15 октября в Историческом музее в рамках проекта «Следы минувшего» начали демонстрировать привезенную из Гусь-Хрустального крюшонницу, созданную в конце XIX века.
«В Историческом музее у нас есть крюшонницы различного вида, — говорит хранитель фонда стекла Исторического музея Елена Смирнова, — различной конфигурации, различных стилей и производств. Все они приблизительно одного времени — это вторая половина XIX века. Но то, что мы представляем здесь, это, конечно, вещь уникальная и с точки зрения технологии, и с точки зрения исполнения. Прежде всего, нас привлекло то, что это произведение художественной промышленности, российской, выполненное на уровне мировом. Характерно, что аналогичные посудные формы, но только для компота, существовали уже в XVIII веке, и их активно употребляли. Это была одна из стандартных вещей в наборе посуды».
Разумеется, в прежние времена. Крюшонницы слишком велики по размеру. Они практически вышли из употребления вместе с крушением барских усадеб и превращением просторных городских квартир в тесные коммуналки. Когда предмету осталось место лишь в музейных собраниях, жизнь обозначающего его слова тоже сузилась. Сейчас «крюшонница» принадлежит к пассивному запасу языка. Так, в «Словаре русского языка» Ожегова (да и не в нем одном) «крюшонницы» нет, а есть только лексема «крюшон» с таким толкованием: «Смесь из белого вина и рома или коньяка со свежими фруктами».
Любопытно, что слово «крюшон» (cruchon), которое пришло к нам из французского языка, буквально переводится как «небольшой сосуд». Однако, как мы уже говорили, крюшонницы маленькими быть не могли. Ведь в них нужно было смешать большое количество ингредиентов, да и, в отличие от коктейля, этот винно-фруктовый напиток сразу готовился для большого количества персон. Директор Музея хрусталя из города Гусь-Хрустальный Виктория Угрюмова так описывает свой экспонат: «Выставленный в залах Государственного Исторического музея крюшонный набор является украшением нашей музейной экспозиции. Стекло такое, видите, зеленого насыщенного цвета и декорированное полихромной эмалью, золотом. Все это очень роскошно. В середине XIX века в Россию приходит напиток крюшон. Их делали в таких больших объемах. Крюшонницы, как правило, это солидные емкости. Крюшонный напиток разливали в такие кружечки. Еще в таких наборах обязательно черпачок был. Но он, к сожалению, не сохранился».
Если слово «крюшон» — чистой воды заимствование, то производное от него «крюшонница» образовано уже по русской модели, широко распространенной в нашем языке. Таковы мыльница, пепельница, хлебница, салатница, сухарница, супница, игольница и многие другие существительные, всегда обозначающие некое вместилище для предмета или вещества. Правда, есть и исключения. Так, «масленица» — это праздник, а вот емкость для хранения масла — все-таки «масленка».
Оговорюсь, сочетание суффиксов -н- и -иц-, а также окончания
-а (то есть -ница), присоединенные к основе слова, могут образовывать и другие значения. «Бойница», «больница» или «колесница» — это совсем не вместилища. Но сегодняшний разговор о той группе слов, куда входит наша «крюшонница». Кстати, любопытно, что слова, заканчивающиеся на -ница, могут быть образованы от слов всех трех родов (мыло — среднего рода, крюшон — мужского, игла — женского), однако производные от них обретают исключительно женский род.