В США вышла книга "Сталин, Япония и схватка за господство в Китае, 1894–1945". Её автор – Хироаки Куромия, профессор университета Индианы. Круг его научных интересов широк – от полуторавековой истории украинско-русского пограничья до сталинской индустриализации и от японско-польского антисоветского сотрудничества спецслужб до нынешней войны в Донбассе. Исследователь, родившийся и выросший в Японии и проработавший всю жизнь в США, не ко двору как в Стране восходящего солнца, так и в путинской России – в последнем случае из-за его спокойной, но внятной проукраинской позиции. В интервью Радио Свобода Хироаки Куромия рассказывает о монографии, которую писал много лет.
– Основным выводом моей книги является то, что до Второй мировой войны Сталин был гораздо более удачливым в реализации своей геополитической стратегии в Азии, чем в Европе. Причина ясна: в Европе пространство его политической игры было гораздо более ограниченно, чем в Азии. Внимание мировой политической жизни было более или менее сосредоточено на Европе, а США изолировались, в то же время Азия осталась колониальным континентом, где можно было проводить всякого рода политические интриги вне надзора мирового политического сообщества.
для Сталина эта страна представляла собой нечто вроде рая для политической игры против империалистов
Китай, гигантская страна, стал центром сталинской геополитической стратегии. Все западные империалистические страны и Япония стремились разделить эту огромную страну на свои сферы влияния и колонии и неустанно занимались политическими махинациями друг против друга. Даже изоляционистские США действовали в Китае как "нормальная" империалистическая страна. Почти все эти страны защищали экстерриториальное право в Китае. К тому же Китай был страшно разделен военщиной, региональными политическими лидерами, т. е. для Сталина эта страна представляла собой нечто вроде рая для политической игры против империалистов.
Хироаки Куромия
Сталина интересовали три самых важных империалистических державы: Великобритания, Япония и США. Его стратегией было вытеснение всех империалистических стран из Китая с помощью китайского национализма, который он подпитывал, и с использованием противоречий между империалистическими странами. Великобритания была самым мощным врагом для Кремля, и уже в 1920-х гг. Сталину удалось ограничить, до некоторой степени, её интересы в Китае, используя, во-первых, китайское антиколониальное движение – причём как национализм, так и коммунизм, во-вторых, японских империалистов, которые считали Великобританию западным узурпатором её "естественных" интересов в Азии. Потом, в 1930-х годах Сталин стремился использовать США против Японии. В этом он преуспел блестяще, хотя теперь мало кто хочет вспоминать эту малоизвестную историю советско-американского сотрудничества против Японии. Вашингтон молчал и о Голодоморе, и о Большом терроре 1937–38 годов. Когда Советский Союз, нарушая договоры о ненападении с Польшей и Финляндией, уничтожил первую – в сговоре с Гитлером – и напал на вторую, Франклин Рузвельт оказался политически парализованным, т. к. он наивно доверял Сталину как надежному политическому партнеру. Самый важный фактор его паралича состоял не в Европе, а в Азии: общие интересы в Китае объединяли США и СССР против японского империализма, и потому Рузвельт не мог открыто выступать против Сталина, чтобы не разорвать партнёрство. В 1941 году Сталин маневрировал, чтобы Япония вступила в войну с США из-за интересов в Китае. И в этом он оказался весьма удачливым.
– Что конкретно он предпринимал, не показывая всей своей силы?
– Сталин был мастером камуфляжа, дезинформации и диверсий. Он скрывал свои тайные операции в Китае так умело, что и теперь о них мало известно. Но становятся яснее много секретов: Москва в 1928 году организовала убийство маньчжурского военного Чжан Цзолиня (соперника Чан Кайши в борьбе за лидерство в Китае. – А. Г.); она сфабриковала и дала Китаю опубликовать своего рода советскую версию царской фальшивки “Протоколы сионских мудрецов” – пресловутый “меморандум Танака” в 1929 году (о пространных захватнических планах Токио. – А. Г.); она побудила Японию оккупировать Маньчжурию в 1931 г. с целью разрушить японские империалистические стремления китайскими силами на китайской земле; с той же самой целью в 1937 г. Сталин спровоцировал конфликт между Японией и Китаем, который, как он хотел, скоро развивался в полномасштабную войну, в которой и СССР, и США помогали Китаю против Японии. Сходным образом, теперь становится ясно, что Москва спровоцировала военный инцидент у Константиновских островов в 1937 году (пограничный конфликт с участием советских пограничников, известен также как "Благовещенский инцидент". – А. Г.), Хасанские бои в 1938 г., и бои на Халхин-Голе в 1939 г. – о последних я говорил на Радио Свобода в мае 2019-го.
Покушение на лидера Фэнтяньской клики Чжан Цзолиня, в результате которого тот был смертельно ранен. 1928 год
– Иными словами, вы утверждаете, что широко принятая интерпретация японской агрессии неправильна?
Сталин тайно участвовал во многих кровавых событиях в Азии
– Частично, да, то есть касательно японской политики в отношении Советского Союза. Несомненно, в Японии правила агрессивная хунта, которая виновата во многом, что случилось в Азии между 1928 и 1945 годами. И потому принятая интерпретация, т. е. советская версия, так живуча до сих пор и выглядит убедительной. Риторика японской военщины в отношении Советского Союза была действительно агрессивной, но при этом было мало действительно агрессивных актов против СССР. Правда, японская хунта яростно выступала против коммунизма, но за Советский Союз в отношении к его врагам – Великобритании и США. Антисоветская риторика была “показухой” для того, чтобы успокаивать радикально правые круги, сильно настроенные против коммунизма и СССР. Всё время за кулисами японская военщина усердно работала над установлением какого-то общего фронта со Сталиным против Великобритании и США. Она считала Советский Союз, как и Японию, “пролетарской” и “азиатской” страной. Сталин порадовал японскую военщину, неоднократно в непубличных беседах сказав, что он тоже “азиат”. Иван Майский, известный советский дипломат, назвал эту мечту токийской хунты о общем фронте с Советским Союзом её “романсом с Россией”. В конце концов весной 1941 г. Москва и Токио заключили пакт о нейтралитете. К середине 30-х годов Москва точно знала, что Япония уже не представляла серьезную военную угрозу Советскому Союзу. Не все кровавые события межвоенного периода в Азии были вызваны рукой Токио. На самом деле Сталин тайно участвовал во многих кровавых событиях в Азии. К тем, которые я уже упоминал, мы можем добавить секретные советские военные операции в Афганистане в 1929 году, в Монгольской Народной Республике в 1932–33 годах, в Синьцзяне – Восточном Туркестане в 1933–34 гг. и 1937 годах, и т. д.
Почти все учебники и в России, и вне России относят к проискам японской военщины эти события, которые я упомянул. На самом деле, они были примером глубоко скрытой сталинской операции камуфляжа и дезинформации. Даже теперь Япония ещё не чётко понимает сталинского modus operandi. Как Сталин сказал в 1938 году, "История любит шутить, она иногда выбирает дурака, как палку, которая подгоняет исторический прогресс. Японская военщина думает, что она сможет завоевать Китай, в действительности же она представляет собой такого дурака". До самого своего конца японская хунта не поняла сталинских политических игр.
Сталин оказался настолько успешным в своих скрытых операциях, что даже теперь сталинская версия истории межвоенного периода в Азии считается аутентичной. Она чётко изображается в приговоре Токийского суда над японскими военными преступниками после Второй мировой войны. Глава 4 приговора, "Японская агрессия против СССР", описывает на 67 страницах японские преступления, начиная с убийства Чжана и кончая инцидентами нарушения советско-японского пакта о нейтралитете, хотя ни слова не сказано об инцидентах нарушения пакта со стороны Советского Союза. Очевидно, кто написал эту главу, где Номонхан (Халхин-Гол) написано как "Наманхан".
Это положение вещей угодит всем: России (как наследнице СССР), США, Великобритании и другим странам, которые участвовали на суде – не нужно объяснения почему; Японии, потому что она не хочет пересмотреть этот суд, который справедливо осудил японские преступления, агрессию и резню во многих странах Азии. Иначе говоря, Сталин убедил не только противников Японии, но тоже и саму Японию, что она сама учинила своё собственное падение. Этот механизм составляет суть советской и нынешней российской военной и политической доктрины, которая называется "рефлексивным управлением".
Касательно этого нежелания пересмотра сталинской версии истории, мне хочется упоминать только то, что один российский историк высказался уже 20 лет тому назад: "Советское обвинение в Токио делало все возможное, чтобы деятельность обеих наших разведок [ГРУ и НКВД] на Дальнем Востоке не всплыла наружу и информация о них не попала в протоколы заседаний Трибунала. Если бы в те годы об этой деятельности стало бы известно то, что известно сейчас, то вполне возможно, что некоторые судьи по-другому отнестись бы к различным обвинениям подсудимых". Сегодня такое утверждение было бы осуждено правительством РФ.
– Как долго вы работали над этой монографией?
Москва сознательно искала агентов не только среди левых, а и среди радикальных правых кругов
– Почти 20 лет. Но теперь, задним числом, мне думается, что я начал работать над ней в октябре 1989 года в Донецке, где я встретился с журналистом Владимиром Кимом, корейцем по национальности. Я заинтересовался тем, как он и другие корейцы и китайцы попали в Украину, столь отдаленную от Дальнего Востока. И это событие было началом этой книги. Впоследствии я узнал, что после Второй мировой войны японские военные интернированные работали в Украине, в том числе в Донбассе. О них десятилетие назад в Украине была опубликована книга Александра Потыльчака, Виктора Карпова и Такааки Такеучи.
– Какие основные новые документальные источники вы ввели в оборот и какие яркие ранее неизвестные факты удалось выявить?
Чжан Сюэлян
– Я использовал архивные материалы из российских, японских, китайских (тайваньских), монгольских, польских, английских, американских и других архивов, а также, конечно, опубликованные материалы на европейских и азиатских языках. Я ввел много ранее неизвестных фактов в научный оборот. Иногда оказывается, что важные данные скрываются в доступных архивных и опубликованных материалах. Как я уже сказал, несмотря на пропаганду об угрозе Японии Советскому Союзу, Сталин перестал считать её угрозой уже к середине 30-х годов. Он разработал тщательную стратегию уничтожения японского империализма на китайских, а не советских землях, используя силы китайского национализма и американского империализма. Для этой цели Сталин курировал многочисленных агентов в Китае, Японии, США и многих других странах. Я идентифицировал кое-кого. Мало известно, что Москва сознательно искала агентов не только среди левых, а и среди радикальных правых кругов, которые были настроены против либерально-демократического строя, пользуясь всякими способами, в том числе шантажом. Стало ясно, что самым интересным и важным стратегом в Китае оказался не Чан Кайши, не Мао Цзэдун, а Чжан Сюэлян, сын Чжана Цзолиня, который сыграл ключевую роль во всех важных политических событиях в Китае до Сианьского инцидента в конце 1936 года (Чан Кайши был арестован генералами Чжан Сюэляном и Ян Хучэном, которые тем самым добились от него создания антияпонского "народного фронта" в союзе с коммунистами. – А. Г.).
– Что стало понятно о ситуации в Восточной Азии благодаря вашей работе?
– Стало понятно то, что нужно пересмотреть и переоценивать объективно и бесстрастно всю историю междунациональных отношений в Восточной Азии. Ни Россия, ни Китай, ни Япония, ни США не хотят этого делать. По мнению правительств этих стран, все исторические вопросы уже внятно и окончательно были разрешены в форме приговора Токийского суда. Это жаль, потому что та часть приговора, которая касается советско-японских отношений, написанная целиком советским правительством, и представляет собой блестящий пример сталинской дезинформации. К великому сожалению, и Москва, и Пекин строго ограничивают доступ к своим архивам. Я уверен, что, когда мы получим к ним неограниченный доступ, мы будем должны переписать историю Восточной Азии фундаментально.
– Для Сталина что Китай, что Япония были желанной добычей. А была ли территория Советского Союза объектом притязаний токийской хунты?
– Сталин хотел вытеснить все "империалистические страны" из Китая и поставить его под советский контроль. Сталин достиг первой цели, но не второй. Китайских политических деятелей, и Чан Кайши, и Мао Цзэдуна оказалось гораздо труднее контролировать, чем центрально- и восточноевропейских коммунистических руководителей. И так, в конце концов, Китай не стал долгожданной добычей для Сталина.
в Токио сразу пришли к заключению, что Гитлер не сможет завоевать Советский Союз
Что касается Японии, да, были сильные стремления среди японских политических и военных кругов к захвату восточной советской территории. Но они тоже знали, что случилось в 1918–1921 гг., когда Япония попыталась взять Сибирь. В Токио велись споры о том, лучше ли японскому империализму расширить свой контроль к северу – против Советского Союза – или к югу, то есть против Великобритании, США и Нидерландов. Радикальные круги среди японской военщины никогда не отказались от своей мечты о взятии Сибири, но японская военщина в целом, уже с середины 1930-х годов, склонилась к югу по двум причинам. Во-первых, к тому времени советское военное превосходство на Дальнем Востоке стало более чем очевидно, и стало ясно, что будет почти невозможно преодолеть это превосходство. Во-вторых, хунта поняла, что Сибирь будет гораздо труднее развивать хозяйственно, чем юг, где огромные ресурсы уже легкодоступны. И так Токио не разрабатывал никакого конкретного оперативного плана по взятию Сибири и Приморского края. После того как Германия вторглась в Советский Союз в июне 1941 года, в Токио детально изучали военные способности Советского Союза и сразу пришли к заключению, что Гитлер не сможет завоевать Советский Союз. И так Япония не нападала на Советский Союз, несмотря на настойчивые запросы Берлина. Это позволило Сталину перевозить советские войска с Дальнего Востока на запад.
Специальные маневры Квантунской армии
"Кантокуэн", японские военные маневры осенью 1941 г. в Маньчжурии, был не планом нападения Японии на СССР, как утверждается в России, а "утешительным призом" для того, чтобы успокоить радикальные круги японской военщины.
– Сравниваете ли вы войну, которую Путин начал против Украины в феврале этого года, со сталинской войной против Польши или Финляндии в 1939 г.?
– Это интересное сравнение. Сталин знал хорошо, что проводить операции камуфляжа, дезинформации и диверсий на Западе было труднее, чем на Востоке. В 1939 г. Сталину невозможно было скрыть свои амбиции, и он открыто выступил против Польши и Финляндии, а потом и против других стран. Эти завоевания были не чем иным, как империалистическими. Вот почему Вячеслав Молотов, убежденный коммунист и антиимпериалист, не признался до самого конца своей жизни, что пакт Молотова – Риббентропа включил секретные протоколы об империалистическом разделении Восточной Европы между Москвой и Берлином, хотя он открыто заявил, что он со Сталиным подписывал приказы о расстреле множества "врагов народа" во время Большого террора в 1937–1938 годах.
Путин не понимал, что европейские страны не допустят в Украине того, что Путин сделал в Сирии и Чечне
Москва усовершенствовала сталинские операции камуфляжа, дезинформации и диверсий. Москва даже составила два тома книги о маскировке, которыми военное руководство гордится как более толстыми, чем "Война и мир" Льва Толстого. Путин умело использовал маскировку против Украины в 2014 году. Но к 2022 году он исчерпал все возможности скрытых операций и приступил к открытым военным операциям, то есть войне. Этот поступок был обречен на провал с самого начала. Во-первых, сегодняшний день существенно отличается от сталинской и советской эры. Сегодня – эра Интернета, и огромное количество данных легко доступны всем в мире. Иначе говоря, мы живем в открытом мире. Даже российское общество было более или менее открытым до последнего времени, в отличии от закрытого советского общества. Во-вторых, в 1939 году Запад не был объединен: одна важная страна, США, не выступили сильно против Советского Союза, а теперь Запад и демократический мир объединены, более или менее, против путинской войны, а США во главе этого объединенного мира. Путин не понимал, что европейские страны не допустят в Украине того, что Путин сделал в Сирии и Чечне.
– Как вы думаете, в свете войны в РФ, а также экономических сложностей и протестов в КНР, в какой из этих стран либеральная революция случится раньше?
– Очень трудно предсказать. Может быть, это зависит от здоровья Путина и Си. Россия, мне кажется, в худшем состоянии, потому что у России хозяйственных мощностей гораздо меньше, чем в Китае. Если революция случится, она случится очень быстро, как и в России в феврале 1917 года.