Кто перетянет Эрдогана?

Президент Турции в ходе своего визита во Львов предложил Владимиру Зеленскому встретиться с Владимиром Путиным. Зачем? И какова его собственная позиция в российско-украинском военном конфликте? Обсуждают Александр Харебин (Украина), Тофик Аббасов (Азербайджан). Ведет программу "Лицом к событию" Елена Рыковцева.

^{Видеоверсия программы}

Елена Рыковцева: Главные события сегодня происходили во Львове, где встретились президенты Украины, Турции и Генеральный секретарь ООН. Они посетили ряд важных для Украины мест, после этого состоялась 40-минутная встреча, которая завершилась подписанием меморандума. Посмотрим сюжет об этом.

Турецкий переговорщик

Елена Рыковцева: Сразу скажу, что Генерального секретаря ООН Гутерриша больше всего интересовала ситуация с Запорожской АЭС, потому что он собирается нанести туда визит. Уже обе стороны проанонсировали взрывы, провокации, которые случатся в этот день, 19 августа. Российская сторона только что в своих пропагандистских ток-шоу объяснила, что украинская сторона обязательно осуществит обстрел атомной электростанции. В украинских новостях только что было рассказано, что российская сторона сделает именно это. Поэтому, естественно, Генеральный секретарь ООН озабочен тем, каким образом будет осуществляться его визит.

Мы сегодня говорим о треугольнике – Украина, Турция, Россия. С нами на связи Александр Харебин. Это пока только очень официальная часть, которую мы увидели. Неофициально с самого начала говорилось, что президент Турции приедет не то чтобы организовывать встречу Путина и Зеленского, но, по крайней мере, будет вносить ему это предложение. Считаете ли вы, что это близко к правде?

Александр Харебин: Формат этой встречи подразумевает конфиденциальность. Озвученные 40 минут по факту этой встречи – это крайне мало для озвучивания финальной позиции. Да, в Украине ожидали и ожидают, что Путин первым заговорит о необходимости переговоров с Украиной, о необходимости выхода Российской Федерации из этой войны с минимальными для нее последствиями. Да, в Украине ожидается, что именно Эрдоган станет тем переговорщиком, посредником, который играет сейчас роль в зерновом коридоре, в формировании экспортного потенциала для Украины. Эрдоган, который формирует поставки в Россию санкционных товаров, как раз является удобным для всех сторон в этой войне России и Украины человеком: будучи региональным лидером крупного государства, он вполне претендует на статус удобного для всех партнера. Поэтому не исключено, что разговор об этом был.

Елена Рыковцева: С нами на связи Тофик Аббасов. У Эрдогана есть какие-то предпочтения, которые он, конечно, не выражает, как прекрасный дипломат, но вы ощущаете, что ему все-таки более важен этот, чем тот?

Тофик Аббасов: Мне кажется, что в данном случае Эрдоган больше всех ценит себя и преследует цель реализации интересов собственной страны. Анкара всегда ставила своей целью построение взвешенных, внятных отношений и с Москвой, и с Киевом. Во-первых, Турция не желает терять свои рынки: и российский рынок для Турции очень важен, и украинский важен. С другой стороны, Турция берет на себя очень почетную посредническую миссию для того, чтобы не дать разрастись вакууму. Пространство не терпит пустоты, и раз происходит такой жесточайший вязкий кризис, значит, должна сказать свое слово деликатная дипломатия. В этом отношении мы видим, насколько Генсек ООН Гутерриш связывает большие надежды именно с Турцией и с миссией лично Эрдогана. Для того, чтобы немножко умерить напряженность, снизить градус этого жесточайшего противостояния, наконец разрулить обстановку вокруг Запорожской атомной электростанции, а с другой стороны, нащупать пути для того, чтобы соединить за одним столом противоборствующие стороны, состыковать их лидеров, создать необходимые предпосылки для того, чтобы не прерывался диалог. Там есть прорыв в зерновом вопросе. Если удастся отогнать черные тучи с Запорожской АЭС, то, мне кажется, начнутся первые шаги, которые впоследствии могут стать более уверенными.

Елена Рыковцева: Вы сами сказали сейчас о состыковке этих лидеров. Эта идея состыковать их сейчас исходит от президента Турции, или все-таки инициатива такой встречи прозвучала на их встрече с Владимиром Путиным?

Тофик Аббасов: Я хочу напомнить недавнюю жуткую историю с подбитием российского военного самолета в небе Турции на границе с Сирией. Тогда отношения между Москвой и Анкарой абсолютно испортились, и выступил президент Азербайджана Ильхам Алиев. Его посредничество сыграло на результат. После этого интересам и Москвы, и Анкары никаким образом не отвечает их жесткое столкновение, противоборство и конкуренция. Да, на мировых площадках они, может быть и конкуренты, соперники, но тем не менее общие интересы и ожидания, связанные с рыночными и другими стратегическими соображениями, с ростом товарооборота и так далее, как раз создают необходимую основу для каких-то контактов.

Я думаю, что в Сочи 5 августа как раз был очень обстоятельный обмен мнениями между Путиным и Эрдоганом, они согласились и сошлись на том, что необходимо действовать, а не рассматривать какие-то вероятности или выстраивать прогнозные расчеты, потому что ситуация не оптимистично настроенная, я бы так сказал. Если так будут развиваться события на фронтах, то это не будет сулить ничего хорошего ни одной из сторон. Не будем забывать, что война между Украиной и Россией очень ощутимо бьет по мировой системе, по экономическим показателям, растут цены на энергоносители, на сырьевые ресурсы, происходят болезненные скачки на фондовых биржах, на финансовых рынках и так далее. Это не только война двух стран – это еще глобальный конфликт, который раздает шоки на все четыре стороны. Поэтому это еще и в интересах сопредельных государств, чтобы Россия и Турция совместно с Украиной смогли бы договориться. Уже понятно, что окончательного военного решения этого конфликта нет и не предвидится, поэтому должна сыграть свою роль искусная дипломатия.

Елена Рыковцева: Александр, как вы объясните, что именно к Эрдогану бросаются как к последней надежде? Почему он играет такую большую роль в этой истории, и не первый раз за эти полгода?

Александр Харебин: Я соглашусь с коллегой: Эрдоган любит Турцию и себя в Турции. Сейчас это основная его миссия – усилить свою личную роль в управлении государством, усилить положение самого государства как регионального сильнейшего игрока, зарабатывая на этой войне в Украине и зарабатывая в этой войне на России.

Александр Харебин

Думаю, российские журналисты-расследователи когда-нибудь снимут фильм о том, сколько яхт российских миллиардеров или российских подсанкционных политиков окопались или остановились в Турецкой республике. Фактически Турция для россиян сейчас превратилась не только в место отдыха среднего класса и зауральских нефтяников, но и в прибежище, в одно из государств, наиболее простых для получения гражданства и вида на жительство, более близких к России, чем Таиланд, Латинская Америка либо другие страны, где их, вполне вероятно, еще ждут.

Для Украины Турция не только строит завод по производству "Байрактаров", отказывая при этом России, но и в последние годы участвует в многомиллиардных контрактах на восстановление довоенной инфраструктуры; подписание сегодняшнего контракта по инфраструктуре говорит о том, что Турция готова и будет присутствовать в будущем послевоенном восстановлении Украины.

Эрдоган – это для Турции, Эрдоган – это про Турцию. Те условия, которые будут предложены участниками мировой геополитической тусовки, наверное, и будут определять финальный выбор Эрдогана, на чью сторону он встанет. Наши и ваши зрители, написавшие в чат, что Турция член НАТО, – это, конечно же, важно, но мы не забываем о том, что кроме желания турков купить самолеты-истребители F3, F16, Турция совершенно спокойно в нарушение правил НАТО купила С400 в России. Первая партия была поставлена пару лет назад, а вторая что-то задерживается. Я думаю, что Российская Федерация не сможет обеспечить Турецкую республику зенитно-ракетными комплексами С400. Это тоже один из важных аспектов, которые Эрдоган с Путиным, наверное, проговаривали в Сочи.

Касательно того, кто был инициатором, Эрдоган или Путин. То, что я знаю о происходящих процессах, позволяет мне утверждать, что именно Путин был инициатором этих переговоров. Не Эрдоган стал первым зачинщиком этого диалога или впервые озвучил это. Это сделал Шредер, партнер, друг и лоббист интересов России и "Газпрома" в Германии, бывший канцлер, который заявил о таком желании или о такой возможности по возвращении из так называемого отпуска. И уже дальше эта тема стала развиваться, активно лоббироваться как на уровне геополитических игроков, так и в экспертных средах. Сейчас Эрдоган и Генсекретарь ООН – это такая финальная точка, вершина переговорного или возможного переговорного процесса, после которого западным странам, Западной Европе, соседним с Россией странам, Украине и России станет понятно, возможны ли в принципе переговоры.

Я не соглашусь с тем, что эта война не имеет военного решения. К сожалению, пока это утверждение неверно. На сегодняшний день и Украина имеет все основания считать, что мы в этой войне одержим военную победу, несмотря на многократное преимущество российской армии в снарядах, ракетах, пока еще живой силе, и Россия со своей стороны считает, что эта война завершится ее военной победой. Края этому не видно, пока не наступит переломный момент в этой войне, и тогда вопрос переговоров, вполне вероятно, будет иметь другой окрас, будет формироваться уже на основании победителя и побежденного.

Елена Рыковцева: Сейчас мы обсудим сюжет непростых отношений между Турцией, Россией и Украиной в ретроспективе.

История отношений Турции и Украины

Елена Рыковцева: Здесь не прозвучала фраза Эрдогана о том, что он считает Крым украинским, но эта фраза, конечно, звучала в информационном пространстве. "Мы выражаем нашу поддержку территориальной целостности и политической независимости Украины. Это относится и к украинскому Крыму". Он четко держал позицию того, что Крым украинский, никогда с нее не сходил.

Тофик Аббасов: В последние годы, как только разыгрались конфликты на почве территориальных притязаний, этнические конфликты, безусловно, понимание того, что мы поддерживаем территориальную целостность той или другой стороны, немножко обретает характер клише. Это дежурная фраза, за ней не всегда стоят именно те действия, которые подтверждают смысл этого подхода. На важных международных площадках в рамках ООН, на европейских площадках и так далее обсуждаются острые кризисы межгосударственного порядка; безусловно, каждая страна должна выразить свое отношение: поддерживается территориальная целостность той или иной страны или нет. Я думаю, это не имеет сейчас принципиального значения.

Допустим, если Турция безоговорочно поддерживает территориальную целостность Украины, то она не должна осуществлять поставки каких-то товаров, продовольствия в Крым. В данном случае слова не совсем сходятся с действиями. Но это не так принципиально. Мне кажется, многие политические лидеры довольно сдержанно подходят к этим слегка двойным стандартам, понимая, что есть базовые вопросы, есть стратегические парадигмы, в рамках которых надо действовать осторожно и с расчетом на будущее. Как мы знаем, Россия для Турции и Турция для России являются фактически незаменимыми соседями, партнерами, они усиленно наращивают товарооборот, потому что он многомиллиардный, и до 2030 года Москва и Анкара договорились его чуть ли не удвоить.

Мы еще должны понимать положение Эрдогана: Турция готовится к выборам в 2023 году. Очень важно упрочить позиции своей страны на международной арене; что касается евразийского пространства, Турция там сейчас чувствует себя превосходно, успешно маневрирует. А с другой стороны, внутри самой Турции имеются социальные проблемы, есть проблема девальвации лиры, рост инфляции носит угрожающий характер. Эрдоган со своей партией вынужден действовать на двух важнейших направлениях – на внешнем уровне и во внутренней политике. В данном случае он создает такую систему сообщающихся сосудов, когда внешнеполитические дивиденды помогают ему успешно позиционировать на внутреннем уровне, парировать удары своих соперников. По всем прогнозам выборы в 2023 году будут ожесточенными, к ним готовятся мощные оппозиционные партии; естественно, правящая партия тоже вынашивает очень смелые планы.

Елена Рыковцева: Я уточню по поводу Крыма. Вы помните первые переговоры после начала этой войны, этой агрессии, когда вдруг прозвучало: давайте скорее это остановим и на десять лет заморозим крымский вопрос? По ходу продолжения военных действий от этого мало того, что отказались, но украинское общество начало твердо заявлять, что мы возвращаемся к вопросу Крыма, и этот конфликт не закончится до тех пор, пока мы не вернем себе Крым. Как тогда можно выруливать из этого мирными переговорами? Вы же знаете, что и Россия никогда не сойдет со своей позиции по Крыму, и Украина больше не согласна, чтобы он числился за Россией.

Тофик Аббасов: Я думаю, Эрдоган прекрасно понимает, что есть неподъемные вопросы, и он не будет уделять колоссальное внимание именно тем вопросам, которые в данной ситуации по определению не имеют никаких перспектив разрешения. Фактически сейчас вопрос Крыма отошел на второй план, потому что на первом плане Донбасс. Мы знаем, насколько это важно для российской армии, для российского политического руководства, там идет полнейшая мобилизация, для того чтобы склонить чашу весов в свою пользу. По ходу действия стороны группируют свои силы. Допустим, сейчас официальный Киев не скрывает, что его спецназ готовят западные государства.

Кстати, уже проскочила информация о том, что помощь европейских стран украинской стороне немножко теряет в весе. Когда ближе к концу февраля начались полномасштабные военные действия, Запад очень много понаобещал украинской стороне, но, как мы видим, европейцы постепенно понимают, что эта помощь может оказаться для них очень накладной, потому что этим действиям не видно конца-края. Линия фронта расширяется, это превращается в очень тревожный и проблемный фактор. И, я думаю, Турция как раз пытается найти дипломатический ключ к тому, чтобы немножко разрядить ситуацию.

Понятно, что военный кулак России и военный кулак Украины наготове и попеременно наносят удары друг по другу. Для того, чтобы немножко снять напряжение с этого вопроса, может быть, сейчас неуместно выдвигать на первый план крымский вопрос. Он сам по себе уже на заднем плане. Сейчас нужно добиться того, чтобы заставить Путина с Зеленским сесть за стол переговоров. Я даже не исключаю, что, возможно, будут представители ООН, может быть, сам Гутерриш переключится на этот процесс, если Эрдогану все-таки удастся реализовать тот самый механизм, о котором он сейчас говорит, над которым он думает и работает.

Когда я говорю, что не видно перспектив для военного решения этого конфликта, я руководствуюсь именно тем пониманием, что перед странами стоят не очень четкие, скорее всего, какие-то витиеватые задачи. Безусловно, Украина пытается вывести иностранные войска со своих территорий, а чего добивается Россия? Она будет завоевывать Киев и водружать над ним свой флаг? Нет, конечно. У России нет программы действий, что "мы должны полностью захватить Украину".

Елена Рыковцева: Вы помните, что Владимир Путин в первых своих выступлениях говорил, что "мы ни в коем случае не собираемся захватывать какие-то территории". Флаг России, как известно, уже висит, еще и рубль российский, и российские телефонные компании, и мобильная связь уже пришли в Запорожскую область и в Херсон.

Тофик Аббасов: Это тот самый случай, когда планы меняются по ходу действий. Я напомню еще один факт из недавней истории. Когда Ирак в 1980 году напал на Иран, у него были большие расчеты, связанные с тем, что местное арабское население провинции Курдистан (кстати, самой нефтеносной) всецело поддержит наступление иракских войск. Этого не произошло. Саддам Хусейн опростоволосился, он просто ошибся и переоценил возможности своего влияния, влияния своей пропаганды на арабское население юга Ирана.

Тофик Аббасов

То же самое сейчас повторилось на украинской земле, ведь русскоговорящее население восточных областей Украины совершенно не поприветствовало поход российской армии в западном направлении. Тут тоже некоторые расчеты рассыпались, как карточный домик, поэтому по ходу действия меняются планы и ориентиры. Это касается не только России и Украины, которые являются воюющими сторонами, но еще и некоторых сопредельных государств, которые поддерживали ту или иную страну. Даже первые лица ряда государств, которые окружают эти две страны, тоже по ходу действия стали переиначивать свое видение и приоритеты. В теории многие цели, которые были обозначены, виделись совершенно реалистичными, а на деле оказались очень даже проблематичными, поэтому приходится по ходу действий их корректировать, отказываться от того, что сейчас практически невыполнимо.

Елена Рыковцева: Александр, вы согласны, что за этим столом может что-то проговариваться без истории Крыма, отставив ее в сторону?

Александр Харебин: Мне интересно было послушать взгляд не воюющих сторон, а человека, который немножко отстраненно смотрит на эту войну. Я не согласен, наверное, с большинством озвученных тезисов. Проблема Крыма была поднята на знамя и заявлена как проблема Украиной в прошлом году на 30-летии Дня независимости страны путем запуска, создания и наполнения "Крымской платформы". В вашем сюжете было четко сказано, что Эрдоган получил приглашение присутствовать на втором саммите "Крымской платформы", который состоится перед Днем независимости в этом году.

Тема Крыма в Украине никогда не исчезала. Я выскажу, может быть, нестандартный для российской аудитории взгляд. Медведев, бывший президент РФ, заявил, что в случае ударов Украины по Крыму начнутся какие-то адские ответные меры. Я не буду цитировать его бред, но угроза была недвусмысленная и заявлена достаточно громко. Украина трижды, четырежды, я думаю, еще много раз будет бить по оккупантам на территории Крыма. В российском политикуме отсутствует адекватная реакция на эту ситуацию, я что-то не слышу криков: "напали на территорию Российской Федерации" или "наших бьют".

Елена Рыковцева: Наоборот, стараются смикшировать, сделать вид, что это либо покурили, либо это халатность, либо какие-то диверсанты.

Александр Харебин: Нынешняя версия, что это какие-то исламисты, называют запрещенные в России террористические организации и движения. Россия не может позволить себе признать, что украинская армия бьет российскую армию в украинском Крыму, потому что тогда нужно признать, что эта война вышла за рамки спецоперации, и назвать войну войной, на что РФ пойти не может. А то, что молчит так называемое российское общество, которое поддерживает эту "спецоперацию" и не обращает внимания на Крым: наверное, тяжело признать, что Крым украинский. Конечно, лучше сделать вид, что да, что-то там происходит.

По факту война и нынешняя ситуация вокруг Крыма дает большую надежду, что Крым будет освобожден. Те очереди, которые есть на Крымском мосту, те КПП, которые устанавливает сейчас российская армия для балансирования выезда из Крыма, наверное, говорят о многом. Украл – положи назад. Наверное, этот нарратив является сейчас основным в украинском обществе. Переговоры с Путиным без вопроса Крыма на сегодняшний день невозможны, потому что украинское общество не способно переступить через Бучу, через Ирпень, через уничтоженный российской артиллерией Мариуполь, через десятки тысяч погибших там жителей. Украинское общество спросит любого политика, который пойдет на переговоры с Путиным и, не дай бог, не учтет интересы погибших украинских граждан, не родившихся и убитых российской армией детей, во имя чего все это было. У Зеленского есть потолок, выше которого он не прыгнет, он не сможет нарушить этот запрос.

Елена Рыковцева: Эти заявления Эрдогана о том, что Крым украинский – он так должен говорить, или это его последовательная позиция? В российской пропаганде это было квалифицировано следующим образом: он так говорит, потому что вообще считает Крым турецким. Он не Украину поддерживает, он опять же поддерживает Турцию, потому что считает это их территорией, говорит российская пропаганда.

Александр Харебин: Фактор крымских татар является крайне важным как для турецкого государства, так и, естественно, для украинского. Мне сложно представить любого президента Турции, который предал бы крымских татар. Так как никто в Украине не обсуждает того, что Крым является родиной для крымских татар и при этом является частью Украины, то турецкий президент, даже если он что-то себе думает или предполагает, не сможет отступить от этого нарратива. Здесь четкое понимание, что есть близкий тебе народ, есть страна, которую поддерживает все мировое сообщество, за исключением каких-то не очень больших стран, по примеру Советского Союза сплотившихся вокруг России, представляют иногда смешное, иногда ностальгическое воспоминание о том, куда делись деньги компартии, на финансирование каких коммунистических режимов уходили деньги.

Для меня заявления Эрдогана являются однозначными, безапелляционными, я не верю, что в мире случится нечто, что может поменять точку зрения любого президента Турецкой республики. В начале сюжета вы показывали заявление Путина о сбитом российском истребителе, погибших пилотах, когда Путин угрожал, что помидорами дело не ограничится. Вы знаете, наблюдая в последние полгода войну Армении и Азербайджана, мы, наверное, тоже понимаем, и, я думаю, наши зрители и эксперты не дадут ошибиться, говоря о том, что Российская Федерация в этой войне заняла позицию наблюдателя, не поддержав Армению, как это следовало бы в рамках ОДКБ. Наверное, это и есть ответ на вопрос о приоритетах, роли и значении Турции в отношениях с Россией.

Елена Рыковцева: С этими летчиками, с этим самолетом была исключительно показательная история. Столько было угроз, столько людей эта пропаганда, эта истерика заставила сдать путевки в Турцию, буквально отмотали, и все действительно закончилось помидорами. Интересы сотрудничества с Турцией оказались гораздо важнее, чем порушенные путевки людей, которые поверили, что Россия всерьез собирается ее как-то наказывать, ссориться, рвать отношения.

Нам пишут: "Если Эрдогану нет доверия, пусть функцию переговорщика возьмет на себя Макрон". Есть доверие, обе стороны ему доверяют. "И "Байрактары" продает, и Путину руку подает". Да, это прозвучало в нашем сюжете. "Доверять российским властям – это признавать свою недалекость".

Эрдоган кому-то доверяет? Можно сказать, что он доверяет Путину?

Тофик Аббасов: Я более чем убежден, что в политике доверять нельзя никому, можно доверять только своей армии, своей силе, своей дипломатии. Эрдоган не первый и не последний, кто демонстрирует очень прагматичную позицию.

Раз уж коллега заговорил о проблеме Азербайджана и Армении, я напомню, что Азербайджан около 30 лет терпел оккупацию своих законных территорий, признанных ООН. Поэтому президент Ильхам Алиев в одной из своих речей сказал: "Когда в 2003 году я впервые стал президентом Азербайджана, я очень надеялся на силу международного права и на здравый смысл и рассудок международных структур. Но по мере развития событий мы поняли, и я тоже осознал, что нельзя никому доверять и ни на кого надеяться. Надо действовать собственными шагами, укрепить обороноспособность, создать боевую армию и освободить свою территорию". Мы освободили наши территории законным путем, не нарушив требований международного права. Это не какой-то карабахский конфликт – это армяно-азербайджанская война, которая возникла на почве территориальных притязаний Армянской республики.

Елена Рыковцева: Вы согласны с тем, что Россия могла в силу договоренностей, исторических связей, безумной любви армян к России, поддержки ее политики, занять более жесткую проармянскую сторону в этом конфликте, но она этого не сделала?

Тофик Аббасов: Абсолютно согласен. Почему она этого не сделала? Потому что Азербайджан не нарушал территориальную целостность Армянской республики.

Елена Рыковцева: Когда это беспокоило Россию, что она поддерживает, потому что кто-то исполняет какие-то договоренности?

Тофик Аббасов: Об этом Владимир Путин сказал однозначно: азербайджанская контрнаступательная операция на своей территории. Это не просто дань уважения, дань традиции – это фактографически доказанная истина.

Елена Рыковцева: Соблюдение договоренностей меньше всего беспокоит его в этой жизни.

Тофик Аббасов: В современных условиях мы наблюдаем одну очень тревожную тенденцию: на ровном месте иногда очень легко возникают проблемы, конфликты, кто-то зажигает фитиль. Поиск компромиссов, подведение какой-то черты под силовое противостояние затягивается очень надолго, люди просто теряют надежду на то, что когда-нибудь возобладает здравый смысл. Поэтому сейчас, когда мы говорим о Крыме, Донбассе и так далее, мне кажется, что каждая из сторон, и Россия, и Украина, будут добиваться такого военно-технического перевеса, чтобы именно остановить столкновение и сесть за стол переговоров, имея за собой какое-то военное преимущество. Скорее всего, Россия в силу своего геополитического веса, потенциальных возможностей, своей ресурсной базы имеет какой-то вес.

Елена Рыковцева: Даже российские военные эксперты говорят, что еще важна мотивированность, и иногда она важнее, чем физическая, техническая сила. Тут эти две стороны, конечно, несравнимы.

Тофик Аббасов: Еще важны пропагандистские кампании, которые так или иначе влияют на умонастроения не только в обществах воюющих сторон, но еще и во всем мировом сообществе. Мы знаем, что параллельно с орудиями стреляют еще и идеологические расчеты, которые создают фейки, ложные представления и так далее.

Елена Рыковцева: Давайте посмотрим опрос: кого больше любит Эрдоган, с точки зрения московских прохожих, Путина или Зеленского.

Кого Эрдоган любит больше: Путина или Зеленского?

Елена Рыковцева: Я прочитаю вопрос из нашего чата: "Намеки Путина о переговорах, переданные через Эрдогана, говорят о его слабости?" Это действительно так: то, что Путин предлагает переговоры, это слабость?

Александр Харебин: Это однозначно слабость российской армии, российского выбора в этой войне. Победителем в войне является тот, кто начал жить лучше тех условий, в которых находился на тот момент. Попытка России вернуться в старый миропорядок через слона в посудной лавке решила эту проблему абсолютно противоположным образом, она откинула Россию из того миропорядка, из того экономического порядка, который ожидался в РФ, из того места, где она могла бы быть, обладая такими запасами природных ресурсов и населения. Украина (и здесь коллега говорил совершенно правильно) – это боевой дух и мотивация людей отстаивать свою страну, для Украины сейчас вопрос не просто экономических проблем, а вопрос выживания нации, государства. На этом фоне любая победа, любое сохранение государства сейчас будет лучшим вариантом для страны.

ВИДЕО ЭФИРА