать вида, что мы этого не понимаем. Нет избирательной кампании. Будет утверждение преемника. Не надо, наверное, все-таки это так всерьез называть избирательной кампанией. Я могла бы к тому, что говорила Арина, добавить только то, что любопытно, как менялся фон, на котором снимали преемника. Если начинал Дмитрий Медведев в свинарниках и коровниках, потом перешел в больницы и школы, то теперь это в основном залы, большие присутственные места, большие представительные форумы, заполненные мужчинами в темных костюмах, такие большие помещения, проход, и вот по этому проходу к большой сцене идет Дмитрий Медведев. То есть более государственническая картинка получается. И сразу видно, что человек вырос из свинарника и дорос до вот такого большого зала, где обсуждаются какие-то глобальные политические и экономические вещи. Но это нормальная предвыборная технология, и я думаю, что такие фишки существуют во всех странах. У нас, конечно, как всегда, в России своя специфика. Тут, конечно, можно было бы говорить не только о том, как это выглядит, но и о том, какие, как на Западе принято говорить, месседжи посылают кандидаты. Но это другой вопрос.
Анна Качкаева : У нас многое можно ставить в кавычки. Поэтому будем иметь в виду, что избирательная кампания объявлена, на экране это будет происходить. Некоторое количество кандидатов с ней согласились. Значит, мы ее все-таки формально так будет и называть. А с точки зрения месседжей, вы же очень любите ссылаться, я знаю, как у вас там эта почасовка, поминутка, когда рейтинг бежит. Вот что происходит сейчас с этой поминуткой? Это очень любопытно, потому что с новостями, мы сейчас вернемся к теме Алексаняна и Ходорковского, на этих новостях интерес подскакивает, так же как и на новостях с Кузнецовым.
Марианна Максимовская: Да. Конечно, и Калоев, сообщение, например, о том, что он назначен замминистра.
Анна Качкаева : А вот что с нашими?..
Марианна Максимовская: Падает рейтинг, не хотят слушать.
Арина Бородина: Про Алексаняна?
Марианна Максимовская: Нет, про преемника. Не особо большой интерес.
Анна Качкаева : И как бы ни пытались завернуть и разнообразить…
Марианна Максимовская: Да, как будто народ чувствует, что что-то не то. Наверное, можно и не смотреть. И приходят на какие-то драматические человеческие истории, на социалку, на такие более жизненные и понятные всем темы.
Анна Качкаева : Теперь давайте поговорим о феномене этой недели минувшей. Дело Алексаняна и отдельно дело Кузнецова – уже можно об этом говорить, о природе этих медиа-событий. Как вам кажется, они как-то вписаны в контекст того, что происходит с преемниками и политикой? Или это действительно медиа-события, которые живут сейчас по своим законам, их подхватили журналисты. Хотя уже есть сомнения, что история с этим самым Кузнецовым случилась вначале, то есть полтора месяца назад как факт, а Алексанян в тюрьме уже два года. Если говорить об этом, почему сейчас? Что это за контекст? Как его используют? И почему, например, федеральные каналы не берут тему Алексаняна и только показывают всю историю, связанную с тем, как нужно объединяться по нравственному принципу против людей, истязающих детей? А вот ваш канал и все маргинальные СМИ, как мы говорим:
Марианна Максимовская: Ну, спасибо.
Анна Качкаева : Нет, не вы, а газеты. :работают вот с этой темой. Как вы для себя это объясняете?
Марианна Максимовская: С Алексаняном, мне кажется, такое неприятное совпадение для власти произошло. Потому что действительно давно уже человек, полтора года, больше полутора лет находится под следствием. И то, что сейчас так совпало, что последний месяц перед выборами и публично стали говорить о чудовищной истории, которая происходит с Алексаняном, мне кажется, это неприятно для власти. Ведь адвокаты Алексаняна говорили еще две недели назад, что проблема, по их мнению, в том, что Путин не знает. Как всегда в России, царь-батюшка услышит, узнает и поможет. И вот их месседжи еще две недели назад были такими: надо донести эту ситуацию до Путина, он узнает и, конечно же, наведет порядок и остудит пыл вот этих ретивых следователей, которые издеваются над человеком.
Арина Бородина: Судьи Ирины Орешкиной все-таки, хотелось бы верить.
Марианна Максимовская: И это тоже. Но очевидно, что этого не произошло. Вот это стало понятно на прошлой неделе, когда судья, несмотря ни на какие диагнозы у Алексаняна… Может, кто-то не в курсе, на самом деле надо пояснить, что у бывшего вице-президента ЮКОСа, кроме СПИДа, онкологическое заболевание – рак лимфтической системы, туберкулез, открывшийся в сизо, и много тяжелейших заболеваний, целый букет. Это действительно смертельные заболевания. Но правда, судья сказала, что нет доказательств, что человек смертельно болен. Очевидно, рак и СПИД – это так… вроде насморка, наверное.
Анна Качкаева : Доктор Рошаль сказал, что он не видел бумаг, поэтому…
Марианна Максимовская: И вот эта тема СПИДа тоже ведь достаточно такая вещь. Ведь люди, когда слышат этот диагноз, ощущение сразу негативное возникает: а, у него еще и СПИД! Мало того, что он из ЮКОСа, так еще и СПИД, ну, понятен моральный облик этого человека. И все попытки адвокатов рассказать, что ему делали переливание крови, что он был тяжело болен еще до того, как попал в сизо, понятное дело, это уже никто не слышит. И поступок прокурора, публично объявившего о том, что у Алексаняна СПИД, адвокаты назвали просто аморальным. Возможно, прокурор имел право юридически сделать такое заявление публично на открытых слушаниях, но вот, по мнению адвокатов, это аморально. Но в любом случае понятно, что…
Анна Качкаева : То есть вы не видите в этом медийной истории, которая сейчас нужна или вписывается в какой-то политический контекст.
Марианна Максимовская: Не нужна она. Мне кажется, что это тяжелое совпадение. И я думаю, что кто-то во власти, давайте так в общем говорить, понимает, как все-таки это негативно сказывается на имидже правоохранительной системы и верховной власти в том числе, которая как бы не замечает этой ситуации. Все понимают, что можно плевать на международные конвенции, можно плевать на систему международного права в том числе и на то, что уже было несколько призывов Алексаняна начать нормально лечить, и что человек в таком состоянии не может предстать перед судом, его нужно отправить сначала в клинику. И то, что это очень плохо для репутации страны в целом, я думаю, что это многие там на самом верху понимают. То, что ничего не делается, ну, не знаю… То ли не хотят перед властью слабину давать. Я не знаю, здесь могут быть какие угодно объяснения. У меня, честно говоря, с чисто человеческой точки зрения, я лично этого понять не могу. И не знаю, какие высокие материи движут теми, кто оставляет дело в нынешнем его состоянии.
Анна Качкаева : Арина, а вам как кажется, вот то, что эта тема не появляется в эфире федеральных каналов, это скорее подтверждение слов Марианны, что это воспринимается проблемой, или появление темы вокруг убийства боксером педофила в Питере отчасти компенсирует информационную проблему дела Алексаняна?
Арина Бородина: Для меня вообще здесь есть очень много вопросов и загадок, на которые, несмотря на то, что мне кажется, я занимаюсь этим профессионально, нет ответа. Во-первых, я хочу сказать просто от себя, поддерживая Марианну, я глубоко возмущена чисто с человеческой точки зрения ситуацией вокруг Алексаняна. Просто это возмутительно, что две-три радиостанции об этом говорят, говорят газеты. Я смотрю просто по количеству заходов на заметки про дело Алексаняна на сайте газеты «Коммерсант», она, как правило, в числе лидеров. То есть людей, сказать, что это не волнует, это было бы сильным преувеличением. Более того, я не могу сказать, что власти, наверное, это действительно неприятно, но если бы это было неприятно настолько, значит, каналу «Рен-ТВ» бы тоже запретили об этом говорить.
Анна Качкаева : Думаю, да. Таких новостей бы не было.
Арина Бородина: Новости дают это первой темой. У Марианны это в программе тоже верхняя строчка, вторая, по-моему, была тема.
Марианна Максимовская: Я уже не первый раз об этом рассказываю.
Арина Бородина: Я говорю про последний эфир итоговый. Я это вижу в ночном эфире русского «Евроньюс». Там круглосуточный режим, я не знаю, как на канале «Культура» это успевают ли они давать днем. Это вопрос отдельный. На круглосуточном канале я это вижу. То есть вакуума информационного в этом деле нет. С другой стороны, конечно, полное игнорирование даже со стороны уже НТВ, хотя здесь много примеров, это тоже говорит, что в федеральный эфир это ни под каким видом не попадет. Для меня загадка, что все-таки не запрещают «Рен-ТВ». Значит, все-таки еще эта форточка открыта. Для меня по-прежнему всегда загадка: раз им можно… Ну, миллионы людей же смотрят канал, несмотря на разницу в показателях и охватах населения и аудитории. Но вот про историю с боксером, убившим педофила, как ее интерпретируют, для меня тоже загадка. Я признаться, смотрев эфир за вот эти выходные дни, начиная с четверга, с программы Соловьева «К барьеру!» и заканчивая воскресными итоговыми еженедельными программами, я собственно оттуда узнала, что это произошло. Может быть, я нахожусь в каком-то информационном вакууме, но для меня эта история была неизвестна. И то, что это в таком сконцентрированном массированном виде, в разножанровых совершенно программах прошло так активно, включая Петра Толстого в итоговой программе «Время», я, честно признаюсь, вот здесь вижу закономерность, потому что так не бывает. Там еще несколько тем было, набор тем проходили сквозняком через эти программы. И более того, я смотрю по рейтингам, эта тема вызывает огромный интерес, начиная с программы Соловьева, там были очень высокие рейтинговые показатели у нее в четверг. Эта тема вызывает у зрителей большое внимание, ажиотаж, собственно, как и тема Калоева.
Марианна Максимовская: В том числе и поэтому показывают. Иногда бывают такие вещи, когда не надо искать политическую «черную кошку».
Арина Бородина: Я не думаю, что эта тема – противовес делу Алексаняна. Я здесь как раз согласна, это трагическое совпадение, что вот сейчас еще идет обострение болезни плюс онкологическое заболевание. Стало известно, что оно именно сейчас возникло. Но вот история с боксером господином Кузнецовым из Санкт-Петербурга она мне показалась неслучайной. Более того, когда ты в нескольких передачах подряд, включая, извините, уважаемую мною глубоко программу «Неделя», я вижу корреспондентов, приходящих в этот ленинградский подъезд, снимающих это место, где все это происходило, и каждый там что-то говорит.
Анна Качкаева : Да за него дрались, говорят, у подъезда питерского телевидения.
Арина Бородина: Там очередь, наверное, из камер выстраивалась. Я понимаю, что вот это уже точно неслучайно в том смысле, что кто-то сказал, что вот эту тему надо как-то подавать и раскручивать именно (Толстой вчера был таким ключом-подсказкой, что, может быть, мы модель гражданского общества на таких примерах будем строить?) Ну, слушайте, это уже просто ни в какие ворота. Потому что слова Петра Толстого: «У кого есть дети, подумайте, как бы вы поступили на этом месте» Я сразу думаю, Боже, переключите на четвертый канал, посмотрите программу «Максимум», «Русские сенсации» или «Чистосердечное признание», или еще какие-нибудь программы. И вот те люди, которые делают, у них же тоже есть маленькие дети. И мне все время хочется сказать: «Люди, у вас же тоже есть маленькие дети, вы им покажете эти программы по телевизору?» Вот эти бы слова Петра Толстого вложить бы в уста еще каких-нибудь продюсеров, создателей и руководителей телеканалов федеральных.
Марианна Максимовская: Нет, тут все-таки есть как бы разница. Потому что дело Калоева, например, вроде тоже это самосуд.
Арина Бородина: Это разные, конечно, истории.
Марианна Максимовская: Совершенно разные истории, потому что дело Калоева многие телеканалы в том числе использовали для «наших бьют, давайте сплотимся все против злобного внешнего врага, который руку поднял на матушку Русь». Я не говорю, что был заказ прямой сверху, и что кто-то позвонил и сказал: «Раскручивай». Это не так все происходит, конечно же. Не так просто. Но это было в каком-то смысле выгодно некоторым политическим силам как минимум.
Арина Бородина: Но согласовано.
Марианна Максимовская: Выгодно и понятно, что это было. С Кузнецовым немножко другая история. Во-первых, не надо забывать, что такие журналистские истории, уж извините за такой журналистский цинизм, жизнь подкидывает прессе не так часто.
Арина Бородина: А почему она именно сейчас вышла? Извините, может быть, вы меня просветите.
Анна Качкаева : Мы сегодня обсуждаем общий информационно-политический контекст нашего телевидения, который нам всем кажется несколько шизофреническим, конечно. Просто ни Марианна, ни Арина слово это не употребляют, потому что есть ощущение от просмотра, особенно субботне-воскресных программ, существования в параллельной реальности. И возникновение медиа-событий по случаю или не по случаю просто потому, что журналисты не могут их не освещать, их начинает кто-то использовать, и то, как развиваются эти информационные кампании – это одна из самых сложных тем, которые трудно зафиксировать, но мне кажется, думать об этом следует. И как в весь этот контекст вписывается предвыборная кампания, которая идет, хотя ее официально только-только объявили? И как выглядят наши политики на этом фоне? Об этом мы сегодня с вами говорим.
Марианна Максимовская: Коротко, чтобы закрыть тему, потому что она на самом деле не имеет прямого отношения к избирательной кампании и к политическим новостям.
Анна Качкаева : Ну, это все связано.
Марианна Максимовская: Просто на самом деле так часто бывает, когда даже о таком деле, которое сейчас стало таким громким и обсуждаемым, становится известно спустя какое-то время. Потому что, например, история вот этого возникновения интереса к питерскому делу Кузнецова достаточно характерная. Все это произошло в Новый год. Понятное дело, что сразу началось некое следствие, но об этом еще широко не было известно, что называется, не ухватили криминалисты, криминальные журналисты эту тему сразу. И до журналистов это дошло по дуге. Потому что Кузнецова начали поддерживать его коллеги по некому боксерскому клубу. Его тренер по боксу позвонил журналисту, тоже в прошлом боксеру, который сейчас работает в «Агентстве журналистских расследований» в Санкт-Петербурге, он как бы стал патронировать Кузнецова и пытаться создавать некий фон информационный вокруг него. И вот так это дело стало вот таким громким и публичным. Дальше уже понятное дело, все ухватились, потому что история неоднозначная. Эта история ведь всех интересует, она интересует, условно говоря, бабушку в деревне, она интересует доцента в городе – она интересует абсолютно всех. То, что она неоднозначная, то, что нет свидетелей, то, что существует презумпция невиновности, то, что нельзя убитого называть маньяком до суда, то, что это нарушение закона – это все понятно. Давайте это оставим за скобками и на совести журналистов, которые это делают.
В этом политического заказа нет. Это мое глубокое мнение. Другое дело, то, что сейчас… Ведь смотрите, была достаточно агрессивная избирательная кампания думская, просто абсолютно агрессивная и персонифицированная. Она была построена лично на Путине. Вот это «План Путина – победа России», Путин, Путин, Путин… Как будто избирают Путина, а не «Единую Россию». Вот что сейчас происходит с Медведевым? Ведь все ровно наоборот. Почти нет агрессии. Даже эту гопоту ликующую, «Наших», как теперь принято называть, убрали из избирательной кампании, они не участвуют в этом. На улицах ничего такого не происходит, никаких уличных широкий акций. В поддержку кандидата Медведева ведь ничего.
Арина Бородина: Даже портретов нет.
Марианна Максимовская: Даже нет портретов, совершенно верно. Ни портретов, ни плакатов.
Анна Качкаева : Повесят официальную наружку. Причем, как я понимаю, со скворечником, там у нас воробушек полетит.
Марианна Максимовская: Но, как говорят, без фанатизма. То есть решено отказаться, решено ограничиться показом по телевизору.
Анна Качкаева : Хорошо, Марианна.
Марианна Максимовская: Почему? Другой вопрос. При этом фон очень плохой. Дело ведь не в деле Кузнецова, а дело в этой рецессии, то есть спаде производства, кризисе. Это фон чудовищный.
Анна Качкаева : Так о том и речь.
Арина Бородина: Лучше не говорить об этом, мировой кризис еще – объективная реальность.
Марианна Максимовская: Совершенно верно. И вот то, что эта тема как-то, я бы сказала, весьма криво высвечена.
Анна Качкаева : Ее просто практически нет.
Марианна Максимовская: Это, конечно, более серьезная вещь.
Анна Качкаева : Безусловно. Рецессия, инфляция и вообще, что будет с обычным потребителем в результате всего.
Арина Бородина: И вообще, что кредиты могут перестать выдавать. И с ипотекой, о которой так любил говорить Дмитрий Медведев про досутпное жилье, тоже большие проблемы.
Анна Качкаева : Так вот слушайте.
Марианна Максимовская: А по телевизору показывают Детройт. Вот это такой совет. Мы же все помним, кто здесь сидит, когда язвы капитализма показывают по советскому телевидению.
Анна Качкаева : И американский флаг с разодранным полотнищем.
Марианна Максимовская: Да, да. Вот как у них там все плохо, «весь Париж в кумачовом убранстве, но не радостны лица трудящихся…» Вот опять ровно это: не радостны лица американских трудящихся.
Анна Качкаева : Но с другой стороны, появился на этой неделе фон в либерально-маргинальных СМИ, которые для 15% населения, как любят говорят некоторые руководители каналов, Кудрин и Чубайс высказываются, сегодня появилось письмо 150 выпускников британских вузов в поддержку Британского совета. И практически там очень важные люди говорят о том, что с этим надо что-то делать.
Марианна Максимовская: В том числе Чубайс.
Анна Качкаева : Есть в этом всем намек на изменение этой информационной ситуации, или это тоже лишь фон, который должен чуть-чуть сгладить общее впечатление о происходящем?
Марианна Максимовская: Просто ситуация с экономической точки зрения на самом деле настолько серьезна, что она должна была быть в первых строках всех информационных выпусков последние две-три недели. Я, конечно, понимаю, что это абсолютно не рейтинговые темы. И вот мы, например, небольшой канал, который должен бороться за каждые пункты рейтинга и доли, мы очень сильно проигрываем, с упорством маньяка почти что показывая в каждом выпуске вот эти экономические темы, которые сложно снимаются.
Анна Качкаева : Трудно объясняются.
Марианна Максимовская: И в общем, людям кажется, что…
Анна Качкаева : Даже мы сегодня с Ариной сказали, что вы ее утопили…
Арина Бородина: Единственная программа, которая хотя бы про это сказала, слава Богу.
Марианна Максимовская: Тут просто надо пояснить, что ведь каждый день какая-то очередная мегаполитическая, экономическая интрига, вплоть до пятницы вечера Центральный банк сопротивлялся давлению со стороны правительства и пытался спасать банковскую систему. И официально было признано, что в нашей (не там уже где-то в Детройте или на Западе) банковской системе, у нас, в России кризис ликвидности в банковском секторе. Это значит, что нет дешевых денег. Это значит, что у банков, которые набрали, так же, как и госкорпорации, огромные кредиты за границей у иностранных банков, у них кончились деньги, они не могут перекредитовываться. Все, дешевых денег на рынке больше нет. Это огромная проблема и для банковского сектора, и для сектора реальной экономики, для среднего и мелкого бизнеса, и для сельхозпроизводителей. Они живут, их бизнес построен на том, что они непрерывно перекредитовываются.
Арина Бородина: Потребительские кредиты обычным людям на все это тоже будут сокращать, исходя из этого.
Марианна Максимовская: Это, может быть, сейчас еще простые люди этого не чувствуют, но то, что они это почувствуют очень скоро, это очевидно. И об этом, конечно же, нужно говорить, что в общем практически никто не делает. И Центральный банк сопротивлялся как мог попыткам правительства заставить пустить все силы на борьбу с инфляцией, объясняя, что не это сейчас главное, а главное – навести порядок в банковской сфере и предотвратить развитие большого нашего российского кризиса. Но сопротивление, насколько я понимаю, было сломлено. И вечером в пятницу, что в общем достаточно странно, когда в понедельник открываются все рынки, биржи и так далее, вечером в пятницу впервые за последние много лет было повышено на 25 пунктов базовых (это много), это произошло впервые за десять лет, была повышена ставка рефинансирования. Но если вот так вот по-русски, коротко, это означает, что принято таки решение бороться с инфляцией. Банкам говорят, наоборот: сокращайте кредитный бум, остужайте его, как хотите. И мы очень скоро это увидим. То есть вырастут проценты по кредитам и так далее. То есть политическое решение принято в эту пятницу.
Анна Качкаева : Арина, а вот на этом фоне, опять же оно всегда не связано, но я с любопытством пару раз в неделю в пол десятого, как, вероятно, и вы тоже, переключала каналы, все наши 15 штук. И вдруг я поняла, что такого еще тоже уже давно не было. Не то что, никогда не было, но не было очень давно. В половине десятого на всех каналах шли сериалы. Это такая вторая реальность, которая накрыла полностью страну. То есть все живем в страстях между женщинами, семьями. Опять же, у меня не паранойя, у меня нет теории заговора, я понимаю, что никто никому, никаким продюсерам не спустил сверху железное наставление поставить линейку сериалов вот с такой тематикой, потому что у нас все меньше стрелялок и пугалок, хотя хватает, а все больше женщин и семьи. У вас нет ощущения, что все-таки это какой-то тоже фон, который, как спрос и предложение, неизвестно, кто что формирует в данном случае.
Арина Бородина: Здесь у меня немножечко другой взгляд на эту историю. Но вот в чем собственно, как мне показалось, новость с наступлением этого календарного года, то бишь середины телесезона. Новых сериальных линеек не прибавилось, они всегда шли в прайм-тайм, и на всех 15 каналах все сериалы время выхода не меняли. Это можно заявить ответственно. Как человек, следящий за этим очень плотно, ничего не изменилось. Тут изменилась ситуация вот в чем, мне кажется, и это связано и как с отдельно взятым каналом, и с остальными каналами в частности. Вот государственный канал «Россия», начиная с января, явно, на мой взгляд, сделал очень сильную ставку на сериалы, которые выходят в предпрайм, если говорить по-русски, они выходят в дневном эфире, начиная с 17 часов и кончая 20 вечера. То есть такое время для тех людей, кто либо не работает, либо приходит из школы или какой-то у них ограниченный рабочий день. То есть для массовой аудитории, которая потоком действительно любит эти сериалы. Так массированно анонсировать достаточно типовые истории про женщин, потерявших память, семьи, детей, разлучников-близнецов или девушек, влюбленных в одного и того же героя, более того, делать это обсуждением программы «Национальный интерес», которую ведет Дмитрий Киселев на канале же «Россия», это, честно говоря, впервые, на мой взгляд, за долгое время. Я поняла, что, видимо, на канале решили повторить успех трехлетней давности, когда вот эти колбасные фабрики, как злословили конкуренты, «Кармелита» и «Исцеление любовью» даже те, кто вообще ни разу не видел, наверное, слышали названия этих сериалов. Там тоже они более 200 серий. Они тогда штурмовали эфир. Просто это были рекордные рейтинги. Сейчас ситуация немножко иная, но тоже рейтинги высоки. И всю мощь своего межпрограммного пространства, видимо, за неимением большего государственный телеканал кинул на эти сериалы.
Анна Качкаева : Может быть, поэтому создается такой эффект.
Арина Бородина: Создается такой фон, но есть еще одна справедливо вами отмеченная деталь. Вообще, количество анонсирования сериалов, действительно, увеличилось. И даже Первый канал, где есть вроде бы чем похвастаться с точки зрения премьерного продукта, в упор рекламирует закончившийся «Татьянин день». К нему на смену просто пришли несколько новых сериалов в тех же линейках. И они их очень массированно рекламируют и делают ставку на сериалы.
Марианна Максимовская: Я бы на самом деле совершенно не критиковала такое количество сериалов, если бы рядом с ними были бы серьезные программы, новости, ток-шоу.
Арина Бородина: О чем я и говорю! Но если на государственном канале, извините, делают ставку и в «Национальном интересе» обсуждают сериалы…
Анна Качкаева : Вместо того, чтобы, может быть, «Гибель империи» обсудить.
Арина Бородина: Более того, если бы обсуждали «Завещание Ленина», например, я бы еще поняла. Но когда сидят режиссеры, уважаемые люди, ничего не имею против, обсуждают режиссеры и актеры, играющие в этих сериалах, которые выходят в пять часов дня, в «Национальном интересе», вы меня извините, но это, похоже, перебор.
Марианна Максимовская: Это собственное промо канала.
Арина Бородина: Это перебор. В другую программу тогда.
Марианна Максимовская: Вы обратили внимание, в одном из выпусков итоговых на одном из центральных каналов был сюжет, который меня совершенно потряс. Я решила, что это такой либеральный вызов или фига в кармане – сюжет про то, как британские журналисты не дают спуску своим коррумпированным чиновникам. И во всех газетах британских и на всех каналах непрерывно появляются настоящие большие журналистские расследования, которые касаются не просто министров, а жен министров, племянниц или племянников министров, если они себе сделали маникюр за государственный счет. И вполне себе доброжелательный сюжет, и вполне себе серьезно люди рассказывали, в полном объеме давали в эфиры это интервью британских журналистов про то, какими расследованиями они занимаются, показывали убегающих чиновников, уличенных в коррупции, от кучи журналистов с камерами, с блокнотами наперевес и диктофонами. И вот меня этот сюжет, честно говоря, потряс. Потому что я не поняла, это к чему?
Марианна Максимовская: Это к тому, что мы должны…
Анна Качкаева : Это как предвыборная кампания американская.
Арина Бородина: Я думаю, что они сами не поняли, есть ощущение.
Анна Качкаева : Мы с таким удовольствием красиво рассказываем о том, как там непредсказуемо идет кампания.
Марианна Максимовская: Как все плохо, рассказывают, и вдруг вот такой сюжет. Меня вот это потрясло, честно вам скажу, больше всего на этой неделе.
Анна Качкаева : Давайте послушаем Евгению Витальевну.
Слушатель: Я хочу отреагировать на замечание Максимовской: «Наших бьют». Я считаю, что с первого дня «перестройки» эта нота до сих пор: у них – лень и пьянство, у нас все образцово, разделение на наших и не наших. И вот какая-то гадливость к России и неразделенная любовь к Европе, и Медведев выступал на форуме, сказал, чтобы не упустить возможности для наших людей. Вот я то точно знаю, что я не их, и население тоже России не их. И вот это наши и не наши идет очень неприятное.
Анна Качкаева : Понятно. Минзат из Тюмени, мы вас слушаем.
Слушатель: Я хочу рассказать об одной истории. Недели две назад приезжал Дмитрий Медведев. Он постоянно приезжает к нам, постоянно осматривает новый поселок «Молодежный», всегда говорит, что это для молодежи мы стараемся. Но у нас ведь другие деревни есть.
Анна Качкаева : То есть надо, чтобы он приехал еще в какой-нибудь поселок, чтобы постарались для вашей молодежи.
Слушатель: Так он только в одном поселке постоянно, его ему показывают.
Арина Бородина: Который в хорошем состоянии, наверное, новый поселок.
Слушатель: Да он только с нуля начал строиться. По Тюменскому телевидению все время показывают Медведева, расхваливают, как он национальный проект «Доступное жилье» для молодежи.
Анна Качкаева : А он вам как на экране?
Слушатель: На тюменском экране он ехидно улыбнулся так.
Анна Качкаева : Леонид из Смоленской области, здравствуйте.
Слушатель: Вы извините, меня сейчас волнует только один вопросик. Может быть, есть какая-то информация о состоянии здоровья Михаила Борисовича Ходорковского?
Анна Качкаева : Ну, судя по тому, что говорят адвокаты, как вы знаете, и в пятницу это подтверждали, он стал пить воду. Больше пока никаких подробностей нет. Будут следить, будут спрашивать адвокатов, если у них будет такая возможность. Олег из Москвы, мы вас слушаем.
Слушатель: Меня удивило, что вы так про эту историю с убийством насильника и с победой над Швейцарией так излагаете, как что-то новое. Я помню, года два с половиной назад тоже была большая победа над не нашим господином Багдасаряном, которого зарезала госпожа Иванникова якобы при попытке изнасилования. Я не знаю, как на телевидении, не смотрел, но все газеты, в том числе «Литературная» и интернет просто заполнены статьями, что замечательно, так и надо делать. Хотя факт изнасилования только с ее слов.
Анна Качкаева : Олег, мы это тоже собственно продемонстрировали вам сегодня в эфире, что такое создавать медиа-событие. Мы говорили на эту тему чуть больше, чем обо всех остальных темах. И вы почти все реагируете ровно на то, что сейчас происходит в эфире.
Марианна Максимовская: Знаете, почему еще? Очень коротко я скажу. Потому что люди не верят в российскую правоохранительную систему и судебную систему. И тема самосуда очень обсуждается всеми. И наверняка, вы в своих семьях говорили, были поводы применительно к себе и своим знакомым о том, а что же мне лично делать, если вот там какая-то ситуация. И когда происходят такие будоражащие людей события у нас в стране, тем более это обсуждается, потому что люди, как правило, не верят в честность судебной системы.
Арина Бородина: Ну, правильно, когда пропадает девочка, мы помним эту историю в Испании, там встают все на уши, в том числе, как мы говорим, гражданское общество. У нас с этим немножко иначе.
Анна Качкаева : Андрей Михайлович, Московская область.
Слушатель: Как нам теперь голосовать? Графу «против всех» убрали. То, что ее уберут, это я много лет назад уже чувствовал. Это все равно что отменить, запретить врачу мерить температуру у больного.
Анна Качкаева : Вы как для себя решаете?
Слушатель: Я не рядовой избиратель. Я всегда участвую и в последние годы все больше и больше пользовался этой графой.
Анна Качкаева : Вот сейчас что вы для себя решили?
Слушатель: Я напишу на бюллетене «против всех». Пока еще такой бюллетень считается испорченным, процент считается от числа избирателей, пришедших на выборы. Следовательно, проголосовав против всех, я уменьшаю процент любого кандидата.
Анна Качкаева : Ну, вот насчет того, что уменьшаете процент любого кандидата, это уже нам не один раз говорили, что это не всегда факт.
Арина Бородина: Но явку все равно вы создаете.
Анна Качкаева : Явку создаете вы тем самым. Но, безусловно, каждый человек будет принимать решение. Хорошо, что вы об этом думаете. Вадим из Москвы, здравствуйте.
Слушатель: Ну, я хотел бы сравнить наши выборы с американскими. Я смотрю CNN . Конечно, это небо и земля. Там люди действительно отрабатывают то, чтобы стать президентом в поте лица и со слезами на глазах, как это случилось с Хиллари Клинтон. Но вот такое позитивное сравнение с нашими. Если в Америке дошли до того, что возможно будет первый президент женщина или афроамериканец, то у нас участвует масон.
(Смех в студии).
Анна Качкаева : Да, в этом смысле мы тоже приобщились к культуре.
Марианна Максимовская: Соригинальничали.
Анна Качкаева : Я быстро прочту пейджер. «По каналу «Рен-ТВ» в программе «Неделя» с Максимовской, наконец-то, показали события в Ингушетии, об издевательстве над Алексаняном, голодовке Ходорковского, события в Ижевске. Все это на других каналах не показывали, молчали всю неделю. Максимовская – молодец!» - это Андрей из Одинцово.
«В воскресенье Соловьев с гостями доказывал всему честному народу, что власть и дилетантское правительство поощряют преступное сообщество покупать бесчестных и преследовать честных. Если это правда, как жить дальше в такой стране?» - Логинов.
Арина Бородина: Это про журналистов, видимо. Первая тема была какая-то вязкая очень.
Анна Качкаева : Да, не очень мне тоже было понятно, чего собственно хотели сказать. «Никто из близких не собирается смотреть дебаты. Из новостных программ смотрим только Марианну, за что большое спасибо. Там увидели когда-то Медведева. До сих пор я так и не знаю, как он выглядит. Кажется, мелькнул Богданов, похожий на владельца винного погребка. Очень жаль, а, может быть, и к счастью, пропустили «Византию», - это пишет нам Ирина.
«Вообще, «Она написала убийство» интереснее гораздо», - это Иван нам пишет. В смысле сериал комментирует.
Арина Бородина: Он на канале «Домашний», кстати, сейчас идет.
Анна Качкаева : Да, тоже в правильном месте. Света: «Я теряю способность к удивлению, потому что дело Алексаняна – жестокость во имя жестокости». «Да, к сожалению власти нашей и большинству нашего общества все равно, как расправляются с людьми. Общество равнодушно, хотя каждого может коснуться то, что случилось с Алексаняном», - Савельевы.
«Свободу на «Рен-ТВ» объясняю недоступностью просмотра этого канала для большинства регионов», - Александр из Сызрани. Думаю, что все-таки нет. Хотя как любой сетевой канал он не везде принимается, но партнеров у «Рен-ТВ» много, по-моему, больше трехсот.
Арина Бородина: Все-таки канал входит в шестерку главных каналов страны. Это все-таки много.
Анна Качкаева : «Скажите, пожалуйста, Кузнецов застал убийцу на месте преступления?» Не убийцу, а педофила. Тут разнятся данные.
Марианна Максимовская: Понимаете, в чем дело? Тут нет свидетелей.
Анна Качкаева : Есть только ребенок несчастный.
Марианна Максимовская: Есть ребенок. Здесь все со слов.
Анна Качкаева : И поэтому сегодня возникла уже новая тема, что не все так просто с этим Кузнецовым. Хорошо, если журналисты будут разбираться, а дальше и правоохранители тоже.
«Нашей власти не до экономики. Внешняя политика – паранойя. За границей ловят нашего шпиона, и мы сразу кричим, что примем адекватные меры».
«Вспомните 1991 год. В дудаевской Чечне бандиты приходили в дома русских граждан, грабили, насиловали, убивали, не встречали отпора. Если бы там жили Иванниковы и Кузнецовы, чеченские бандиты были бы убиты на месте». Ну, что ж, тоже точка зрения.
«Ваши телефонистки блокируют тех, кто хочет сказать настоящую правду. Путин выводит страну на финишную прямую. Скоро в этом убедится вся Россия». Вот видите, даже если вам показалось, что вас блокировали, я прочла то, что вы хотели сказать.
Валентина из Москвы, мы вас слушаем.
Слушатель: Никто никого не блокирует, все это враки. Но я хочу сказать про выборы. Я предлагаю всем взять открепительные талоны и остаться дома.
Марианна Максимовская: Тоже выход.
Анна Качкаева : Это тоже выход, но это уж точно будут решать каждый за себя, потому что, слава Богу, свободу этого выбора пока еще никто не отменил. Ну, и завершая сегодняшний наш эфир, может быть, подводя итог, как вам кажется, что-то изменится за этот месяц? Что-то мы будем иметь на телевидении или все как-то опять сойдет на нет? И мы между сериально-параллельной историей и грядущим Зюгановым к царству света (он в ролике так шагает у нас теперь), как будто к Богу, как в фильме «Самый лучший фильм», и Жириновским, который между приемниками для бездомных животных и женскими колониями будет фланировать, что будет происходить? Вам как кажется?
Марианна Максимовская: Всегда рассчитываешь на лучшее, хотя понятно, что надо готовиться к худшему. Народ уже все придумал, все поговорки. Единственное, что меня действительно радует, то, что я не вижу сейчас и надеюсь, что не увижу за оставшиеся фактически три недели до выборов той невероятной агрессии, которая сопутствовала выборам в Государственную Думу, от которой я лично просто болела физически. Мне так неприятно было смотреть на то, что происходит. Я телевизор включала по долгу службы, но делала это безо всякого удовольствия и боялась за страну, за себя, за своего ребенка, за то, что может произойти с нами, если вот эта агрессивная нота будет продолжаться и развиваться. Сейчас я в эту кампанию все-таки этого не вижу, и меня уже хотя бы это сильно радует.
Арина Бородина: Я думаю, что вот эта вакханалия, конечно, вряд ли повторится. Я другого слова не могу подобрать. Если Владимир Путин и те, кто его окружают, не придумают какой-то очередной политической комбинации, я думаю, что все будет так же тихо и мирно. Возможно, какой-то процент желающих следить за дебатами будут смотреть Зюганова и Жириновского. Я думаю, что Эрнест Мацкявичюс нам такое зрелище предоставит. А большая часть населения, конечно, будет смотреть сериалы. Я, кстати сказать, смотрю сериал под названием «Громовы». Очень забавное название.