Бомба для советской власти. 90 лет со дня рождения Солженицына

Не успела миновать хрущевская «оттепель», как Солженицын стал запрещенным писателем

11 декабря исполняется 90 лет со дня рождения Александра Солженицына. Сегодня Александру Исаевичу Солженицыну исполнилось бы 90 лет. Солженицын — писатель и общественный деятель — стал в шестидесятые и семидесятые годы символом борьбы с тоталитарным советским режимом. Его сочинения того времени — прежде всего, «Архипелаг ГУЛАГ» — открыли глаза миллионам на преступления Советcкой власти. После высылки из СССР Солженицын вел активную борьбу с коммунистической властью — и с западным либерализмом. Чем дальше, тем консервативнее были взгляды писателя, тем сильнее его критиковали из демократического лагеря. В 1994 году Солженицын вернулся в Россию, где его новая публицистка вызвала крайне неоднозначную реакцию. Александр Исаевич Солженицын умер в августе этого года.


Не успела миновать хрущевская «оттепель», как Солженицын стал запрещенным писателем, и тогда начался долгий период полуподпольного, а то и совсем тайного существования его произведений. В этом было задействовано немало людей. В их числе — лингвист Леонид Крысин, заместитель директора Института русского языка имени Виноградова, он вспоминает:


— У нас хранилась часть его архива, в разное время разные части. В то время, конечно, заикнуться об этом никому нельзя было, но, тем не менее, это было. Перемещали иногда с одного места на другое, перевозили, переносили. Это происходило довольно долгое время.


— Какие именно архивы?


— Например, «Архипелаг ГУЛАГ» одно время существовал в нескольких пленках, ведь не было же современной техники. Сейчас можно воспользоваться интернетом и все перекинуть туда. Все существовало на пленках или в печатном виде, на машинке размноженном. Но вот какое-то время у меня в руках был футляр с рулоном этих пленок, на котором находился «Архипелаг», еще не опубликованный.


— То есть ваше первое знакомство с «Архипелагом» состоялось в звуке, а не в тексте?


— Нет, в тексте. Я читал машинопись. Это было летом 1969 года. Я помнил свое состояние во время и после чтения «Архипелага», я как будто заболел просто физически, это такая тяжелая ноша была. Может быть, это как-то современным читателем иначе воспринимается, а тогда это была просто сокрушительная какая-то вещь.


— Вы хотите сказать, что, как и многие люди вашего поколения, тогда вы многого не знали, о чем говорил «Архипелаг»?


— Конечно, те очень многие факты истории, сама атмосфера, которая описана в «Архипелаге», — из всего этого мы многого не знали. Хотя у меня отец, допустим, был в ссылке, деда убили, братьев отца расстреляли, обвинили во вредительстве и так далее. То есть, я примерно знал, что репрессии были, конечно, но что такой масштаб, такие зверства, такое количество людей, пострадавших от этого, впервые, по-видимому, мне стали известны из «Архипелага». Ну, это великое, конечно, произведение, это просто атомная бомба была для советской власти.


— Вы говорили, что эти архивы все время перемещались. В конечном итоге, куда они попали?


— Не знаю, потому что я их передавал другим лицам, и дальше уже я не интересовался. Если бы я интересовался, это вызвало бы подозрения.


— Вы рассказывали, что во время глухой опалы, когда позади был не только лагерь, но и короткий период официального признания, Александра Солженицына пригласили в Академический институт русского языка.


— Да, в ноябре 1967 года, то есть в год и месяц 50-летия советской власти мне пришла в голову идея пригласить Солженицына в наш институт, хотя он в то время уже считался врагом советской власти. Произошло все очень открыто и прозаично. У нас была ученый секретарь Ламара Андреевна Капанадзе, она подписала это письмо (поскольку она ученый секретарь, а я был просто сотрудник), приглашающее Александра Исаевича к нам в институт почитать свои произведения. Открытой почтой (кинули в обычный почтовый ящик) письмо ушло в Рязань, где он тогда жил. Он нам ответил. Назначили день. Он пришел и читал, часа четыре он нам читал в этой комнате, причем наши славные органы проморгали это.


— То есть в комнате посторонних в штатском не было?


— Были наши сотрудники просто, хотя Александр Исаевич, когда читал, я сидел позади него, за спиной, и он оглянулся и так колюче меня в упор стал рассматривать, думая, что, может быть, я потенциальный стукач. Открыто записывали. Ну, была, конечно, аппаратура не та, что сейчас, громоздкие магнитофоны. После этого вот эти записи я хранил у себя дома — в книжном шкафу такую нишу сделал, вставил туда банку с водой, чтобы они не высыхали. Но все равно была опасность, что они рассыплются, потому что уже 40 лет. И вот недавно совсем запись перенесли на цифровые носители, у нас есть отдел фонетики, и там теперь появилась эта запись того, как читал Солженицын «Раковый корпус», «Крохотки», главы из «В круге первом», как рассказывал что-то такое биографическое, как его преследовали. Это длилось довольно долго.


В солженицынскую орбиту было включено немало людей, знакомившихся, несмотря на запреты, с идеями писателя через ходившие по рукам произведения.


Вот типичное свидетельство автора документальных фильмов о Солженицыне Сергея Мирошниченко: «Мой замечательный педагог во ВГИКе дала мне на одну ночь «Архипелаг ГУЛАГ». Это было андроповское время, достаточно сложное. Мы с моим товарищем, оператором, понимали, что за одну ночь это не прочитать, и мы ее всю пересняли на фото, всю постранично. У него в ванной мы переснимали, боялись, чтобы никто не зашел. И потом отпечатали. И у нас появилась книга «Архипелаг ГУЛАГ» - больше метра высотой. Две страницы на одном листе фотобумаги. У меня эта книга до сих пор сохранилась. Потом мы давали читать всем подряд».


90-летний юбилей Солженицына отмечается широко, но без помпезности. В Москве прошла серьезная научная конференция, в Манеже открылась большая фотовыставка. Сегодня же открывается официальный сайт, посвященный его творчеству - подобного портала до сих пор не было. На Таганке сегодня вечером идет спектакль «Шарашка». На кинофестивале «Сталкер» показывают фильм Глеба Панфилова «Хранить вечно» (по роману в «Круге первом»). Своя программа торжеств - в Пятигорске, где родился писатель.