Марина Тимашева: Федор Матвеев при жизни был признан лучшим русским мастером "ландшафтного художества" конца 18-го - начала 19-го веков. Однако потом его имя прочно забылось. В Третьяковской галерее устроили первую монографическую выставку родившегося 250 лет назад пейзажиста. Поскольку сразу по окончании Академии художеств Федор Матвеев уехал для совершенствования мастерства в Рим и больше не вернулся в Россию, выставку назвали "Путешествие по Италии".
Лиля Пальвелева: Современники высоко ценили мастерство Федора Матвеева. На его картинах листву эвкалипта (именно листву, а не силуэт дерева) не перепутаешь с зеленью пиний. При взгляде на его водопады вспоминается державинская строчка «Алмазна сыплется гора». И все же реалистической назвать живопись Матвеева можно лишь с большими оговорками. Все полотна художника построены в строгом соответствии с канонами классицизма. 18 век – век Просвещения. К природе отношение двойственное. С одной стороны, воспевается все естественное, простое. С другой, миссия человека - преобразование, упорядочивание хаоса дикой природы. Если не в реальности, то уж обязательно на картине. Пейзажи, или как тогда говорили, «виды», писались так, что изображение походило на театральную сцену, - с обязательными кулисами по бокам (в виде деревьев или строений), а также с делением на ближний, средний и задний планы.
Куратор выставки Светлана Усачева признается.
Светлана Усачева: Эта выставка, что называется, мое детище, как плод научной работы, потому что я уже достаточно давно занимаюсь такой темой как русский пейзаж 18-го-19-го века. А это выставка, где практически все впервые. 90 процентов работ, которые вы сегодня увидите в залах, вы увидите впервые, они хранятся, как правило, в запасниках или в региональных музеях, по одной - по две. Поэтому одной из серьезных и тяжелых задач было собрать эти произведения вместе.
Лиля Пальвелева: Шутка ли, их предоставили 11 музеев, а также частные коллекционеры!
По сюжетам картины, как будто бы, друг на друга похожи. Самый распространенный мотив: среди буйной растительности – античные руины, и чаще всего – Колизей. Однако, все эти вариации не оставляют ощущения скучной монотонности. Первый заместитель директора Третьяковки Лидия Иовлева так объясняет этот эффект.
Лидия Иовлева: Придешь на эту выставку, посмотришь на эту потрясающую гармонию, и как-то на душе становится лучше в этот наш век, такой трудный, такой дисгармоничный. Душа человеческая необходима во все времена и каждому человеку.
Лиля Пальвелева: Пейзажи Федора Матвеева – это панорамные виды. Они длятся и длятся в пространстве, где вдали уже еле различимы горы, где небу отводится так много места. На среднем плане всегда люди. Их маленькие фигурки задают масштаб. Человеку покойно и вольготно среди этих просторов. Никто никуда не спешит. Путник бредет по крутой тропинке. Рядом - собака. Молодой парень лежит на валуне (одна нога свесилась с камня) – любуется водопадом. И уж обязательна в каждой картине итальянская крестьянка с корзиной или еще какой ношей на голове. Изгиб руки, придерживающей поклажу - плавный, осанка безупречна, как у кариатиды.
Между прочим, Матвеев и здесь соблюдает правила построения классического пейзажа. В старинном руководстве для живописцев читаем:
«В ландшафтном роде употребительные предметы суть деревья, горы, воздух, строения, люди, в чем-нибудь упражняющиеся, скот пасущийся, звери, птицы и, словом, все, что случается видеть на воле».
Но как мог такой мастер оказаться забытым? А просто мода сменилась, - считает Светлана Усачева.
Светлана Усачева: Никогда ни у кого не возникало сомнения, что это художник высокого класса. Он уехал в Италию, он стал нашим первым русским ландшафтным мастером, который приобрел европейское признание, стал европейским художником, то есть его воспринимали, как художника европейского. И вот в этой интернациональной колонии в Риме, обширной, чрезвычайно многообразной, куда входили живописцы и графики из самых разных стран Европы, у него была репутация одного из лучших ландшафтных мастеров. Но, тем не менее, уже начиная со второй полвины 19-го века, память о нем постепенно стиралась. А если о нем и вспоминали, то как о мастере хорошем, но архаичном.
Его воспринимали, как воспринимали в ту пору и очень долгое время, искусство классицизма и, вообще, академическое искусство. А что греха таить, Матвеев - прекраснейший, идеальный его представитель.
Но поскольку в то время, когда Матвеев работал, искусство классицизма было живо, это было очень современное искусство (в Европе - неоклассицизм, а для нас - классицизм, первый и единственный) то он не мог быть художником, работавшим на каких-то старых традициях. Он как раз эти традиции закладывал.
Я надеюсь, что вы, увидев его работы, будете им очарованы.
Действительно, пейзажи можно назвать сочиненными, идеальными. Это идеальная красота мира, которого не встретишь в действительности. Это мир представленный, воображенный, совершенный и завершенный сам в себе. Но в этом его красота
А вместе с тем, это очень живые впечатления, чрезвычайно разнообразные. Это то путешествие, которое вы можете совершить, не только любуясь роскошной природой Италии, но еще совершить путешествие в 18-е столетие. Его пейзажи привлекают своим разнообразием и множеством подробностей. Но они всегда требуют от зрителя очень вдумчивого, неторопливого взгляда, зрителя все время побуждают вот к такому тихому путешествию-погружению.
Лиля Пальвелева: Для того, чтобы такое путешествие оказалось для неподготовленного посетителя успешным, в Третьяковке устроили целую образовательную программу. Слово заместителю директора галереи по научно-просветительской работе Марине Эльзессер.
Марина Эльзессер: Выставка очень красивая, очень эффектная, но мы опасались, что она не привлечет широкого внимания аудитории. И мы поставили перед собой задачу придумать какие-то новые формы работы, которые помогли бы публику, в том числе, молодежную, в том числе, школьную, на эту выставку привлечь. Что мы предлагаем посетителям? Во-первых, один специальный зал отведен под мультимедиа-шоу. Программа состоит из двух частей. Первая часть демонстрирует фотографии, реальные фотографии итальянских видов – окрестности Рима, виды Сицилии…
Лиля Пальвелева: Это не фотографии живописи?
Марина Эльзессер: Это фотографии реальных пейзажей. Причем там, где смогли найти - это начало 20 века, фотографии тоже исторические, но там, где нам не удалось разыскать такие фотографии, мы берем фотографии современные. И даем возможность нашим посетителям сравнить фотографии реальных пейзажей с тем, как их изображал Федор Матвеев в начале 19-го века. А вторая часть мультимедийной инсталляции - другого рода. Дело в том, что композиции Матвеева обладают необыкновенной целостностью. Но при этом, если мы будем рассматривать отдельные фрагменты его картин, то они обладают всеми качествами законченного произведения.
Лиля Пальвелева: Причем, произведений классицизма.
Марина Эльзессер: Да, совершенно верно. Поэтому мы предлагаем наблюдение - проследить во время этого медиа-шоу и понаблюдать за эффектом «картина в картине», когда мы выбираем некий фрагмент, мы его увеличиваем, даже вставляем в раму, и произведение выглядит как совершенно самостоятельное и законченное. Кроме того, у нас специальная интерактивная зона для работы с игровой компьютерной программой, называется она «Сочини пейзаж». Это нечто оригинальное, когда на основе картин Федора Матвеева, из фрагментов его произведений, вы можете сами попробовать сделать коллаж идеального клиссицистического пейзажа. В диске объясняются правила, по каким работали художники: как выстраивать кулису, первый, средний, дальний план… А потом можно сделать собственный пейзаж. И такой диск можно приобрести. В принципе, это продукт, который у нас продается на первом этаже, в магазине.
Лиля Пальвелева: Любопытно, что в графике, во всяком случае, в предварительных набросках, Федор Матвеев был другим, чем в живописи. Вот наблюдение Лидии Иовлевой.
Лидия Иовлева: Рисунки его, особенно натурные, они потрясающие. В них есть такое ощущение живого соприкосновения художника с натурой, что для меня это предвосхищение того, что делал потом Александр Иванов в русской пейзажной живописи.
Когда смотришь на эти натурные зарисовки - акварельные или карандашные - то начинаешь иначе смотреть даже на сочиненность его композиций, его пейзажей. В этой сочиненности есть еще и прелесть такого живого ощущения натуры.
Лиля Пальвелева: И это при том, что, хотя выставка и называется «Путешествие по Италии», работы Федора Матвеева никогда не были пригодны для иллюстраций в путеводителе. Первый русский пейзажист, действительно, слепо не копировал.