Начиная со второго заседания, процесс ведет новый судья - 62-летний шотландец Иен Бономи. Он сменил в этой роли своего нидерландского коллегу Альфонса Ори. Замена произошла в результате ходатайства обвиняемого об отводе судьи. Караджич заявил, что судья Ори не сможет оставаться объективным в деле, столь тесно связанным с событиями в Сребренице, которую в 1995 году охранял нидерландский контингент. Караджич также опасался, что судья Ори «использует процесс над ним, чтобы получить обоснование ранее вынесенным приговорам» - например, приговорам по делам бывшего руководителя парламента Республики Сербской Момчило Краишника, который получил 27 лет тюрьмы, и сербского генерала Станислава Галича, который проведет за решеткой 33 года.
Краишник и Галич также подавали прошения об отволе судьи Ори, однако получили отказ. Но на этот раз трибунал пошел навстречу обвиняемому. Стиль ведения заседания судьей Бономи – хладнокровие, краткость, подчеркнуто равное внимание и требовательность к обеим сторонам – и к защите, и к обвинению.
Во время первого появления в суде Международного трибунала Караджич отказался отвечать на предусмотренный стандартной судебной процедурой вопрос, считает ли он себя виновным по каждому из одиннадцати пунктов обвинения. В пятницу Караджич также не пожелал отвечать на этот вопрос . 63-летний обвиняемый говорит, что не может комментировать обвинительное заключение, если существующий его вариант – неокончательный.
«Я отказываюсь от зачитывания полного текста обвинения. Не только потому, что ожидаю, что вскоре появится новый текст, но и потому, что я еще не успел собрать команду консультантов. Я успею это сделать к тому времени, когда обвинение подготовит окончательное обвинительное заключение», - заявил Караджич. Так как он не дал ответа и на повторном заседании, судья занес в протокол заседания, что обвиняемый не признал себя виновным по всем пунктам. На это Караджич отреагировал так:
«Я бы предпочел, чтобы вы заявили о моей невиновности в конце процесса, а не в начале. Однако мне бы хотелось знать, что случилось с моими ходатайствами, которых я уже подал несколько, и в которых я выразил сомнение по поводу того, насколько в принципе возможно проводить этот суд, учитывая, сколько было допущено ошибок, и насколько активно этот суд пытается выдать себя за орган международного сообщества, в то время как он очевидно является органом НАТО, и его цель – моя ликвидация. Таким образом, мне очень тяжело реагировать на любые вопросы, пока эта ложь не прояснится. Я сам перестал пользоваться фальшивым именем, и мне кажется, что то же самое должны сделать все стороны».
В ответ судья Бономи сказал, что заявление о своей виновности или невиновности по пунктам обвинения никак не отменяет права обвиняемого оспаривать юрисдикцию суда, подавая ходатайства с конкретными жалобами. До сих пор, подчеркнул судья, ходатайства Караджича рассматривались с должным уважением к его правам, и на все свои запросы Караджич уже получил или еще получит ответ.
- Я не буду отвечать на вопрос о виновности или невиновности, учитывая мои притензии к этому суду, - настаивал Караджич.
- В таком случае, я вношу от вашего имени заявление о вашей невиновности по обвинению в геноциде, - сказал судья Бономи и спросил: - Вы точно так же собираетесь ответить молчанием и на остальные десять пунктов обвинения?
- Совершенно верно.
- В таком случае, в протоколе заседания будет записано, что вы считаете себя невиновным по всем пунктам обвинения. Садитесь, пожалуйста.
- Я ловлю вас на слове.
- На каком слове?
- Что я невиновен.
- Это покажет время, господин Караджич.
После этого судья Бономи обратился к представителю обвинения, прокурору Алану Тигеру, потребовав от него объяснения, почему окончательный вариант обвинительного заключения до сих пор не готов. Тигер указал на необходимость конкретизировать обвинение с учетом новых фактов, всплывших уже после ареста Караджича, а также представить в обвинительном заключении полную картину его участия в конфликте в бывшей Югославии, а не только самые очевидные преступления.
Судья Бономи остался неудовлетворен этим объяснением: «Господин Тигер, если вы мне позволите высказать мое личное мнение, то, учитывая, сколько времени прошло со дня вынесения первого обвинения, а также всем известную задачу сделать работу трибунала достаточно оперативной, высокую значимость этого конкретного процесса в существовании и для существования трибунала, ваши слова о том, что обвинение вплотную занялось текстом обвинительного заключения только после ареста обвиняемого, меня удивляет. На данном этапе я больше ничего не скажу. Я искренне надеюсь, что вы говорили несерьезно, когда упомянули, что окончательный текст обвинения будет готов лишь к концу сентября».
Следующее заседание по делу Радована Караджича назначено на 17 сентября.