За три недели до инаугурации нового президента семья Барака Обамы переехала из Чикаго в Вашингтон. Обама объяснил необычно ранний для новоизбранного президента переезд в столицу желанием дать возможность своим дочерям начать учебу в новой для них школе сразу после окончания зимних каникул. Тем не менее, событие символично: Барак Обама решил избрать своей временной резиденцией апартаменты в знаменитом отеле «Хей-Адамс» (Hay-Adams) напротив Белого дома. Действующий президент будет в ближайшие недели работать, образно говоря, в тени новоизбранного. Это дало новый повод многочисленным экспертам подвести итоги президентству Джорджа Буша.
Газета «Вашингтон пост» опубликовала интервью с двумя ближайшими советниками президента Буша, рассказавшими о том, как принимались некоторые из самых противоречивых решений последних восьми лет. Глава аппарата Белого дома Джошуа Болтон (Joshua Bolten) и помощник президента по национальной безопасности Стивен Хэдли (Steven Hadley) дали обширное интервью корреспонденту газеты «Вашингтон пост» Майклу Эймбравитсу (Michael Abramowitz). В беседе с журналистом они пытаются развеять широко бытующее мнение о самонадеянности уходящей администрации, о нежелании президента слышать о плохих новостях. Так, Стивен Хэдли назвал одним из мифов утверждение о том, что вице-президент Ричард Чейни в первый президентский срок Буша якобы использовал свою близость к президенту для оказания непомерного влияния на внешнюю политику США, чересчур идеалогизируя ее, а в следующие четыре года это влияние ослабло, вследствие чего внешняя политика Буша стала намного прагматичнее. «Это просто чушь», – не выдерживает обычно глубоко учтивый Хэдли.
По мнению редактора журнала Vanity Fair Тода Пардама (Todd Purdum), эти утверждения Болтона и Хэдли не могут отражать во всей полноте картинку выработки решений в Белом доме в последние восемь лет: «Для меня очевидна необходимость говорить со множеством людей из окружения президента, чтобы получить всю мозаику. Если у Хэдли одно мнение, то люди из окружения вице-президента видят события по-другому, не говоря об остальных. Так Лоуренс Уилкерсон, начальник канцелярии бывшего госсекретаря Колина Пауэлла, имел доступ к наиболее деликатным документам. В интервью нашему журналу Уилкерсон считает очевидным то, что аппарат вице-президента Чейни не раз прикладывал руку к выработке стратегии по обращению с задержанными по подозрению в террористической деятельности и к другим внешнеполитическим вопросам».
Вместе с тем Болтон признает, что в первые годы президентства Буша некоторые решения разрабатывались аппаратом президента без участия последнего и лишь представлялись ему на подпись. Возглавив аппарат сотрудников Белого дома весной 2006 года, Болтон поставил себе задачу добиться, чтобы все заметные решения администрации принимались только при непосредственном участии Джорджа Буша: «В дальнейшем процедура разработки решений была централизованной, но демократичной. Помощники президента не раз оспаривали мнение президента, и Буш брал их аргументы в расчет». При обсуждении перемен в экономической стратегии в последние месяцы Буш, по словам Болтона, не поступившись своей верностью основным принципам свободного рынка, признал необходимость массированной государственной поддержки финансовых рынков во имя их выживания.
В интервью «Вашингтон пост» помощник президента Буша по национальной безопасности Стивен Хэдли говорит, что, возможно, лучшим образом принятия решения Джорджем Бушем стало его решение в январе 2007 года послать военное подкрепление в Ирак и прибегнуть к совершенно новой, антиповстанческой тактике ведения иракской кампании. По словам Хэдли, Буш стал человеком, который, несмотря на массовые пораженческие настроения, остался тогда убежденным в необходимости сделать иракскую стратегию по-настоящему действенной.
Президент Буш покидает Белый дом под улюлюканье недругов и безжалостные комментарии историков, называющих его в числе худших президентов в истории страны. Его уход, если верить опросам, вызывает вздох облегчения у 75 процентов американцев.
Подводя итог президентству Джорджа Буша, его критики ставят, прежде всего, ему в вину войну в Ираке. Писатель и публицист Джакоб Уайсберг (Jacob Weisberg) говорит: «Первое и главное – война в Ираке. Собирая информацию для своей книги о Буше, я не нашел никаких данных, свидетельствующих о манипуляции разведданными, но, на мой взгляд, очевидно, что Джордж Буш не испытывал значительного желания разобраться в истинном положении дел перед вторжением в Ирак. Второй серьезный прокол Буша состоит в подходе к проведению иракской кампании. Он три года настаивал на продолжении губительной стратегии. Третье – на нем лежит ответственность за пренебрежение положениями Конституции, гарантирующими права человека. Его администрация лишила заключенных Гуантанамо некоторых из элементарных прав. Например, они содержатся годами под стражей без предъявления обвинений и судов. Его администрация значительно расширила применение президентской директивы в качестве инструмента правления, позволяющего ей обходить положения некоторых законов. И последнее. Белый дом несет ответственность за неумелую экономическую политику, мы сейчас пожинаем плоды отказа администрации от регулирования рынков».
Некоторые заметные голоса призывают, впрочем, не спешить с подведением итогов президентства Буша. Известный журналист и писатель Боб Вудворт говорит: «Лишь через 10, 20, 50 лет люди смогут с большей объективностью делать выводы о значении войны с террором, о результатах кампаний в Ираке и Афганистане. Только тогда станет ясно, сделали ли они мир более безопасным. Если в Южной Азии, на Ближнем Востоке утвердится демократия, если феномен терроризма схлынет, президентство Буша, я думаю, будет оцениваться в позитивном свете».
По словам людей, близких к президенту Бушу, он хочет быть предан суду истории, а не историков, и надеется, что история будет добрее к нему, чем ее жрецы.