Программу ведет Андрей Шароградский. Принимает участие корреспондент Радио Свобода в Москве Вероника Боде.
Андрей Шароградский: Корреспондент журнала The New Times Наталья Морарь вместе со своим мужем Ильей Барабановым вторые сутки находится в зале для депортируемых аэропорта «Домодедово». Власти заявили, что она представляет угрозу национальной безопасности России. Однако каких-то конкретных разъяснений по этому поводу получить пока не удалось. Напомню, что сейчас российские пограничники стараются вынудить покинуть страну Наталью Морарь и ее супруга Илью Барабанова - перестали приносить еду, мешают спать, не допускают адвоката. Об этом сообщил Барабанов в интервью нашей радиостанции. Итак, в конце прошлого года Наталье Морарь уже было отказано во въезде, сейчас во второй раз власти России не пускают ее на территорию Российской Федерации. Однако улетать обратно в Кишинев Наталья Морарь отказывается.
Вероника Боде: На этот раз Наталья Морарь прилетела в Москву с мужем, гражданином России, журналистом Ильей Барабановым. В четверг утром Наталья и Илья ждали, что пограничники проведут силовую акцию и заставят их сесть в самолет. Однако пока оба журналиста по-прежнему находятся в аэропорту. Они считают, что пограничники пытаются вынудить их покинуть страну. Вот что рассказывает Илья Барабанов...
Илья Барабанов: Нам отказались предоставлять еду. Нашим коллегам отказывают в праве передать какую-то пищу и воду. Сотрудники погранслужбы отменили свое же решение, которое они приняли вчера, когда позволили нам поставить рядом скамейки, вот эти банкетки, на которых можно поспать, а попутно приказали рабочим разобрать какое-то строение, которое здесь стояло, наподобие строительных лесов. Между вот этими строительными лесами и колонной мы поставили эти банкетки, они нас с двух сторон прикрывали от офицеров, когда они утром сегодня заявили о том, что намерены применить силу для выдворения Наташи из страны. Судя по всему, они решили взять нас голодом и бессонницей.
Вероника Боде: Илья, как с вами обращаются?
Илья Барабанов: Утром, когда до рейса остается несколько часов, они начинают давить, уговаривать сесть на этот рейс. Сегодня говорили о том, что у них есть законное право применить физическую силу для этого.
Вероника Боде: Что вы намерены делать дальше?
Илья Барабанов: Пока находиться здесь. Но тоже надо, конечно, понимать, что без сна и, главное, без воды физически это довольно тяжело. Не знаю, насколько нас хватит. То, что творится сегодня целый день, - это полный беспредел. Я не могу понять, чем руководствуются эти люди. Они, наверное, могли бы сделать неплохую карьеру, служа лет 70 назад в СС, но все-таки времена уже немножко другие, страна немножко другая.
Вероника Боде: Наталья Морарь требует допустить к ней адвоката, но адвокату Юрию Костанову в аэропорту сказали, что ответ на свое заявление о встрече с ней он получит в течение месяца. Говорит Юрий Костанов...
Юрий Костанов: Отказали мне фактически. Потому что, когда говорят, что через месяц мне ответят на просьбу сегодня дать свидание, это значит, что отказали. Я расцениваю, как издевательство над нею, над законом и надо мной.
Вероника Боде: Это незаконно, с вашей точки зрения?
Юрий Костанов: Безусловно, незаконно. Нельзя человеку отказать в свидании с его адвокатом. Это по Конституции прежде всего, это по Европейской конвенции, во-вторых. Они же мне говорят, что она не на территории России. Все-таки она в Европе, наверное, не в Африке же находится. Так вот, по Европейской конвенции она тоже имеет право на помощь защитника.
Вероника Боде: Коллеги Натальи Морарь уверены, что происходящее связано с профессиональной деятельностью журналистки. Слово Ирене Лесневской, издателю и главному редактору журнала The New Times ...
Ирена Лесневская: Это все, конечно, выглядит безумно неприлично. Просто чувство неловкости за страну. Чего ж так они боятся какой-то девочки? Журналистка, которая писала о коррупции! Они должны схватиться за таких журналистов, поощрять, охранять их.
Вероника Боде: Как вы полагаете, в чем настоящая причина того, что Наталью Морарь не пускают в Россию?
Ирена Лесневская: Мелкая мстительность, потому что наступили на больную мозоль. Когда говорят: ну, ребята, вы даете, когда вы печатаете такие статьи, конечно, все про это знают, но все же про это молчат, а у вас есть слабое звено, расследованиями занимается молдаванка.
Вероника Боде: Вы какие публикации имеете в виду?
Ирена Лесневская: Да все расследования, которыми занималась на протяжении года Наташа, и "Райффайзинг", и "Дисконт", и "Черная касса Кремля", и ВЦИОМ. Нам уже разные источники из тех же башен Кремля, из Госдумы и так далее... одни нам сообщают совершенно с фамилиями все, сколько было проплачено за то, чтобы то, что сделали с Наташей, было сделано, чтобы выкинуть ее из Москвы, что это проплаченный заказ одного из обиженных клиентов, о котором писала Наталья. Миграционная служба упорно нам присылает бумаги - "мы к ней претензий не имеем". Это единственная служба, которая может к ней иметь претензии. К профессиональной деятельности могут иметь претензии только те, кому наступили на больную мозоль, что называется, поймали за руку. Идите, судитесь, доказывайте, что мы не правы.
Вероника Боде: Что вы намереваетесь делать в связи с этим?
Ирена Лесневская: Идти законным путем, судиться, доказывать, что все, что мы пишем, там нет ни грамма неправды. Мы - граждане своей страны, и мы хотим в ней жить, не чтобы нам тыкали с Запада, где мы не правы, мы хотим сами ее чистить, и мы будем это делать.
Вероника Боде: Вы уже предпринимали такие попытки, когда Наталью не пустили в конце прошлого года в Москву?
Ирена Лесневская: Да мы два месяца только этим и занимались. Конечно. Запросы, бумаги. Мы подали в суд на ФСБ. У нас начинаются 13-го слушания.
Вероника Боде: То есть результатов пока нет никаких?
Ирена Лесневская: Нет, как вы видите.
Вероника Боде: Я имею в виду, вам дали какие-то ответы из этих инстанций?
Ирена Лесневская: Нет. Они говорят: мы можем дать ответы только Морарь. При этом они ее не пускают в Москву. Все, это удивительный случай.
Вероника Боде: Говорила Ирена Лесневская, издатель и главный редактор журнала The New Times .