Программу ведет Андрей Шарый. Принимает участие корреспондент Радио Свобода в Москве Данила Гальперович.
Андрей Шарый: В петербургском издательстве "Амфора" готовится к печати книга интервью, которую известный журналист и телеведущий Николай Сванидзе взял у будущего президента России Дмитрия Медведева. Некоторые главы этой книги опубликованы сегодня на официальном сайте Медведева.
Данила Гальперович: Автор готовящейся к выходу в мае книги о Дмитрии Медведеве Николай Сванидзе рассказал Радио Свобода, как случилось, что он взялся за это нелегкое дело...
Николай Сванидзе: Родилась идея, я не знаю, в чьей голове, но мне позвонили из издательства "Амфора", которое со мной уже работало не первый год, там уже книжки издавались мои, и предложило написать книжку о Медведеве. Я согласился, но при условии, если он тоже согласится, потому что писать о нем без него мне казалось совершенно бесперспективным. Я вышел на него опосредованно, ему был задан вопрос от меня: готов ли он со мной сотрудничать в написании книжки о нем? Он быстро дал добро - и понеслось. Это был где-то конец февраля. И вот с тех пор мы несколько раз встречались. Надо сказать, что он каждый раз уделяет много времени, и относится к этому не формально, за что ему благодарен, конечно.
Данила Гальперович: Есть ли какие-то детали личного общения, особенности, что ли, которые вы можете уже подметить в этом человеке?
Николай Сванидзе: Что подметил? Знаете, он очень раскован, без развязности, взрослый, воспитанный человек, но он раскован. Он, я бы сказал, даже в известном смысле расслаблен. У него никаких нет каких-то там комплексов на собственный счет. Вот моя жена, у нее все-таки женский глаз, подметила, что он привык нравиться, и для него это достаточно естественно. Он приветлив, приветлив не в смысле политкорректности, что хорошо воспитан, хотя это тоже имеет место, а искренне приветлив. Неплохое чувство юмора, такое нормальное, студенческое, интеллигентское чувство юмора. Очень любит музыку, разбирается в ней. До начала разговора ставит… аппаратура у него шикарная, он ее врубает, и мы под музыку с ним общаемся. Вдумчивый. С чувством языка хорошим, на мой взгляд, русского. Ему интересно самому, потому что мне показалось, что он, когда со мной разговаривает, сам для себя формулирует какие-то вещи, потому что, может быть, что-то я ему задавал впервые, о чем-то он наверняка думал, думал много, еще до разговора со мной, а о чем-то, может быть, и нет, ну, может, в голову не приходило, потому что мы с ним разговариваем по всему периметру вопросов, которые могут интересовать, на мой взгляд, читателя. Он интересен - да, несомненно, но насколько прямо тебя давит масштаб собеседника, это пока рано говорить. По-моему, ему нравится то, чем он занимается, хотя он там в какой-то момент у меня в тексте... я не помню, вошло это в текст этой публикации или нет, но он говорит о себе, что он не политическое животное, но, по-моему, вкладывает в это выражение какой-то отрицательный смысл. Но, на мой взгляд, он как раз политическое животное в таком наиболее употребимом смысле этого слова, то есть, иначе говоря, он живет политикой, ему это интересно, для него это кайф, для него это драйв, по-моему, это есть. Но плюс к этому, конечно, чувствуется, что у него глаза загораются, когда заходит речь о каких-то вопросах, связанных с правом.
Данила Гальперович: Медведев только что "Файнэншнл Таймс" сказал, что успешные массмедиа стали, раньше вообще ничего не продавалось, а тут сейчас у них капитализация страшная.
Николай Сванидзе: Вот насчет массмедиа у нас с Медведевым, конечно, вкусы расходятся, потому что он действительно меряет как бы качество массмедиа уровнем их капитализации. Я ему задавал вопрос про свободу слова. Но у него позиция примерно такая, что сейчас они качественнее, чем были, а скоро вообще будет цифровое вещание, и тогда никакой контроль будет невозможен, поэтому на самом деле сейчас напрасно все крыльями бьют. Он так не говорит, я очень грубо перевожу то, что он сказал, сокращая это, но оставляя смысл, что скоро вообще никакой контроль будет невозможен, потому что развивается цифровое вещание, развивается интернет, и дальше уже все, кто волнуются, могут расслабиться.
Данила Гальперович: По-вашему, он готов к президентству?
Николай Сванидзе: Трудно сказать. Не знаю. Готовится - так мы скажем, усиленно готовится.
Данила Гальперович: Какая доминантная, основная разница между Медведевым и Путиным?
Николай Сванидзе: Да просто разные они люди, и все. Они просто два абсолютно разных человека.
Данила Гальперович: Николай Сванидзе о Владимире Путине и Дмитрии Медведеве. Но не все так думают, и профессор Андрей Пионтковский уверен, что Медведев в психологическом плане сильно подчинен своему будущему премьеру.
Андрей Пионтковский: С одной стороны, люди, которые с ним работали, а я знаю нескольких людей из администрации президента, которые формально были у него в подчинении, характеризуют его, как очень жесткого, даже в негативном смысле жесткого, упертого и упрямого администратора, очень честолюбивого, амбициозного. Впрочем, то же рассказывают работавшие с ним еще в лесохозяйственном бизнесе в 90-х годах. С другой стороны, если взять тот вопрос, который волнует всех больше всего и в котором люди хотят найти разгадку того, "что же будет с Родиной и с нами", по крайней мере, в ближайшие месяцы, и вопросы взаимоотношений с Путиным, тут, по-моему, ни у кого не вызывает сомнений полностью доминантная роль Путина. Здесь не только, скажем, известная осторожность и такое карьерное поведение Медведева, а чувствуется, что зависимость психологическая, если даже не физиологическая. Ну, посмотрите, например, как он старательно копирует походку Путина. Я думаю, что условия передачи власти, так же как условия передачи Ельциным Путину, были связаны какими-то очень серьезными формальными и неформальными договоренностями, и какого-то явного бунта Медведева против Путина, по крайней мере, в ближайшее время ожидать не приходится.
Данила Гальперович: Однако противоположной точки зрения придерживается политолог Станислав Белковский, уверенный в том, что размежевание Медведева и Путина уже началось.
Станислав Белковский: Если говорить о бунте против системы, то он со стороны Дмитрия Медведева невозможен, поскольку новый, вновь избранный, но еще не вступивший в должность российский президент есть плоть от плоти системы, один из ее создателей, идеологов, и эта система в целом его устраивает, он будет менять лишь риторику, но не смысл системы, построенной на тотальной коррупции и удовлетворении определенных материальных потребностей ключевых представителей правящей элиты. Поэтому здесь для бунта просто нет оснований. Если говорить о бунте против всевластия Владимира Путина, то фактически этот бунт уже произошел. Дело в том, что Россия - страна монархическая, в ней может быть только один правитель, который сидит на троне, и легитимность этому правителю сообщает царский трон, а не личные достоинства или недостатки правителя. И за последние два месяца мы могли уже увидеть, что элита выстраивается в очередь именно к Дмитрию Медведеву, забывая вчерашнего благодетеля Владимира Путина, что и вызвало у уходящего президента состояние, близкое к истерике, что проявилось в его многочисленных публичных выступлениях, в том числе на пятичасовой пресс-конференции в Кремле, когда он несколько раз откровенно хамил преемнику, в частности, заявив, что не будет вешать у себя его портрет. Это проявилось в его заявлении на встрече с федеральным канцлером Германии Ангелой Меркель, когда Путин настойчиво пытался доказать, что Медведев не будет более удобным партнером в диалоге для Запада, чем он, Владимир Путин. Однако, процесс необратим. Тот, кто в России добровольно покинул трон, не может рассчитывать сохранить в своих руках власть. Поэтому в этом смысле система власти уже выстраивается под Медведева. Если считать это бунтом, то он находится в полном разгаре, и он, скорее, близок к завершению, чем к началу.
Данила Гальперович: Для того, чтобы узнать, какие из определений личности Дмитрия Медведева окажутся правильными, нужно дождаться не только инаугурации 7 мая, но и хотя бы первых ста дней нового лидера России.