Федеральная служба безопасности России обвинила в "разведывательно-подрывной деятельности" и выслала из страны директора по внешним связям интернет-регистратора RIPE NCC в Восточной Европе и Средней Азии Алексея Семеняку. 7 июня федеральные телеканалы показали кадры задержания и опроса Семеняки, который является гражданином Украины, но уже несколько десятилетий постоянно живет в России. На видео были продемонстрированы визитки сотрудников СБУ – именно им, по версии ФСБ, Семеняка оказывал "консультационную помощь". В результате Семеняку не только выслали из страны, но и запретили ему возвращаться в Россию в ближайшие 25 лет.
Пресс-секретарь Службы безопасности Украины Артем Дехтяренко сказал журналистам "Украинской правды", что заявления ФСБ о "разоблачении агента СБУ" следует рассматривать "исключительно через призму ведения гибридной войны, составной частью которой является распространение фейков и проведения информационных спецопераций". Дехтяренко призвал СМИ "скептически относиться к любой информации такого типа".
Задержание Семеняки произошло 3 июня, хотя из опубликованного ФСБ видео следует, что решение о "нежелательности" его пребывания на территории РФ было принято еще 18 мая.
Семеняка, который является одним из самых авторитетных интернет-экспертов на постсоветском пространстве и одним из людей, стоявших у истоков развития интернета в России в 90-е годы, не отрицает факта своего общения с сотрудниками украинской спецслужбы, но говорит, что оно происходило во время международных IT-конференций и являлось обычной практикой – как и общение с представителями спецслужб и силовых структур других стран (например, Европола, полицейской службы ЕС, визитки сотрудников которой также были продемонстрированы в видео с задержанием Семеняки).
Высылка из России Алексея Семеняки была воспринята многими его знакомыми не только с негодованием, но и с некоторым облегчением: на фоне репрессий, осуществляемых в последнее время российскими властями против неугодных им людей, выдворение вместо уголовного дела за шпионаж кажется не самым плохим вариантом. При этом в ФСБ, словно оправдывая такую собственную "мягкость", заявили, что Алексей Семеняка "не успел нанести ущерб внешней безопасности России".
Семеняка, за плечами которого, помимо RIPE NCC, работа в "Яндексе", "Мегафоне" и других крупных российских и международных компаниях, неоднократно выступал экспертом в СМИ – в том числе и на Радио Свобода, где он год назад комментировал скандал с якобы имевшим место "хищением" выделенных России IP-адресов Алексеем Солдатовым – бывшим заместителем министра связи России и одним из основоположников Рунета. С тех пор конфликт был улажен, а Солдатов, который из-за него оказался под домашним арестом, отпущен под подписку о невыезде.
Смотри также Кремль отнял у владельцев доменную зону "Советский Cоюз"Во вторник в интервью Радио Свобода Алексей Семеняка впервые подробно рассказал о своем задержании и поделился мыслями о том, кому и зачем могла понадобиться операция по выдворению его из России.
"У меня нет и не было доступа к подобного рода данным"
– Как происходило ваше задержание, обыск и выдворение из страны? Насколько все это было внезапно? Было ли страшно?
– Это было совершенно внезапно, ничего подобного я, разумеется, не ожидал. Это было долго: "оперативно-разыскные мероприятия" продолжались 12 часов. У меня не было статуса обвиняемого или подозреваемого, поэтому это был не обыск, а обследование помещения с моим добровольным участием. Сначала были вопросы, на которые я отвечал, попутно вспоминая вещи, о которых они спрашивали. Того, что их интересовало, я особо никогда и не скрывал.
– О чем были эти вопросы?
– В чем заключается моя работа, как все устроено. То, что им и так было прекрасно известно. Им нужен был информационный повод, они взяли первый попавшийся объект и использовали с помощью намеков и экивоков для создания картинки того, что я совершал какие-то враждебные действия.
– Вы говорите о показанных по ТВ визитках сотрудников СБУ?
– Да. Люди обмениваются визитками. Происходит конференция, общение продолжается в холле. Это стандартная процедура. У меня есть и визитки сотрудников ФСБ, и визитки МВД Беларуси. У меня огромная пачка визиток, потому что накопление контактов – это часть любой работы, связанной с публичностью. Когда человек является публичным лицом организации, он всегда заботится, чтобы у него была максимальная сеть контактов.
– Одной визитки там явно не хватало, "визитки Яроша".
– (Смеется) Ярош не ходит на телекомовские конференции. Я выяснил из публикаций в СМИ, что они показали визитки сотрудников СБУ из подразделения контрразведки, которые якобы меня заслали и курируют мою работу. Но контрразведка не курирует работу шпионов, у них противоположные задачи. Люди, которые меня задерживали, тоже были контрразведчиками, они действуют в России, а не в Украине.
Алексей Семеняка после задержания, кадр из видео Центра общественных связей ФСБ
– Российские СМИ утверждают, что вы не только хранили визитки этих сотрудников украинской спецслужбы, но и обменивались с ними сообщениями в мессенджерах.
– Я не хочу комментировать то, что написали российские СМИ. Все это комментировать у меня просто слов не хватит.
– Они также утверждают, что у вас был "доступ к данным, которые могли быть использованы в ущерб российскому государству". Откуда могут "расти ноги" у такой формулировки?
– Я абсолютно не представляю, у меня нет и не было доступа к подобного рода данным, и я не пытался его получить. Я так понимаю, что идет попытка "накачать" информационную волну хоть чем-нибудь, отсюда и берутся такие вещи. Нет, это совершенно не так.
– На видео еще показали некое помещение, складскую ячейку с коробками. У вас что-то изъяли во время этого "добровольного осмотра", как вы его называете?
– У меня изъяли всю технику, у которой были носители информации. А помещение – у меня несколько лет назад был "хобби-бизнес", фотостудия. Мне нравится фотография, но несколько лет назад, когда в России начались проблемы с экономикой, мне пришлось свернуть это дело. Остатки оборудования – подвесная система, крепежи – я отправил на хранение в это помещение. Его осматривали без меня, я только вечером подписал протокол его обследования.
"После изъятия техники были сессии в мессенджерах, не с моих устройств"
– Как вели себя сотрудники ФСБ? Оказывалось ли на вас давление?
– Психологически, конечно, они пытались такое давление оказать. Но, повторю, поскольку я с самого начала не считал себя каким-то правонарушителем, то чувствовал себя относительно спокойно. Я понимал, что какой-то криминал мне предъявить невозможно, потому что его не существует в природе. В остальном со стороны сотрудников ФСБ все было корректно.
– Вы, помимо прочего, – специалист по кибербезопасности. Фиксировали ли вы какие-то попытки взлома или проникновения в ваши сети до задержания и после того, как у вас изъяли технику?
После изъятия техники были какие-то сессии в мессенджерах, не с моих устройств
– После изъятия техники были какие-то сессии в мессенджерах, не с моих устройств. До задержания попыток взлома я не видел. А если говорить о какой-то слежке – то мне даже в голову не приходило на это обращать внимание.
– Решение о "нежелательности" вашего нахождения в России было принято еще 18 мая. Понятно ли, почему ФСБ так тянуло с задержанием?
– Нет, совершенно непонятно.
– Также вам было предписано покинуть РФ до 18 июня. Почему вы сделали это раньше? Это было добровольное решение или вас заставили?
– Добровольное. Я думал побыть подольше, получить обратно технику, которую у меня изъяли, потому что мне раз пять повторили, что она будет возвращена. Потом я проконсультировался с людьми из юридической сферы, которые сказали: "Если тебя не хотят видеть, лучше не раздражать их и уехать, а всю эту технику кто-то может получить за тебя и потом прислать". Я посчитал этот довод разумным. Сообщения о том, что меня посадили в самолет, не соответствуют истине. Я не знал, что меня снимают на видео в аэропорту (в ролике ЦОС ФСБ есть кадры Семеняки на стойке регистрации и на гейте. – Прим. РС). Очевидно, это была негласная съемка. Но билет в Кишинев я купил себе сам, такси вызвал себе сам, прошел все контроли сам, сдал багаж сам. О том, что меня сопровождали, я не догадывался.
– На въезде в Украину с вами беседовали сотрудники СБУ?
– Нет, я въехал абсолютно как обычный человек, и до Кишинева долетел как обычный человек, и до Одессы доехал также. Никакого интереса ко мне ни с чьей стороны не было. После прибытия в Одессу украинские спецслужбы тоже со мной никак не контактировали, что и неудивительно, потому что я к ним не имею никакого отношения.
"Лучше быть высланным, чем сосланным"
– Самый часто встречаемый вопрос в связи с вашей высылкой из России – почему выслали, а не арестовали. Сейчас в России новая волна репрессий, а тут украинский шпион, который годами шпионил на СБУ.
– Ну да, столько лет работал, а "вреда не нанес", как они сами говорят. А во-вторых – вот они пришли, все забрали, обследовали, нашли, что криминала нет. Что они должны были делать? Моя гипотеза, что они решили использовать это дело "для картинки", чтобы не признавать своей ошибки.
Минск, 2019 год, Алексей Семеняка на форуме "Открытый диалог о развитии Байнета"
– "Смотрите, вот у нас уже десятки лет живет такой украинец, давайте шпиона СБУ из него сделаем?"
– Да, или наоборот: есть информационное противостояние, им понадобился очередной эпизод, надо было по плану что-то выпустить. Стали смотреть, кого можно под это дело подтянуть. "А вот давайте этого!" Как-то так.
– Ваш знакомый, российский писатель и одна из самых известных фигур зари Рунета Леонид Каганов рассказывает, что однажды, когда вы в очередной раз продлевали вид на жительство в России, вас спросили, почему вы не хотите принять российское гражданство. На что вы якобы ответили: "Лучше быть высланным, чем сосланным". Это анекдот или реальная история?
– Анекдот, такого диалога не было, хотя эту фразу я действительно когда-то в шутку придумал.
– То есть вы подозревали, что однажды ваш украинский паспорт может вас спасти?
– Это было давно, когда оформление российского гражданства было довольно сложной историей. Тогда были совершенно "вегетарианские" времена, ничто, как говорится, не предвещало. Меня все спрашивали – почему ты не оформляешь российское гражданство? Я, чтобы отвечать друзьям, придумал такую шутку. Шутка оказалась пророческой, но я совершенно не думал, что украинский паспорт может меня как-то защитить. Наоборот, тогда казалось, что россиянину было бы проще как-то бороться с системой, чем человеку с паспортом гражданина Украины.
– Вы занимаете должность директора по внешним связям и технического советника RIPE NCC – европейского регистратора, занимающегося распределением IP-адресов. Может ли ваше выдворение быть связано с работой в этой организации, или, напортив, могла ли ваша должность в ней спасти вас от ареста и дела о шпионаже?
– Должность никак не могла спасти, я вообще не думаю, что эта история как-то связана с моей работой.
"Не думаю, что RIPE NCC мог мешать "суверенизации" Рунета"
– Российские СМИ пишут, что в RIPE NCC вас временно отстранили от работы до получения "разъяснений" по поводу вашего задержания. Это стандартная процедура для организации?
– Да, конечно. Надо сначала внутри определиться со всеми вещами и понять, как работать дальше.
Что такое RIPE NCC?
У каждой машины есть номерной знак, а у каждого устройства в интернете – IP-адрес. Чем теснее работа какой-либо организации связана с информационной сферой, тем больше ей нужно IP. Адреса выделяются из общего глобального набора, который изначально ограничен по математическим причинам – в нем около 4,22 миллиарда адресов. Адресом нельзя владеть, но можно получить право его использования. За распределением этих прав на глобальном уровне отвечают несколько региональных некоммерческих ассоциаций: российские организации и частные лица работают с европейским регистратором RIPE NCC. Раньше, когда дефицита адресов не было, получить блок на десятки и даже сотни тысяч адресов было просто и относительно дешево: достаточно было стать членом ассоциации RIPE NCC, получить статус LIR (локального интернет-регистратора), заплатить вступительный взнос (сегодня он составляет 2000 евро) и ежегодно оплачивать членский взнос (сейчас – 1400 евро), причем размер взноса не зависит от количества адресов, находящихся под управлением LIR. В последние годы интернет настолько вырос, что свободные адреса фактически закончились, новым членам RIPE NCC приходится вставать в очередь, и каждому выделяют всего лишь 256 адресов. Если нужно больше – придется регистрировать несколько аккаунтов, стоять в очереди несколько раз и потом за каждый аккаунт по отдельности платить вступительные и членские взносы.
Право на использование IP-адреса можно приобрести и на открытом рынке. Как рассказывал Алексей Семеняка Радио Свобода в марте 2020 года, один адрес стоит 15–20 долларов США. Еще один вариант – обратиться к провайдеру, который возьмет обеспечение IP-адресами на себя. Последний способ – самый распространенный, у абсолютного большинства компаний и частных лиц нет необходимости быть независимым игроком и управлять собственным пулом адресов напрямую. "Получение адресов напрямую – вопрос того, что называется непрерывностью бизнеса. Зависеть от одного оператора опасно, иметь двух взаимозаменяемых операторов для большой организации может быть хлопотно, и тогда иметь независимый доступ к маршрутизации удобнее", – объясняет Семеняка. C развитием нового интернет-протокола IpV6 адресное пространство вырастет на десятки порядков и проблема недостатка IP-адресов автоматически исчезнет. Пока, впрочем, Россия в переходе на новый протокол заметно отстает.
– Повлияет ли на вашу работу ваше базирование в Украине, а не в России? В чем вообще были плюсы вашего проживания в РФ с профессиональной точки зрения?
– Я бы в принципе не хотел переходить на разговор о моей работе, потому что это моя личная история. Моей задачей было доносить месседжи организации, рассказывать о новых возможностях, которые мы предоставляем, о новых инструментах, которые у нас появляются, о новых технологиях, которые могут быть полезны сейчас или в будущем для участников RIPE NCC – а этих участников в России довольно много. Они могли рассказать о каких-то возникающих у них сложностях, а я – донести до организации, что нам надо об этом подумать, может быть, как-то адаптироваться под локальную специфику. Кроме того, я занимался базовой коммуникацией, если возникали какие-то вопросы, старался быть всегда под рукой, на виду, чтобы эти вопросы мне можно было быстро задать и получить ответ. Я работаю в организации не один и надеюсь, что мое перемещение не сильно скажется на ее деятельности в России. Надо еще понимать, что я не занимаюсь операционной деятельностью, то есть не распределяю IP-адреса сам. У меня нет доступа к системе, которая этим занимается. Но я понимаю правила распределения, процедуры, практику, поэтому могу что-то посоветовать. Всё это можно найти и у нас на сайте, хотя пока основная часть – на английском, мы начали проект перевода на другие языки относительно недавно. На базовые функции RIPE NCC мой переезд никак не повлияет, а консультации можно оказывать и удаленно.
– Год назад мы беседовали с вами о новом главе Роскомнадзора Андрее Липове, которому было поручено решать задачу по "суверенизации" Рунета. Липов, впрочем, известен еще и тем, что стоял за попыткой вернуть под контроль российских властей доменную зону .su, в результате которой был арестован один из основателей сетевой инфраструктуры Рунета Алексей Солдатов. В сентябре прошлого года права на домен перешли к государству, а Солдатова отпустили под подписку о невыезде. Как вы оцениваете такой финал этого конфликта?
– Я не очень за ним следил, но я рад, что организационно-технические моменты выходят из уголовной плоскости. Очевидно, что в России государство довольно сильно озабочено "суверенизацией". Такой тренд есть, и в ближайшее время он никуда не исчезнет, но к чему это приведет – мне сложно сказать.
Смотри также Великий суверенизатор. Зачем Кремль сменил главу Роскомнадзора– Может ли RIPE NCC стоять на пути каких-то планов по продолжению этой "суверенизации"?
– Повторюсь: я искренне уверен, что эта организация не имеет к моей истории никакого отношения. По поводу "стоять на пути" – тоже не думаю и не могу представить себе, как она могла бы это делать. RIPE NCC – это организация, которая старается быть максимально независимой и нейтральной. Это членская организация, она состоит только из своих членов, локальных регистраторов, и управляется только ими. Всякие контакты с властями там только приветствуются. Когда власти обращаются с просьбой о консультации или выражают свою озабоченность чем-то, это все воспринимается в организации очень внимательно.
"Друзей можно повидать где-то еще, навестить могилу мамы – нет"
– Вас поддерживают коллеги? Приехав в Украину, вы сразу окунулись в работу. То есть проблемы, чем заняться, перед вами не стоит?
– Работы в любом случае очень много, и Российская Федерация – не единственная страна в регионе, в котором мы работаем. Конечно, мне нужно какое-то время, чтобы освоиться в новой реальности. Что касается коллег, то я получил безумное количество слов поддержки. Многие из них сами обратили внимание на те нестыковки, которые есть в сюжетах российских каналов. Большое спасибо всем, я очень растроган этой поддержкой, она была из всех стран, где мы работаем.
– Будете ли вы скучать по России или, может быть, вы чувствуете какое-то облегчение из-за того, что над вами больше не нависает угроза в лице российских властей?
– Если бы я чувствовал, что надо мной нависает какая-то угроза, я бы не находился в этом государстве, это было бы странно. Я буду, конечно, скучать по друзьям. У меня в России остались могилы моих родственников, включая мою маму. Конечно, это обидно. Если друзей можно встретить где-то еще, то с этим уже ничего не сделаешь. Конечно, я буду скучать.