Владимир Тольц: Недавно мой знакомый – иностранец, пожелавший уточнить в Интернете, когда в России отмечают День памяти жертв политических репрессий, был буквально потрясен, обнаружив сгущение неизвестных ему российских праздников, приходящихся на конец октября – первую декаду ноября. Он некогда работал в Советском Союзе, и слывет знатоком «русских дел», но тут вынужден был признать, что «отстал от жизни». Более всего его поразило наличие череды таких профессиональных праздников как День работников службы вневедомственной охраны МВД, День работников СИЗО и тюрем , День военного разведчика , День судебного пристава , порадовало сохранение запомнившегося пышным концертом Дня советской милиции (слово «советской» из названия исчезло, но традиционные концерты сохраняются) и потрясло исчезновение из списка годовщин Октябрьской революции. Я, как мог, «утешил» его: парад, правда, не воинский с ракетами, как раньше, а «ряженых» 7 ноября будет; правда, посвящается он теперь якобы не годовщине октябрьского переворота, а памяти парада 41-года и Сталина на мавзолее никто заменять не будет. Но коммунисты возложат туда цветы. А на 8-го телевизионным весельем отметят Международный день КВН. «А выпивать и «красный день календаря»?» - спросил меня иноземец, стремящийся сохранить верность известным ему обычаям. – «Это теперь 4-го, на Казанскую, в «день народного единства». Про праздник Казанской иконы Божией Матери мой приятель знал (он православный), «народному единству» удивился, но обрадовался – ждать меньше, чем до 7-го...
Вот этим двум, прошедшим уже праздникам - отмечаемой на Руси с середины 17 века Казанской Богородице и новоделу «народного единства», оказавшимся в странном промежутке между Днем тюремщиков и Днем милиции, и посвящаем мы сегодняшнюю передачу.
Напомню: «День народного единства» отметили в России уже в 4-й раз. Он был введен взамен «Дня примирения и согласия», которым Ельцин некогда (в 1996) попытался подменить празднование 7 ноября годовщин Октябрьского переворота 1917 года.
Политический смысл ельцинской подмены – отказ от главного ритуального действа эпохи государственного коммунизма, который должен был символизировать разрыв с прошлым, - был очевиден. Неудача этого простенького замысла тоже. – Никакого согласия и примирения не наступило. Главный источник знаний бывшего советского народа – телевидение, заменивший ему и книги, и политинформации, и агитпроп, - воспевало в этот день, павший в октябре 17-го строй, «Россию, которую мы потеряли», и тут же крутило советские кино про «героический октябрь 17-го», «Ленина в Октябре» и прочих «комсомольцев-добровольцев». А народ, поминая и тех и других, продолжал выпивать «на ноябрьские», иногда вспоминая, что при коммунистах праздничными были 7-е и 8-е, а Ельцин 8-е как нерабочий день, отменил.
Ельцинскому преемнику Путину и пришедшим с ним к власти «православным чекистам» (так определил эту компанию в одной из наших передач бывший депутат думы Владимир Рыжков), при создании их лубянской «вертикали власти» понадобилась действенная поддержка Церкви, скептически относившейся к 7-му ноября как к «красному дню календаря». Питерско-лубянские, обогащенные большим опытом их ведомства в «разработке» клириков и мирян, последнее обстоятельство игнорировать не могли. Но нужно было учитывать и другое: многолетнюю привычку народа к праздничному досугу в начале ноября. Так возникла идея поиска в этих числах события, которое можно было бы объявить новым, связанным со славным и некоммунистическим прошлым праздником. И подысканная вскоре дата - 4 октября, отмечаемая православными как "Празднование Казанской иконы Божией Матери", церковных иерархов не могла не радовать. Тут и объявлено было миру, что
в 1612 году в этот день произошло «освобождение Москвы от иноземных захватчиков». Историк и богослов Андрей Борисович Зубов говорит мне:
Андрей Зубов: Новая дата, скорее всего, чтобы не нарушать какую-то традицию ноябрьских выходных, ее притянули именно в ноябрь, - дата, на мой взгляд, выбрана достаточно удачно. Она действительно является днем, когда был достигнут результат некого национального примирения. До этого, собственно, была ведь такая же гражданская война, междоусобица, особенно в 10-12 годах, период смутного времени. И, действительно, в День Казанской иконы Божьей Матери, в общем-то, примирились основные группы русского общества, враждовавшие до этого друг с другом, ну, и результатом этого было практически ненасильственное, скромные освобождение от поляков Китай-города и потом Кремля. Так что мне кажется, дата выбрана неплохо.
Владимир Тольц: Известный российский историк Владислав Дмитриевич Назаров, не раз уже усомнившийся в исторической верности выбора даты нового праздника, и сегодня не меняет своей точки зрения:
Владислав Назаров: Восстановить реальную связь исторической памяти об этом времени с какими-то реальными событиями этого времени, то есть смутой или первой гражданской войной в России, пока не удалось. Удастся или нет, не знаю. Я слышу то, что говорят на телевидении, на радио или пишется в средствах массовой информации, - показывает, что по-прежнему в умах царит неразбериха и масса неточностей. Я просто приведу несколько примеров. Первое, по-прежнему утверждается, что этот праздник означал прекращение смуты и единство всех групп и сословий, то есть этот день. Я сейчас даже не буду говорить об ошибке в три дня или еще в три дня плюс. Когда брали Китай-город, когда брали Кремль. В 1612 году гражданская война в России не кончилась. И даже избрание Михаила Романова эту войну не прекратила. Обидны такого рода ошибки, когда говорят о том, что чудотворная икона Казанской Божьей Матери сопровождала второе ополчение во время похода к Москве и осеняла, соответственно, его действия и победы во время этой осады. Не так это. Это был список, со списка, то есть копия с копии чудотворной иконы.
Владимир Тольц: То есть, что? Значит этот аргумент – «фальшак»? Но церковного историка рассуждения про «копию с копии» не убеждают. Андрей Зубов:
Андрей Зубов: Фальшака тут особого нет. И именно потому, что это не фальшак, все эти годы, все эти века этот день был религиозным праздником. Праздник Казанской иконы в память освобождения Москвы от поляков. Это же праздник не вчера выдумали и даже не сто лет назад. Все прекрасно знали, что это копия, но это было для церкви не важно, копия или подлинник. Это не музей. Подлинник остался в Казани, а копию, сделанную «в размере», казанцы в Нижний Новгород прислали, потом в Ярославль, потом в Москву.
Владимир Тольц: Однако, как утверждает Владислав Назаров, введенное несколько десятилетий спустя после событий 1612 года празднование Казанской иконы Божьей Матери вовсе не связано было с «освобождением Москвы от иноземцев».
Владислав Назаров: Специального указа царя о государственном праздновании осеннем Казанской как такового не было. Была указная окружная грамота, по всем городам, и связана она была вовсе не с памятью освобождения Москвы, а была связана с рождением первенца у Алексея Михайловича в ночь на осеннюю Казанскую. И этим распоряжением праздновалась не только осенняя Казанская, но и летняя Казанская.
Владимир Тольц: Тут, надобно видимо добавить для пояснения, что царевич Дмитрий Алексеевич, с появлением на свет которого и связано начало празднования иконы Казанской Божьей Матери, родился в 1649 году, много позднее конца Смуты…
Оставим, однако, сейчас эти ученые споры. С новодельным праздником связаны и другие проблемы, в оценке которых многие его сторонники и противники согласны друг с другом:
Андрей Зубов
Андрей Зубов: Много вокруг этого праздника наверчено сейчас и глупого, и пошлого, и я бы сказал, даже просто общественно опасного. Потому что крайние националисты рассматривают этот праздник именно как победу над внешним врагом, то есть победу над поляками. И всячески нагнетают эту мысль. Тем более что с Польшей у нынешнего режима непростые отношения, и это тем более в руку.
Владимир Тольц: Ну, «польский сюжет» для обоснования праздника «всенародного единство» вообще проработан по крупному. Одна лишь высокобюжетная кинофантазия «1612» чего государству (и налогоплательщикам!) стоит. - 12 миллионов долларов! Правда, пишут, что 4 миллионов из них внес магнат Вексельберг, прославившийся своими патриотическими покупками яиц Фаберже…
Андрей Зубов : Что касается пошлости, тот фильм, который был о смутном времени два года назад, очень неудачен, пошл и антиисторичен. Разумеется, много таких непрофессиональных, слабых комментариев. Но, наше общество вообще слабое, и мне кажется, что как раз его правильное воспитание это задача образованной прослойки людей.
Владимир Тольц: А вот что говорит историк Владислав Назаров.
Владислав Назаров: На данный момент этот праздник дал, прежде всего, повод для националистических разных группировок и сил, а вовсе не для демократической части общества или нормальных патриотических сил страны, которые бы осознали и почувствовали этот праздник как свой. Из года в год одно и то же повторяется, Русский Марш. Его, как правило, запрещают. Организует его Движение против нелегальной иммиграции, ряд других того же рода националистических группировок. На мой взгляд, с точки зрения политического контекста, этот праздник добавил не единства, а пока он добавил разъединения.
Марш марш марш.
Русский марш, собирает на марш
Всех, неуничтоженных войной,
Марш марш марш,
Русский марш, он закончит шабаш,
Тех, кто издевался над страной
Владимир Тольц: Русь осенняя: Казанская Богородица и «народное единство» между Днем тюремщиков и Днем милиции». Звучит песня, которую 4 ноября в Москве и других городах России можно услышать на повторяющихся в этот день «русских маршах.
Русские идут и зажигаются огни
Русские идут напомнить русским, кто они
Русские идут разврат с насильем запрещать
Русские идут не только русских защищать
Владимир Тольц: О симбиозе насаждаемого сверху торжества национального единства с выступлениями ультранационалистов мы беседовали с директором Информационно-аналитического Центра СОВА Александром Верховским:
Александр Верховский: Я вообще, честно говоря, думаю, что праздник придумали, понятна была достаточно мотивация, но что с ним дальше делать, – как-то не придумали. Это довольно забавно, что как основное мероприятие воспринимаются мероприятия радикальных националистов, а то, что устраивают прогосударственные, скажем так, организации, выглядит в лучшем случае как попытка отвлечь внимание. Это государство плохо продумало. Проиграло в результате.
Владимир Тольц: А какова динамика развития этих самых «русских маршей» за минувшие 4 года?
Александр Верховский: Я бы не сказал, что здесь какая-то особенная динамика. Выходят более-менее одни и те же люди, а так, какие-то организации объединяются. Такая жизнь, свойственная этой среде проявляется. А так, в общем-то, особой динамики нет. Реакций городских властей тоже, я бы сказал, какая-то нестабильная: то его разрешают, то запрещают – логики нет, в общем, никакой во всем. В численности участников тоже динамику проследить невозможно, потому что мне кажется, что если его разрешать, то при сходных погодных условиях будет одно и то же примерно количество участников. Если не разрешать, то становится сложно посчитать, ну, наверное, поменьше получается участников.
Владимир Тольц: О каких собственно цифрах идет речь?
Александр Верховский: В прошлом году, когда был почти единый марш основной, который проводило ДПНИ с союзниками, там было, по моему счету, 2,5 тысячи человек. Ну, может быть, я обсчитался, их было 3, но не больше. Кроме этого, проходили еще два относительно крупных мероприятия: проходил позже по той же трассе еще один «Русский марш», которые организовывал Бабурин с союзниками, там было еще несколько сотен человек, но изрядная их часть была та же самая. И был еще крестный ход, который организовывали православные националисты, и там тоже было человек 200 или 300, и тоже опять же часть повторялась. Ну, еще были какие-то помельче мероприятия, которые тоже были такие же цифры. То есть в общей сложности на круг получалось те же 3-3,5 тысячи человек.
Владимир Тольц: Это только в Москве. Но, кроме того, и в Москве дело маршами с нацистскими приветствиями не ограничивается. Вот из сводок за последнее празднование: 4 ноября в Западном административном округе Москвы скинхедами совершено «два подряд нападения на граждан Узбекистана. Один из них погиб, другой ранен». А еще в тот же день – взрыв самодельного взрывного устройства возле станции Бирюлево-товарная на Павелецком направлении Московской железной дороги. Трое подозреваемых задержано…
Скажите, вот вы уже не первый год изучаете экстремистскую активность, в том числе и в дни вот этого нового еще праздника народного единства, какова, по вашему мнению, будет дальнейшая судьба этого нововведения?
Александр Верховский: Хороший вопрос. Ну, вот праздник Согласия и примирения совершенно не удался, то есть подавляющее большинство наших сограждан даже не выучило, что название сменилось, и кто с кем должен был примиряться, осталось как-то непонятным. На сей раз, в принципе, теоретически у этого праздника могла бы быть вполне перспектива, если бы государство серьезно им занималось. Потому что когда его устраивали, я думаю, скажем так, это, конечно, мои гипотезы, но я думаю, что предполагалось, что должен быть праздник именно такого общегражданского единства поверх этнических разделений. И при этом, конечно, у праздника такой был отчетливый антизападный привкус. Поскольку всякий государственный праздник живет только тогда, когда им серьезно занимается государственная власть, иначе он не живет. Хорошо, если это Новый год, люди сами его справляют, а вот такой праздник сам собой жить не будет.
Владимир Тольц: Так считает директор Информационно-аналитического Центра СОВА Александр Верховский.
А вот мнения историков, которые открывали эту сегодняшнюю передачу. Андрей Зубов.
Андрей Зубов: Мне кажется, этот праздник все же промежуточный, потому что он выставляет некую цель. Цель – это единение народа. Когда единение это на каких-то базовых принципах, как, скажем, единение американского народа, или польского, будет достигнуто, в нем отпадет нужда как в национальном празднике. Видимо, день 4 ноября будет отмечаться не только церковью, он останется в календаре, как один из положительных дней в русской истории, но главным национальным праздником будет какой-то другой. Мне бы хотелось, чтобы это был день, что называется, восстановление преемства с докоммунистическим государством. То есть день восстановления России, потому что пока мы живем в послесоветской стране. И когда и если такое восстановление произойдет, 4 ноября уже станет менее значимым днем в наших праздничных списках.
Владимир Тольц: Это был историк и богослов Андрей Зубов. А теперь исследователь российской истории 14-17 веков Владислав Назаров
Владислав Назаров: У меня большие сомнения по поводу того, что этот праздник переведется и станет органическим, все может быть. Привыкли люди отдыхать в начале ноября и иметь лишний нерабочий день, может по такой схеме это дело пойдет. В конце концов, и 7 ноября в свое время тоже было условным, хотя гораздо менее условным по дате. Мне кажется, что это было решение неверное, поспешное. Мне кажется, что если не при нашей жизни, то потом к этому вопросу, так или иначе, вернутся. Как говорят, история чаще всего берет свое.
Владимир Тольц: Ну, а пока она берет, по телику крутят исторические фантазии типа «1612», а по улицам Москвы, давно уже освобожденной от польских захватчиков, в «русском марше» с немецким «зиг хайль» идут в своем народном единстве российские «ультра».