Громким инфоповодом в социальных сетях стало интервью Льва Шлосберга Ксении Собчак с упрёками в адрес активистов-эмигрантов и рассуждениями о том, является ли "жертвой" Украина.
Интервью Шлосберга. Впечатления.
Первая часть:
Шлосберг: Украина, Курская область, эмиграция….
Реклама: Покупайте американские кроссовки.
Шлосберг: Эмиграция, Украина, мир, русская культура, "Яблоко"…
Реклама: Покупайте недвижимость в Дубае и Таиланде.
Шлосберг: Жертва позволяет себя убить, два Владимира,
я всегда говорю то, что я думаю, меня к этому приучила партия.
Второе – очень серьезные обвинения команде Навального. Шлосберг утверждает, что был заказ слить Медведева, на которого рассчитывала не самая приятная, но, возможно, самая на тот момент вменяемая часть российской элиты. Шлосберг фактически обвиняет Навального в том, что он оставил Путина у власти.
Это явный перебор. Медведев сам себя закопал, он был непереизбираем, а фильмы про коррупцию народонаселению были до лампочки – "они там все воруют, мы и так знаем".
Лев Шлосберг очень беспокоится, что "бывший писатель" Дмитрий Быков и "бывший журналист" Сергей Пархоменко займут место (интересно, чье?) в российской политике и начнется гражданская война. Между тем беспокоиться ему незачем: администрация президента уже побеспокоилась о том, чтобы место в российской политике могли занимать только те, кого маркирует своим интервью Собчак (в глазах Шлосберга, надо полагать, не бывшая, а настоящая журналистка), и война продолжалась бы без помех. Захватническая война.
Но, конечно, главное – это следующее:
Украина сопротивляется. Государство и человек яваляютя жертвой до той минуты, до той секунды, пока не начинают сопротивляться. Украина начала сопротивляться с утра 24 февраля. Это сопротивление при поддержке десятков иностранных государств: их денег, их техники, их специалистов, их всего. Привело к тому, что Украина выровняла ситуацию. Сегодня военные силы – совокупные военные силы Украины, с учетом союзников, их оружия, их денег, – и совокупные военные силы России примерно равны. Тот, кто сопротивляется – не является жертвой. Жертва не сопротивляется. Жертва позволяет себя убить. Миф о том. что Украина является жертвой, не соответствует историческим фактам. Если бы Украина была бы жертвой, Украины уже бы не было сейчас. Ее просто бы не было.
Снимаю шляпу перед теми, кто досмотрел интервью Шлосберга Собчак (я все же на промотке). Я бы и интервью это не назвала. Собчак превратилась нет, не в провокатора, а в чистого манипулятора. И Шлосберг оказался легкой добычей для манипулятора. С другой стороны, кто ему крив. Мог бы не становиться добычей, но, видимо, очень хотелось. Развидеть и расслышать это теперь не удастся.
Интересно, по логике Шлосберга жертвами Холокоста являются только те евреи, которые не сопротивлялись? По логике Шлосберга жертвами путинского режима является, видимо, русский народ, который поголовно терпит. А не Политковская, Немцов и Навальный.
Лев Маркович, если вам надоест изображать из себя святого политика-гуманиста, вы отлично впишетесь в путинскую полицию, где избитым партнерами женщинам говорят “когда убьют, тогда и приходите”.
Горе. Настоящее и неподдельное горе и только горе несут россияне украинцам уже третий год.
"Сын остался жив — он упал на второй этаж. А жену его и деток ищут", – говорит женщина из Кривого Рога. Повреждены 35 домов, спасатели ищу людей под завалами.
В это же время хорошие русские говорят, что "Украина не жертва" и обсуждают какой будет россия после путина.
Конечно, вопреки новой глупости Шлосберга, сопротивляющийся останется жертвой насилия, даже если в ходе своего сопротивления он одержит верх над агрессором или насильником. Потому что отменить сам факт нападения невозможно. Как и сопутствующий этому нападению ущерб.
Шлосберг действительно не понимает (видимо нет), что изложив это все вот своим ртом заслуженного яблочного попозиционера, он не максиме придал авторитетность, а свою репутацию окончательно закопал в глазах даже тех у кого она по привычке еще держалась.
И все это безо всякого реального смысла, теперь уже бессмысленно ссылаться и на максимы про "искусство возможного", понимая под "возможным" легальный статус и финансирование, потому что банде теперь уже никакая оппозиция не нужна, даже фиктивная и бутафорская.
Так что он напоминает уличного дурачка, с бессмысленной улыбкой выполняющего команды шайки гопников.
Не могу перестать удивляться людям, которые в 2024 году "офигевают", "не могут поверить своим глазам" или "ищут скрытые смыслы" в высказываниях Явлинского, Шлосберга, Вишневского — которые, надо сказать, с февраля 2022 года занимают абсолютно последовательную позицию и говорят одно и то же.
Своя своих не познаша. Иноагенты шумною толпою бросились топтать Льва Шлосберга – тоже иноагента, однако не внешнего, а внутреннего эмигранта.
Иноагентам очень надо кого-нибудь победить. Лучше из числа своих, так безопаснее. Кроме того, они очень боятся, что республиканцам у кормушки понадобятся чуть другие плохиши, чем те, кого кормили демократы.
И вот они дерутся у этой кормушки, выкрикивая "гуманизм", "ценности" и "свобода"...
Я готов говорить со всеми, кому необходимы мир и свобода. Готов говорить и с теми, кто утонул в ненависти и злобе, понимая, что многие из этих людей сейчас не готовы ни слушать, ни понимать меня. Значит, время понимания ещё не настало. Но это не значит, что не нужно говорить. Слово способно идти долго и спасать жизни – шаг за шагом. Важно сказать, важно идти.
У меня нет врагов в Украине, хотя не все украинцы сегодня согласны со мной, а многие категорически не принимают мою позицию. У меня нет врагов в России, хотя в моей стране есть люди, которые желают мне зла и преследуют меня, чтобы лишить свободы. Враг – это человек, против которого я готов бороться с оружием в руках. Таких людей в моём кругу зрения ни в Украине, ни в России нет. Я никого не готов убивать за убеждения.
Я не нахожусь ни в одном окопе – ни в российском, ни в украинском, в том числе в окопах пропаганды. Из окопа можно увидеть только врага. Находясь в окопе, человек видит ближайший мир через прицел оружия и его главная задача – убить того, кто может убить тебя. Окоп уничтожает человеческое сам по себе.
Я презираю виртуальные окопы и считаю их обитателей трусами и подлецами. Тот, кто не рискует своей жизнью, не имеет никакого морального права призывать к смерти других людей во имя чего угодно. В виртуальном окопе можно найти только крыс.
Я отрицаю войну как средство политики. Война всегда рукотворна. Война приходит как банкротство политики и политиков. Политик должен делать всё возможное и невозможное, в том числе рисковать своей жизнью и своей властью, чтобы избежать войны. Мир стоит мессы, война заслуживает только проклятий. Все войны прокляты от рождения.
Все погибшие на войне – жертвы войны. Ни у кого на линии судьбы не была написана смерть на войне. Жертвы войны взывают не к продолжению войны, а к прекращению войны.
Я люблю жизнь и люблю людей. Я готов говорить со всеми, кому нужна жизнь, и кто отрицает необходимость смерти. Готов говорить со всеми, кто ещё не понимает чудовищность войны как таковой. Со всеми, кто хочет жить.
Я люблю мою страну и мне больно видеть мучения, страдания и отчаяние людей в России. Я живу вместе с этими людьми. Это – мой народ.
Мне также больно видеть злорадство, кровожадность и человеконенавистничество в моей стране. Расчеловечивание – это скорейшая дорога к вырождению нации. Я хочу очеловечить людей, потерявших понимание ценности каждой человеческой жизни. Убийство человека – кратчайший путь к мести и ненависти. Ненависть убивает. Я борюсь за все жизни против смерти.
Слова человеколюбия разрушают корни войны.
Теперь вот занялись обсуждением семантики слова "жертва" на повышенных тонах. Конечно, одни чувствуют себя обиженными, а другие принципиально не согласны. Но, может быть, стоило бы поискать другого главного врага российской демократии? Я понимаю, что тут трудно придумать что-то новое, а желание высказать всю правду-матку остается непреодолимым, раз уж есть такая возможность. В данном случае это еще и не вызовет недовольства властей в стране происхождения. Но ведь не обязательно, чтобы каждый шлепок по клавиатуре выделял каплю яда. Если хочется написать в соцсетях и интернет-СМИ что-нибудь до боли искреннее, но при этом не повториться, то есть масса интересных тем: кулинария, погода, сложности и восторги адаптации в Германии или Израиле. Надо лишь проявить фантазию.
Со Львом Шлосбергом я познакомился давно и по очень печальному поводу – когда убили священника Павла Адельгейма. Я воспринимаю его не только как политика, но и как чуткого и внимательного человека. Настоящего патриота псковской земли, воспевшего фотографа Диму Маркова, Савву Ямщикова и великого христианского подвижника отца Павла Адельгейма. Если бы каждый с таким трепетом относился к своему городу, как Шлосберг – к Пскову, мы бы жили в другой, абсолютно немосквоцентричной стране.
Наверное, как и все люди, Шлосберг может ошибаться, но в его искренности я ни секунды не сомневаюсь.
Я сужу Льва Шлосберга по делам его. Как сужу по делам и тех, кто сегодня его поносит.
Ну а если возвращаться к разговорам про войну и упрекам в его адрес – я напомню, что это он в далеком 2014 показал и доказал, что на Донбассе воюет профессиональная российская армия. Они с Володей Роменским показали захоронения псковских десантников. Многие из тех, кто бросают сейчас в него камень, еще пропагандистами на федеральных каналах работали.
Просто не хочет человек ходить строем и под флагами. Впрочем, и флаги, как видим, уже отменили.
Но я хочу не о Шлосберге, а о важной теме, которая, как мне кажется, становится всё острее в публичном поле – о противопоставлении "уехавших" и "оставшихся". Тема эта важна тем, что касается не только политиков, писателей и журналистов, но и вообще всех, на самом деле.
Суть тут в том, что война затягивается, света в конце туннеля не видно, поэтому бороться с войной вроде как бесполезно, а мозг наш такая штука– он пытается нас убедить, что мы приняли правильное решение. Независимо от самого решения.
Тем, кто остался мозг говорит, что эти "уехавшие" "оторвались от народа", живут не чуя страны, и совсем сошли с ума, требуя чужой крови, возлегая на пляжах Коста Дорада, Лазурного берега или Бали.
Тем, кто уехал мозг говорит, что "оставшиеся" нищают с каждым днём и маршируют с буквой Z на лбу.
Так устроен наш мозг, тут ничего не поделаешь, это миллионы лет эволюции. Но хотелось бы, чтобы люди, претендующие на роль моральных авторитетов как-то немножко вышли за рамки эволюционных ограничений. Ведь так легко и приятно вбивать этот клин между уехавшими и оставшимися, особенно когда ничего больше сделать не можешь или боишься.
Только вот потом, когда все-таки появится шанс построить нормальную страну (а он будет, но недолгий) выкорчевать его будет ой как не просто. И потратим мы драгоценное время на выяснение кто больше предал российский народ (хм, как быстро мы перешли к путинской риторике, не находите?), а очередной номенклатурный администратор щёлкать клювом не будет и построит себе новую автократию и начнёт новую войну. А мы всё будем обсуждать кто тогда в 2024-ом был виноват.